Брайан Остров Замка́, граф Острова Замка́, спустился с седла с чувством глубокой благодарности, которая была лишь слегка испорчена знанием того, что ему придётся взобраться в него для обратного путешествия. Верховный адмирал был в сносной физической форме для человека его лет, но он провёл слишком много времени на борту корабля. На борту галеры ни у кого не было места — особенно для офицера его звания — чтобы делать те упражнения, которые удерживали бы человека от чувства одышки.

«Хуже того», — с гримасой подумал он, массируя свои болящие ягодицы, — «морские офицеры проводят очень мало времени, катаясь на лошадях. Даже те, кто был тщательно обучен верховой езде сызмальства — как был обучен я сам — имеют очень мало возможностей, чтобы поддерживать необходимые навыки».

«Или жёсткие задницы, чтобы избежать мозолей от седла», — подумал он, кривясь.

Он закончил массаж и сделал парочку пробных шагов. Казалось, что всё работает, так или иначе, как должно быть, и он повернулся к своему адъютанту.

— Похоже, я всё-таки выживу, Хенрай.

— Конечно выживите, милорд, — серьёзно ответил лейтенант Хенрай Тильлайер, хотя в его глазах блеснуло веселье. Остров Замка́ улыбнулся в ответ, напомнив себе не мстить Тильлайеру за его юношескую терпимость к таким глупостям, как верховая езда.

— Я просто надеюсь, что всё это стоит этих упражнений, — проворчал верховный адмирал.

— О, я уверен, что вы будете приятно удивлены, милорд, — заверил его Тильлайер. — Пройдёмте со мной?

Остров Замка́ пошёл вслед за своим адъютантом, шагая по крутой тропе с видом полной покорности судьбе. На самом деле, хотя и немного, он был готов признать, что это была довольно приятная прогулка, несмотря на крутизну. Они были на высоте более тысячи футов над уровнем моря, и дополнительная высота, в сочетании со свежим ветерком, дующим со стороны Бухты Хауэлл, была приятной передышкой в типично жаркой черисийской весне.

Тропинка вышла на вершину горного хребта, и перед ними раскинулась горная долина. Далеко внизу, на западной стороне долины, там, где горы круто обрывались к бухте, находилась дозорная вышка. С этого выгодного местоположения, наблюдатель мог видеть большую часть сорока миль, а наблюдатель в цитадели Королевской Гавани мог смотреть прямо на гору и видеть любые сигналы с вышки.

На протяжении многих лет поддержка поста наблюдения была обязанностью Королевской Черисийской Морской Пехоты. Во многом, как следствие, морские пехотинцы привыкли использовать долину и окружающие горы как тренировочный полигон. К сожалению, признал для самого себя Остров Замка́, они не использовали их для упражнений настолько, насколько возможно, они действительно должны были это делать.

Королевство Черис не имело постоянной армии. Черисийские аристократы имели своих личных дружинников, которых Корона могла призвать под государственные знамёна в чрезвычайных ситуациях. Но даже самый влиятельный из них имел не больше сотни людей, находящихся под его непосредственным личным командованием, и армии феодальных рекрутов становились всё более анахроничным (и всё более сомнительной ценности) в течение последнего столетия. Разумеется, была также национальная милиция, но она была не полностью укомплектована и не особенно хорошо тренирована. Столкновения с кем-то, вроде сиддармаркских пиратов или деснейрийской кавалерии, не рассматривались подразделениями черисийской милиции даже в злой шутке.

Однако то, что королевство действительно имело, так это Королевскую Черисийскую морскую пехоту. Их никогда не было настолько много, как бы хотелось Острову Замка́, но они были жёсткими, профессиональными, хорошо тренированными и уверенными в себе. В действительности, даже слишком самоуверенными. Как и Флот, морские пехотинцы привыкли побеждать, даже несмотря на очень неблагоприятные условия, и не было никаких подразделений плавающей на кораблях пехоты в мире, которые могли бы сравниться с ними.

