Поисково-ремонтный робот ПР-12/185 (в просторечье – Проходимец) обнаружил течь по заклёпке № 12 638 976. Чтоб убедиться (а на самом деле, просто отрабатывая алгоритм), что вода действительно забортная, Проходимец высушил заклёпку, немного подождал и, когда вода снова появилась, сделал анализ. Сомнений не оставалось (хотя у роботов их вообще не бывает) – вода забортная, никаким конденсатом тут и не пахнет. Так как в иерархии роботов Проходимец был предпоследним, то за дальнейшими инструкциями обратился он к главной управляющей станции ГУС-01/214 М (в просторечье – Гусь) и, получив их, пошелестел гусеницами в направлении основного ангара искусственных интеллектов (он же – мастерские). Гусь, убедившись, что инструкции получены, переключился на другие задачи, выведя на экран сообщение о течи в помещении хранилища семян модуля гидропоники (заклёпка находилась именно там), да и забыл о ней. Вернее, не забыл – роботы же ничего не забывают, а просто выключил из оперативных задач.

Техник второго класса Петрович опоздал (с технической точки зрения) на вахту, и в былые времена ему, конечно, влетело бы не то, что по самые помидоры, а много глубже. Но былые времена проходят, а новые накрывают с головой, как ты ни прячься, – и отдел обслуживания нежилых модулей продержался дольше всего: о них просто не сразу вспомнили. А как вспомнили, так сразу, в соответствии с новой доктриной станции, призвали в ряды военного ополчения, присвоили всем воинские звания (Петровичу достался «старший мичман») и поручили немедленно поменять таблички со старым названием станции «Аквамарин» на новые – «Свет новой зари».

– А где их взять?

– Ну вы же техники – сделайте!

– А из чего?

– Ну вы же военные техники – придумайте!

– А когда? Нас же всего семеро, и у нас вахты…

– Что значит «когда»?! Станция в опасности! Немедленно менять таблички!

В какой опасности станция, откуда она взялась, эта самая опасность, от кого исходит и чем грозит, толком объяснить никто не мог.

– Вы говорите, как отщепенцы! Вы, что, Родину не любите? Вы не верите нашему Лидеру? А может, вас в карцер?

– А у нас есть карцер?

– Теперь есть! Хотите, покажем?

– Не-не-не. Мы верим на слово…

Табличек оказалось неожиданно много, и сначала делать, а потом менять их пришлось всем сразу с короткими перерывами на сон. Хорошо, Гусь умный, если что, и сам справится.

Пошлявшись в жилых модулях и на самой верхушке станции, в модулях управления, техники отдела обслуживания нежилых модулей узнали, что они проспали на этот раз: шесть лет назад, на очередных выборах главы совета станции «Аквамарин», неожиданно для всех, победил не учёный, как было обычно до того, а маргинальный человек из остатков давно упразднённого за ненадобностью отдела контроля внутреннего порядка. И началось.

Сначала, как-то исподволь и незаметно, испортились отношения с другими станциями – «Аделаида», «Маренго» и «Шарлах», – было объявлено, что они отошли от истинного пути колонистов, и у станции «Аквамарин» свой, особый путь, по которому идти трудно, и сделать это могут только смелые люди, и будет тяжело, зато потом… ну, неважно, это детали, что будет потом и когда оно будет, но будет точно намного лучше. А раньше? Помните, как мы раньше?.. О-го-го же, а они? А они зажирели там и не выказывают должного почтения. Доколе это терпеть? Не будем более!

Дальше – больше. Восстановили отдел контроля внутреннего порядка, и так как заняться ему было нечем (потому-то его и упразднили), начали вводить ограничения и правила, для того, чтоб люди могли их нарушать, а отдел – работать. Чуть погодя, открыли карцер в одной из освободившихся станций наблюдения за внешней средой: а за чем там наблюдать? Ну, вода, ну, инопланетные формы жизни плавают, так они там триста лет уже плавают, и что за ними наблюдать? Вот форпосты, для наблюдения за врагом – это да, это требование времени! За каким врагом, возразили остатки учёных; а за любым, отрезали в новой администрации и взялись за упразднение учёных, больно умные, ишь, вопросы задают. В такое-то время! Основываясь на этой же причине, отменили выборы следующего главы совета и выдали нынешнему звание Лидера – он лучше знает, ему и решать, а что могут решить люди, – ведь не все из них даже достаточно образованны. Люди удивлялись, хмыкали, но, привыкшие за много поколений к спокойной жизни, что делать не знали. Да и отделу внутреннего порядка дубинки вон выдали.

