Дальнейшая жизнь Орфея печальна. После долгой вторичной скорби он вновь взялся за лиру, продолжил сочинять и играть музыку и петь весь остаток дней своих, но равную Эвридике женщину он себе так и не нашел. В некоторых источниках говорится, что он вообще отвернулся от женщин и изливал любовь, уж какая осталась, на юнцов Фракии.

Фракийские женщины-киконки, последовательницы Диониса, до того разъярились от такого пренебрежения ими, что кидались в Орфея палками и камнями. Но палки и камни так зачаровывала музыка Орфея, что они зависали на подлете и отказывались его ранить.

Наконец киконские женщины уже не в силах были оставаться униженными и оскорбленными невниманием музыканта и в вакхическом угаре растерзали Орфея – оторвали ему руки, ноги и голову. Золотые гармонии Аполлона издавна были противны темным дионисийским танцам и дифирамбам.

Голова Орфея, продолжая петь, упала в реку Эврос, и воды отнесли ее в Эгейское море. В конце концов волны прибили голову Орфея к берегам Лесбоса; обитатели острова забрали ее и поместили в пещеру. Много лет отовсюду приходили к пещере люди и задавали голове Орфея вопросы, и голова неизменно пророчила мелодичным пением.

Но все же настал день, когда отец Орфея Аполлон – быть может, опасаясь, что лесбосское святилище угрожает первенству его собственного оракула в Дельфах, – заставил голову замолчать. Мать Орфея Каллиопа нашла его золотую лиру и отнесла к небесам, там ее поместили среди звезд – созвездием Лиры, куда включена и Вега, пятая ярчайшая звезда небосвода. Тетушки Орфея, восемь остальных муз, собрали останки его тела и похоронили их в Либефре, под горой Олимп, где соловьи и поныне поют на его могиле.

Наконец упокоившись, дух Орфея еще раз спустился в подземный мир, где все-таки воссоединился с возлюбленной Эвридикой. Благодаря Оффенбаху вместе они до сих пор ежедневно исполняют в царстве мертвых веселый канкан.