Глава 18
***
Кобылин проснулся, как только машина остановилась. Открыл глаза, с трудом выдираясь из липких остатков того, что с натяжкой можно было назвать кошмаром. Краткий миг паники настиг его как раз в тот момент, когда он пытался осознать – где реальность, а где накипь снов. Голова отозвалась привычной вспышкой боли и это, как ни странно, помогло сбросить узы грез.
Медленно расправляя затекшие плечи, Алексей оттолкнулся от заднего сиденья роскошного авто, пытаясь собраться с мыслями. Это он. Алексей Кобылин. Когда-то живший в однушке, а после примкнувший к охотникам на нечисть. Это он гонял вампиров и оборотней по всему городу, беспощадно уничтожая всех, кто угрожал людям. Это им пугали детей добропорядочные оборотни, такие, как родители рыжей Веры. И это он втянул в этот кошмар Ленку – хрупкую на вид, но невероятно сильную изнутри девчонку. Не без помощи Гриши. Григорий… Напарник? Командир? Что-то важное ускользает, оставляя вместо себя черные дыры, заставляя чувствовать себя неполноценным, незавершенным, незаконченным. Искалеченным.
Вздрогнув, Кобылин отогнал прочь ворох воспоминаний, отложив на потом сражение с памятью. Он сидит в автомобиле, уставившись на спинку переднего сиденья. А из-за него выглядывает рыжий худой парень с вытянутым лицом. Саня. Брат Веры. Смотрит с опаской.
-Что? – спросил Кобылин.
-Ничего, - быстро отозвался тот и отвернулся. – Приехали.
Кобылин повернул голову, глянул на бритого здоровяка, сидевшего с ним на одном сиденье. Тот, оказывается, отодвинулся как можно дальше и практически влип в дверцу. И тоже смотрел… Насторожено.
-Так что? – мрачно спросил у него Алексей, шевельнув челюстью.
-Да так, - отозвался здоровяк, медленно потираю шею. – Ты это… Разговаривал во сне.
-Ну? – удивился Кобылин, прикидывая, что такого важного он мог сболтнуть. – И про что рассказывал?
-Не знаю, - сипло отозвался Казак. – Я таким языкам не обучен.
-Хватит трепаться, - бросил блондин, сидевший за рулем. – Будем тут торчать, нас быстренько срисуют люди Строева.
Кобылин тотчас подался вперед, глянул в лобовое стекло. Машина стояла у тротуара, вдоль которого тянулось серое пятиэтажное здание. Весь первый этаж занимали стеклянные витрины, а над ними горела неоновая надпись «Ресторан».
-Это точка Строева, - сказал Саня, копаясь в бардачке. – Вторая. Здесь есть несколько подземных уровней.
-Подземных? – переспросил Кобылин.
-Да. Этот этаж, ресторан и забегаловка – первое прикрытие. Если пройти сквозь него и опуститься ниже, там будет большой зал. Бар и дискотека. Не для людей, понимаешь, о чем я?
-Вполне, - отозвался Кобылин. – Но это не все?
-Не все, - согласился рыжий. – Есть еще несколько комнат, еще ниже. Это подвалы. В которых удобно хранить оружие, размещать раненных бойцов. И держать пленников.
-Прекрасно, - процедил охотник.
-В дополнительные помещения есть другой, отдельный вход, - сказал Саня. - Но я не знаю, где он.
-Карты нет? – осведомился Кобылин.
-Нет, - резко выдохнул Саня и тут же сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Это известная точка. Строев заполучил ее всего полгода назад. Кое-какая информация об этом месте просочилась к нам. Но есть мнение, что Строев перестроил помещение.
-А ты уверен, что пленники здесь? – спросил Кобылин, провожая взглядом пару прохожих, спешивших мимо ресторана по своим делам.
-Если их не было там, откуда ты пришел, значит, они здесь, - твердо ответил рыжий. – У Строева не так много точек в центре города, где можно без опаски держать оборотней.
-Ладно, - задумчиво сказал Кобылин. – Время вроде раннее, народу мало. Можно пойти осмотреться.
-Раннее? – удивлено переспросил Казак. – Да сейчас утро, самый разгар. Как вечер или ночь у людей.
-У людей? – медленно произнес Алексей. – Ночные жители, да?
