Кэтрин
Бриган, Бригант

Кэтрин не видела Эмброуза со вчерашнего дня, с момента казни леди Анны. Из-за страха за него она не сомкнула глаз всю ночь.

Они всего лишь посмотрели друг на друга, но принцесса знала, что это не помешает Борису или Нойесу предпринять что-то против неё, или, скорее всего, против Эмброуза. Со страхом смешивался затянувшийся шок от казни. Кэтрин хотела бы забыть увиденное, но это было невозможно. Также она помнила те знаки, которые показала леди Анна, и чем больше Кэтрин думала о них, тем больше убеждалась в том, что ошибки быть не могло. В последние мгновения своей жизни леди Анна пыталась о чём-то сообщить Кэтрин: «поцелуй» правой рукой и «кулак» левой, затем «мальчик», затем что-то ещё, что она не смогла разглядеть, сопровождаемое тем взглядом на её отца. Означает ли это, что всё послание связано с королём?

Пока Кэтрин одевалась, она спросила у Сары значение знака «поцелуй с кулаком». Сара всегда была самой разумной и практичной из её служанок. Она ответила:

– Применение «поцелуя» с другим знаком меняет его значение, хотя обычно «поцелуй» не используют одновременно с «кулаком». Но если её руки были сломаны, то, возможно, она просто не смогла нормально показать знак.

– Но даже так это могло означать лишь две вещи, она пыталась сказать или «дыхание», или «воздух».

– Возможно, она имела в виду сразу два сообщения, – предположила Сара.

– Да, – вмешалась Таня, – «поцелуй» для Эмброуза и Таркина, и «кулак» в паху всем остальным. Как по мне, вполне справедливо.

Но для Кэтрин это звучало совершенно иначе. Но у принцессы не было времени поразмышлять об этом подольше. Она отчаянно нуждалась в том, чтобы увидеть Эмброуза. Она не осмелилась послать ему сообщение, опасаясь, что его могут перехватить, но Кэтрин должна была предупредить его о Нойесе и Борисе. И всё же, ей нужно было вести себя как обычно, насколько это вообще возможно, и пройти через обычную, ежедневную рутину. Принцесса отправилась на завтрак, поела мало и быстро, затем двинулась к конюшне. Как только Кэтрин завернула за угол, и замок скрылся из виду, девушка ускорила шаг.

Сара и Таня сопровождали её, но если Кэтрин удастся добраться до конюшни первой, у неё будет время поговорить с Эмброузом наедине.

Кэтрин оглянулась. Её служанки ещё даже не завернули за угол, и до принцессы дошло, что её спутницы намеренно шли не спеша. Они знали, что Кэтрин восхищается Эмброузом, но, пожалуй, даже они не осознавали всей глубины её влечения к королевскому гвардейцу. Так она думала о своих чувствах. Это ведь не могла быть любовь. Принцесса едва его знала, даже несмотря на то, что он был частью её стражи в течение двух лет. Но короткие мгновения, на протяжении которых они были вместе, означали, что всё, чего она хотела, сводилось к новым подобным моментам. Ну явно же это просто влечение? Она читала о подобных вещах – некоторые испытывали подобные чувства к вину. Но, как бы это ни называлось, – любовь, влечение, одержимость, – Кэтрин не могла перестать думать об Эмброузе. Вот и прошлой ночью она тоже думала о нём, вспоминала слёзы на его лице и думала о том, как бы ей хотелось смахнуть эти слёзы ласковыми поцелуями. Её служанки определённо не знали об этих желаниях.

Кэтрин вошла в мощёный двор. Эмброуз был там один, он стоял рядом с её конём, Шафраном. При виде её гвардеец повернулся к принцессе. Он уставился на неё, почти нахмурился, а затем поклонился. Зачем он так поступил? Как это связано с ней? Всё дело в казни? Во всём?

– Ваше высочество, – пробормотал он.

Эмброуз взял поводья её коня, потрепал Шафрана по шее, наклонился и принялся держать стремя наготове. Держащая стремена рука была загорелой, гладкой и чистой, хотя костяшки его пальцев были ободраны и поцарапаны. Она намеренно не надела перчаток для верховой езды, и сейчас Кэтрин нежно коснулась пальцами руки Эмброуза, нежно дотронулась до царапин на костяшках пальцев, а затем более уверенно сжала его ладонь. В горле встал ком. Её кожа коснулась кожи Эмброуза. Это было непозволительно. Невиданно. Немыслимо.

