24
ОН УСЛЫШАЛ БУДИЛЬНИК; ПОПЫТАЛСЯ НАЖАТЬ кнопку, чтобы выключить его, но кнопка не работала. Он продолжал нажимать на нее, но писк не прекращался. Звук пронизывал этот сон, искажая его, пока Дэкерт не осознал, что это – не реальность. Почувствовал, что ему холодно, и открыл глаза. Он лежал на прорезиненном полу, прижавшись к нему щекой, а где-то вдалеке продолжал пищать датчик температуры. Ему потребовалась пара секунд, чтобы понять, что он жив, что он каким-то образом сумел запустить герметизацию, нажав кнопку, и снять шлем, прежде чем потерять сознание. Как он это сделал, Дэкерт не помнил.
Он бы не пошевелился, если бы не этот невыносимый холод… и память о том, как Тэтч по нему стрелял из космоса. «Во имя Господа, как он ухитрился попасть по мне, летя вверх, будто на ракете?» Это была его первая мысль. Потом он задумался, где же сейчас Тэтч. Дэкерт стал на колени и пополз в рубку шаттла. Нос мерз, изо рта шел пар. Он включил обогрев и залез в кресло пилота. Включил компьютер на поиск сигнала маячка Тэтча, а сам, запрокинув голову, посмотрел в окно. Локатор выдал данные. Тэтч был в шестистах километрах от Луны, летел быстрее пули. Топливо в двигателях кончилось, но это уже не имело значения. Он летел в сторону звезды Аркаб в созвездии Стрельца. Аркаб. Почти четыреста световых лет от Земли. Дэкерт представил себе, как Тэтч окажется там, через пару сотен миллионов лет, – замороженное человеческое тело, в одиночестве летящее в пустоте. Он едва не улыбнулся. Но потом вспомнил, что Тэтч сделал, и понял, что улыбаться нечему.
Дэкерт развернул тарелку спутниковой связи шаттла в сторону «Кратера Пири». Остывший мотор с трудом вращался в холоде ночной стороны Луны. Прошло несколько секунд, и его одиночество окончилось. В динамиках зашипело, затрещало, и из них хлынули звуки переговоров. Человеческие голоса, выкрикивающие приказы, диктующие параметры наведения. Голоса войны, напряженные и настойчивые.
– «Кратер Пири», это «Чероки», – сказал Дэкерт посреди всего этого гама. – Вызываю Йейтса.
Спустя несколько секунд ему ответил чей-то голос:
– «Чероки»? Доложите обстановку и повторите.
– Вызываю Йейтса, черт вас дери.
Он уселся в кресле пилота и стал ждать ответа. Обогреватели обдували его теплым воздухом. Сняв верхнюю часть скафандра, он принялся брызгать аварийным герметиком на двухдюймовый разрез, который проделала в верхнем слое скафандра пуля Тэтча. Спина болела, но крови не было. Помогает успокоиться, когда что-то чинишь; несколько секунд спокойствия, прежде чем ему придется лететь на станцию и искать тела своих троих друзей, погибших на Луне.
Старик вышел на связь, он явно был взвинчен:
– «Чероки», где вы были, черт подери?
– Йейтс, это был Тэтч. Прекращайте все это.
– Что ты, черт возьми, такое говоришь?
– Это был Тэтч, – ровным голосом сказал Дэкерт. – Он убил Хейла. Я записал это, пересылаю видео. Прекращайте все это, всю эту вашу хрень, или я передам запись на Землю по открытому каналу.
– Что ты имеешь в виду, говоря «это был Тэтч»? Дэкерт, ты что, свихнулся?
– Он взорвал «Молли Хэтчет». Он устроил диверсию на станции. Он только что убил Хейла. Ты меня слышишь, Йейтс? Это все сделал наш парень, мать его. Он все это затеял. А теперь прекращайте, иначе об этом узнают все.
Воцарилось молчание.
– Погоди, принимаю твою запись, – сказал Йейтс через несколько секунд. – И, ради Христа, я свяжусь с тобой по защищенному каналу.
– Скажи своим начальникам, что у них есть две минуты. Скажи, что поздно пытаться сделать что-то умненькое, типа послать ПСО, чтобы проверить, все ли со мной в порядке, – ответил Дэкерт. – Я уже сгрузил видео на сервер, и им его не найти. Без моей команды в установленное время все это вывалится на всеобщее обозрение.
– Дэкерт, мы уже ракеты запустили, и китайцы тоже. Мы не можем вот так просто прекратить это.
– Можете, Йейтс. Конечно же, можете. И сделаете это.
Дэкерт задумался и глубоко вдохнул. Ему не хотелось задавать следующий вопрос.
– Какие известия с «Ясности»?
