Глава 10.3
Что может быть громче, чем заполошный стук женского сердца в мужских объятиях?
Только требовательный стук в дверь. Мрачный, мерный, звучащий вовсе не от костяшек пальцев по полотну, а от ударов ногой по закрытой двери.
- Прячься, жена пришла! – Яростно прошептал я, отодвинув принцессу от себя и оглядывая комнату в раздумьях, куда ее теперь деть.
- А я тогда кто?!
- Это совсем другое дело! – Спешно поправлял я ее платье, накидывая обратно на плечи. – Это страшный человек!
- Горю желанием познакомиться! – Гордо подняла она подбородок, ни капли мне не помогая.
Но говорила все-таки нервно и шепотом.
- С ума сошла?! У нее справка из психдиспансера! Ты в курсе, что она старого князя Шуйского чуть не убила?! – Бросился я к футболке с рубашкой, надевая сразу обе.
- Я слышала, что это был ты. – Нахмурилась принцесса, сложив руки на груди.
- Верь больше! Я вообще был при смерти. Еле уговорил краснокнижного пожалеть, - пиджак занял свое место на плечах.
Удары по двери стали громче и требовательней.
Я метнулся к окну и оценил высоту до земли. Высоковато…
- Даже не думай! – Оценила принцесса мой маневр.
- Не время спорить! – Подхватил я Елизавету на руки и вместе с ней опустился на колени возле кровати.
- Куда?! Туда?! – Шепотом прошипела она, глядя на темный провал под краем покрывала.
- Не беспокойся, там теплый пол и пыли нет, - приводил я успокаивающие доводы, пытаясь запихнуть упирающуюся принцессу в безопасную темноту.
- Ну, знаешь, Самойлов, это край! – Отпихивалась Рюриковна, пытаясь встать. – Довольно!
- Тебе, что, жить надоело?! – Прижал я ее к полу за плечи и опасливо повернулся на дверь.
Которая отчего-то стала сильно пылить – с тихим шорохом оседающего со склона песка.
Перевел взгляд на Елизавету и увидел испуг в глубине ее глаз, что так же смотрели на истлевающую преграду.
- Если тебе интересно, дверь – артефакт. Была артефактом, – привел я веский довод и задвинул уже не упирающуюся девушку под диван. – И замаскируйся, она целитель!
Спешно поднялся, огляделся по сторонам. Поднял с пола тканевый поясок и засунул в карман. Оправил рубашку, причесал волосы, еще раз оглядел комнату и подошел к двери. Досадливо цокнув, двумя резкими движениями запихнул туфли в глубину подкроватья, игнорируя злое шипение оттуда. Отдышался, открыл дверь.
- Где она? – Мрачным предвестником неминуемого взглянула на меня Ника, держась одной рукой за стену – так, чтобы никто не мог проскользнуть мимо.
Ладонь ее наполовину была утоплена в песок, которым эта самая стена успела стать.
Я молча отодвинулся в сторону и широким жестом предложил ей осмотреть комнату самостоятельно.
Ника посмотрела на меня длинным взглядом, полным недоверия и подозрения. Затем неохотно присмотрелась к комнате. И сделала шаг внутрь.
Обошла кресла, заглянув за них. Подошла к окну и раздернула шторы, посмотрев по углам. Коснулась ручки тяжелого шкафа и потянула на себя, обнаружив там только пустые вешалки.
- Еще под кроватью посмотри, - дружелюбно подсказал я, оставаясь возле выхода.
Ника направилась к постели. Встала возле, опустив руки. Затем села на нее, сгорбившись и спрятав лицо ладонями.
- Я веду себя отвратительно, да? - с горечью произнесла она.
Закрыв то, что осталось от двери, я не торопясь подошел к невесте и присел рядом с ней.
- Эмоционально, - ответил я без укора, с легкой толикой сочувствия. – Это пройдет.
- Что пройдет? – Глухо спросили из под ладоней. – Она – принцесса. Я – никто. Она пришла - мне уходить. Я не хочу.