С остальными станциями всяческие сношения прекратили год назад (а-а-а, сказали техники, так вот почему пропали нормальный кофе и сигареты! И немедленно отправили своего старшего налаживать контрабандные каналы, а то на этой местной бурде долго не протянешь), начали набор в вооружённое военное ополчение и подготовку к войне, вернее к отражению агрессии со стороны остальных станций (о которой соседи и не подозревали, как донесли потом по контрабандным каналам со станции «Маренго» вместе с кофе и сигаретами). Станцию решено было переназвать в «Свет новой зари», и курс развернуть с исследования и освоения планеты на возвращение к корням. И начинать было решено, естественно, с табличек.

Всё свободное от приборов и мебели пространство отдела обслуживания скрывал полумрак – техники давно уже не спали на всю катушку, и яркий свет резал им глаза, а Гусю свет и вовсе не нужен. Заварив чашку контрабандного кофе (в аккурат вторая партия подошла) и заложив за ухо контрабандную сигаретку (вообще на станции запрещено было курить почти везде, но кто тут узнает-то? Обычные люди сюда давно не ходят – роботов боятся), Петрович погрузился в кресло вахтенного, немного поёрзал, разгоняя бугорки обивки под свою анатомию и приготовился. «Сначала кофе, покурю потом и спать. Спать, спать, спать…» – уже от одних этих мыслей становилось сладко.

– Ну что там у нас? – спросил он Гуся и отхлебнул первый, ещё слишком горячий, но самый важный глоток.

Гусь вывел всю информацию на экран: разговаривать он уже не мог, раньше-то он всё рассказывал по степени важности, но ремонтные модули, на которых специализировалась станция «Аделаида» давно перестали поступать, ровно с того момента, как новое руководство открыло людям глаза на то, что слишком много за них решают и делают роботы, а вот раньше, их деды, нет, пожалуй чуть дальше раньше, вот, например, прапрапрадеды…

Отхлёбывая из чашки, Петрович листал строчки и читал всё по своему обычному алгоритму: то, что зелёным – не читаем (раз зелёный, значит всё в порядке), то, что жёлтым – не читаем тоже (оно же ещё не красное), а красного давненько уже не попадалось.

– Так, что тут у нас: зелёное, зелёное, зелёное, жёлтое, зелёное, красное, жёлтое… стоп. Еж твою мать! Течь!

Петрович был опытным бойцом: окончив курсы к семнадцати годам, всю жизнь работал в отделе обслуживания и что-что, а основное правило «никогда не паниковать» усвоил твёрдо. Но одно дело – усвоить, а другое дело, что делать-то? Ладно, – думал Петрович, – не паникуем. Кто мы, прежде всего – прежде всего мы фундамент, так сказать, всей этой пирамиды по поддержанию жизнедеятельности, а для фундамента главное что, – а для фундамента главное вовремя доложить! Ну покурить-то я успею? Ну покурить-то да, заодно и доклад сформулирую.

Петрович не спеша (но всё-таки несколько тревожно) допил кофе, закурил и перечитал сообщение Гуся несколько раз: «Обнаружена течь в обшивке хранилища семян». Прикинул так и этак свой доклад старшему технику, Семёну Горенкову (которого избрали старшим на собрании техников единогласно – Семён был на больничном и на собрании не присутствовал). Подобрал наиболее подходящую формулировку и позвонил.

– Докладывает дежурный техник!

– Ну.

– Обнаружена течь в хранилище семян модуля гидропоники.

– А, ну ладно, доклад принял. Отбой.

«Тоже давно не спал» – подумал Петрович и докурил. На пульте замигала тревожная лампочка.

– Да всё нормально, это я! – крикнул Петрович (хоть говорить Гусь уже не мог, но всё ещё слышал).

Лампочка погасла. Зазвонил телефон.

– Подожди, Петрович! Что ты сейчас сказал?

– Я?

– Ну ты, да.

– Течь в хранилище семян. Обнаружена.

– В смысле – течь?

– ….

– Что ты имел в виду?

– Забортная вода поступает внутрь прочного корпуса.

– То есть ты именно это имел в виду? И как там?

Сильно течёт?

– Пока нет. Капельно.

– А точно течёт?

– Точнее точного.

– А что делать-то будем?

– Я инструкцию ищу, так-то и не скажу, с ходу, что делать…

– А ты сам-то проверял?

– Что?

– Ну течь эту, что.

– Да нет. Откуда я знаю, где это хранилище, там роботы у нас… ну раньше… мы туда и не ходили никогда.

– Ну это серьёзно, да?

– Ну а то! Затонем все, как пить дать, если мер не примем!

