Глава 1
Рождение ануса

Наличие ануса, избавляющего наш организм от воздуха и фекалий, многие воспринимают как нечто само собой разумеющееся. Кроме того, мы зачастую принимаем как данность наличие отдельного отверстия для вывода мочи. А некоторые из нас имеют и третью дыру, из которой выходят выделения, менструальная кровь и люди. Все эти отверстия объединяет то, что с их помощью мы избавляемся от ненужных для организма веществ. (Люди к ненужным веществам не относятся, но пребывать в матке больше сорока недель для человека излишне.)

Как так вышло, что рот и анус – два отдельных отверстия?

В самом деле, подумайте: почему бы еде и жидкостям не выходить из того же места, куда они входят? Это же так просто! Легкие устроены именно так. Мы вдыхаем воздух, кислород из него распределяется по телу, а потом мы выдыхаем углекислый газ и водяной пар. Может, дыхательная система просто разумнее скроена, чем пищеварительная? Почему анус умеет удалять отходы из организма – и только?

Суть любого приспособления – в многофункциональности. Но неужели эволюция – процесс, в ходе которого тело развивается и становится все более совершенным, – забыла наделить многофункциональностью задний проход?

Прежде чем продолжать, мы бы хотели отметить следующее: важно посмотреть на проблему не с чисто практической точки зрения, а с точки зрения эволюционного развития. Если бы у нас была возможность сделать практичный выбор в пользу одного отверстия для всего, так бы поступили лишь немногие.

Здесь напрашивается небольшое отступление, оно же – дилемма, требующая незамедлительного разрешения. Если бы у вас было только одно отверстие – общее для потребления пищи, испражнения и занятий любовью, – хотели бы вы, чтобы оно располагалось сверху, на месте рта, или снизу, на месте ануса?

Наше исследование (опросили пару друзей) показало, что большинство людей предпочли бы иметь анус на месте рта. Но с социальной точки зрения такое решение может обернуться массой проблем. Хотя соитие – сравнительно рядовое явление, оно не равно обычному поцелую. Стало быть, мы вправе предположить, что если бы рот и анус оказались в одном месте, наверху, это обернулось бы катастрофой для романтических отношений. Кроме того, с чисто практической точки зрения сложно было бы поддерживать свежесть дыхания, потому что к обычному плохому запаху изо рта прибавится и запах нечистот.

Если бы рот и анус находились в одном месте.

Если бы было наоборот (то есть рот и анус находились бы внизу), иметь свежее дыхание было бы чуть проще. А накрашенные «губы» у женщин? Бесподобное зрелище. Но как услышать, что говорят другие? Это было бы затруднительно при условии, что уши оставались бы на голове. А каждый раз снимать штаны, когда проголодаешься, просто чтобы поесть? Сколько ненужных усилий!

Возможно, чаша весов склонилась бы в пользу расположения рта в попе, если бы мы могли спросить совета у определенных видов черепах. У так называемой черепахи Фитцроя, например. Рот у них имеется, но для дыхания они тем не менее используют довольно широкую клоаку. Возможно, эти черепахи осознали кое-что, недоступное для понимания нам, людям?

Выбор это сложный, но, к счастью, делать его нам уже не придется. Мы можем радоваться и благодарить эволюцию за то, что она наделила нас двумя отдельными отверстиями со всеми прилагающимися функциями. Но не снят вопрос: как так получилось и почему такое решение самое удачное?

Чтобы найти ответ на этот вопрос, мы должны отмотать время на много миллионов лет назад – к эпохе, когда мы были лишь микроорганизмами длиной в несколько миллиметров. В тот далекий век мы и наши сородичи располагали лишь одним отверстием. Мы были подобны маленьким пакетикам, мечущимся по мировому океану в поисках пищи, которая также должна была быть достаточно маленькой, чтобы без труда пройти через наше единственное отверстие. Его же мы использовали, чтобы избавиться от отходов. Надо сказать, что мы прекрасно справлялись на протяжении нескольких миллионов лет.

Если бы рот и анус находились в одном месте.

Года летели, и с их мельканием возрастала наша жадность. Все боролись за то, чтобы получить как можно больше пищи и чтобы, как следствие, иметь возможность размножаться. Важный фактор здесь – это потребность клеток нашего тела в максимально обильном питании, причем как можно быстрее. Старая система с одним отверстием по многим параметрам оказывалась неэффективной, например, потому что свежая еда сталкивалась с уже переваренной, находившейся на пути наверх и наружу.