Эмброуз словно окаменел, но его кожа пылала огнём.

Кэтрин наклонилась к его опущенной голове и произнесла:

– Мне непозволительно говорить, что я чувствую по поводу леди Анны, сир Эмброуз, я могу лишь сказать, что сожалею об её страданиях… и о ваших. Но я опасаюсь, что следом Нойес нацелится на вас. И я приду в отчаяние, если судьба вашей сестры постигнет и вас.

Эмброуз посмотрел Кэтрин прямо в глаза.

– Благодарю вас, ваше высочество, – тихо ответил он, – я ценю ваши доброту и заботу. Однако ж, в данный конкретный момент меня больше заботит ваш брат, чем Нойес. Прошу вас, поставьте ногу в стремя и сделайте вид, будто вы ждёте не дождётесь конной прогулки. Принц Борис здесь.

Кэтрин быстро подняла взгляд и увидела, как Борис выходит из конюшни, не спуская с неё глаз.

– Ты одна с этим мужчиной, сестра?

Кэтрин вымучила улыбку.

– Ну, разумеется, нет. Со мной мои служанки. Они всего лишь немного отстали, видишь?

К неимоверному облегчению Кэтрин, именно в этот момент Сара и Таня показались из-за угла.

– Им требуется хорошая порка, чтобы взбодриться.

Хотя прямо сейчас они разве что не бежали к своей госпоже.

Кэтрин оседлала Шафрана и произнесла:

– Они просто не разделяют мою любовь к конным прогулкам.

– Что ж, этим утром я составлю тебе компанию на прогулке. Если ты, конечно, не возражаешь, – предложил Борис и приказал вывести свою лошадь.

Кэтрин могла выдумать десяток различных возражений, однако вместо этого сказала:

– Я почту за честь, если мой брат присоединится ко мне на прогулке. Твое общество тем ценнее для меня, что я знаю, что лишусь этого удовольствия, как только выйду замуж.

– Действительно ценнее, – рассмеялся Борис и вскочил в седло.

Питер, другой её охранник, вывел из конюшни лошадей для Сары и Тани.

– Твоим служанкам не нужно присоединяться к нам, – распорядился Борис.

– Но они всегда ездят со мной.

– Не сегодня. Сегодня я составлю тебе компанию. Я и два этих славных рыцаря, – и он указал на Эмброуза и Питера.

Отправиться на конную прогулку без служанок было неслыханным делом, хотя, если она находилась в обществе своего брата, никто бы не посмел обвинить Кэтрин в неподобающем поведении. И всё же она не сомневалась, что Борис что-то задумал.

– Они могли бы развлечь меня, когда ты устанешь от моего общества, – предположила она.

– Устану от тебя, сестра? Такому не бывать. Ты бесконечно увлекательна. И я не собираюсь их ждать, как ты сама сказала, они склонны отставать. Твои люди поедут сзади.

И Борис возглавил выезжающую со двора процессию.

Кэтрин последовала за ним. Брат застал её врасплох, но к счастью, это был всего лишь Борис, Нойеса нигде не было видно. Принцесса мало что могла поделать с этой ситуацией, но, выезжая со двора, она обернулась и знаком велела Саре с Таней следовать за ними.

Они обе ответили «Сейчас же». Кэтрин улыбнулась. Служанки придали ей смелости, но перед братом девушка допустила очередную оплошность. Их и так в последнее время набралось немало: её неосторожные реплики о замужестве в беседе с Дианой, слишком долгий взгляд на Эмброуза во время казни, и вот теперь он обнаружил её в присутствии Эмброуза без сопровождения служанок. И всё же, возможно, лучшей линией защиты было нападение. Она пришпорила коня и поравнялась с Борисом.

– Я так рада, что ты решил составить мне компанию этим утром, брат. За всю свою жизнь я не видела тебя так часто, как с момента моей помолвки. Это заставляет меня задаться вопросом, не задумался ли ты сам о женитьбе.

Борис рассмеялся и сплюнул на землю.

– Ты же определенно хотел бы завести детей?

– Я бы предпочёл тихую поездку.

