Тогда
Спускаясь вниз, в темноту, она старается крепче держаться потными пальцами за перекладины. Они шершавые и занозистые; судя по ним, лестницу явно сделал на скорую руку кто-то не особо сведущий в этом деле.
Внизу царит кромешная тьма, и единственным источником света служит факел пастора; он освещает туннель в обоих направлениях.
Штольня, по которой они идут, когда-то, наверное, использовалась для транспортировки руды, поскольку она длинная и наклонная. Стены в ней шершавые и сырые. Здесь холоднее, чем на поверхности.
Пастор продолжает шествовать вниз, и Эльза спешит за ним, стараясь не отстать, чтобы не оказаться в темноте наедине с молчаливой толпой, шагающей позади. Она видела их истинные лица. Как текла слюна из уголков их ртов и как горели их глаза при виде крови. Наблюдала, как они возбужденно дышали, когда слышали, как под ударами камней трещат кости.
Раньше Эльза верила, что все вернется в нормальное русло, если ей удастся заставить пастора исчезнуть. Но сейчас она знает правду.
Ничего не получится. Эти люди пересекли границу, через которую уже не перейдешь обратно.
Горящий факел, двигающийся перед ними, спускается все дальше в подземный мир. И сам пастор сейчас является светом, за которым все следуют в темноте. Это выглядит очень символично и производит сильное впечатление. Наверняка Матиас тоже знает об этом и действует так намеренно.
За всю свою жизнь Эльза была внизу лишь дважды, хотя Стаффан проработал в шахте двадцать четыре года. И никогда не спускалась так глубоко. Воздух здесь более плотный, дышать тяжелее, стены давят. Такое ощущение, словно она чувствует на себе вес породы, находящейся над ее головой. Тысячи тонн земли, камней и руды, которые каким-то чудом не обрушиваются вниз.
Откуда они могли знать, где им копать, чтобы попасть внутрь? Но, пожалуй, здесь нечему удивляться. Ведь сотни жителей города, идущие сейчас позади нее, когда-то трудились на шахте. И им было известно, как шли туннели. Они понимали, где безопасно копать и взрывать.
Эльза не успевает зайти дальше в своих мыслях, поскольку штольня, по которой они идут, внезапно расширяется и они оказываются в некоем подобии пещеры.
Единственный факел не может осветить ее целиком, но вполне дает представление о том, насколько она велика. Высота пещеры порядка трех-четырех метров, и она довольно длинная. Эльза не сомневается, что в ней хватит места для всех. Непонятно только, естественного она происхождения или это одна из самых старых выработок, оставшихся с той поры, когда шахта была новой, а Сильверщерн представлял собой маленькую деревушку посреди леса.
В центре пещеры находится мелкое озеро, по размерам ненамного превышающее лужу. Именно к нему они сейчас и приближаются – Эльза, и Ингрид, и Дагни, и пастор Матиас, в компании всех прихожан, следующих за ними. Пастор останавливается у края воды и поднимает факел. Он ничего не говорит, давая свету сыграть свою роль.
Когда подходят остальные, Эльза чувствует какой-то новый запах помимо запахов железа, камня и воды. Он более резкий, сладковатый и щиплет ноздри. Она опускает взгляд вниз, к тому месту, где неподвижная прозрачная вода окружила большой темный валун, покрытый засохшими пятнами чего-то.
Внезапно Эльзу начинает разбирать смех. Ибо она поняла, каким будет продолжение. Что-то сломалось в ее душе; весь ее мир разрушился, и все, во что она верила, оказалось неправдой. А поскольку она не в состоянии кричать или плакать, что еще тогда остается делать?
Но в конце концов ей удается сдержать себя – лишь сдавленный стон вырывается из груди да дрожь пробегает по всему телу.
Франк снова сдавливает ее плечи, причем с такой силой, что кости трутся друг о друга. Он ведь думает, что Эльза собирается броситься на пастора… Но его беспокойство напрасно.
– И что потом? – спрашивает Эльза Матиаса; ее голос звучит почти как обычно. – Куда ты направишься после этого?
У нее создается впечатление, словно она разговаривает со статуей, безмолвным каменным изваянием, и Эльза не ждет ответа. Но пастор, нежно улыбаясь ей, говорит:
– Направлюсь? Почему я должен куда-то уезжать отсюда?
За своей спиной Эльза слышит шаги и дыхание горожан, шедших за ней. Сейчас они протискиваются в пещеру и заполняют пространства вдоль стен. Прихожане как будто наблюдают за ними, не подходя близко. Словно чего-то ждут.
Голос Матиаса едва ли громче шума выдоха. Но Эльза все равно четко и ясно слышит каждое слово.
– Я создал свой рай на земле, – продолжает он. – Каждый из этих людей смотрит на меня как на пророка. Своего наставника. Господина. Для них каждое мое слово священно. Я сделал из Сильверщерна город своей мечты. Мне незачем уходить отсюда. Нас ждет много радостных лет впереди, Сильверщерн и меня.
Отблески света факела танцуют в его серых глазах.
– Здесь, внизу, я – Бог.
