19

Вечер прошел совсем не так, как Логан планировал. Когда он наконец добрался до паба, констебль Джеки Ватсон еще была там и все еще переживала из-за полученного выговора. А может быть, от него все еще разило Труповозом, хотя возвращался он с опущенными стеклами.

– Ах, как ужасно от тебя воняет…

Либо то, либо другое, но весь вечер она провела, болтая с Саймоном Ренни и еще каким-то констеблем, которого Логан не знал. Никто ему не грубил, но никто и не выпрыгнул из штанов, чтобы броситься ему навстречу и самым сердечным образом поприветствовать. А подразумевалось, что вечеринка в его честь! Ведь это он нашел Ричарда Эрскина. Живого!

Пропустив всего пару пинт, Логан решил, что пора сваливать, и пошел домой, по дороге заглянув в ближайшую круглосуточную забегаловку.

Он не заметил темно-серый «мерседес», стоявший напротив его дома, вдали от света уличных фонарей. Не увидел крепкого мужчину, который открыл дверь со стороны водителя, вышел из машины и натянул пару черных кожаных перчаток. И не услышал, как тот похрустел пальцами, пока он удерживал остывающую рыбу с жареной картошкой на одной руке, пытаясь другой нащупать в кармане ключи.

– Ты не позвонил.

Логан чуть не выронил свой ужин.

Резко повернулся и увидел Колина Миллера, стоявшего, скрестив руки на груди, рядом с очень дорогой машиной.

– Я ждал твоего звонка в полчетвертого. – Слова вылетали из его рта вместе с облачками пара. – Ты не позвонил.

Логан застонал. Он хотел поговорить с инспектором Иншем, но все как-то не получалось.

– Ну да… – произнес он наконец. – Я говорил с инспектором… Он сказал, что, по его мнению, нам это не очень подходит.

Это была наглая ложь, но Миллер ведь этого не знал. По крайней мере, выглядело так, как будто он пытался.

– Не очень подходит? – переспросил репортер.

– Он решил, что на этой неделе мне известности уже вполне достаточно, – сказал Логан, подумав, что за такое вранье вешать надо. – Ты же знаешь, какой он…

И пожал плечами.

– Не очень подходит? – Миллер нахмурился. – Я ему покажу, мать его, что значит не очень подходит.

Вынул из кармана коммуникатор и что-то в нем записал.

Следующее утро началось с десятка аварий на улицах города. Везде обошлось без жертв; все пеняли на пятисантиметровый слой снега, выпавшего за ночь.

К половине восьмого утра облака приобрели серовато-стальной оттенок; они низко висели над городом, казалось, до них можно дотянуться рукой. Крошечные белые хлопья плавно падали на Гранитный город и мгновенно таяли, коснувшись дорог и тротуаров. Пахло снегом. В воздухе ощущался резковатый металлический привкус, и было понятно, что настоящий снегопад не за горами.

Утренний выпуск «Пресс энд Джорнэл» хлопнулся о порог квартиры Логана, как надгробная плита. Правда, на этот раз хоронили не его самого. Это были похороны его ошибки. В центре первой страницы газеты красовалась фотография детектива-инспектора Инша в костюме злодея из рождественской пантомимы. Это была фотография с рекламной афиши представления, и оскал Инша на ней был по-настоящему зловещим. «Пока наши дети умирают, детектив-инспектор валяет дурака» – гласил заголовок.

– О господи!

Подпись под фотографией вторила заголовку: «Что важнее – играть в рождественской пантомиме или ловить педофила-убийцу, разгуливающего по нашим улицам?»

Колин Миллер нанес еще один удар.

Стоя перед умывальником, он прочитал, что инспектор «скакал по сцене как полоумный, в то время как местный герой полицейский Логан Макрай на улицах города искал пропавшего малыша Ричарда Эрскина». И вся статья в том же духе. Миллер провел первоклассную атаку на инспектора Инша. Он представил всеми уважаемого старшего офицера полиции в образе бесчувственного урода. И еще там была процитирована фраза главного суперинтенданта, сказавшего, что «дело это очень серьезное и будет подвергнуто тщательной проверке».

– О господи…

Заметка «Работник муниципальной службы подвергся нападению обеспокоенных родителей» была едва видна на второй странице.

Во время утреннего совещания Инш был в отвратительном настроении, и все прилагали неимоверные усилия, чтобы не сказать или не сделать чего-то, что могло бы вывести его из себя. Это был не тот день, когда можно было нечаянно облажаться.