Рыжий сдавленно выругался, и Кобылин перевел на него взгляд. Оборотень сидел, уставившись в лобовое стекло, плечи его были опущены, и он уже не выглядел таким уверенным, как час назад.
-Боишься своих пострелять? – осведомился Кобылин.
-Да! – с вызовом произнес Саня, резко обернувшись и оскалившись. – Там кто угодно может быть! Даже родня.
Кобылин хотел язвительно сказать, что, мол, приятно видеть, что хоть кто-то беспокоится о семье, но внутри кто-то толкнулся, и его губы сами по себе произнесли:
-Оставь это мне. Это моя работа.
Казак неловко поежился на своем сиденье, но ничего не сказал. Кобылин, почувствовав изнутри бодрый толчок, взялся за ручку дверцы, приоткрыл ее, собираясь выйти наружу.
-Постой, - спохватился Саня. – Ствол! Ствол возьми!
-Мне – не надо, - отрезал Кобылин.
Он вышел из машины, захлопнул за собой дверцу. Поправил кепочку, сунул руки в карманы тонкой спортивной куртки, под которой все равно нельзя было нормально спрятать пистолет, и направился к ступенькам.
На крыльце он остановился, придержал дверь перед выпорхнувшей из проема блондинкой в брючном костюме с картонным стаканом кофе в руках. И лишь потом шагнул в темноту.
За стеклянными створками пряталось огромное помещение, занимавшее весь первый этаж. Шторы были задвинуты, и зал оказался погружен в утреннюю полутьму, вязкую, липкую, как надоедливый сон. Ряды мрачных деревянных столов чем-то напоминали обычную столовую, но вдоль дальней стены тянулся длинный прилавок из темного дерева, похожий на барную стойку. На ней стояли краны с пивом, кассовые аппараты, стопки салфеток, подносы с чистыми тарелками…
Позади звякнула дверь, и Алексей бросил косой взгляд через плечо. Оборотни. Рыжий, здоровяк и блондин. Всего трое. Прочие остались в прокуратуре, как выразился брат Веры – улаживать дела.
Медленно двинувшись к стойке, Алексей окинул взглядом огромный зал. Около дверей было занято два столика. За одним юнец в темном костюме быстро дожевывал бутерброд, запивая его кофе, а за другим плечистый человек с седыми висками неторопливо мешал ложкой то, что походило на томатный суп. Он был немолод и выглядел уставшим, как охранник, отстоявший на ногах ночную смену. Оба не были угрозой. А вот компания из трех крепышей, засевших за самым дальним столом, напротив двери, ведущей за стойку, могла доставить некоторое беспокойство.
Кобылин подошел к стойке, за которой суетился паренек в черной куртке, облокотился на полированное дерево. Тяжелым взглядом обвел батарею разнообразных бутылок, стоявших вплотную к стене. Ему вдруг захотелось выпить. Пару глотков. Как раньше. Просто, чтобы почувствовать уверенность в себе. Или отогнать рой голосов, нывших где-то в районе затылка. Ведь это и, правда, помогало. Заглушало голоса. Может, поэтому он и начал пить, пытаясь заглушить страшный шорох в ушах, напоминавший чьи-то голоса.
Алесей растеряно моргнул, пытаясь сообразить – чья это мысль. Его? Или того, что дышал в спину? И какого из них? И кто это спрашивает? А кто собирается отвечать? Кто бы это ни был, заткнись и сосредоточься, иначе сдохнем все.
Бармен повернулся к Кобылину и тот резко подобрался, возвращаясь в текущий момент. Минута слабости прошла. Здесь и сейчас – он знал, что нужно делать.
-Простите, не подскажете, как пройти на дискотеку? – спросил он у бармена.
Тот, открывший рот, чтобы задать свой дежурный вопрос, застыл, пытаясь собраться с мыслями.
-Как… - выдавил он, наконец, - какую дискотеку?
-Андеграунд, - бухнул здоровяк оборотень, облокачиваясь на стойку рядом с Кобылиным.
Столешница заскрипела под его весом, и бармен опасливо покосился в дальний угол, где сидели крепкие ребята.
-Нет здесь никакой дискотеки, - решительно ответил он, увидев, что троица поднялась на ноги.
Кобылин повернулся, окинул взглядом охранников, медленно двигавшихся в сторону непрошеных гостей. Коротко стриженные, двое в кожанках, один в спортивной куртке. Крепкие, деловитые. Люди.