Кэтрин вздохнула:

– Я предупреждала, что ты устанешь от меня, и я была права… а мы едва выехали за пределы замка. Но без моих служанок ты должен будешь развлекать меня на протяжении всей прогулки.

– О, именно это я и планирую, сестра.

Кэтрин покосилась на брата.

– Что ты имеешь в виду?

Борис проигнорировал вопрос и пришпорил коня.

Кэтрин поскакала следом:

– Ну? Ты можешь мне хотя бы ответить? – спросила она.

– Все мои действия за последние шесть месяцев, и, в том числе, за сегодня тоже крутятся вокруг твоей свадьбы с принцем Цзяном, сестра. Эту работу мне поручил отец, и я намереваюсь проследить за тем, чтобы ничто не помешало этой свадьбе. Вскоре ты заимеешь мужа. – Борис повернулся к ней и улыбнулся. – Или, скорее уж, он поимеет тебя. И моя задача – убедиться в том, чтобы никто не поимел тебя раньше.

Кэтрин молча уставилась на брата. Неужели Борис действительно произнёс нечто столь грубое?

Но он продолжал, будто ничего необычного и не произошло.

– Поэтому ты уж постарайся сделать всё, что от тебя требуется до и во время свадьбы. После свадьбы это уже будут проблемы твоего мужа.

Кэтрин всё ещё пребывала в шоке от первого заявления своего брата, поэтому она настойчиво произнесла:

– Я не собираюсь быть ничьей проблемой.

Борис фыркнул и покачал головой:

– Ты женщина. Женщины всегда доставляют проблемы. Непослушание прямо заложено в вашу природу, в вашу природу заложено желание искушения от чести, в вашу природу заложено желание солгать об этом.

– Я во всём подчиняюсь, – хотя Кэтрин и знала, что её искушает желание быть с Эмброузом, она также знала, что никогда не поддастся этому искушению.

– И ещё в вашу натуру заложено желание спорить.

– Разве не в натуру каждого разумного человека заложено желание оспаривать то, что он считает ошибочным?

– Я не ошибаюсь, – Борис пришпорил коня и прокричал: – А теперь прекрати болтать и скачи за мной.

Кэтрин оглянулась. Её служанок нигде не было видно, и у принцессы не оставалось иного выбора, кроме как последовать за братом. Они спустились по дорожке на пляж, пересекли полоску песка и очутились на мелководье. Борис скакал немного впереди. Пляж был длинным и узким, и они быстро скакали к дальнему краю, вода и песок разлетались из-под копыт коней в разные стороны. Прошли долгие годы с тех пор, как Борис и Кэтрин в последний раз вместе скакали верхом. Он был лучшим наездником, чем она, всегда был лучше, но сейчас он настолько превратился в мужчину, что девушка едва могла вспомнить того мальчишку, которым он был когда-то.

Борис свернул в дюны и выбрал дорогу, которая вела в замок сквозь чахлый лесок и луга. Кэтрин, Эмброуз и Питер последовали за ним до маленького потока, через который был перекинут шаткий деревянный мосток. К удивлению Кэтрин, на той стороне моста их поджидали всадники. На них была форма королевских гвардейцев, так что принцесса не опасалась за свою безопасность, но что-то было не так. Эти люди оказались здесь не случайно.

– Кто эти люди? – тихо спросила Кэтрин, пока они с Борисом пересекали мост.

Борис остановился и произнёс:

– Это – виконт Лэнг. А это Дирк Ходжсон, второй сын графа Вергенского. А этот молодой человек – сир Эван Уолкотт.

Кэтрин узнала их имена, но не узнала лица. Было в них что-то подавляюще мужественное и агрессивное, когда они собирались вместе.

– Ты бросишь ему вызов первым, Лэнг, – распорядился Борис, – мост принадлежит нам. Пусть так и останется.

– С удовольствием, ваше высочество, – ответил виконт Лэнг и двинулся на мост, преграждая путь Эмброузу и Питеру.

– Что происходит? – пожелала знать Кэтрин.

– Ты спрашивала меня раньше, в чём тут дело, – ответил Борис, повернувшись к сестре, – всё дело в уважении к королю. Этот норвендский ублюдок так на тебя пялился, словно ты принадлежишь ему. А во время казни ты не могла отвести от него взгляда. А сегодня ты оставила своих служанок позади, чуть было не оставшись с ним наедине. Тебя предупреждали. Тебя не будут казнить как предательницу, что бы ни случилось, ты выйдешь замуж за принца Цзяна. Но этот предательский кусок говна дорого за всё заплатит, а ты на это посмотришь.