В целом, всё это хорошо служило Черис на протяжении многих лет. Флот был настоящей защитой королевства. В конце концов, ничто не могло угрожать его народу и его территории, не пройдя сначала мимо флота. Однако было бы серьёзной ошибкой думать о морской пехоте, как о сухопутной армии. Их очень редко применяли численностью больше чем батальон, у них не было никакого опыта в крупномасштабных наземных боях, и они были оснащены и обучены для ближнего боя на борту корабля, а не для манёвров в открытом поле.

Но это также должно было измениться. Если не завтра или не через день, это должно было измениться, и это была именно та причина, которая привела Остров Замка́ в эту прекрасную долину этим утром.

— Ну, вот и ты, Брайан! — позвал юношеский голос, и верховный адмирал повернулся, чтобы найти взглядом кронпринца Кайлеба, идущего к нему. Мерлин Атравес и Арнальд Фалкан шли за принцем по пятам, как и майор морской пехоты, которого Остров Замка́ раньше никогда не видел, и граф поморщился.

— Я до сих пор не понимаю, почему мы не могли сделать это в цивилизованной обстановке, такой, как палуба корабля, — пожаловался он своему кронпринцу. — В конце концов, мы уже проводили тестовые стрельбы первого из новых орудий Альфрида в море, поэтому сохранение секретности не было бы проблемой. И, не сочтите за неуважение, Ваше Высочество, но я бы предпочёл стоять на своих шканцах, чем здесь, с горящей задницей и никогда-не-будет-достаточно-проклятой лошадью, ожидающей моего возвращения с горы.

— То, что ты прибыл сюда, это небольшое упражнение, полезное само по себе, — сказал Кайлеб с усмешкой, когда подошел к Острову Замка́ и протянул ему свою правую руку. Они обменялись крепким рукопожатием, и кронпринц усмехнулся. — Тебе действительно стоит потратить несколько часов в седле здесь и там. Может быть, даже сходишь со мной поохотиться на хлещущую ящерицу разок-другой. Ты становишься мягким, Брайан.

— Когда вы доживёте до моих лет, я на вас посмотрю, — парировал Остров Замка́.

— Чушь! — не согласился Кайлеб с жизнерадостной самоуверенностью молодости. Затем его выражение стало рассудительным.

— На самом деле, есть некоторые вполне веские причины, чтобы привести тебя сюда наверх, чтобы показать эту новую игрушку Мерлина, Брайан. Во-первых, у нас тут есть много места и не придётся беспокоиться о целях, которые утонут прежде, чем мы сможем изучить их. С другой стороны, ты не можешь по-настоящему оценить то, что Мерлин собирается показать, если находишься на качающейся палубе. Ну и наконец, именно здесь майор Кларик будет думать, как применить всё это лучшим образом.

Кронпринц кивнул майору морской пехоты, который следовал за ним и двумя его телохранителями. Майор стал смирно и отдал честь, коснувшись левого плеча своим правым кулаком. Остров Замка́ некоторое время изучал его, а затем возвратил салют.

Майор Кинт Кларик был достаточно молод для своего звания, но он выглядел и умным, и твёрдым. И что немаловажно при этом, как знал Остров Замка́, он — как любой другой человек из их команды — также был выбран из-за его абсолютной преданности и осмотрительности.

— Ну, во всяком случае, я здесь, Ваше Высочество, — сказал верховный адмирал, поворачиваясь обратно к кронпринцу.

— Да, ты здесь, и такой радостный при этом, — заметил Кайлеб с ещё одной ухмылкой. — И поскольку ты уже здесь, то полагаю, мы могли бы начать.

Он повернулся и пошёл в направлении плаца перед скромным рядом бараков, построенных у крутой северной стены долины. Взвод морских пехотинцев ожидал там под присмотром лейтенанта и его седого сержанта, и все они встали по стойке смирно и отдали честь при приближении Кайлеба и Острова Замка́.