-Тише, - сказал он Сане, сунувшему руку за отворот пиджака. – Я сам. Присмотри за барменом.
Широко улыбнувшись, Кобылин шагнул навстречу крепким ребятам. Сделав пару шагов, он на ходу подцепил ногой высокую табуретку, и пинком отправил ее в полет. Та коротко свистнула в воздухе и ударила в лицо здоровяка, шедшего первым. Он заорал и рухнул на колени, хватаясь за окровавленную голову. К этому времени Кобылин рыбкой нырнул вперед, кувыркнулся по длинному деревянному столу, сшибая расставленные на нем приборы, и, продолжая движение, обеими ногами ткнул в грудь второго охранника. От удара его приподняло и отшвырнуло обратно в зал. Перевалившись через соседний столик, здоровяк с грохотом рухнул на стулья, разметал их в стороны и затих в груде лакированных обломков.
Кобылин легко соскользнул со стола на пол и чуть шевельнул головой, пропуская мимо скулы кулак последнего охранника. Второй кулак тут же коротко метнулся вперед, грозя разбить нос Алексею, охотник снова переместился и на этот раз успел ухватить запястье противника своими крепкими длинными пальцами. Крутнувшись на месте словно юла, Алексей нырнул под руку здоровяка, выкрутил ее, а когда тот заорал, резко присел, потянув вниз. Охранник нырнул вперед и с треском хлопнулся лицом о барную стойку. Застонав, он дернулся, пытаясь вырваться из захвата. Распрямившийся Кобылин отпустил его руку, но тут же сильно ударил кулаком в бок, ухватил за волосы на затылке и еще раз приложил башкой о полированную столешницу. Охранник затих и сполз под ноги Кобылину.
Тот медленно повернулся, окинув взглядом зал. У его ног лежал потерявший сознание здоровяк. Второй глухо стонал у столиков, в груде обломком. Первый сидел вжавшись спиной в стойку, прижимая широкие ладони к окровавленному лицо. Из-под пальцев выглядывал налитый кровью глаз – испуганный. Алексей перевел взгляд на бармена.
Тот, бледный как простыня, стоял у стойки – его держал за руку Казак.
-Так что там насчет дискотеки? – добродушно спросил Кобылин и поправил свою кепочку.
Осунувшийся бармен медленно поднял свободную руку и указал на дверь в конце зала.
-Там, - сказал он, поймав взгляд рыжего Сани, - сначала направо, потом вниз по лестнице.
Алексей тут же развернулся и, перешагнув через охранника, направился к двери. Ему было все равно, последуют за ним оборотни или нет. Но он не удивился, когда все трое нагнали его у самой двери.
-Не лезьте вперед, - тихо сказал Кобылин, когда здоровенный Казак засопел ему в затылок. – Не пугайте народ.
-Ха, - выдохнул блондин. – А сам то!
-А я маленький и нестрашный, - серьезно сказал Кобылин. – Меня не испугаются. Так что я вперед, а вы спину прикрывайте. Надо быстро установить местонахождение заложников, обеспечить их безопасность, а потом уже, при необходимости, зачистить периметр.
Услышав, как за спиной стихли шаги, Алесей обернулся – так и не свернув за угол. Саня, шедший первым, замер, и его родичи тоже были вынуждены остановиться.
-Заложники? – осторожно поинтересовался рыжий.
Алексей помедлил с ответом – он и сам не знал, откуда вынырнула эта фраза. Откуда-то из глубин подсознания, из памяти тех тигров, что прятались за его плечами. Кто-то из них знал, что такое поиск заложников и как надо зачищать периметр. Кто-то? Или он сам?
-Пленников, - мягко сказал Кобылин.
Александр медленно наклонил голову набок, окинул охотника пытливым взглядом, но промолчал. Кобылин пожал плечами и нырнул за угол.
Там оказался широкий и короткий проход. Пахло едой из кухни, и был слышен звон посуды. Коридорчик вывел охотника на площадку без дверей. С нее, вниз, уходила обычная бетонная лестница. Она была просторной, но низкой, и выглядела как-то кривовато. Словно ее не планировали при постройке здания, а сделали потом, когда выкопали новый вход, непредусмотренный конструкцией. Да, стены обшили пластиковыми панелями, повесили светильники, потолок выкрасили, но так и не выровняли до конца.