Эмброуз и Питер остановились в десяти шагах от моста.

– Если вы желаете пересечь мост, сир, – произнёс Лэнг, обращаясь к Питеру, – то вы вольны это сделать. – Затем виконт повернулся к Эмброузу: – А вот вы, сир, не можете пересечь мост, не доказав свою честь.

– Нет! – возразила Кэтрин. – Эмброуз мой страж!

– Эмброуз не подходит на роль твоего стража, – прорычал Борис. – Он едва отрёкся от своей сестры-предательницы. Он рыдал как девка на её казни. Нойес с радостью бы наложил свои лапы на Эмброуза, но я сберегу его время. С трусами и предателями в Королевской гвардии я разбираюсь сам. Верность лежит не только в словах и поступках, но и в духе. А в нём я не вижу верности нашему королю.

– Ты собираешься остаться там и рыдать как трус, норвендец? – пожелал знать Лэнг.

Эмброуз расправил плечи:

– Я нахожусь здесь в качестве телохранителя Её Высочества. Я поклялся защищать её, и вы не должны мешать мне исполнять мой долг.

– Тогда вы должны пересечь мост, чтобы исполнять свой долг.

– Всё верно, ты должен предложить ему альтернативу, Лэнг, – прокричал Борис, – он может отдать тебе свои шпоры.

– Мне будет противно прикасаться к ним, но я приму их в качестве альтернативы, ваше высочество, – ответил виконт, затем обратился к Эмброузу: – сдай мне свои шпоры, и ты сможешь пересечь мост, вернуться домой и разреветься у очага. Я слышал, что ты рыдаешь как девчонка.

– Я ничего тебе не отдам.

– Тогда мы сразимся, – ответил Лэнг и вытащил меч.

– Борис, прошу, прекрати это, – взмолилась Кэтрин, – между мной и сиром Эмброузом ничего нет.

Сомнений нет, если Эмброуз не будет драться, Нойес утащит его в какое-нибудь подземелье, но Борис выбрал бы только лучших своих бойцов, а Кэтрин понятия не имела, насколько хорошо её телохранитель обращается с мечом.

Однако взгляд Бориса был устремлён на Эмброуза, и он ничего не сказал.

Наконец, Эмброуз вытащил меч и повернулся к Питеру:

– Твой долг – защищать Её Высочество, а не стоять подле меня. Выполняй свой долг.

– Эмброуз, я…

– Иди.

Питер нехотя пришпорил лошадь и пересёк мост, а Лэнг в то же время двинулся навстречу Эмброузу.

Эмброуз потянул лошадь назад, нервно поглядывая на противника. Лэнг атаковал.

С диким криком Эмброуз пришпорил коня и поскакал вперёд. Всадники разминулись, обменявшись ударами мечей, развернулись и снова устремились друг на друга. Но на этот раз лошадь Эмброуза встала на дыбы, взмахнув копытами. Конь Лэнга попятился, и в то же мгновение Эмброуз атаковал и ударил мечом сверху вниз. Клинки противников не соприкоснулись, но лошадь Лэнга заржала и встала на дыбы. Поводья, с одной стороны, были разрезаны, равно как и шея животного.

Лэнг легко соскочил наземь, прикрываясь лошадью, как щитом, до тех пор, пока он не смог отпустить напуганное животное, которое в данный момент представляло для своего хозяина скорее угрозу, чем защиту. Лошадь галопом ускакала прочь, а Эмброуз устремился на Лэнга. Звякнули мечи, и виконт отступил назад.

– Спешься и дерись честно, – прокричал Лэнг.

– Не моя вина, что ты не можешь защитить лошадь или себя, – ответил Эмброуз и снова взмахнул мечом, проезжая мимо противника. И снова мечи соприкоснулись, но на этот раз Лэнг пошатнулся и повернулся слишком медленно. Эмброуз взмахнул клинком и рассёк рыцарю запястье, практически отрубив ему кисть. Лэнг закричал и упал на колени, кровь обагрила ему лицо, рука повисла и коснулась песка. Лэнг уставился на неё.

Эмброуз спешился и подошёл к противнику.

