Книга: Мрачно темнеющий свет
Назад: 9
Дальше: 11

10

На следующий день мы с Блэквудом прибыли в казармы Камден-тауна с оружием и некоторыми наметками плана. Сами бараки представляли собой две конюшни, переделанные в спальные помещения, и здесь был широкий, овальной формы двор для тренировок. Кроме немногих избранных, среди которых были мы с Блэквудом (не могла же я спать на койке в окружении мужчин), здесь жили и тренировались молодые, неженатые чародеи, ожидая, когда их призовут на бой.
Когда мы пришли, тренировка была в разгаре. Мужчины делали выпады вперед по команде. Начальники эскадрона свистели в свистки, направляя людей в различные войсковые построения. Например, форма бриллианта лучше всего подходила для свивания огненных сетей. Я покраснела, наблюдая за ними. Был довольно теплый день, конец лета, и некоторые тренировались в тонких рубашках. Даже после нескольких недель проживания в доме Агриппы я не привыкла к мужчинам, не одетым должным образом. Если бы Агриппа был здесь, он бы сказал…
Но его здесь не было.
Агриппа тебя предал. Вот какие слова я повторяла про себя, когда боль потери становилась слишком сильной. Я пыталась его ненавидеть, но предательство отчасти было моей виной: я не доверяла ему, и из-за этого он не доверял мне.
Чтобы поприветствовать нас, подошел раздраженный Валенс.
– Вот и вы. – Он сжал губы при виде волшебного оружия. – Остальные уже прибыли.
Он провел нас вокруг здания к маленькому уединенному двору. Двор был обнесен стенами, булыжники уложены неровно.
У меня в руках была пачка бумаг, листы с инструкциями, над которыми я работала всю ночь. Чтение книги Стрэнджвейса продвигалось медленно: чернила во многих местах были размазаны, а язык и правописание – архаичными. И все же я сделала все, что могла.
Вступление было особенно интересным:
Приближаясь к ним, нужно помнить: они не скот, это не олени и не кто-то еще, кого при помощи дубины и льстивого умасливания можно заставить подчиниться. Это монстры из глубин кошмаров. Им нельзя демонстрировать никакого милосердия, никакого сострадания и никаких колебаний, когда смерть – единственный вариант. Хлещите их кнутом, пока не потечет кровь, введите их в оцепенение, свистите, пока они не окажутся на грани отчаянного сумасшествия, но не останавливайтесь. Не отступайте. Нельзя смотреть в глаза дьявола и ждать, что увидишь его душу.
Не самый ободряющий язык. Последние страницы тоже не поднимали настроения, потому что Стрэнджвейс писал их, когда уже перешагнул далеко за грань отчаянного безумия. Несколько черных кругов, выписанных с такой силой, что перо порвало бумагу. «Звезды черные» – значилось над ним, и здесь же – упоминания Добродушного Императора, создателя и разрушителя миров.
«ЗАСВИДЕТЕЛЬСТВУЕТЕ ЕГО УЛЫБКУ» – было нацарапано в самом конце. Я решила выпустить эти страницы из наших тренировок.
Ди сидел на скамейке рядом со стеной, рассматривая один из кинжалов. Магнус стоял посреди двора и пытался заставить саблю в форме штопора вести себя как подобает. Каждый раз, когда он пытался взмахнуть ею, она выла наподобие больной собаки.
– Думаю, я справлюсь! – крикнул он.
Его рука была туго перевязана, и он вздрагивал от боли, когда двигал ею. Я надеялась, что он позволит Марии еще раз на нее взглянуть.
– Некоторые вещи никогда не меняются. – Блэквуд пошел прислонить косу к стене. Он был не в настроении, поэтому не одобрял всего этого. И все же он сидел со мной в библиотеке, помогая делать копии инструкций. Этим утром он проследил за тем, как оружие грузили, и проверил каждое по очереди. Долг. Однажды он мне сказал, что это был его хлеб насущный. Королева дала приказ, и он проследит, чтобы все было исполнено.
– Похоже на вечер встречи выпускников. – Магнус положил свою саблю. – Нам надо подключить других ребят. Может быть, еще и принести сидра.
Он с наслаждением, до хруста в спине, потянулся.
– У нас нет времени на игры, – сказал Блэквуд.
– Больше всего мне во всем этом нравится, как много и продуктивно я провожу с тобой время, Блэки.
Очевидно, львиная доля этих встреч будет состоять из моих усилий не дать им поубивать друг друга.
Я раздала бумаги и положила копии на скамейку. Копии лишними не бывают. Мне и правда нравилось их делать. Я мыслями возвращалась к дням моего преподавания в Бримторнской школе. Хотя у меня сохранилось не много хороших воспоминаний об этом месте, волнение и облегчение, которые я видела в глазах девушек, когда я помогала им понять какое-то конкретное уравнение или проспрягать определенный глагол на французском, делали меня счастливой.
Несколько минут мальчики молча читали. Я видела, что они растерялись, и я их за это не винила. Там были кое-какие термины, которые я просто не поняла, и другие – я была не совсем уверена, что правильно передала смысл. У Стрэнджвейса были очень причудливые названия для оружия, и не было системы, чтобы соотнести оружие с его именем. Я предполагала, что хлыст – это кариц, кинжалы – ласточки, но, может быть, и нет. Во всяком случае, я сделала все, что могла, и, полагаю, в основном справилась с задачей.
В основном.
Целью на сегодня было опробовать каждое из оружий. Даже с отрывочными знаниями мы никуда не продвинемся без практики.
