Пробуждение было отвратительным. Уксусный альдегид стучал в мою печень, а организм ныл, что ему уже давно не двадцать, и даже не сорок. Кроме того, какая-то сволочь долбила в дверь, при этом ощущения были словно долбят по голове.

Пошарил возле кровати, нащупал бутылку минералки. Великая вещь привычка! Много лет уже оставляю себе попить ночью. Скрутил пробку и присосался к горлышку. Живительная влага притушила пожар в глотке. Поковылял в туалет, по дороге крикнув в сторону входной двери, чтобы подождали минуточку.

Стук прекратился. Я закончил свои дела, натянул шорты и пошел открывать.

На крыльце меня ждал моих примерно лет мужик, ростом мне по плечо и тощий. В черном костюме и шляпе. Это было так дико для наших жарких краев, что я завис на добрую минуту. Бим и Бом в своих клоунских костюмах были бы здесь уместнее. Потом заметил троих незнакомых патрульных во главе с сержантом, стоящих чуть поодаль.

Я вышел на крыльцо и закрыл за собой дверь.

– Что за шоу тут происходит?

– Мы расследуем обстоятельства нападения на Нью-Хэвен в прошлое воскресенье. Вы вызваны на допрос.

– А документы какие-то есть у вас? Ордер на арест, например?

– Так это не арест. Просто зовут поговорить. Нет, вы, конечно, можете отказаться и не поехать, но тогда мы вернемся с ордером.

Голос у коротышки был почти извиняющимся.

– Хорошо, ждите. Я оденусь и выйду.

Я вернулся в дом. Там допил минералку, натянул майку и джинсы, сунул ноги в мокасины и вышел наружу. Оружие брать не стал, все равно в участке сдавать придется.

Утрамбовались в патрульный ведровер. Наручники мне надевать не стали, но усадили посередине на заднем сиденье, меж двух автоматчиков. Тесновато, мягко говоря. А мужик в черном поехал один на прокатном «Тахо». Черном конечно же. И какой-то лист с красной диагональной полосой под лобовым стеклом. Не видел такого раньше, надо будет поглядеть поближе.

Интереснее всего то, что поехали мы не в участок. Джипы без остановки на КПП вкатились на орденскую служебную территорию и остановились у одного из дальних корпусов. Их построили недавно и вроде как раньше не использовали.

Патрульные остались у машин, а сержант проводил меня в допросную. Маленькая комнатка, стол посередине, два стула. Вся мебель прикреплена к полу. Не особенно радужная обстановка, одна радость – руки-ноги свободны, наручники надевать не стали. Хотя специальная скоба на столе предусмотрена.

Любитель черного цвета зашел следом. Повесил на вешалку шляпу, снял пиджак. Под ним белая рубаха с длинными рукавами и галстук, тоже черный. Самое то по жаре ходить, ага. И подмышечная кобура с какой-то большой пушкой.

Первая мысль – совсем дядя мышей не ловит, на допрос с оружием пришел. Вторая мысль – что-то где-то у мужика недостаточной длины, если он это пытается большим автомобилем и крупным пистолетом компенсировать.

Тем временем любитель больших пушек рукава на рубахе закатал, сел напротив, рот открыл, вдохнул…

– Плохи ваши дела, товарищ призывник, – выдаю ему любимую цитату из классического произведения. И не переведешь ведь шутку, даже если все слова английскими заменить. Все равно не поймет.

Он и не понял, не успел просто. Дверь открылась, и вошел солидный такой дядька. Возьмись мы пузами толкаться, еще неизвестно, кто кого. В возрасте. Черные костюмные брюки, черные туфли. Но при этом – рубашка с короткими рукавами и, верх вольнодумства, нет галстука! Мелкий следователь как будто стал еще меньше. Подхватил свои вещи и ушмыгнул за дверь.

– Будем знакомы. Я – агент Харденер.

– А тот, видимо, Эпокси Резин?

– Шутку понял. И даже посмеялся бы, если бы это был хотя бы сотый раз, а не миллионный.

– Извини. Но это первое, что приходит на ум, когда слышишь твою фамилию и должность.

– Ладно, проехали. Теперь к делу. Я веду расследование обстоятельств нападения русских на Нью-Хэвен.

– Ты один ведешь расследование? А этот твой напарник?

– Он не следователь. Так, подай-принеси. Да и глуповат, честно говоря. Накосячил за ленточкой, теперь отрабатывает здесь свои грехи. Все надеется найти Главного Шпиона и, таким образом, продвинуться по службе.

– И он нашел меня? Но я не гожусь на роль Главного Шпиона. Я, конечно, русский, но в момент нападения был здесь, на острове, и свидетелей тому – пара десятков здешних добропорядочных граждан.

– Знаю. Ты сразу попал под подозрение, именно как русский, но за тебя здесь поручились все, ты же местный герой, спас Остров от нападения бандитов, был ранен, и все такое прочее. Ты был на похоронах погибших при налете, и пол-острова видело, как ты там плакал.

– Многие убитые были моими друзьями.

– Значит, мы зря тебя сюда привезли. Впору извиняться и отпускать. Вот только расскажи сначала, о чем вы говорили с майором Сидоренко?