– Вы признаёте, сир, что я доказал свою честь?

Лэнг что-то пробормотал, но Кэтрин не смогла расслышать, что именно.

Эмброуз покачал головой.

– Я превзошёл тебя. Скажи, что я победил, и я сохраню тебе жизнь. Ты ещё сможешь научиться фехтовать другой рукой.

Лэнг поднял голову и произнёс:

– Да пошёл ты. И твоя шлюха-сестра!

Руки Эмброуза затряслись. Он обошёл Лэнга и поднял меч над головой.

– Нет!

Кэтрин сама не поняла, зачем она крикнула это. Но при звуке её голоса Эмброуз замешкался. Затем он ударил Лэнга по голове рукояткой меча. Виконт без сознания повалился на землю.

– Не думаю, что он доказал что-то кроме того, что он дерётся, как злодей, – произнёс Борис. – Ходжсон, разделайся с ним.

– Что? Борис, нет! Эмброуз победил!

– Выполняй, Ходжсон.

– Если здесь и есть злодей, так это ты, Борис, – прошипела Кэтрин, – Эмброуз одолел Лэнга. Бесчестно заставлять его драться с другим бойцом, не давая времени на восстановление.

Но её никто не слушал. Ходжсон поехал вперёд, медленно доставая меч.

– Втопчи его в землю! – крикнул Борис.

Ходжсон пришпорил коня по направлению к Эмброузу и занёс меч над головой, но Эмброуз нырнул и уклонился прежде, чем его новый противник получил шанс ударить. Испуганная лошадь перепрыгнула через Эмброуза, который поднялся на ноги, пока Ходжсон пытался утихомирить своего коня. Эмброуз ударил противника по спине. Рыцарь закричал, но ему удалось развернуть свою лошадь, и он снова устремился вперёд. И снова Эмброуз увернулся, затем изловчился и ударил Ходжсона по ноге. Как и в прошлый раз, Ходжсон хмыкнул и рубанул по Эмброузу, но норвендец упал плашмя на землю и прокатился под копытами коня.

Ходжсон попытался заставить свою лошадь растоптать Эмброуза, но животное попятилось назад. Норвендец вскочил на ноги прежде, чем Ходжсон смог снова атаковать, но на этот раз лошадь ударила Эмброуза в грудь и повалила на землю.

И всё же норвендец упрямо собрался с силами и поднялся на ноги.

– Твоя лошадь лучший боец, чем ты, – прорычал он, но вид у Эмброуза был потрёпанный и усталый.

– Да неужели? – ответил Ходжсон.

Рыцарь спешился и неторопливо приблизился к Эмброузу, занеся меч для удара. Вблизи разница между двумя бойцами отчётливо бросилась Кэтрин в глаза. Ходжсон был выше, шире в плечах и мускулистее. Хотя у него шла кровь, он, кажется, и не замечал порезов на ноге и на спине.

– Ходжсон выиграл мой турнир в прошлом году, – сообщил Борис, – он лучший мечник среди моих бойцов, и он столь жёсток, сколь они вообще бывают.

Эмброуз попятился назад. Ходжсон наседал. Они кружили друг против друга. Ходжсон рванулся вперёд и нанес серию тяжёлых, мощных ударов. Эмброуз отразил все до единого, но всякий раз ему приходилось пятиться назад.

Кэтрин знала, что у Эмброуза нет ни единого шанса на победу.

– Борис, прекрати это. Останови их.

– Ему нужно лишь сдаться и отдать свои шпоры.

– Эмброуз победил Лэнга и пустил первую кровь Ходжсону. Это Ходжсону следует отдать свои шпоры.

– Сдаётся мне, мой боец намерен продолжать.

И Ходжсон продолжал, он напирал, размахивая мечом. Эмброуз отразил удар, но, казалось, всё его тело сотряслось от силы удара противника. И снова Ходжсон напирал, а Эмброуз отступал, но на этот раз он споткнулся о клочок травы, пошатнулся назад, потерял равновесие, и вот Ходжсон уже возвышался над ним и обрушил свой меч на противника. Эмброузу удалось отразить удар, но затем он окончательно потерял равновесие и рухнул на землю. Ходжсон шагнул вперёд и занёс меч для решающего удара.

– Нет! – Кэтрин знала, что Эмброуз проиграл.

