Глава 37
Ребята вернулись
«Россия — страна с непредсказуемым прошлым».
В полном соответствии с этим высказыванием не известного мне автора я, наверное, так никогда до конца и не узнаю, что именно проделали советские власти, чтобы исказить историю выпуска Red Wave и подлинную сущность записанных на альбоме групп. Как неведомыми мне останутся и причины, по которым меня было решено причислить к «врагам народа». Только когда везший меня «жигуленок» наконец-то повернул на улицу Бориса, я в полной мере ощутила, что вернулась в этот безумный и непостижимый мир. Только что я тряслась от страха на заднем сиденье автомобиля, пытаясь в то же время вспомнить не виданные мною уже полгода лица своих друзей. И вот, будто мы никогда и не расставались, я уже в объятьях Юрия – таких крепких, что все невзгоды последних семи месяцев в них немедленно растаяли.
«Волосы!» – это было первое, что я сумела произнести, как только мы отлипли друг от друга. Прекрасные длинные волосы исчезли, и вместо них лицо его обрамлял короткий «ежик». Я улыбнулась. Момент, о котором я так долго мечтала, казался совершенно ирреальным. Я гладила его короткие колючки и целовала морщинки у глаз и в уголках рта. Мы полностью погрузились друг в друга и могли бы простоять так, наверное, целую вечность, пусть даже над нами обрушилась бы крыша.
– Джоанна! – я подняла глаза и увидела бегущих ко мне Джуди с Виктором. Не успев опомниться, я очутилась прижатой к темной ткани рубашки Виктора.
– Р-р-р-р-р-р! – зарычал он, высунув язык прямо передо мной и улыбаясь до ушей.
– Ц-ц-ц-ц-цой! – засмеялась я, уткнувшись носом в его нос.
Наконец-то мы вчетвером вскарабкались по бесконечной лестнице в квартиру Бориса. Оказавшись в знакомой коммунальной кухне, я полностью утратила способность говорить. Я просто сидела у Юрия между ног, наслаждаясь ощущением его тела и сгибаясь под весом появляющихся один за другим Тимура, Густава, Алекса, каждый из которых крепко-крепко обнимал меня.
– Все-таки приехала! – воскликнул Алекс. – Мы уже и не надеялись, что ты прорвешься!
Джуди отправилась за едой и выпивкой, мы же беспечно болтали, счастливые просто оттого, что мы опять вместе. Вдруг я услышала удивленный голос Джуди:
«Мам, а ты здесь что делаешь?».
Я подняла голову и увидела стоящую в дверном проеме мать – высокую, стройную, с привычной копной светлых волос, выделяющихся ярким пятном под тусклым светом на фоне темных стен. Она смотрела прямо на меня.
«Они все отобрали, представляешь себе! – в отчаянии воскликнула она. – Весь алкоголь, грим для музыкантов, конфеты-драже, даже салфетки с парома, и бог знает какое количество пакетиков соевого соуса!» – Я видела, как ребята переглянулись, с удивлением выслушав весь перечень добра, которое пыталась провезти с собой моя мать. Я же с не меньшим удивлением вслушивалась в странный акцент, которым мать успела обзавестись за то короткое время, что прошло с момента нашего расставания. И вдруг я поняла: она решила, что если будет говорить по-английски, акцентируя каждое слово, то моим друзьям будет легче ее понимать. «Каким-то образом я отыскала это место, но как-то занервничала, когда надо было подниматься по лестнице, спустилась вниз, чтобы удостовериться, что я ничего не перепутала, и тут же встретила Джуди! Ну же! Ни “здрасьте”, ни “как дела”! И это после всего, что я для вас делаю, девочки!».
Я вскочила, обняла мать и тут же затащила ее в центр круга. Удобно устроившись, мы пили чай и болтали, как обычно. Я вдруг поняла, что вот этого образа жизни, центром которого была тусовка, мне не хватало куда больше, чем я отдавала себе в этом отчет. Джуди сняла на видеокамеру будущий видеоклип песни Feeling: Виктор, Юрий и я, обнявшись, старательно раскрывали рты под фонограмму, а Тимур с Густавом за нашими спинами прыгали и кривлялись, как чудесные, странные птицы. Мать покатывалась со смеху. Всем ребятам я привезла часы Swatch, и мы вышли на крышу, чтобы сделать несколько промофотографий. Стоя на покатой крыше и любуясь величественным видом куполов Храма-на-Крови, мерцающих в лучах летнего солнца, я почувствовала, как во мне опять пульсирует кровь. Я опять ощущала жизнь, у меня кружилась голова от присутствия рядом моих друзей, от песен и дуракавалянья, от того, что я вновь в нашем собственном маленьком мире, в нашей кроличьей норе.
Забравшись обратно сквозь окно в квартиру, я увидела, что народу в ней прибавилось: Линда из NBC оживленно болтала с матерью. Она, совершенно очевидно, была расстроена тем, что упустила момент нашей встречи с Юрием, но была тем не менее полна решимости взять у него интервью. Удобно устроившись прямо напротив него, эта уверенная в себе опытная журналистка была готова забраться в самые потаенные уголки души своего собеседника. Не тут-то было! Ей было невдомек, что русские мужчины – а Юрий в особенности – говорят просто и немногословно.
– Что вы чувствуете сейчас, когда Джоанна здесь, с вами? – начала она, подавшись вперед и с чувством положив руку на стол.
Юрий заморгал. «Разве это не очевидно?» – так и слышался мне его немой ответ.
– Хорошо себя чувствую.
– Ну а что вы думаете обо всей ситуации с отказом Джоанне в визе?
– Ничего хорошего.
Линда слегка заерзала на стуле и подняла брови.
– Ну а почему, как вы думаете, вам хорошо пожениться?
– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответил он, вертя в пальцах локон моих волос, – я все это время сидела у него на коленях. Типичный Юрий! За это я его и люблю. Ну не только за это, конечно. Многословные объяснения – не для него, он говорит всегда как есть.
– А когда Джоанна не могла приезжать, о чем вы думали?
Юрий поморщил лоб. Все эти мелодраматичные, легковесные вопросы начали ему надоедать.
– Я не все могу пока понять… Крыша едет очень быстро.
– Когда ее не было, Юрий был очень грустный, одевался только в черное, – пришел на помощь товарищу Тимур.
– Юрий, а что вы делали в день несостоявшейся свадьбы? – спросила воодушевленная словами Тимура Линда.
– Дома сидел, – ответил он просто. – Ничего не делал.
– Выпивали?
– Нет.
– А можете ли вы сказать американцам, почему для Джоанны будет хорошо приехать в Россию и выйти за Вас замуж?
– Брак вообще дело хорошее, – он улыбнулся, а все остальные расхохотались.
– Скажи же им, скажи, Юрий! – подначивала его за кадром Джуди.
– Я очень люблю Джоанну! – во весь голос заорал Юрий, крепко сжимая меня в объятьях. Слова его были встречены восторженными возгласами и аплодисментами. Я видела, что ребята из NBC получили что хотели. Но самое главное – я получила больше, чем даже могла мечтать.