Они выглядели, как и любой другой взвод морской пехоты, который когда-либо видел Остров Замка́, за одним исключением. Они смотрелись щегольски в своих синих куртках, брюках и широкополых чёрных шляпах, и у них была типичная, почти надменная уверенность людей, которые знали, что они были элитными солдатами. Они были вооружены обычными тесаками и абордажными топорами черисийских морских пехотинцев, но также они были вооружены кое-чем другим, и это было ещё одним исключением.

— Сюда, Брайан. — Кайлеб протянул руку, и капрал отдал ему своё оружие. — Вот, взгляни, — пригласил кронпринц, протягивая это оружие верховному адмиралу.

Остров Замка́ взял его с небольшой опаской. Разумеется, он видел много мушкетов с фитильным замком. Они использовались на кораблях на начальных этапах абордажа, хотя они были уже совершенно бесполезны, когда противник с тесаком или топором приближался на расстояние нескольких ярдов. Но в тоже время было очевидно, что хотя оружие в его руках как минимум имело отношение к мушкетам с фитильным замком, мушкетов подобных этому Остров Замка́ ещё никогда не видел.

Во-первых, он был легче, несмотря на его длину, а приклад и цевьё были намного более изящными. Фактически, оружие было гладким, тонким, и злобным на вид, и когда он взвесил его в руках, он понял, что он настолько лёгкий, что, вероятнее всего, ему не понадобится подставка в виде скобы, с помощью которой мушкетёры обычно стреляли из своего оружия.

Однако все эти аспекты были второстепенны по сравнению с разницей между фитильным замком и ударно-спусковым механизмом этого оружия. Вместо длинного рычага серпентина и рычага, предназначенного удерживать отрезок медленно тлеющего фитиля, который опускался на затравочную полку при выстреле, он имел гораздо меньший, необычно выглядящий замок. S-образный ударник держал кусочек формованного кремня, зажатого между его губками, и Остров Замка́ покачал головой, рассматривая элегантную простоту концепции, которая никогда не приходила в голову никому другому.

Он перевернул мушкет, заметив, что шомпол — сделанный из стали, а не обычного дерева — удобно разместился в цевье. Затем он нахмурился, когда обнаружил странный выступ, выступающий с правой стороны ствола позади дула, прямо перед передним краем цевья и смещённый достаточно далеко, чтобы легко освобождать кончик шомпола. Он понятия не имел, для чего это нужно, но был уверен, что вот-вот узнает, и передал оружие обратно Кайлебу.

— Это выглядит впечатляюще, Ваше Высочество, — признался он.

— Да, так и есть, — согласился Кайлеб, возвращая мушкет его владельцу. — И это ещё более впечатляет в действии. Майор?

— Разумеется, Ваше Высочество! — ответил Кларик и кивнул лейтенанту. — На огневую позицию, лейтенант Лайн, будьте любезны.

— Есть, сэр, — подтвердил лейтенант Лайн, и кивнул своему сержанту.

Этот седобородый заслуженный вояка терпеливо ждал, и только одного намёка из слегка искривлённой верхней губы и чуть показавшегося зуба было достаточно, чтобы отправить взвод лейтенанта Лайна бегом через плац на стрельбище, расположенное вдоль его восточной стороны.

Кайлеб и другие старшие офицеры последовали за ним в заметно более неторопливом темпе. К тому времени, как они подошли, лейтенант Лайн и его сержант выстроили взвод из сорока человек в две шеренги по двадцать. Морские пехотинцы стояли с интервалами около ярда, так что стоящие во второй шеренге стояли в промежутках первой шеренги, лицом к линии из примерно тридцати манекенов в рост человека, установленных на расстоянии ста пятидесяти ярдов от них.

Эти манекены были явно сделаны из соломы, но на каждом из них была надета стандартная кираса и шлем морской пехоты.