Но в следующий миг меч Эмброуза оказался в груди Ходжсона.

Ходжсон казался шокированным этим фактом не меньше Кэтрин. Затем она поняла, что это всё было обманом. Подножка была не случайной, Эмброуз сделал вид, будто потерял равновесие, чтобы преодолеть защиту противника, чтобы соперник оставил грудь незащищённой, и Эмброуз смог проткнуть своим клинком одежду, кожу и кость врага.

Ходжсон всё ещё пытался опустить собственный меч, но Эмброуз предвидел это и откатился в сторону, оставив свой клинок торчать из груди противника. Огромный рыцарь повалился словно срубленное дерево и рухнул лицом в грязь. Эмброуз поднял меч Ходжсона, покосился на Лэнга и, наконец, повернулся к Борису.

Тяжело дыша, он прокричал:

– Мост – мой. Любой может пересечь его. – Эмброуз указал мечом на Бориса и произнёс голосом, который Кэтрин едва узнала, столько в нём было гнева: – Даже вы, ваше высочество, вольны пересечь мост в эту сторону, если храбрости хватит.

Лицо Бориса искривилось от ярости, и на какой-то миг Кэтрин подумала, что он действительно может броситься на Эмброуза. Но прямо в этот момент показались Сара с Таней, служанки на полной скорости скакали к мосту.

– Забирай своих служанок и немедленно возвращайся в замок, – прорычал Борис.

Кэтрин не сомневалась, что если она поступит так, как он велит, Борис тут же нападёт на Эмброуза. Подобный поступок был абсолютно бесчестным, и даже Борис не мог так поступить на глазах у Кэтрин и её служанок.

– Я никуда не поеду без моих людей.

– Делай, как я сказал!

– Я не брошу своих людей!

– Ты не подчиняешься моим приказам?

– Мои приказы гласят: всегда оставаться рядом со своими телохранителями. А твои люди, брат мой, бросили вызов моим и проиграли. Прими поражение как мужчина. Или ты потеряешь свою честь.

– Сейчас не моя честь под вопросом. Что я говорил тебе о том, как ты подстроила вашу встречу наедине?

– Это ты всё подстроил, а не я! Каждый день я катаюсь здесь в совершенной безопасности с моими служанками и охранниками. Сегодня, из-за тебя, здесь один человек погиб, а второй покалечен.

Борис указал на Кэтрин:

– Нет, из-за тебя. Оставайся тогда со своими служанками и любовником. Но Нойес не будет с ним таким милосердным, как я.

И с этими словами Борис пришпорил лошадь и ускакал в направлении замка, бросив напоследок:

– Эван, позаботься о Лэнге!

Сара и Таня осадили лошадей, в ужасе уставившись на лежащих на земле мужчин.

Кэтрин огляделась по сторонам. Питер сидел в седле позади неё. Сир Эван бежал по направлению к Лэнгу. Эмброуз в изнеможении опустился на колени. А в центре всего происходящего лежало тело Ходжсона. Но Кэтрин нужно было быстро соображать: Борис назвал Эмброуза её любовником. Неважно, будут ли какие-то доказательства или нет, Нойес придёт за ним. Если Эмброуза схватят, его убьют.

Кэтрин соскользнула с лошади и подбежала к Эмброузу. Он посмотрел на неё, его лоб и щека были забрызганы каплями крови. Он выглядел потерянным.

– Я не мог отдать им свои шпоры.

– Я понимаю, Эмброуз. Ты отстоял свою честь, а мой брат доказал, что у него нет чести. Но теперь Борис пошлёт за тобой Нойеса и его людей. – Она протянула Эмброузу руку, чтобы помочь рыцарю встать, но её телохранитель вместо этого взял её ладонь в свою и наклонился, чтобы поцеловать.

Кожа по коже. Его мягкие губы, его тёплое дыхание на тыльной стороне её ладони. Такое нежное, такое сильное и в то же время такое уязвимое. Кэтрин колебалась. Ей хотелось опуститься на колени рядом с ним, обнять его, но она знала, что сир Питер не сводит с неё глаз. Она заставила себя стоять ровно и произнесла:

– Пожалуйста, Эмброуз. Это невозможно.

Эмброуз закрыл глаза.

– Да, ваше высочество.