Алексей покачал головой и начал быстро спускаться по ступенькам. Один пролет, поворот, второй пролет. Снизу тянет сигаретным дымом, водкой и кислыми запахами пота.
Лестница вывела на большую площадку, вымощенную кафельной плиткой. Площадка упиралась в большие черные распашные двери, наводившие мысли о бомбоубежище. Около дверей стояла урна, забитая окурками, а около нее мялись двое парней. Правый, в черной куртке, высокий, с трехдневной щетиной и красными глазами, держал в руке зажженную сигарету. Тот, что стоял слева, в рубашке и джинсах, сжимал в кулаке какую-то блестящую трубочку исходящую клубами пара.
Завидев охотника, парень с сигаретой вскинул руку.
-Эй, - сказал он. – Сюда нельзя. Частная территория.
-Да я только посмотреть, - отозвался Кобылин, мягко шагая со ступенек на кафельную плитку площадки. – Одним глазком.
-Только по приглашениям, - выдохнул охранник, опуская руку с сигаретой.
Кобылин, уже приметивший широкие покатые плечи и удлиненные скулы, оценив плавность движений, улыбнулся. Оборотня надо было нейтрализовать – и быстро. Это не человек, из которого можно вышибить дух парой ударов. Тут надо бить быстро и сильно, чтобы лишить сознания.
Второй парень помахал перед собой рукой, разгоняя облака пара. Острое лицо, вытянутая вперед челюсть, неестественно разные по высоте скулы. Кобылин улыбнулся и ему, пожалев, что все-таки не взял ствол.
-Куда лезешь, - лениво бросил парень, и его зрачки вдруг рывком расширились, превращаясь в темные пятна.
Он выронил свою трубочку и та, звеня и громыхая по кафелю, ускакала за урну. Развернувшись, парень рванулся к дверям, влепился в них всем телом, так что створки затряслись. Отскочил, рванул на себя дверь, распахнул ее и стрелой нырнул открывшуюся черную щель.
-Маленький, да? – выдохнул Казак, спускаясь по ступенькам следом за Кобылиным, - не страшный, да?
За ним следом шли Саня и блондин. Парень с сигаретой, увидев эту процессию, попятился, примирительно поднял руки.
-Ребят, не надо нагнетать, - сказал он. – Если есть претензии, могу позвать менеджера…
-Он не в теме, - коротко сказал Кобылин. – А вот тот щуплый наверняка что-то знает.
Он шагнул вперед, резко распахнул дверь. Из темноты, разрываемой вспышками света, ему в грудь ударила тяжелая волна музыки.
-О, ну ты то туда не лезь, - выдохнул парень с сигаретой. – Людей еще там только не хватало…
Кобылин медленно обернулся, смерил парня в куртке тяжелым взглядом. Его нижняя челюсть шевельнулась, словно перекатывая невидимую зубочистку из одного угла рта в другой.
Оборотень выронил сигарету, вжался спиной в стену, пытаясь отодвинуться от взгляда прозрачных глаз, сквозь которые, как сквозь дыры в стене, проглядывало что-то темное и живое.
-Ребят, я, правда, не в теме, - проскулил он, - не знаю, что у вас за дела, но…
-Отдохни, - мягко сказал Казак.
Кобылин отвернулся. Когда раздался громкий шлепок и грохот упавшего тела, он шагнул в темноту.
На долю секунды он сразу оглох и ослеп – всплеск музыки и света напоминал взрыв артиллерийского снаряда. В уши ударил раскатистый гром гулких барабанов техно, а ослепительный вспышки стробоскопов вылетали из темноты зала как очереди трассирующих пуль.
Алексей, пригнувшись, скользнул правее, к плотной массе, колыхавшейся наподобие морских волн. Тела, сотни тел раскачиваются во мраке, под грохот барабанов и разноцветные вспышки. Они крутятся, вскидывают руки, сталкиваются, расходятся в стороны.
Глаза привыкли к темноте, стробоскопы заткнулись, из-под низкого потолка упали сине-зеленые лучи, на лету превращаясь в трехмерные картинки, и Алексей, наконец, смог окинуть зал быстрым взглядом.