А значит, нам приходилось ждать, пока нашу оболочку покинет переваренный завтрак, а уже потом мы могли приступить к обеду. Естественно, в таких условиях удается ухватить совсем не так много вкусненького. А что, если бы кто-то выпил на завтрак чашечку кофе и мгновенно почувствовал навязчивую потребность опорожнить себя? Успел бы тогда организм переварить и вывести из тела съеденное до поступления вторых и третьих блюд?

Другая проблема, которая таилась внутри одного отверстия для поглощения и выведения съестного, заключалась в том, что ему надлежало выполнять две прямо противоположные функции: проталкивать пишу вниз, в «желудок», и выталкивать обратно наверх. Это непосильный труд для одного органа. Если через отверстие проходила бы снедь только в одном направлении, оно бы могло взять на себя и дополнительные функции, например, забирать из еды питательные вещества. Вдобавок к этому дырка в тех микроорганизмах, которые были нами, имела очень маленький диаметр, в результате чего через нее могли пройти только небольшие кусочки пищи.

Как же нашим предкам удалось решить все эти проблемы? Ответ прост: с помощью мутаций. Они помогают строению тела меняться и становиться эффективнее. Именно так первоначальная система с одним отверстием была усовершенствована. Мутация – это генетическое изменение, и новые гены могут придать различным частям тела новые качества.

Изменения такого рода происходят все время. Иногда они приводят к болезням и слабости, но в других случаях делают нас лучше. Самые удачные преобразования в системе пищеварения (другими словами, те, которые упростили выживание, а следовательно, и размножение) были унаследованы потомками, и именно по этой причине у нас с вами появился замечательный анус. Отверстие, которое находится внизу, на большом расстоянии ото рта… И это лучшее изобретение природы из всех, которые способны дать клеткам необходимое питание.

Боже, эволюция, мутации – как же это сложно! Так неудобно со всеми этими запутанными объяснениями, правда?

Так вот, у нас есть для вас великолепное решение. Позволим себе утверждать, что людей создал некий творец и что мы с тех самых пор никак не менялись. Согласно разнообразной древней литературе, он создал человека по своему образу и подобию. А это, опять-таки, означает, что и у самого творца – идеального, безупречного и недостижимого – тоже есть анус. Занятно, если подумать.

По статистике, каждый третий американец считает, что людей создало высшее существо и что с тех далеких времен мы были неизменны. Исследователи установили это, спросив случайно выбранных прохожих о том, как, по их мнению, появились люди. Сомневаемся, что хотя бы один из вопросов звучал так: «Как вы думаете, бог бывает в уборной?» Но если верить в разумное устройство мира и толковать библейские тексты буквально, то нельзя не представить подобного действа с творцом в главной роли.

А теперь мы позволим себе перескочить через все это неисчислимое множество мутаций и отмотать время вперед, к современному обществу. Сейчас мы являемся счастливыми обладателями весьма эффективной системы для переваривания пищи. Настолько эффективной, что перед нами возникла проблема совершенно иного рода. В связи с тем, что в современном мире еда поджидает на каждом шагу, у многих вошло в привычку нарушать правило, которое гласит: хорошего понемногу. Дело зашло настолько далеко, что многие страдают ожирением и рискуют умереть от собственного неумеренного образа жизни.

Стоит ожидать, что эволюция решит и эту проблему. Но, увы: эволюционные процессы текут слишком медленно. В лучшем случае речь идет о десятках миллионов лет, которые должны пройти, прежде чем мы сможем поедать столько картошки фри, сколько захотим, не боясь прибавить в весе. Но сложность тут не только в нерасторопности эволюции, но и во врачах, которые всячески мешают ей сделать свое дело. Например, мы прописываем пациентам лекарства, снижающие давление, уровень холестерина и сахара в крови. В результате чего люди живут дольше и получают возможность размножаться, хотя и едят слишком много. Так зачем эволюции вмешиваться, если врачи сами компенсируют человеческие изъяны?

Другими словами, мы страдаем от ошибки в устройстве мира, из-за которой система пищеварения приспособлена не ко всякому приему пищи. К счастью для нас, существует группа людей, которые подталкивают эволюцию и заставляют ее наступать семимильными шагами. Это хирурги. Но все, что они могут предпринять, имеет временный характер: врачи меняют только человеческое тело, а не наследственный материал.