И он так произнёс эти три слова, вложил в них столько эмоций, что Кэтрин была вынуждена снова склониться над ним:

– Пожалуйста, Эмброуз. Нойес скоро будет здесь. Ты должен уйти.

– Я ваш страж, ваше высочество, я не могу просто убежать.

– Я приказываю тебе поступить так. Сейчас опасность угрожает не мне, а тебе. И я приказываю тебе уйти и никогда не попадаться в руки Нойеса. Это приказ. А теперь иди!

Эмброуз посмотрел на неё, и Кэтрин заметила, что его глаза карего цвета, с примесью зелени и золота. Она хотела запомнить цвет его глаз, но Эмброуз по-прежнему не двигался с места.

– Пожалуйста, Эмброуз. Если ты останешься, то окажешься в одной из темниц Нойеса. Я этого не вынесу. Нет никакого бесчестья в том, чтобы уйти сейчас. Я хочу, чтобы ты ушёл. Я хочу, чтобы ты скрылся от Нойеса. Разозли его и Бориса тем, что останешься на свободе. Не позволяй поймать себя как твою сестру.

Последняя реплика, кажется, разбудила Эмброуза, и рыцарь поднялся на ноги.

– Я пойду. Но знайте, если бы вы попросили меня остаться, я бы сделал это столь же охотно.

На глазах Кэтрин выступили слёзы, одна скользнула по щеке. Эмброуз нежно смахнул её подушечками пальцев.

– Однажды вы станете великой королевой, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы дожить до этого дня, ваше высочество.

Он снова взял её руку в свою и поцеловал. Ещё одно прикосновение, но это последний раз, когда она чувствует дыхание и тепло его кожи…

Кэтрин закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Затем его рука испарилась, остался лишь прохладный воздух. А Эмброуз вскочил на коня, оглянулся на неё, затем поскакал прочь и вскоре скрылся за деревьями.

Сара подошла к Кэтрин и поинтересовалась, не нужна ли принцессе вода. Кэтрин отмахнулась от неё. Ей не нужна была вода, ей нужно было знать, что Эмброуз будет в безопасности, но принцесса ничего не могла с этим поделать. Она подошла к лежащему без сознания Лэнгу и поинтересовалась у Эвана:

– Он будет жить?

Эван поднялся на ноги и поклонился для проформы.

– Да, ваше высочество. Я остановил кровотечение. Принц пришлёт хирурга. Я останусь здесь, пока он не прибудет.

– Мы вернёмся в замок и проследим, чтобы хирурга отправили без промедлений, – неожиданно для себя произнесла Кэтрин, добавив про себя: «И может быть, постараемся задержать погоню за Эмброузом».

Кэтрин вернулась к Шафрану, каждый шаг казался нереальным, словно бы во сне. Она знала, что у неё никогда не будет жизни с Эмброузом, что ей придётся жить с Цзяном. Но её бесила бессмысленность всей этой потасовки. Если бы её отец с братом хотя бы немного знали её, если бы понимали её, они бы знали, что она выйдет замуж за принца Цзяна. Неужели их правда заботило, что принц Цзян отвернётся от неё, если узнает, что на неё посмотрел мужчина? Или же это был всего лишь ещё один предлог наказать семью Норвендов?

Теперь уже Питер, а не Эмброуз, придерживал для неё стремя, и вот Кэтрин оказалась в седле, её разум по-прежнему отставал от тела. Сара и Таня ехали рядом, хотя они почти не разговаривали. Кэтрин боялась встречи с Нойесом и его людьми. Они безжалостно расправятся с Эмброузом. Но чем больше времени он получит, тем больше у него будет шансов остаться в живых.

Когда Кэтрин въехала в замковый двор, её сердце сжалось. Нойес и пятеро его людей уже выезжали в погоню за Эмброузом. Кэтрин жестом велела им остановиться, отчаянно пытаясь как-то задержать их, хотя бы на несколько мгновений. Нойес приблизился к ней и склонил голову в жалком подобии поклона.

Кэтрин не знала, что сказать, поэтому просто спросила:

– Куда собрались, Нойес?

– Я не могу разглашать приказы короля, ваше высочество. Но я уверен, что уже скоро поймаю предателя, в погоню за которым отправляюсь. И я заверяю вас, что разберусь с ним самым суровым образом.

«Как и всегда, – подумала Кэтрин, – как и всегда».