Как только совещание закончилось, Логан быстро прошел в свой крошечный кабинет, стараясь выглядеть не очень виноватым. Сегодня ему помогала только одна женщина-констебль: она отвечала на телефонные звонки. Все оставшиеся в его распоряжении полисмены были отправлены на поиски несчастного Питера Ламли. Иншу в зад сунули ракету, и он горел желанием поделиться своими ощущениями со всеми. Значит, в офисе сегодня будет Логан, женщина-констебль и список имен, которые надо отработать.

Команда, которую Логан отрядил для работы с социальной службой, вернулась ни с чем. Все маленькие девочки находились там, где они должны были быть. Некоторые «подходили к двери», а одна даже «упала с лестницы, обжегшись утюгом». Но тем не менее все были живы-здоровы. Против пары родителей возбудят дела.

Но не только это тревожило сейчас Логана. Ему казалось, что оказание помощи детективу-инспектору Стил в расследовании убийства Джорди Стефенсона сводилось к тому, что инспектор Стил выкуривала еще больше сигарет, а он выполнял всю основную работу.

К стене была прикреплена еще одна карта Абердина. Она была утыкана иголками с синими и зелеными головками, обозначавшими каждую букмекерскую контору в городе. Иголки с синими головками обозначали «безопасные» конторы – в том смысле, что там вам не отрубят коленные чашечки, если вы не смогли расплатиться. Ну а зеленые головки – это была территория коленных чашечек. «Терф'н Трэк» он пометил иголкой с красной головкой. Так же была помечена гавань, откуда было выловлено тело. Рядом была пришпилена фотография Джорди Стефенсона, сделанная в морге.

Сейчас ничто в его облике не обращало на себя внимания. Парень был мертв. Пышно взбитый кок прилип к черепу, прилизанные при жизни черные усики в стиле звезды порнофильмов топорщились и резко выделялись на фоне восковой кожи. Когда Логан смотрел на фотографию мертвеца, у него появлялось странное ощущение, как будто он его уже где-то видел.

Судя по информации, полученной из «Лотиэн энд Бодерз», Джорди Стефенсон в молодости не раз привлекался к суду. В основном за нападение с применением физического насилия. Вышибал деньги для криминальных авторитетов местного разлива. Взлом и проникновение. Кому по лбу дать, где дверь сломать. А закрывать его перестали с тех пор, как начал работать на Молка-Ножа. Молк обращал особое внимание на то, чтобы его наемные работники не попадали за решетку.

– Ну и как твои успехи?

Это была детектив-инспектор Стил. Руки глубоко засунуты в карманы серых брюк. Исчезла вчерашняя обсыпанная пеплом блузка. Ее заменило нечто с золотыми блестками. Мешки под глазами были сочного лилового цвета.

– Не очень, – ответил Логан, сел на рабочий стол и предложил стул инспектору. Она со вздохом опустилась на него.

– Ну, давай рассказывай.

– О'кей. – Логан ткнул пальцем в карту. – Мы проверили всех букмекеров, которые здесь помечены зеленым. Те, которые более или менее подходят, вот эти. – Он указал пальцем на иголку с красной головкой. – «Терф'н Трэк»…

– Саймон и Колин Маклауд. Славная парочка.

– Не такие они уж и славные, по сравнению с их посетителями. Мы наткнулись на одного из завсегдатаев, Даги Макдафа.

– Твою мать! Это что, правда? – Она вытащила из кармана брюк смятую пачку сигарет. Выглядела она так, будто Стил на ней долго сидела. – Грязный Даг, Даги-Пес… – Она выковыряла из пачки расплющенную сигарету. – Как его еще называли?

– Отчаянный?

– Точно. Отчаянный Даг. Это после того, как он засунул одному парню в глотку свернутый трубкой журнал «Денди», а парень взял да и задохнулся. Ты тогда еще в ползунках ползал. – Она покачала головой. – Да, чтоб мне сдохнуть. Это были времена. Я думала, он давно умер.

– Вышел из Барлинни три месяца назад, – сообщил Логан. – Отсидел четыре года за нанесение тяжких телесных поставщику стройматериалов… отверткой…

– Это в его-то возрасте? Да уж, старый Отчаянный Даг. – Она вставила сигарету между губ и уже почти поднесла к ней огонек зажигалки, когда женщина-констебль, отвечавшая за телефоны, многозначительно кашлянула и указала на табличку с надписью: «Не курить». Стил пожала плечами и сунула сигарету в карман блузки. – Ну и как он сейчас выглядит?