— На какое максимальное расстояние делали при тебе прицельный выстрел из мушкета с фитильным замком, Брайан? — спросил Кайлеб, и верховный адмирал фыркнул.

— Вы имеете в виду самое большое расстояние, которое я видел, когда выстрел действительно куда-то попал? Или самое большое расстояние, которое я видел, когда впустую жгли порох, пытаясь попасть хоть во что-нибудь?

— Давай остановимся на том, когда на самом деле во что-то попали, — сухо сказал Кайлеб. — На самом деле, давай немного конкретизируем. На какое максимальное расстояние делали при тебе прицельный выстрел из мушкета с фитильным замком, действительно попав при этом в ростовую мишень?

— Ну, — задумчиво сказал Остров Замка́, и его тон стал серьёзным, — это не такой простой вопрос. Для начала, я всегда видел это в море. К моменту их применения, расстояние, как правило, уже довольно мало, и тот факт, что все задействованные корабли движутся, помогает мало. Вероятно, самая большая дальность стрельбы, на которой я действительно видел попадание, составляет примерно… ну, сорок ярдов. С другой стороны, я понимаю, что в наземном бою при залповой стрельбе может попасть и на сотне, или даже на ста пятидесяти ярдах. Я не думаю, что процент попаданий в таком случае тоже очень высок. И, как я понимаю, никто даже не пытается точно прицелиться в конкретную цель на таком расстоянии; они просто стреляют в направлении друг друга.

— Это примерно так, — согласился Кайлеб. — Вообще говоря, эффективная прицельная дальность мушкета около восьмидесяти ярдов. Это ровно половина расстояния от первой шеренги лейтенанта Лайна до расположенных там мишеней.

Кронпринц позволил верховному адмиралу немного подумать над этим, затем кивнул Кларику.

— Действуйте, майор, — сказал он, и оглянулся на Острова Замка́. — Возможно ты захочешь заткнуть уши пальцами, — предложил он.

Остров Замка́ посмотрел на него, думая, что это шутка. Однако Кайлеб уже прикрыл пальцами свои уши, и верховный адмирал решил последовать его примеру, в то время как сам Кайлеб подошёл ближе к концу первой из двух шеренг лейтенанта Лайна.

— Заряжай! — скомандовал он.

Каждый морпех упёрся прикладом своего мушкета в землю, левой рукой держа его прямо у дульного среза, а правой расстегнув крышку жёсткого кожаного футляра на правом бедре. Он залез в футляр и достал скрутку, свёрнутую из бумаги, поднёс её к губам и откусил кончик. Перевернув надкусанную скрутку, он высыпал гранулы чёрного пороха в ствол, а затем бросил туда пулю, которую он откусил после пороха. Скомканная бумага была засунута в ствол, и шомпол, вынутый из своего паза, протолкнул порох, пулю и скомканную бумагу до конца одним движением. Затем шомпол вернулся на своё место, и морпех вскинул свой мушкет, повернув его на бок так, что «замок» затвора сдвинулся вниз, и резко ударив его ещё раз. Затем мушкет вернулся в вертикальное положение, удерживаясь у груди.

«Все действия не заняли и пятнадцати секунд», — подумал Остров Замка́, что было гораздо, гораздо быстрее того, что он видел, как заряжают мушкеты с фитилём, при этом их плавные движения не казались особенно поспешными.

— Передняя шеренга, целься! — скомандовал Кларик, и передняя шеренга подняла мушкеты. Латунные тыльники на прикладах прижались к их плечам, а правые руки взвели кремниевые ударники, которые автоматически подняли крышки затворной полки, прежде чем встали в позицию с указательным пальцем, согнутым вокруг смехотворно маленького спускового крючка.

— Огонь! — рявкнул Кларик, и двадцать мушкетов выстрелили одновременно.

Остров Замка́ вздрогнул несмотря на то, что его уши были закрыты руками, и его окутало удушливое облако порохового дыма.