- Вот эти рассуждения пройдут. – Осторожно приобнял я ее плечи и позволил прижаться к себе. – Никуда тебе не надо уходить. Считать себя ниже тоже не надо.
- Ты ничего не понимаешь, - попыталась невеста отодвинуться. - Она - по сравнению со мной… - Горьким тоном начала было Ника.
- Бедная, несчастная девушка. – С искренним сочувствием прервал я. – Которую обманули, обвели вокруг пальца и оставили ни с чем. И которой мы нужны в стократ больше, чем она – нам.
Атмосфера недоумения после этих слов была в два раза плотнее, чем обычно.
- Но… - Затянула Ника, сбившись и не зная, с чего начать. – А как же конец мира?
- Он будет через год. А может, его не будет. – Пожал плечами. – Есть категория людей, которая даже в самый последний миг будет думать, как урвать побольше себе. Ведь мир обязательно спасут для хороших людей, но мерзавцы тоже уцелеют. Они на это и рассчитывают.
- Я не понимаю. Она пришла добровольно. Она была довольна!
- Допускаю, что решение принималось на самом верху. Никого другого Елизавета слушать бы не стала. Но между приказом и принцессой так много безымянных исполнителей, которые все готовят… Ай, не щипайся!
- Самойлов! – Недовольно произнесла Ника. – Детали!
И правую ногу согласно пнули из-под кровати.
- Какие еще детали? – Раздраженно сдвинул я ногу. - Еще вчера принцесса Елизавета правила центром Москвы! Ты представляешь себе этот куш? Представляешь себе амбиции и Силу девушки, которой дали такой богатый и важный объект?
- Возможно, она рассчитывала приобрести что-то более ценное.
- С паспортом Юсуповых, распечатанным на гербовом бланке Империи? Без традиции сватовства и свадьбы? Вообще без какого бы то ни было приданного? Да ее вещи демонстративно вышвырнут за порог у Юсуповых, захоти она там появиться! В дворцах княжества слишком много гордости!
- Я, между прочим, тоже без приданного.
- Твое приданное – три моих спасенных жизни. – Отмахнулся я. - Думай о другом. Как только ее вышвырнут, она явится к отцу или деду. Те прижмут ее к груди, посочувствуют. Потом окажется, что центр Москвы уже под кем-то другим из сыновей или внуков. Окажется, что Елизавета нелюбимая, вторая супруга, со скандалом выгнанная из дома.
- У нее есть шанс быть первой и единственной. – Понурилась Ника.
- Слушай и не перебивай. Принцессе дадут небольшой город на кормление, потому что большое и важное дело отдавать такой уже нельзя. И оставят боевым резервом в семье, не желая отдавать такую силу никому из князей. Юсуповых загонят в немилость – теперь есть за что. Душить они умеют. Условием примирения станет контроль надо мной.
- Родители никогда не сделают такое с дочерью!
- Они – нет. – Вздохнул я. – Я же говорю – кто-то еще, способный вмешаться в процесс подготовки. Способный всучить свитскому конверт с паспортом. Способный замять и заговорить ситуацию с приданным. Допускаю, что он достаточно хитер, чтобы не занять центр Москвы самостоятельно. Но будь уверена, он стребует за это назначение немалую сумму.
- Император будет в бешенстве.
- Императора устроит исход. – Пожал я плечами. – Свое он получит. Единственная пострадавшая – это Елизавета.
- Если развод не планировался изначально, - задумчиво произнесла Ника.
- Может, планировался, - равнодушно подтвердил я. – Но для того, чтобы уйти красиво, следовало приходить красиво и с уважением. Чтобы в дворцах Юсуповых обливались слезами, отсчитывая ей золото тоннами, когда придет время возвращать приданное. Чтобы князь лично звонил императору, уговаривая унять рассорившихся молодых и намекая на совместные проекты, которые обернутся пеплом – но заденет только княжество. А Император соглашался и ставил непосильные условия, чтобы орали уже на меня, бестолкового и неспособного удержать красавицу с могущественной родней. Принцессе достался бы богатый город, дабы подчеркнуть ничтожность Юсуповых, мне – смерть.