– Как морщинистый старикан.

– Да что ты? Позор. В наши времена он был охренительно сладенький. Этакий сердцеед. Но увы, доказать это мы уже не сможем… – Стил замолчала, мысленно обратив глаза в прошлое. Наконец она вздохнула и вернулась в настоящее. – И ты полагаешь, что парни Маклауды – это те, кто нам нужен?

Логан кивнул. Он еще раз перечитал их дела. Отрубить кому-нибудь коленные чашечки мачете – это очень даже в их стиле. Маклауды были готовы на все, если дело касалось просроченных долгов.

– Проблема только в том, – сказал он, – что пока мы не можем это доказать. Они в жизни не сознаются в том, что это они прикончили Джорди и утопили его в гавани. Нам нужен свидетель или надежные улики.

Стил с трудом поднялась из кресла и широко зевнула.

– Всю ночь трахалась, глаз не сомкнула. Ну, ты понимаешь. – Она заговорщицки подмигнула. – Топай к криминалистам, пусть сделают все чертовы анализы крови, какие только могут. И не повредит еще раз взглянуть на труп. Он еще в морге.

Логан похолодел. Это означало, что надо будет снова общаться с Исобел.

Скорее всего, детектив-инспектор Стил заметила, как он вздрогнул, и положила ему на плечо руку, слегка сжав его желтыми от никотина пальцами.

– Я знаю, это будет нелегко, – произнесла она сочувственным тоном. – Особенно сейчас, когда она подцепила этого скандалиста. Да и хрен с ней! Тебе работой надо заниматься.

Логан разомкнул губы… и ничего не сказал. Он не знал, что Исобел с кем-то встречалась. Сейчас встречается. А у него никого нет.

Инспектор сунула руки обратно в карманы брюк, пачку сигарет она сжимала в кулаке.

– Надо идти, – сказала она. – Чертовски хочется курить, прямо разрываюсь. Да, если увидишь инспектора Инша, скажи ему, что мне очень понравилась его фотография в утренней газете. – Еще раз подмигнула. – Очень сексуально.

Следующим, кого встретил Логан, был детектив-инспектор Инш, и сексуально он не выглядел совсем. Он спускался на эскалаторе с верхнего этажа. Это означало, что у него была встреча с главным констеблем. Чудесный новый костюм инспектора потемнел под мышками, по спине расползлись темные пятна.

– Сэр, – сказал Логан, стараясь не смотреть в глаза.

– Они хотят, чтобы я прекратил заниматься пантомимой, – произнес Инш глухим, подавленным голосом.

Вина пнула Логана по заду, отдалась в голове и отпечаталась на лбу сверкающими неоновыми буквами: «Это сделал я!»

– Главный констебль считает, что это не помогает создавать положительный имидж полиции Грэмпиана должным образом, – продолжил инспектор. – Сказал, что мы не можем позволить, чтобы столь негативный информационный повод мог ассоциироваться со столь серьезным уголовным расследованием… Короче, или театр, или я.

Он выглядел так, будто кто-то вытащил затычку и он начал постепенно сдуваться. Это был не тот инспектор Инш, которого знал Логан. И все было из-за него. Это была его вина.

– Ну, сколько раз я участвовал в этом рождественском представлении? – прибавил Инш. – Двенадцать, тринадцать лет? И ни хрена, никаких проблем не было…

– Может быть, они забудут об этом? – робко предположил Логан. – Знаете, все забудется. На следующий год они об этом даже и не вспомнят.

Инш кивнул, но это, по-видимому, его не убедило.

– Может быть. – Он растер лицо руками, посмотрел на свои короткие толстые пальцы. – О господи, мне придется сказать Энни, что я сегодня не выйду.

– Мне очень жаль, сэр, – заметил Логан.

Инш попытался изобразить на лице бодрую улыбку:

– Да ладно, Логан. Это не твоя вина. Это все чертов Колин Миллер. – Бодрая улыбка превратилась в гримасу. – В следующий раз, когда с ним встретишься, передай ему, что я оторву его поганую голову и на ее место наложу кучу говна.