— Первая шеренга, перезаряжай! — услышал он сквозь звон в ушах. — Вторая шеренга, приготовиться!

Первая шеренга сделала шаг назад, правые руки опять потянулись к футлярам с боеприпасами. Вторая шеренга в тот же момент сделала шаг вперёд, так что две шеренги фактически поменялись местами.

— Вторая шеренга, целься! — рявкнул майор, и мушкеты новой первой шеренги поднялись к их плечам и были взведены. Кларик выждал ещё пять секунд. Затем…

— Огонь! — скомандовал он, и только что заряженные двадцать мушкетов треснули залпом.

— Вторая шеренга, перезаряжай! Первая шеренга, приготовиться!

Остров Замка́ почти не мог поверить в это. Первая шеренга уже на самом деле перезарядилась. Теперь они шагнули обратно на свою первоначальную позицию, пока вторая шеренга возвращалась к своей первоначальной позиции. Затем последовала короткая пауза — до момента, когда Остров Замка́ осознал, что вторая шеренга морпехов была уже на середине цикла перезарядки — а затем мушкеты первой шеренги выстрелили.

Все это повторилось трижды, и новый выстрел мушкетов бил в сторону мишеней каждые десять секунд. Меньше чем за одну минуту сорок человек из взвода лейтенанта Лайна выстрелили сто двадцать раз. Такое же количество мушкетёров с фитильными мушкетами могли бы выстрелить всего по одному разу за то же время, а Остров Замка́ подозревал, что люди Лайна могли бы перезаряжаться ещё быстрее.

— Прекратить огонь! — крикнул Кларик, чей голос казался дребезжащим и искажённым из-за массированного мушкетного огня.

— Разрядить оружие, — добавил майор уже более спокойным голосом, и взвод аккуратно упёр мушкеты прикладами в землю. Кларик посмотрел на них мгновение, а затем повернулся к Кайлебу и Острову Замка́.

— Не угодно ли вам осмотреть мишени, Ваше Высочество? Верховный адмирал? — спросил он.

— Брайан? — пригласил Кайлеб, и Остров Замка́ дёрнулся.

— Я, определённо, хочу, Ваше Высочество, — сказал он, и он, Кайлеб, Мерлин, майор Кларик и лейтенант Фалкан пошли к манекенам.

— Святой Лангхорн! — пробормотал Остров Замка́, когда он приблизился к мишеням, чтобы посмотреть, что с ними сделали полудюймовые мушкетные пули. Он видел нагрудники, пробитые из мушкетов при стрельбе на относительно коротких дистанциях, но также он много раз видел вмятины и свинцовые брызги, когда они отражали пули, особенно при стрельбе с дальних дистанций. Эти нагрудники такого не смогли, и глаза верховного адмирала расширились, когда он увидел какие дыры были в них пробиты.

Это было как минимум впечатляюще, но ещё более впечатляющим было то, что в каждом было как минимум по три попадания. Это означало как минимум девяносто попаданий из ста двадцати выстрелов, и не один мушкетёр, использующий фитильный мушкет, не мог обеспечить такой процент попаданий на такой дистанции.

Он протянул руку, и, потрогав кончиком одного из пальцев края отверстия от попадания пули, повернулся не к Кайлебу, а к Мерлину.

— Как? — просто спросил он.

— Я думаю, что скорость ведения огня вполне говорит сама за себя, милорд, — серьёзно ответил Мерлин. — Единственная вещь, которая, возможно, была не слишком очевидной это то, что запал замка имеет коническую форму. Снаружи он шире, поэтому действует как воронка. Вместо нескольких отдельных операций на полке, им просто нужно высыпать порох из заряда на полку. Так что заряды и стальные шомпола означают, что они могут просто перезаряжаться быстрее — намного быстрее — чем когда-либо раньше.