Снова лишь шум помех.
– Они не на связи, – наконец ответил Йейтс. – Никаких известий.
– Принято. Лечу туда прямо сейчас.
– Дэкерт?
– У тебя девяносто секунд, Йейтс. Давай, иначе на информаторе на «Таймс-сквер» напишут, что мы развязали войну на Луне, убивая своих.
Дэкерт надел верхнюю часть скафандра и шлем, запустил двигатели шаттла и вылетел из жерла кратера. Вдалеке, над обваливающимися серыми скалами Лунных Апеннин, висела Земля, изумрудная и прекрасная.
Первые обломки он увидел в паре километров западнее станции. Сенсоры обнаружили их и вывели изображение на плазменный экран. Данные несколько согрели Дэкерта. Это была ракета, сбитая на подлете к «Ясности-1», и по темной поверхности лунного моря неровной линией лежали фрагменты ее композитного корпуса. Автоматические системы защиты продержались достаточно, чтобы сбить хотя бы одну. На мгновение Дэкерт понадеялся, что система смогла спасти его злополучную станцию.
Но реальность обрушилась на него тридцать секунд спустя. Адреналин отхлынул, и он почувствовал себя опустошенным. Инфракрасные камеры показывали, что он еще в двух тысячах метров от кратера Менелай. От станции исходил слишком сильный тепловой поток. По ней попали.
Дэкерт вел шаттл над обломками, оставшимися от станции «Море Ясности-1», на автомате двигая ручкой управления. В лунной поверхности под ним зияла дыра с рваными краями, ярко светящаяся на экране инфракрасного визора. Дыра на том месте, где была станция. Обсерватории не стало, над кратером от взрыва, будто саван, висела лунная пыль. В юго-западном углу станции, там, где был «Бычий загон», еще одна дыра, заваленная тоннами реголита и осколками скал. Дэкерт проверил показания приборов. От станции не исходило никаких излучений. Заложив крутой вираж, он сделал круг над разбитой станцией и посадил корабль в нескольких метрах от края пылевого облака. Попытался связаться по радио с Лэйн, но ответом ему был лишь шорох и треск помех.
Отстегнув ремни, он медленно встал с кресла пилота. Мысли разбегались. Он зачем-то вспомнил интервью, которое читал несколько лет назад на Земле. Это было интервью с лейтенантом ВМС США, выжившим, когда был потоплен корабль «Флорида» в 2046 году. По фрегату ударил дрон-самолет с зарядом мощного ВВ, и лейтенант покинул корабль вместе с парой десятков матросов, оставшихся в живых. Корма корабля уже уходила под воду, но капитан остался на мостике.
Лейтенант рассказал, как умолял капитана покинуть корабль вместе с ними. «Сэр, нам надо выбираться отсюда».
«Я останусь с моим кораблем», – ответил капитан.
Молодой лейтенант настаивал, говоря, что незачем умирать бессмысленной смертью, в силу давно умершей флотской традиции, зародившейся столетия назад. «Сэр, это всего лишь корабль», – говорил он.
По словам лейтенанта, капитан откинулся на спинку кресла на мостике и мрачно посмотрел на него.
«Ага, – буркнул он. – Но это мой корабль, и это мои люди гибнут там, внизу, в трюме. Будь я проклят, если я их оставлю».
Дэкерт выбрался наружу через люк шаттла и медленно пошел в сторону станции, сквозь пылевое облако, раскинувшееся на километр над Морем Ясности. «Почему опять не я? – спросил он себя. – Почему я всегда вижу, как гибнут мои люди, а сам ухожу невредимым?»
Сквозь завесу лунной пыли проступили развалины того, чему он посвятил четыре года жизни. Они лежали у него под ногами. Сковородка с кухни, почему-то совершенно целая. Куски красного уплотнителя из конденсоров, собиравших влагу из воздуха. Осколки сделанной уже на Луне глины для 3D-принтера. Провода, целые мили проводов, разбросанные по реголиту. Внутренности выпотрошенной погибшей станции. Дэкерт посмотрел на биосканер на запястье. Прибор был в состоянии обнаружить живое существо в радиусе километра, но его индикатор был темным.
Он дошел до большой груды обломков, которую выбросило вверх из центра «Ясности-1». Полез вверх на четвереньках, чтобы не съехать обратно, не обращая внимания на острые осколки металла и композитов, которые запросто могли прорезать ему скафандр. Добравшись до верха, он осмотрелся по сторонам, включив свои лампы на полную мощность. Там, где раньше было сердце станции, теперь зиял кратер. Огня не было, в вакууме лишь искрили несколько проводов. Стало понятно, что ракета прошла до самых нижних уровней станции, в самое ее чрево. «Вероятно, проникающая боеголовка», – подумал он, понимая, что взрыв, по всей вероятности, уничтожил даже Дыру, последнее убежище. Посмотрев вправо, он увидел гору обвалившихся камней на месте «Бычьего загона».
