Глава 20

Аня лежала в кровати и никак не могла уснуть. Ей не давали покоя мысли, одолевавшие ее весь день.

«Я должна стать его женой. Конечно, Фил крепко держится за свой брак. И по своей воле не уйдет. Но ведь можно сделать так, чтобы Мишель сама бросила его. Уверена, эта женщина не столь умна, как я. Могу и ошибаться, конечно, но в любом случае действовать нужно быстро.

Его жена должна узнать о нашей связи и выгнать его. Фил придет ко мне, и я возьму его тепленьким. Только нужно аккуратно все сделать, чтобы Фил ни о чем не догадался.

Главное — как?

Можно забеременеть. Но это ненадежный способ. Это может его отпугнуть. Да и потом, у него своих детей четверо, из них — двое общих с Мишель. Фил — человек ответственный, он не бросит четырех детей ради одного. Кроме того, похоже, что он действительно любит жену.

Вот стать его другом… Да! Лучшим другом. Это мой единственный возможный вариант».

Фил продолжал свои периодические визиты в Москву.

Аня в роли любовницы надоела ему довольно быстро. Но как человек — очень заинтересовала. Возможно, если бы он не был женат, Анины отношения с ним развивались бы по той же схеме, что и с Иваном: Фил держал бы ее при себе в качестве постоянной спутницы, но лишь пока не встретит ту, которую захочет видеть матерью своих детей.

Встречи Ани и Фила были редкими, но регулярными. Со временем Аня смирилась с тем, что этого мужчину ей не удастся увести из семьи. Но, к своему удивлению, она все равно не хотела его терять. За короткий срок Фил стал для нее особым человеком. Другом. Настоящим близким другом. Выяснилось, что они действительно очень похожи друг на друга: любят и ненавидят одно и то же. Предпочтения в музыке, книгах, еде — все совпадало.

Их отношения перестали пылать страстью, но им обоим хотелось встречаться снова и снова, просто чтобы разговаривать о том о сем, делиться новостями и планами на будущее. За полгода знакомства Аня так привыкла к Филу, что стала относиться к нему как к старшему брату или даже отцу, которого, к сожалению, не знала — он умер еще до ее рождения. Фил давал ей дельные советы и тоже воспринимал как младшую сестру. В их отношениях не было того, что мешало бы большинству бывших любовников, — ревности и обиды. Аня и Фил много обсуждали свою личную жизнь, понимая: их отношения никогда не перерастут во что-то большее. Их обоих это устраивало. Они могли болтать и смеяться за бокалом игристого, а потом кто-то под действием хмелька мог намекнуть на страстную ночь. В этом даже была какая-то особенная романтика.

При этом Аня все еще мечтала встретить мужчину, который, как волшебный принц, заберет ее у Вани и немедленно женится. Но Фил ее постоянно осаживал:

— Ты плохо одеваешься.

— В смысле?

— Слишком сексуально. Это сразу отталкивает многих мужчин. Ты слишком многое выставляешь напоказ.

— Ване нравится, когда я выгляжу сексуально.

— А знаешь почему? Он хочет, чтобы на тебя пялились и завидовали ему. Но ты ведь сама признаешь — он не любит тебя. Если мужчине важно, как оценивают его женщину, значит, он в принципе не способен полюбить. Ты же не хочешь нарваться на такого же, как Иван? Вот Мишель умеет одеваться как надо. Не в обиду тебе.

— Я не обижаюсь. Наоборот, ценю твою честность. Ты же на самом деле хочешь мне помочь! Так расскажи, что именно в моем внешнем виде не так.

— Начнем с обуви. Всегда слишком высокий каблук. Зачем? У тебя и так прекрасная фигура. А ноги — самые красивые среди всех, что я видел. Так что я на твоем месте не прибавлял бы им высоты, а, наоборот, убрал бы сантиметров семь-восемь. Я не говорю, что нужно перейти на кроссовки или балетки. Но тебе это больше пойдет.

— Ну как же так?! Я столько времени училась красиво ходить на высоком каблуке!

— И не зря. Ты делаешь это превосходно. Но уверен, твоя походка будет ничуть не хуже, если ты станешь немного пониже.

— Ладно, продолжай. Что еще не так в моей одежде?

— Декольте. Еще одно женское оружие, которым ты пользуешься неумело. Зачем оставлять столько расстегнутых пуговиц? Достаточно одной. Несколько раз я даже замечал, что ты без лифчика. Это выглядит простительно и даже сексуально у шестнадцатилетних худощавых моделей в стиле Кейт Мосс. Сложно противостоять, когда видишь на такой юной девушке маечку, под которой угадывается отсутствие лифчика. Но для тебя, уважаемой женщины, это непростительно. Твои юбки тоже слишком коротки. Я знаю, что сейчас это жутко модно. Даже Мишель укоротила свой гардероб. Но она никогда не наденет такую юбку вместе с высоким каблуком. Тут уж либо одно, либо другое. А в твоем случае — лучше ни того, ни другого.

Аня подошла к зеркалу и внимательно себя рассмотрела.