— Что касается точности, — продолжил он, указывая на многочисленные отверстия в каждом нагруднике, — это не просто мушкеты, милорд. Они также ружья.

Брови Острова Замка́ поползли вверх. Принцип закручивания метательного снаряда для стабилизации его в полёте был известен лучникам и арбалетчикам на протяжении веков. Долгое время никому не приходило в голову, что если нарезать канавки в стволе мушкета, то это так же поможет стабилизировать мушкетную пулю. Но никто никогда не предлагал использовать нарезные мушкеты как средство ведения войны, потому что они очень долго заряжались. Чтобы заставить пулю попасть в нарезку, необходимо было использовать пулю чуть большего чем нужно калибра и буквально вколачивать её в ствол, что уменьшало и без того черепашью скорость стрельбы мушкета до полностью бесполезной на поле боя.

— Ружья? — повторил он, и Кайлеб кивнул.

— Посмотри на это, — предложил он, и протянул мушкетную пулю.

Но, как заметил Остров Замка́, взяв пулю, по форме это был уже не «шар». Это был слегка удлинённый цилиндр, закруглённый на одном конце и полый на другом.

— Когда пороховой заряд взрывается, — продолжил объяснять Кайлеб, — он раздвигает полый конец пули и толкает её по нарезке. Это так же запечатывает канал ствола, что повышает силу давления пороха на пулю. Это может быть не очень очевидно, но стволы на этих «кремниевых ружьях» на самом длиннее, чем у большинства фитильных мушкетов. В сочетании с тем, как пули запечатывают ствол, эта дополнительная длина придаёт каждому выстрелу большую мощность и скорость.

Остров Замка́ оторвал взгляд от пули и медленно покачал головой.

— Это действительно так просто?

— Это действительно так просто, — подтвердил Кайлеб.

— На сколько это увеличивает эффективную дальность? — спросил верховный адмирал. — Я, помнится, видел графа Сосновой Горы на охоте несколько лет назад. У него был нарезной фитильный мушкет — из Харчонга, я думаю — и он сбил рогатую ящерицу почти на двухстах ярдах.

— Ну, — сказал Кайлеб, — давайте вернёмся на линию огня, хорошо?

Они вернулись к тому месту, где стоял в ожидании лейтенант Лайн и его взвод. Там он посмотрел на Мерлина.

— Не могли бы вы оказать мне честь? — спросил он с лукавым блеском в глазах.

— Конечно, Ваше Высочество, — пробормотал Мерлин, и повернулся к тому же капралу, чей мушкет рассматривал Остров Замка́.

— Вы позволите? — спросил он, протягивая руку, и капрал, широко усмехнувшись, передал ему оружие, а затем и сумку с боеприпасами.

Мерлин принял и то и другое и спокойно зарядил ружьё. Он насыпал пороха на полку, а затем повернулся обратно к Кайлебу.

— Могу ли я предположить, что вы уже придумали цель, Ваше Высочество? — спросил он мягко.

— На самом деле, да, — заверил его Кайлеб с усмешкой, ещё более широкой, чем у капрала. — На самом деле, я думаю, что я нашёл нечто, что бросит вызов даже тебе, Мерлин.

Мерлин слегка выгнул бровь, а Кайлеб повернулся и указал по направлению стрельбища. Не на манекены, что служили мишенями для морпехов, но на что-то за ними. Там, как увидел Остров Замка́, стоял ещё один манекен, находящийся примерно в четырёхстах ярдах от них.

— Кажется, что это будет довольно далёким выстрелом, Ваше Высочество — заметил Мерлин.

— О, я уверен, ты справишься! — подбодрил его Кайлеб. Мерлин взглянул на него с упрёком, а затем вышел чуть вперёд от первой шеренги морпехов.

Он поглядел по направлению выстрела, сапфировые глаза были сосредоточены. Никто из людей, наблюдавших за ним, не понял, что он использует встроенный в ПИКА лазерный дальномер, чтобы определить точное расстояние до цели. Он определил его как четыреста двенадцать ярдов, и кивнул самому себе.