Ника вздрогнула от последней фразы и со страхом взглянула мне в лицо.
- Живой первый муж – это пошлость и нарушение канонов. Прошлое холостых принцесс должно регулярно умирать.
- Тогда кто станет спасать мир?
- Думаешь, Император позволит это сделать кому-то, кроме себя? – Вопросительно поднял я бровь. – Ее прислали не для того, чтобы помогать. Это весьма очаровательный надзиратель.
- Значит, понравилась она тебе. – поджала губы Ника, услышав совсем не то. – То-то ты так бежал с ней сюда. Неужели успели? – Вновь с подозрением оглядела она покои.
- Ох, - поднял я голову и закатил глаза. – Даже будь она здесь, ничего бы не было. Признаюсь, я планировал ее сюда привести и спровоцировать на развод. Мне было нужно, чтобы она сбежала и пришла к деду до позора с Юсуповыми. Тогда она вернулась бы вновь, но уже не надзирать, а договариваться. Она умная.
- И как, прости, ты собрался ее провоцировать? – Как-то слишком добро похлопала Ника глазами.
- Мы не дети, ты прекрасно знаешь, как. – Позволил я себе раздражение. – Уверяю, я знаю, что надо делать, чтобы она сама сбежала.
- Или размазала тебя тонким слоем!
- Во-первых, я живучий. Во-вторых, есть методы, за которые нельзя убивать. Но после которых девушка с ее воспитанием сбежит непременно. – Уверенно поведал я.
- Внимательно слушаю. – Сложила Ника руки на груди.
- Ника…
- Нет-нет, говори. Может, подскажу чего.
- Да любая благородная леди сбежит, когда ее руки свяжут у запястий, грубо стянут со спинкой дивана и станут бесцеремонно ласкать тело, наговаривая в ушко разные непристойности…
Только Ника отчего-то мрачно и отрицательно качала головой.
- Что? – Возмутился я. – Секунд тридцать – и в коридоре!
- Ладно, хоть обошлось, - вздохнула невеста, оглядев комнату. – Только не ясно, с чего бы ей возвращаться.
- У нас есть деньги. – Пожал я плечами. – У нас поддержка шести великих князей, которые были у тебя сватами.
- Поддержка? – С сомнением уточнила Ника.
- А как же. Этих шестерых сейчас только и объединяет, что они все были вместе на этом событии. Им нужен повод для союза, - пытался втолковать я невесте. – Они слишком долго режут друг друга, чтобы внезапно примириться, но война – это дорого и невыгодно. Сейчас же они могут быть за одним столом без обвинений в попрании вековых традиций. Теперь у них есть для этого убедительная причина, и поверь – они вцепятся в нее всеми руками.
- Эм…
- Политика. – пожал я плечами. – Даже сватовство становится политикой, если там появляются великие князья. Так что за нами мощный политический блок, который позволит не упустить монополию на Механизм.
- Мы же хотели его отключить?
- Разумеется. Но даже Император не подумает его уничтожить. Это контроль над миром и источник безграничной энергии, которую можно изучить и покорить.
- Никто нам этого не позволит. – Категорично произнесла Ника.
- Одиночке – нет. – Напомнил я утренние слова. – Но мы перестаем быть одни. Напомню, я могу включить Механизм в любой момент. Даже отсюда.
- Уйдешь ты, и… - отчего-то еще сильнее грустила невеста.
- И передам контроль детям, - мягко успокоил ее. – Династии, которую мы можем создать. К которой пока можно присоединиться даже бедной, обманутой принцессе Рюриковичей. Если, разумеется, ты согласишься ее принять.
- А без нее никак?
- Можно. Вот ей без нас – будет тяжело. – Оценил я. – Впрочем, мы не благотворительная организация.
- Постой… Я не это имела ввиду. – Запнулась Ника. – Будет ли она нам полезна?
- Рюриковичи – один из истинно великих и древнейших родов. – Пожал я плечами. – Многие захотят говорить с ней, а не с нами. Они так привыкли. Отучать придется долго и кроваво. – Откровенно высказал я свои мысли.