– Придётся докладывать… эх, ладно, ищи пока инструкцию и со связи не уходи!

– А куда я с неё уйду, она же тут везде…

Но в трубке уже пикало.

Проходимец приехал в ангар искусственных интеллектов и, сверившись со схемой на входе, направился к стеллажу с моделями УГ-РМ6 (в просторечье – Угар). Левая его гусеница периодически подбуксовывала и потом с визгом догоняла правую, и казалось, что Проходимец хромает, как раненый солдат.

Угары стояли в ряд на втором уровне, и первый вообще не включился. Второй дошёл только до середины самотестирования, а с третьим повезло, но пока он не поехал – один из его манипуляторов упал на палубу и волочился, цепляясь за всё подряд. Проходимец что-то проморгал лампочками Угару и поменял его манипулятор, взяв на замену с первого, – и теперь всё было отлично, не считая того, что первый Угар был зелёный, а третий – красный. Но роботы на такие мелочи обычно внимания не обращают.

До уровней управления весть о течи шла долго: каждый из восьми начальников в цепочке брал себе паузу на подумать, как доложить наверх, что что-то случилось, но виноват точно не он, а он – наоборот: доложил и не стал умалять фактов, а честно и открыто, и всё вот это вот. В итоге, конечно, некоторые слова были опущены, некоторые заменены, а некоторые и добавлены. «Модулю гидропоники грозит затопление из-за течи в хранилище семян» – вот что дошло до верхушки. И верхушка приняла единственно верное решение – созвала экстренное совещание совета. Так как совещание было экстренным, то собирали его быстро – всего пару часов, но слухи по станции расползлись быстрее: в жилых модулях даже наблюдалась некоторая ажитация жителей на тему: «Мы все умрём» и, наконец-то, пригодились дубинки, как самый эффективный способ успокоения волнующихся народных масс.

За это время Угар с Проходимцем как раз доехали (по пути подзарядившись и укомплектовавшись) до хранилища и начали демонтаж стеллажей в районе текущей заклёпки.

– Мы собрались в непростое время, – открыл заседание Лидер, – и по непростому поводу, но мы с вами знали, что это должно было произойти, что наши враги не успокоятся и не оставят нас в покое! Не все! Не все готовы принять наш особый путь и признать нашу особую роль в освоении планеты, но нас так просто не запугать! Слово предоставляется…

Семён Горенков мысленно съёжился над чашкой местного кофе, который можно было пить разве что внутривенно и под наркозом, но все делали вид, что ничего, ну нормальный же кофе и зато свой, исконный.

– …начальнику штаба вооружённых сил!

Семён удивился, но расслабился, странно, конечно, он-то думал, что его позвали на совещание обсуждать, как бороться с течью.

– Кх, кх, кх, – начал свою речь начальник штаба, перебирая стопку бумаг. – По данному вопросу могу доложить следующее. За халатность при исполнении служебных обязанностей мы уволили начальника отряда самообороны, объявили взыскания командирам отделений и поставили на вид рядовым. Новый начальник отряда самообороны провёл служебную проверку по данному вопросу и готов доложить высокоуважаемым членам совета.

– Хорошо, – подбодрил Лидер, – докладывайте.

Начальник отряда самообороны (пять часов в должности) густо покраснел и вскочил.

– Сидите, сидите, – помахал рукой Лидер.

Начальник отряда самообороны сел и покраснел ещё гуще, даже дотронулся до своего уха: видно, проверял, не дымит ли. Выпил воды. Поправил галстук. Промокнул лоб платком.

– Значит, это. Так. По результатам расследования удалось выяснить, что… не удалось выяснить, когда была совершена провокация и какими конкретно силами. Все станции наблюдения работают исправно и проникновений посторонних объектов ни на одной не фиксировалось. Крайний раз, когда…

– Что вы сказали, простите? – уточнил Лидер.

– Э… когда?

– Ну вот последняя ваша фраза.

– А. Крайний раз…

– Так, пошёл вон отсюда! Назначьте нормального кого-нибудь, что тут у нас за лингвистический кретинизм на станции!

После небольшой суеты совещание продолжилось.

Угар с Проходимцем между тем расчистили себе пространство, пропылесосили поверхности, обезжирили швы и принялись за установку мобильного шлюза.

– …и вот, исходя из вышеуказанного, при полном затоплении модуля гидропоники, при нынешних нормах выдачи, еды у нас останется примерно на одиннадцать месяцев. Доклад окончил.

– Хорошо, а на сколько людей вы рассчитывали?

– На всех.