В отличии от людей из крови и плоти стоявших рядом с ним, Мерлин знал среднюю начальную дульную скорость пули новых ружей. Пока ещё никто на Сэйфхолде не додумался до разработки хронографа подобного тем, что использовались на Старой Земле для измерения дульной скорости огнестрельного оружия, но Мерлин и не нуждался в нём. Или, скорее, у него он был встроенный.

Потом он взвёл затвор и поднял ружьё в положение для стрельбы. Красная прицельная сетка наложилась на его зрение, значительно выше манекена, так как его процессор вычислил траекторию пули и показал правильную точку прицеливания, а затем он поймал мушку в простом открытом целике и выровнял их с горящим значком, который мог видеть только он.

Прицельная сетка стабилизировалось. Фактически, она стабилизировалась с буквально нечеловеческой точностью, потому что ни один человек из плоти и крови не мог бы держать это ружьё настолько абсолютно неподвижно. А затем Мерлин медленно и плавно нажал на спусковой крючок.

Ударник дёрнулся вперёд, порох на полке воспламенился, и ружьё, изрыгнув облако порохового дыма, ударило его в плечо сильной отдачей любого крупнокалиберного оружия, использующего чёрный порох. Затем, на расстоянии четырёхсот двенадцати ярдов, шлем манекена слетел с его головы и завертелся, вспыхнув на солнце, прежде чем удариться о землю.

— Ой-ой-ой, — пробормотал Мерлин, с улыбкой поворачиваясь к Кайлебу. — Боюсь, нам понадобится ещё один новый шлем, Ваше Высочество.

— Я понимаю, почему вы хотели сохранить всё это подальше от чужих глаз, Ваше Высочество, — признался Остров Замка́ двумя часами позже.

Он стоял вместе с кронпринцем, Мерлином и лейтенантом Тильлайером, ожидая пока пара морпехов приведут его и Тильлайера лошадей, для обратного путешествия в Королевскую Бухту.

— Это то, что мы хотели бы сохранить в секрете, — ответил Кайлеб. — И майор Кларик, и лейтенант Лайн занимались некоторыми интересными вещами, разрабатывая наилучшую тактику. Это сложнее, чем стоять на месте и просто стрелять в направлении противника, хотя и это, вероятно, будет сначала достаточно эффективно, учитывая наше преимущество в дальности и скорости стрельбы. В конце концов, думаю, обе стороны будут иметь такие ружья, и когда это произойдёт, стояние в поле в открытую будет хорошим способом очень быстро убить множество людей.

— Я вполне могу в это поверить, — сказал Остров Замка́ с содроганием, которое на самом деле не было притворным.

— Тот факт, что любой стрелок становится сам себе копейщиком, как только он примкнёт штык, также будет иметь огромное значение при любом абордаже, милорд, — неуверенно заметил лейтенант Фалкан, и Остров Замка́ кивнул.

Теперь он понял назначение странных выступов на стволах ружей. То, что Мерлин назвал «кольцевым байонетом», было, по сути, ножом с четырнадцати дюймовым, двухсторонним клинком, а неполное кольцо образовывало один из концов его гарды. Кольцо крепилось снизу ствольного среза под мушкой, а простое движение в пол-оборота запирало выступы на нём в прорезях рукоятки, что прочно фиксировало его на месте. Оружие можно было заряжать и стрелять из него, хотя частота выстрелов сильно падала, и как заметил Фалкан, это превращало мушкет в абордажную пику. Это означало, что мушкетёрам Морской Пехоты, больше не нужно было бросать оружие, как только начнётся рукопашная.

— В то же время, Брайан, — сказал Кайлеб очень серьёзно, — одна из причин, по которой я хотел, чтобы ты увидел это, заключается в том, что нам нужно принять решение, и я хотел бы услышать твоё мнение, прежде чем мы сделаем это. В частности, хотим ли мы начать выдавать такие ружья всем нашим морпехам?