– Давайте вы продемонстрируете, а мы посмотрим, – сказал Валенс, стряхивая со своего рукава ниточку.
Будем надеяться, для начала этого хватит.
Ди и Блэквуд начали раскладывать оружие.
– У нас есть две изогнутые сабли, – сказал Магнус, сверяясь с бумагой, чтобы посмотреть название. – Э-э-эм, декорз.
Ну вот. Он отложил листок в сторону и больше с ним не сверялся.
– Затем, есть вещь, которая выглядит как коса с зубьями, костяной свисток, два кинжала нормального размера и один крохотный кинжал. – Магнус взял в руки именно его и нахмурился. Он был размером примерно с мою ладонь, лезвие и эфес, весь. – Также есть три флейты, хлыст и какой-то фонарь.
Он подобрал последний, а затем так же быстро его поставил. В этом предмете было что-то, что одновременно интриговало и отталкивало людей.
Я снова посмотрела в свои бумаги.
– Стрэнджвейс не написал, как использовать большинство из них, но он отметил, что фонарь идеален для «указания существам пути».
Магнус забрал у Ди хлыст. Когда он щелкнул им, перед нашими лицами взорвалась вспышка фиолетового света. У меня несколько секунд щипало глаза, прежде чем вернулось зрение. Магнус выставил вперед одну из сабель, слегка согнув колени и вытянув вперед руку. Он попытался ею взмахнуть, но оружие изогнулось у него в руке и упало, издав противный собачий лай. У меня зазвенело в ушах от одного этого звука. Валенс зацарапал пером по бумаге, когда Ди взял одну из флейт. Это и вправду было очень странное на вид устройство: тонкое, с отверстиями по всей длине и жуткого вида мундштуком, который напоминал большой металлический шип.
– Что эта штука делает? – спросил Ди.
Я посмотрела в бумаги, которые подготовила. Стрэнджвейс сказал очень мало о том, как использовать флейту, только, что правильная мелодия «отгонит зверя».
– Нам нужна мелодия, – нахмурилась я. – Попробуй.
Ди пожал плечами, поднес вещицу к губам, после того как протер ее тканью, и подул.
Мгновением позже, когда у меня наконец перестало звенеть в ушах, а голова не ощущалась так, будто она сейчас взорвется, я встала с земли. Чертов солнечный свет протыкал мой череп как нож. Блэквуд стоял на коленях, схватившись руками за затылок. Бедный Ди. Со слезами на глазах он пнул флейту, лежащую на земле.
– Ты, чертова тварь! – заорал он.
– Не прикасайся к ней! Она может снова издать звук! – взорвался Магнус.
«Музыка» флейты звучала как демонические крики миллиона кошек, горящих в печи, только хуже.
Валенс уронил блокнот и двигал челюстью, проверяя свой слух. С другой стороны казармы послышались сердитые крики, многие бросились за угол, чтобы поглазеть на нас. У одного из парней пол-лица было намазано пеной для бритья.
– Больше никакой флейты на сегодня, – приказал Валенс надтреснутым голосом.
Блэквуд сгреб истлевший футляр, в котором прибыла флейта, и крайне осторожно вставил инструмент внутрь.
– Кто-нибудь хочет попробовать кинжалы? Я имею в виду ласточки? – спросила я, твердо решив использовать терминологию Стрэнджвейса.
Качаясь, будто пьяный, Магнус подобрал один из них, я взяла другой.
– Ты знаешь, как с ними обращаться? – спросил он.
– Это не может слишком сильно отличаться от обычного отражения удара, – сказала я, но без большой уверенности. Книга Стрэнджвейса описывала две стороны лезвия – верхнюю, для более тупого края, и по ветру — для нижнего, чрезвычайно острого края, но автор не удосужился объяснить, как лучше использовать проклятущую вещь. Должно быть, как любой кинжал, да?
Видимо, нет.
– Осторожно, – сказал Магнус, отходя назад.
Мы встали в боевую стойку, и лезвия скрестились. Когда их края соприкоснулись, свирепая невидимая сила отшвырнула меня назад, на землю, мое платье и нижние юбки разлетелись в неженственной, черт побери, манере. Магнус справился лучше, чем я. Ругаясь, он помог мне подняться на ноги.
– Я не хочу использовать косу, – сказал Ди, смотря на нее так, будто она кусалась. А я бросила взгляд на маленький кинжал: что, черт возьми, можно сделать со столь незначительной вещицей? Затем посмотрела на фонарь, по-прежнему пульсирующий светом. Учитывая наши успехи на данный момент, лучше не искушать судьбу.
Вздохнув, я взяла в руки костяной свисток. Это была единственная вещь, кроме фонаря, сделанная не из странного оранжево-золотого металла. На нем было несколько отверстий, вероятно, чтобы насвистывать мелодию.
Уж очень похоже на флейту…
Скорчив рожицу, я очень осторожно поднесла свисток к губам.
– Всем приготовиться! – Блэквуд закрыл уши руками. Перо Валенса замерло, и я подула…
…и ничего не произошло. Я попыталась снова, дважды, трижды. Ничего. Ни звука.
– Что ж. По крайней мере, он абсолютно бесполезный, а не отвратительно убийственный, – проворчал Магнус.
– Тогда с хорошим почином нас? – с надеждой спросил Ди.
Валенс продолжал что-то небрежно царапать в блокноте с удовлетворенной улыбкой на лице.
Назад: 9
Дальше: 11