Эскулапы всех мастей постоянно правят наши оболочки, силясь их улучшить. За эти годы им в голову пришло множество идей, как помочь людям избавиться от лишнего веса. Здесь кто-то может грешным делом подумать: «В таком случае, почему бы толстякам и обжорам не зашить себе рот снова и, так сказать, не повернуть эволюцию вспять?» И в этом недоумении есть логика. Мысль неординарная, а мы обеими руками за неординарность. Навсегда закрыть рот можно – это называется дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава. Люди с таким дефектом часто не могут широко раскрыть рот, и следовательно, не могут откусить кусок побольше.

Кроме того, некоторые действительно зашивают себе рот, но важно отметить, что это происходит всегда по политическим причинам. И поскольку никто не зашивает себе рот из-за ожирения, мы можем сделать вывод, что недальновидная политика куда опаснее складок на боках.

Главное достижение наших коллег – довольно распространенная в Норвегии практика. Это хирургическое лечение ожирения. Смысл его в том, что врачи уменьшают размер желудка, а потому человеку приходится есть не так много, как он привык. Такой опыт интересен вот чем: слишком уж тщательно общество старается обслужить наши гаденькие интересы, а это доказывает, что эволюция проделала такую большую работу зря. Теперь мы выбиваемся из сил и едим за троих, чтобы привести человеческую пищеварительную систему в полный беспорядок. И это мы можем себе позволить, потому что анус так удачно расположен внизу, на большом расстоянии ото рта!

Итак, мы знаем, зачем нам были нужны два отверстия, – для того чтобы дать нашему виду больше шансов на выживание. Но умные женщины из мира науки до сих пор ломают копья, пытаясь разобраться, как это произошло. (Мы упомянули женщин-ученых не потому, что считаем, что женщины якобы часто ссорятся между собой, но потому что женщины нынче играют ведущую роль в исследованиях. Этими словами мы не хотели обидеть мужскую часть населения. В конце концов, нет никого, кто бьет сильнее, бегает быстрее и поднимает тяжести лучше нас.)

Самая распространенная теория на этот счет описывала процесс примерно так: сначала рот постепенно увеличивался, чтобы позволить своему обладателю поглощать больше пищи. Важно отметить, что особи с мутациями, которые привели к увеличению размера рта, поедали все, что ни находили, и активно размножались за счет несчастных с маленькой пастью. (И до сих пор и дня не проходит, чтобы кто-нибудь ни заметил, что нужно иметь большую пасть и острые зубы, чтобы продвинуться по карьерной лестнице.)

В конечном счете рот наших предков сделался настолько обширным, что люди стали использовать один его уголок, чтобы есть, а другой – чтобы испражняться. Много миллионов лет спустя расстояние между уголками увеличилось, и тогда развилась приятная перегородка в ротовой полости, которая отделяла чистое от грязного. Мы наконец развели то, что попадает внутрь, и то, что выходит наружу. Когда у нас появились два независимых отверстия, все остальное стало просто. Одно отверстие понемногу отдалилось от второго и стало самостоятельным – привычным анусом в противоположной части тела. И все это случилось благодаря множеству крошечных мутаций.

Но современная генетика ставит эту теорию под сомнение. Ученые отмечают, что генетический материал рта так не похож на материал ануса, что поверить в их происхождение из одного источника довольно сложно. Они придумали огромное количество самых разных объяснений, например, что анус на самом деле возник в результате отделения от половых органов. В чем анальные исследователи уверены, так это в том, что мы ни в чем не можем быть уверены.

Еще больше запутывает тот факт, что некоторые современные виды, у которых когда-то был анус, утратили его. Их эволюция пошла другим путем. В будущем такое может произойти и с нами – и тогда мы снова останемся при одном-единственном отверстии. Впрочем, вариантов здесь может быть масса. Например, у одного из видов плоских червей десятки анусов на спине. Так чем же люди хуже?!

Скорпионы рода Ananteris – потрясающий пример анальной эволюции. Если другое животное укусит этого скорпиона за хвост и попытается съесть, скорпион отбросит хвост и сбежит. Но хвост скорпиона – это также его выводящий путь, и животное не сможет отрастить новый. То есть обездоленный скорпион больше никогда не сможет испражняться. В то же время известно, что примерно 5–8 % особей рода Ananteris живут без хвоста.

Несчастный скорпион без анального отверстия.

Пища скапливается в утробе скорпиона, и с момента утраты хвоста до момента смерти проходит примерно восемь месяцев. Он больше не может так обильно питаться, как раньше, потому что хвост – еще и важное охотничье орудие. Зато смысл жизни после потери хвоста становится довольно прозрачным – размножаться, поскольку эту способность с хвостом не отнять. (Скорпионы не пользуются превентивными средствами, и если бы одному из них пришло в голову использовать презерватив, в нем бы появилась дырка.)