— Что? — Верховный адмирал почувствовал, как его брови полезли вверх от этого вопроса. — Почему мы не должны хотеть этого, Ваше Высочество? — спросил он через мгновение.

— Я могу привести две основные причины, — ответил Кайлеб. — Во-первых, для изготовления такого ружья требуется гораздо больше времени, чем для изготовления гладкоствольного мушкета. Вероятно, мы сможем изготовить три, или даже пять гладкостволок, за то время пока будем делать одно ружьё. Мастер Хоусмин готов переместить производство мушкетов в новую мастерскую в Дельтаке так быстро, как только сможет. Он должен начать производить их там в начале следующего месяца, и сбор всего этого под одной крышей позволит ему убедиться, что все взаимозаменяемые части действительно взаимозаменяемы.

Принц скорчил гримасу, а Мерлин спрятал улыбку. За последние несколько месяцев Кайлеб осознал недостатки, присущие отсутствию действительно единой системы измерений. Понятие об использовании взаимозаменяемых частей не было абсолютно новым, но если «дюймы» двух разных мануфактур на самом деле не были идентичны, то части, которые производила одна, не работали в мушкетах, сделанных другой. Именно поэтому Хоусмин убедился, что все его заводы используют единицы измерения той же величины, которыми пользовались в Королевской Гавани.

— Как только он полностью наладит там свой ружейный завод, что должно занять примерно месяц, у нас будет в два или три раза больше нарезающих станков, чем сейчас, — продолжил Кайлеб. — Общая производительность будет расти, и коэффициент производства немного изменится в сторону ружей, но нарезка стволов требует больше времени и это целый отдельный этап в этом процессе. Это означает, что мы всегда будем производить гладкостволки быстрее, чем ружья. И хотя преимущество дальнобойности у ружей приятно само по себе, мы также должны думать о том, что это преимущество оправдывало выполнение этих работ.

— Во-вторых, как только мы начнём их производить, и как только они будут использованы в боях, каждый захочет иметь такого же рода оружие для своей пехоты. И, давай посмотрим правде в глаза, будет не так уж сложно скопировать их. Мы не привносим никаких новых принципов или процессов в само оружие, кроме кремниевого замка, что само по себе не является каким-то сложным усовершенствованием.

— Значит, вы подумываете о том, чтобы придержать новые пули про запас, — медленно сказал Остров Замка́, и Кайлеб кивнул.

— Мы сможем нарезать стволы существующих мушкетов намного быстрее, чем если бы мы сделали полностью новые ружья с нуля, — отметил он. — Если мы сохраним новые пули «про запас», как ты выразился, мы можем использовать преимущества более высокого темпа стрельбы и новых штыков, и всё ещё будем иметь решающее преимущество в своих руках, когда другие люди начнут копировать мушкеты с кремниевым замком. И всё гладкоствольное оружие, которое мы произведём за это время, будет подготовлено к нарезке, когда придёт время.

— Но даже это будет довольно мимолётным преимуществом, Ваше Высочество, — заметил Остров Замка́.

— О, я знаю это. — Кайлеб снова кивнул. — Я не говорю, что я согласен с концепцией отсрочки введения ружей. Я просто говорю, что, по-моему, это то, что нам нужно обдумать. В любом случае, конечно, майору Кларику нужно развивать тактику как для гладкоствольного, так и для нарезного оружия.

— Вы определённо правы насчёт этого, Ваше Высочество, — мрачно сказал Остров Замка́. Кайлеб поднял голову, и верховный адмирал фыркнул. — Ваше Высочество, вы знаете, что имея дело с Нарманом и, вероятно, с Гектором, это так не закончится. На самом деле, всё только начинается. И медленно или быстро мы введём новые ружья в дело, они скоро понадобятся. Скорее всего, очень скоро.