До сих пор помню, как Том нас «обрадовал» известием, что снял на лето Уайлдинг-холл. Джон и Эштон сразу скривили морды. Особенно Эштон – тот вообще рвал и метал. У обоих имелись свои планы на Лондон. У Эштона, естественно, девочки; у Джона, противоестественно, мальчики – хотя об этом тогда якобы никто ничего не знал. А тут Том со своей гениальной идеей, что нам не хватает только деревенских каникул, чтобы прийти в себя от шока после смерти Арианны.

Да-да, я в курсе. Мое дело сторона, потому что я не варилась в Windhollow Faire с самого начала и Арианну толком не знаю. Ну так подайте на меня суд. Факт есть факт: с Арианной или без нее, они отыграли уже кучу концертов. «Уиндхоллоу-Фэйр», их первый альбом, вышел как раз к тому Рождеству, и раскупали его бойко. Тогда еще не развелось столько музыкальной прессы, как теперь; ни тебе Pitchfork, ни YouTube. Журнал Rolling Stone появился всего несколько лет назад… Ну и Melody Maker да NME. Продвинуть группу можно было только выступлениями, беспрерывными концертами. Тут они постарались.

Но если совсем честно, выдохлись они еще при Арианне. Я их слышала пару раз, неплохо играли – по-моему, эпитет «многообещающие» уж слишком заезжен, – но спасти группу мог только крутой прорыв.

Конечно, Том не мог не заметить, что они буксуют по части вдохновения. Потому он и заслал Джулиана и Уилла послушать меня в клубе Troubadour. Я спела пару каверов Дилана, немножко Velvet Underground – вряд ли тогда в Лондоне про них вообще слыхали, – ну и всякое обычное старье из сборника баллад Чайлда. Собственные песни припасла под конец. И на «Опрокинутом небе» уже знала, что они у меня в кулаке.