Помимо всего прочего, на попытки таких скорпионов обороняться нельзя смотреть без слез – настолько это смешно. В самом деле, они настолько глупы, что сами не понимают, что отныне безоружны. И вот они атакуют враждебных животных обрубком некогда опасного тыла.

Куда более разумный пример использования ануса как средства борьбы мы можем наблюдать у морских огурцов. Когда на них нападают сзади, они используют задний проход, чтобы выстрелить своими внутренностями прямо во врага. К счастью, морские огурцы мастерски умеют отращивать новые внутренние органы. И вот через 6–10 недель они снова готовы к бою.

Сирены, травоядные млекопитающие, тоже научились делать своим анальным проходом кое-что полезное – кое-что, чего мы, люди, с нетерпением дожидаемся от хваленой эволюции. Сначала сирены едят. В результате в их кишечнике образуются и накапливаются газы. Поскольку сирены очень хорошо контролируют мышцы заднего прохода, то могут удерживать огромное облако газа. И оно весьма помогает им подняться на поверхность воды или, наоборот, опуститься ко дну, для чего всего-навсего нужно выпустить газы. Таким образом они регулируют выталкивающую силу, и все благодаря выдающемуся таланту ануса.

У скорпионов, морских огурцов и сирен есть свой уникальный анус, а мы довольствуемся нашим. Во всяком случае пока. Будущее нашего заднего прохода нам неведомо. Позднее мы чуть больше внимания уделим вопросу о том, чем он может болеть: иначе говоря, нам известно, что наш анус – совсем не совершенство. Возможно, в последующих переизданиях этой книги (через несколько сотен миллионов лет) будет отдельная глава, которую неведомые авторы назовут «Тройной анус» или «День, когда мы лишились ануса».

Даже после всех этих разговоров об эволюции мы все еще не можем дать однозначного ответа на вопрос, каким образом наше анальное отверстие стало таким, каким является сейчас. Конечно же, куда проще было бы сказать, что нас такими сделал Бог, и остановиться на этом. Но мы отказываемся верить в это. Мы считаем, что лучше пребывать в неведении и отдавать себе в этом отчет, чем заблуждаться – и твердить, что мы знаем ответы на все вопросы.

Теперь, когда мы прояснили, как анус отделился ото рта (по крайней мере попытались), настало время взглянуть на причину раздельности заднего прохода и мочевыделительной системы. У рептилий, птиц и рыб только одно отверстие. Почему же у нас не так?

Для начала обратим внимание на то, что кал и моча – две совершенно разные вещи. Первое – это просто ненужные остатки того, что мы съели. Если вообразить, что человек – это большой костер, то дровами будет пища, а экскременты – это зола и угли, оставшиеся от догоревших дров.

Моча – нечто совершенно иное. Вся кровь в человеческом теле очищается, проходя через фильтр – почки. И почки производят жидкость – мочу. Следовательно, она очень тесно связана с кровью и почками, и поэтому важно, чтобы экскременты, кишащие бактериями, и моча не смешивались.

Тем не менее главная причина, по которой мы наделены двумя отдельными выводящими отверстиями, совсем не в том, что наше тело должно во что бы то ни стало предотвратить попадание экскрементов в кровь. Объективный резон, опять же, заключается в эффективности. Чтобы мочевой пузырь и прямая кишка работали как следует, каждый должен выполнять строго одну функцию.

«Чем это лучше?» – спросите вы. Такие вопросы очень раздражают. Впрочем, получите два очка за любознательность – все-таки без этого качества в жизни никуда. К счастью, мы сумели придумать метафору, отвечающую на ваш вопрос.

Представьте себе посудомоечную машину и стиральную машину. Да, мы могли бы создать приспособление, которое моет и тарелки, и футболки. У такого технического решения много достоинств: например, в наших домах было бы меньше одним агрегатом, который норовит в любой момент сломаться. Но поскольку тарелки и футболки – совершенно разные вещи, прямо как моча и экскременты, лучшего результата мы добьемся, если позволим себе две машины, у каждой из которых будет конкретное назначение.

И вот мы подобрались к самой сути. Если наши тарелки и футболки будут чище, чем, скажем, у соседа, наши шансы обзавестись потомством возрастут. В конце концов, кто захочет заниматься любовью с человеком, который носит грязные футболки и раскладывает еду по тарелкам, которые пахнут стиральным порошком Omo Color? Действительно, он сэкономил немного места в квартире. Но в остальном – нет, спасибо.