Он сел на вершине, такой маленький на фоне всего этого. Где же искать, где же разгребать обломки затянутыми в перчатки руками, если обломками засыпано все на сотни метров вокруг? Он ощутил себя человеком, оказавшимся в ловушке на скале. Когда некуда шагнуть, когда все против тебя.
– «Кратер Пири», это «Ясность», – сказал он в рацию.
– Слушаю, «Ясность».
На этот раз Йейтс ответил сразу.
– Станция уничтожена. Мне нужна спасательная команда с тяжелой техникой, быстро.
– О’кей, Дэкерт, но мы сами до сих пор в режиме обороны. Они попросили китайцев о прекращении огня, а твое сообщение ушло в Белый дом, но ракеты еще летают. Для того чтобы что-то сейчас запустить из «Кратера Пири», мне нужно разрешение сверху. Повторяю, мы до сих пор обороняемся, пытаемся вернуться на вторую степень боеготовности, поэтому сейчас любые запуски запрещены.
– Получи разрешение, Йейтс, – отрезал Дэкерт. – Моих людей засыпало.
– О’кей. Я поговорю с Трэйборром. Биосканер что-нибудь показывает?
– Никак нет.
– О’кей.
Дэкерт поджал колени к груди, настолько, насколько это можно было сделать в скафандре, и уронил голову на руки, погружаясь в тишину лунного моря. Посмотрел на электронную плату рядом с ботинком, дорожки, соединяющие диоды и резисторы. Линии выглядели совершенно хаотичными; переплетающиеся, вырезанные промышленным лазером.
Он встал, внезапно разозлившись на себя, и начал спускаться по горе обломков, так быстро, как только мог. Даже если они мертвы, он должен их найти. В канале связи шипели помехи. А потом сквозь пелену, застилающую мозг и шум помех, он услышал искаженный голос:
– «Кратер Пири», это «Низкоорбитальная Лунная-1». Мы услышали ваши переговоры с «Ясностью». Это я тут сигнал поймал, сэр, и теперь пытаюсь выяснить, что это. Как слышите?
Никто не ответил.
– «Пири», это «НЛС-1», как слышите?
– «НЛС», это «Ясность», слышу вас, – наконец сказал Дэкерт. – Что за сигнал?
– Аварийный маяк на баллоне для гелия-3, сэр, но он слишком низко для траектории заброски на орбиту. Летит в юго-восточном направлении, но слишком низко и слишком медленно. Как поняли?
Аварийный маяк на баллоне для гелия-3. «Какого черта?» Сознание Дэкерта прояснилось от всей абсурдности выбранного времени. А потом его мышцы окаменели, и он резко остановился.
– «НЛС», можете подтвердить, что это маяк бака?
– Да, «Ясность». Поэтому-то я ничего не понимаю. Он должен был бы лететь в Точку Лагранжа-3, но орбита нестабильна. И – что совершенно точно – у нас на сегодня никаких забросок запланировано не было.
«Срань господня. Электромагнитная катапульта». Сердце Дэкерта заколотилось. Могли ли они такое сделать? Неужели они были настолько безумны, что сделали это?
– «НЛС», запускайте орбитальную баржу на поисково-спасательную по пеленгу маяка, – сказал Дэкерт, резко разворачиваясь и бросаясь к шаттлу. – Повторяю, немедленно начинайте ПСО, пеленг на маяк. Там могут быть выжившие.
– Где, в баллоне для гелия-3?
– Да!
– Иисусе. «Ясность», стартуем сейчас же.
– Через тридцать секунд буду в своем шаттле, – сказал Дэкерт. – Высылайте мне координаты на борт. «Кратер Пири», вы это слышали? Возможно, им удалось спастись со станции в баллоне для гелия-3. Повторяю: возможно, экипаж катапультировался из «Бычьего загона» в баллоне для гелия-3. Я выведу шаттл на низкую орбиту. Скажите всем, кому знать полагается, что это не военный запуск.
Дэкерт выскочил из облака пыли с колотящимся сердцем, делая прыжки по пять метров. Ждал протесты Йейтса, который скажет ему, что нарушить временный запрет на запуски он не может. В ответ Дэкерт сказал бы, чтобы тот сам себя трахнул, поскольку ничто не заставит его сейчас остаться на поверхности Луны.
Зазвучал голос Йейтса:
– «Ясность», мы напрямую связались с Южным полюсом и сказали, что твой старт не военный. Можешь взлетать. Удачи тебе.