Тишину в морге нарушало только легкое гудение кондиционеров. Мертвые тела были упрятаны в холодильники, пустые секционные столы сияли сталью под ярким светом подвесных ламп. Не было не только мертвых, но и живые навстречу не попадались.

Логан робко приблизился к ряду холодильных камер с выдвижными ящиками. Наклонился и начал читать имена на табличках. Одно за другим. Искал Джорджа Стефенсона. На одной из табличек была надпись без имени: «Неизвестный ребенок европеоидной расы женского пола, прибл. возраст 4 года». И ручка на холодной металлической крышке. Несчастная соплюха лежала там внутри, холодная и мертвая, и даже имени ее никто не знал.

– Прости, – то ли сказал, то ли подумал он.

Прошел вдоль всего ряда. Имя Джорджа Стефенсона не находилось. Правда, нашелся «неизвестный европеоидной расы мужского пола, прибл. возраст 35 лет». Инспектор Стил не сообщила сотрудникам морга, чтобы они провели опознание. Наверное, чтобы детективу-сержанту Макраю было чем заняться. Он открыл защелку и вытащил ящик.

На плоской металлической поверхности в белом пластиковом мешке лежал большой мертвый мужчина. Стиснув зубы, Логан потянул замок застежки.

Открывшиеся взгляду голова и плечи были точно такими же, как на фотографии, пришпиленной к стене в кабинете Логана. Разве что оригинал был более морщинистым, как будто кто-то стянул кожу лица вниз с черепа, чтобы вскрыть его медицинской пилой и извлечь мозг. Кожа была мертвенно-бледной, в тех места, где после смерти собралась и свернулась кровь, образовались темно-лиловые кровоподтеки. На левом виске был еще один большой кровоподтек. Когда Логан смотрел на фотографию, он решил, что это тень.

Главная достопримечательность была еще скрыта.

Он потянул молнию до конца, открылось обнаженное тело, которое, даже когда Джордж Стефенсон здравствовал, трудно было назвать совершенным. По информации, предоставленной «Лотиэн энд Бодерз», в молодости Джорди был фанатиком здорового образа жизни. Очень гордился своей внешностью. У мужчины на полке холодильника был пивной живот, на толстых руках и плечах было больше жира, чем мускулов. Даже без оттенка смертной бледности цвет его кожи был мучнисто-белым. Как у бутылки с молоком, покрытой родинками и легкой скарлатинозной сыпью.

Коленные чашечки отсутствовали. На волосатых ногах, там, где у обычных людей находились колени, были большие впадины с рваными краями. Кожа и плоть вокруг сустава были изорваны и застыли клочьями, через кровавое месиво виднелись желтые кости. Тот, кто это сделал, не заботился об аккуратности. Это была хирургическая операция, проведенная с энтузиазмом, но без достаточного опыта.

От глубокой округлой раны глаза Логана скользнули вниз. На лодыжках четко выделялись странгуляционные борозды. И на запястьях. Громадные кровоподтеки, разорванная кожа. Следы борьбы. Он поморщился. По всем признакам, Джорди связали, когда он был в полном сознании, а потом один из Маклаудов отхватил ему коленные чашечки. Одну за другой. Однако Джорди Стефенсон был парень неслабый. И наверняка отчаянно сопротивлялся. Значит, участвовали оба Маклауда: Колин и Саймон. Один держал, другой орудовал мачете.

На теле были еще кое-какие отметины. Следы ушибов, царапины и повреждения, которые появляются на теле, если оно всю ночь пробудет в морской воде. И еще что-то, очень похожее на укусы.

Логан не читал отчет о вскрытии, но следы от укусов зубов узнал сразу. Он склонился над трупом и стал внимательно их разглядывать. Темно-лиловые следы на бледной коже. Симметричные, но не полностью, как будто нескольких зубов не хватало. Он не думал, что Маклауды любили кусаться. Уж Саймон точно. Колин? С парнем с самого начала было не все в порядке, с того самого момента, когда он насадил живого кота на острые прутья ограды городского сада, и до того, когда его поймали испражняющимся на могилу своей бабушки. Точно не в порядке. Да и зубов у него не хватало – из-за удара бутылкой во время драки в караоке-баре. Надо будет сказать криминалистам, чтобы проверили следы от укусов. Может быть, они совпадут с картой дантиста, который лечил Колина Маклауда.