– Ну зачем же на всех? Если начнутся боевые действия, то потери неизбежны! Я думаю, что прогноз ваш более оптимистичен, чем кажется! Да, начальник штаба обороны, что вы хотели.

– Я хотел… вот что. Знаете. Мы не уступим – вот что я хотел сказать! Ни пяди, понимаете? Мы сплотимся! Есть меньше будем! Намного меньше! Но вот за это вот всё! Затянем! Подтянем! Мобилизуемся! И все, как один!

– Похвально! Похвально! Садитесь. А вы, товарищи, берите пример – вот как надо относиться ко временным трудностям!

Произвели перемену блюд и налили свежего кофе. Семён, от безнадёги, попробовал хлебнуть, но нет – всё ещё не лезло. Петрович уже доложил ему, что, судя по схемам, отдел гидропоники затапливать не придётся – герметичные переборки были как раз на хранилище семян, и нужно, по сути, просто перенести семена в другое место, пока их не затопило. Но слово до Семёна не доходило, а самому вызваться – не хватало духа. Тем более, что он давненько уже не бывал в верхах, и всё, происходящее вокруг, казалось ему каким-то сюрреалистическим сном.

Проходимец в шлюзе подал сигнал Угару, что готов. Угар выровнял давление в шлюзе с забортным и пискнул Проходимцу, тот высверлил заклёпку, поставил новую и подмигнул Угару. Угар начал медленно стравливать давление, а Проходимец следил за герметичностью заклёпки. Разобрав шлюз, они придвинули обратно стеллажи и сложили на них семена. Ещё раз проверили заклёпку – было сухо, как в пустыне Сахара, но роботы не знали, что такое пустыня и эта аллегория не пришла к ним в головы (это метафора про головы – вы же понимаете?). Послав доклад Гусю, что проблема устранена, оба они покатились обратно: Проходимец с пробуксовывающей левой гусеницей и красный Угар с зелёной клешнёй.

– Что у нас с оперативной обстановкой? Доложите, начальник службы по чрезвычайным ситуациям!

– Нарастает паника, люди растеряны и не знают, что делать, если мы не успокоим их в ближайшее время, то боюсь, что миграция усилится и…

– Что значит миграция, не понял?

– Э… ну… люди переселяются на другие станции…

– Как это?!

– Ну, у нас не запрещено перемещение, а просто ограничено, оформил визу и вперёд, а потом не возвращаются..

– Как это не запрещено? До сих пор? Это… возмутительно!

И Лидер обвёл строгим взглядом подчинённых – все опустили глаза в стол, за исключением одного.

– Так. А вы у нас кто?

– Старший техник отдела обслуживания искусственных интеллектов, Семё…

– А, так вы у нас за всё это отвечаете?

– Ну-у-у… формально – нет…

– К чорту формальности! Что можете доложить?

– Течь устранена.

– …

– Полностью.

– В смысле?

– Мы устранили течь, опасность миновала, приборы и механизмы работают в штатном режиме.

Над залом повис вздох облегчения – всем хотелось поскорее разойтись, чтоб, во-первых, не быть на глазах у Лидера, а, во-вторых, быстрее хлебнуть контрабандного кофе и перебить во рту оскомину от местного.

– Вот как. Хм. Надо же. Учитесь, товарищи! Вот как надо работать! Кто непосредственно руководил операцией?

– Техник второго класса, старший мичман…

– Отставить старший мичман! С этого момента – лейтенант! И кавалер ордена! Что вы кашляете, начальник штаба?

– Но у нас нет орденов…

– Нет орденов? Да вы с ума тут все посходили? Мне что – самому всё делать надо? Вот эти вот руками! А как вы собирались воевать без орденов? Учредить ордена! Немедленно! И наградить старшего мичмана… отставить, – лейтенанта! Все свободны.

Петрович наконец сменился с вахты. Он сидел на палубе в ангаре искусственных интеллектов и курил, стряхивая пепел между ног.

– Ты это… ну как сказать… не думай тут чего. Молодец ты, что. Спас нас всех, тут такое началось, брат, о-о-о, Семён мне рассказал. Я тебе гусеницу починю, посплю сейчас пару часов, приду и починю, шестерёнку поменять надо, я смотрел в ведомости, есть у нас такие в запасе. И ещё, я тебе масла заказал нормального, со следующей партией кофе пришлют. На днях. Нормальное масло тебе залью, а то что ты… на этом… правильно?

Проходимец ожидаемо молчал и аккуратно собирал маленьким пылесосиком хлопья сигаретного пепла с ребристой палубы. Роботы, они порядок любят, вернее, не любят, ну вы поняли, короче, что я, как с детьми с вами, в самом-то деле.