- Тогда я согласна. – Тяжело вздохнула невеста. – Ради жизни мира.
- Любить я буду только тебя.
- Да ну? – покосилась на меня девушка. – Даже в одной с ней постели?
- Без тебя я буду думать только о Родине!
- Просто молчи. – Отмахнулась Ника, впадая в меланхолию.
Потянулся ее поцеловать, но девушка увернулась. Постарался быть настойчивей, но получил легкий удар кулачком в грудь.
- Хватит! Мы решаем серьезные вопросы!
- Я не могу так долго думать о Родине один! – Произнес я ворчливо.
- Лучше подумай о том, как донести до принцессы, что мы ей нужны. А ты – не человек, из-за которого ее подставили.
- Ну, для этого придется ее как-то зафиксировать под страхом смерти, чтобы она все выслушала и не сбежала. – Мягко улыбнулся я.
- Тяжело будет.
- Придумаю что-нибудь, - заверил я невесту и провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Все будет хорошо. Я же обещал.
- Пойду я. – Поднялась Ника. – Там Веня, вроде как, в коридорах остался.
- Потерялся?
- Ага. – Девушка подошла к двери и вновь посмотрела на меня. – А кто мы будем? Самойловы?
- Подумаем вместе, - запнулся я, не найдя сразу ответ.
Потому что Самойловы – это Федор и его род, которому он будет главой.
Дверь аккуратно захлопнулась.
Под кроватью все еще было тихо.
- Вылезай. – Произнес я обычным тоном.
Снизу зашуршало шелковой тканью. Я поднялся и помог ей сесть рядом. Помолчали.
- К деду пойдешь? – Уточнил я у нее.
Та неопределенно покачала головой, продолжая рассматривать что-то на полу.
- Это все правда? Насчет ваших ресурсов.
- Ты же все равно проверишь.
- Мне нужно поговорить с Никой. – Выдохнула принцесса решительно.
- Говори со мной.
- Сильные говорят с сильными. Я желаю говорить с убийцей князей. – Надменно посмотрела она на меня.
- Говори со мной. – Недоуменно дернул я плечом.
- Разве не она чуть не убила древнего Шуйского? – Недовольно приподняла бровь принцесса.
- Она. – Не стал я спорить.
- Тогда…
- Только до этого я заставил его подчиниться и выкинул с самолета. – Буднично прокомментировал. – А два дня назад почти убил князя Черниговского. Так что какие у тебя там вопросы?
- А ее справка… - Почувствовала неловкость Елизавета.
- Не соответствует действительности.
- Выходит, ты мне врал?
- Когда? – Мрачно взглянул я на нее. - Я вообще не вру. Это вы вечно придумываете больше того, что вам говорят.
Принцесса разумно промолчала, стараясь не развивать ссору.
- Хорошо. Будем считать, что я пришла к деду, и все подтвердилось. – Смотрела она перед собой. – Потом вернулась к тебе, и ты мне это все рассказал.
- И ты поверила. – Утвердительно произнес я.
- Мы рассматриваем гипотетическую ситуацию. Допустим, я бы поверила. Что потом?
- Я бы предложил бы тебе то, чего у тебя никогда не будет без нас.
- Я могу сейчас придумать очень много от того, что услышала.
- Сходи сегодня к деду. – Вздохнул я. – И приходи в пятницу вечером.
- Почему в пятницу?
- Совет князей. И все то, что на нем произойдет.
Я достал из кармана поясок от ее платья и принялся распутывать в руках.
- Спасибо, - механически отметила принцесса.
А затем ворохнулась, когда я накинул поясок на ее руки и принялся мягко опутывать запястья, легонечко подтягивая друг к другу.
- Ты чего? – удивилась Елизавета.
- У нас тут один теоретический спор, который мне очень интересно решить. – Произнес я доверительно.
- Так! Довольно! – Скинула она мое плетение, оправила платье, затянула пояс, нашла туфли и порывистым ветром захлопнула дверь за собой.
- Вот! И тридцати секунд не прошло. – Отметил я по часам.
А еще говорят, что я не разбираюсь в девушках.