Хлопнула дверь, он выпрямился и увидел Исобел, увлеченно слушающую своего ассистента Брайана, который в этот момент заканчивал фразу и делал обеими руками энергичные широкие жесты. Исобел откинула голову назад и засмеялась.

Эх, Брайан, ты так смешон со своими длинными болтающимися девчачьими волосами и толстым носом. Неужели это тот самый скандалист, о котором говорила инспектор Стил? Даже со своим исполосованным и зашитым животом он за две минуты сможет выбить душу из этого засранца. Ну а если приняться за него всерьез…

Исобел заметила его, стоящего рядом с обнаженным телом Джорди Стефенсона, смех прервался.

– Привет? – сказала она и слегка покраснела.

– Мы опознали этого джентльмена, – сказал Логан, и голос его был не намного теплее, чем покойник.

– Да, хорошо… – Она посмотрела на него, потом на тело, лежащее на выдвижной полке. Указала рукой на ассистента: – Ну… Брайан вам поможет.

Грустно улыбнулась и ушла.

Брайан записал в маленькую записную книжку все, что касалось Джорджа Стефенсона. Логан очень сильно старался, чтобы голос его звучал ровно и приветливо. Неужели этот плюгавый засранец трахает Исобел? И она тихо мурлычет ему в ухо?

Брайан поставил точку, нарисовал вокруг нее лепестки и сунул записную книжку в карман пиджака.

– Ах да, – сказал он, – пока вы не ушли, у меня для вас кое-что есть…

Логану почему-то показалось, что сейчас он вытащит из кармана трусики Исобел, но вместо этого Брайан пересек комнату, взял большой желтый пакет из лотка с внутренней почтой и вернулся назад.

– Это результаты анализов крови неопознанной четырехлетней девочки, – сообщил он. – Есть кое-что интересное.

Протянул конверт Логану, потом застегнул молнию на мешке, в котором лежал Джорди, и аккуратно отправил труп обратно в холодильник. Логан в это время просматривал отчет.

Брайан не шутил. Кое-что интересное в отчете было.

В столовой во время ланча говорили только о том, уволят детектива-инспектора Инша или нет. Логан в одиночестве ел свой ланч за самым дальним столом, подальше от всех. У лазаньи был вкус старой газеты.

Внезапно голоса стихли один за другим, Логан поднял голову и увидел инспектора Инша, направлявшегося к прилавку, чтобы взять свой любимый комплект – шотландскую мясную похлебку с овощами и перловкой, макароны с сыром и хрустящими картофельными чипсами, фруктовый пудинг с заварным кремом.

– Господи, прошу тебя, – еле слышно произнес Логан, – пусть он сядет где-нибудь в другом месте…

Инш оглядел зал, увидел Логана и направился к его столу.

– Добрый день, сэр. – Логан отодвинул недоеденную лазанью.

К огромному его облегчению, Инш буркнул что-то вроде приветствия и принялся за похлебку. Когда похлебка закончилась, принялся за второе, сдабривая картофельные чипсы солью и уксусом и посыпая покрытые сыром макароны черным перцем. Хрум, хрум, хрум.

Сидя напротив и наблюдая, как ест инспектор, Логан в какой-то момент почувствовал себя идиотом. Он потыкал вилкой в лазанью. Раздавил ее в однородную массу. Наконец сказал:

– Я получил анализ крови убитой девочки. Она по уши была накачана успокоительными. В основном темазепамом.

Брови Инша поползли вверх.

– Она не от этого умерла, – прибавил Логан. – Это не была передозировка, по-видимому, девочка достаточно долго принимала этот препарат. Ребята в лаборатории полагают, что это помогало ей заснуть.

Остатки макарон исчезли во рту Инша, туда же отправились картофельные чипсы, которыми он собрал сдобренный уксусом сырный соус. Инспектор задумчиво жевал.

– Интересно, – сказал он наконец. – Что-нибудь еще?

– Когда-то она болела туберкулезом.

– А вот теперь у нас есть кое-что. – Инш составил тарелки стопкой и передвинул десерт в центр стола. – В стране осталось не так много мест, где можно подхватить туберкулез. Свяжись с отделами здравоохранения. Это заболевание подлежит регистрации. И если у нашей девчонки был туберкулез, она должна быть у них в списках. – Он отделил ложкой кусок пудинга с заварным кремом, улыбнулся: – Самое время, черт возьми, чтобы нам немного повезло.

На это Логан ничего не сказал.