— Да уж. Неужели я действительно одеваюсь как шлюха? Я и не замечала этого…

— Дело даже не в этом. Просто все это — не твое. Я вижу, когда у женщины имидж подобран правильно, а когда — не очень…

— Наверное, ты прав. Я просто уже привыкла к такой одежде. На самом деле я бы предпочла что-то более удобное и домашнее, менее яркое.

— И так ты притянешь гораздо больше мужчин! А теперь я кое-что спрошу. Давно хотел. Прости, если лезу не в свое дело. Почему ты не родишь Ивану ребенка?

Аня замешкалась.

— Я думала об этом. Пора бы уже, по логике вещей. Может, немного попозже. Я пока не готова…

— Вы столько лет вместе. Как вы предохраняетесь?

Аня выдержала паузу. Тяжело вздохнула:

— Хорошо. Я не буду врать. Только это должно остаться между нами, обещаешь? Ваня сделал вазэктомию. После моих двух абортов. Оба наших нерожденных ребенка имели сложные генетические нарушения. Ваня не захотел стать отцом инвалидов. И я послушалась его. Наверное, я и сама была не готова растить таких детей. Врачи сказали, что это из-за Ваниной генетики, поэтому он решился на операцию. Так что у нас не может быть детей. Да и, если честно, он не очень расстроился, потому что никогда не мечтал стать папой. В его роду он единственный из мужчин получился нормальным. Все остальные серьезно болели и умерли очень рано. Вот что значит дурная наследственность.

— Это грустно. Он многого себя лишил, это я как отец четверых детей говорю. Ну, фактически четверых. Странно, что он не решился на лечение — с его-то деньгами! Хотя, если вы оба с самого начала не верили, что все получится, то ничего бы и не получилось. Так что даже не знаю, что тебе посоветовать. Хотя знаю… Уходи от него. Не бойся. Я помогу, чем только смогу.

Но Аня уже не собиралась никуда уходить. Лишившись надежды на сказочного принца, она смирилась с образом женщины-жертвы. Ведь это так легко: сидеть и жалеть себя. И — никакой ответственности за собственную жизнь! Ты не виновата в своих несчастьях. Виноват кто угодно: другие люди, обстоятельства, судьба… И когда Аня находила виновника, ей становилось легче.

Иван по-прежнему срывался на ней. И хоть и редко, но мог оскорбить или даже дать пощечину. Это было терпимо — но вдруг он зайдет дальше? Среди его друзей такое случалось. И что она предпринимала? То же самое: плакала и жалела себя.

Жить в роли жертвы Аню научила мама, воспитывавшая дочь в одиночку. Сначала девочка видела, как маму эксплуатируют на работе: начальник предъявлял к ней особые требования, загружая больше остальных, и та с рабской покорностью все выполняла. Потом она встретила нового мужчину и с той же беспрекословностью начала ему подчиняться. Разные люди унижали ее, заставляли делать то, что ей не хотелось, но мама только жаловалась всем на свое «безвыходное положение». Когда Аня выросла, то сама стала такой, да и окружение как-то само собой подобралось соответствующее.

И только одна из ее знакомых осмелилась вырваться из своего порочного круга. Сначала, как и все, она покорно сносила побои от мужа: мол, что я могу сделать, он известный и влиятельный человек! Больше, чем супруга, она боялась только перемен, поэтому долгое время не решалась как-то помочь самой себе. Да и зачем, казалось бы, если богатый муж обеспечивал ей комфортную жизнь, а после каждого рукоприкладства извинялся и дарил какое-нибудь украшение. Но однажды их ссору увидела дочь. Она ничего не сказала, не заплакала — просто смотрела, удивленно вытаращив глаза. И женщине показалось, что не ее малышка, а она сама смотрит на собственные унижения. Ей стало стыдно. На следующий же день она тайно встретилась с одним из врагов своего мужа и передала ему компромат на супруга, взамен тот обещал помочь ей деньгами и связями. Вскоре разразился скандал, в результате которого муж-тиран серьезно испортил репутацию и с трудом избежал уголовного наказания. Женщина начала новую жизнь, а бывший супруг даже позволил ей забрать дочь — лишь бы избежать нового скандала.

Беспомощность Ани развивалась по другому сценарию. В детстве она часто болела, могла слечь от малейшего перенапряжения, поэтому взрослые буквально сдували с нее пылинки, а учителя старались не нагружать лишними заданиями. Девочка сызмальства привыкла к жалости, а став старше, впитала в себя принцип, по которому жили многие ее сверстницы: «Я девочка и не хочу ничего решать сама».

Что ни говори, удобно быть вечной жертвой: с одной стороны, все тебе соболезнуют, с другой — никто от тебя ничего не требует: что взять с убогой? А вот стать хозяином и творцом собственной жизни — это, наверное, сложно. Впрочем, такая мысль — что можно хоть что-то сделать самой — Ане и в голову не приходила, настолько она привыкла жить подачками от окружающих, у которых обманным путем вызывала жалость и чувство вины, даже не понимая, что это неправильно и ни к чему, кроме разочарования от жизни, не приведет…