Он был достаточно велик, размером не меньше школьного спортивного зала. Только потолок пониже – множество балок, затянутые паутиной железных направляющих и увешанные фонарями. Слева в темноте белеет стена с мерцающими в темноте рисунками граффити. Справа – огромный помост в рост человека, на котором стоят ряды колонок, прикрывающие пульт диджея. А в центре – волнующееся море из танцующих тел. Кобылин прикусил губу – в этой проклятой мешанине не найти даже слона, не то что сбежавшего оборотня. А время уходит.
Отчаявшись, Алексей присел до самого пола и подпрыгнул – как можно выше. Он взлетел над беснующейся толпой, полоснув взглядом по мельтешившим головам. Словно ребенок, пытающийся разглядеть что-то интересное, заслоненное от него спинами взрослых.
Краем глаза он уловил движение справа, у сцены. Какое-то несоответствие, выбивающееся из общего ритма толпы. Поэтому, едва приземлившись, снова подпрыгнул.
На этот раз ему повезло – вспышки не резали глаза, а около помоста-сцены было достаточно светло. Он увидел то, что хотел – оборотня в рубашке, пробиравшегося вдоль сцены сквозь толпу. Там она была не такой плотной, как в центре, и у парня был шанс пробраться мимо беснующихся танцоров. Он протискивался сквозь них как юркий кораблик, плывущий против течения и оставляющий за собой след на волнах.
Приземлившись, Кобылин качнулся на носках мягких, идеально сидевших на ногах, кроссовок. Парень явно направлялся к дальнему концу сцены, в самый темный угол. Бежать за ним, в обход толпы? Нет, это слишком долго, оборотень уйдет. Быстрее всего – наперерез, рвануть через центр зала. Тогда можно будет перехватить его у самого угла. Но придется протискиваться сквозь ревущую и толпу, сквозь плотную массу тел из людей, оборотней, и прочего неведомого зверья.
Тигры, сидевшие за плечами Кобылина, беспокойно шевельнулись. Он знал, что может пройти через толпу. Разбрасывая тела и сея смерть каждым ударом. Перед глазами вспыхнула картина, – вот он вламывается в живую стену, расшвыривает ближайших тварей. Срубает ударом в горло одного, сшибает с ног другого, на него наваливается сразу двое, а он идет дальше, оставляя за собой тела. Его глаза пылают, на щеках брызги чужой крови. Он идет и - опаздывает. С руками по локоть в крови, утоливший жажду смерти, победивший, но так и не приблизившейся к цели.
Кобылин с тоской глянул в дальний угол и мотнул головой, отгоняя тигров, выпустивших когти. Кто-то шевельнулся за его спиной, Алексей оглянулся и увидел рыжего оборотня, пытавшегося что-то сказать. Музыка заглушила его слова, но вид встревоженного Сани внезапно всколыхнул в душе Кобылина холодную ярость. Его собственную. Принадлежащую только ему. Обжигающую так, как мог бы обжигать уголь, если бы был сделан изо льда.
-Не отставайте! – крикнул Кобылин, улыбнулся, и бросился к толпе.
Сделав пару широких шагов, он подпрыгнул, оперся о чью-то руку и взлетел над качающейся толпой. Ноги сами нашарили опору, сделали шаг, другой – и Кобылин побежал по толпе, по мягким плечам, спинам, рукам и возмущенно орущим головам. Он не думал о том, куда ставить ноги – просто ставил и все, пожирая глазами белую рубашку сбежавшего оборотня, мелькавшую уже возле конца сцены. Главное – не останавливаться. Бежать было легко – ничуть не труднее, чем скакать по скользким бревнам, крутящимся в ледяной воде северной реки во время сплава леса. Это было, как идти по качающимся и хрустящим льдинам во время ледохода. Не труднее, чем прыгать по мясистым широким листьям цветов, наглухо затянувших русло тропической реки. Листья ломкие, хрупкие, проминаются под голой пяткой, и останавливаться нельзя, любая пауза грозит…
Голой пяткой?
Кобылин вздрогнул, отвел взгляд от цели и замешкался, пытаясь справиться с воспоминаниями. Его нога тут же провались вниз, и он плюхнулся животом прямо на чью-то голову. Краем глаза увидел, как далеко позади, разлетаются в разные стороны тела. Сквозь толпу кто-то шел – сильный, мощный, прущий вперед как бульдозер, раздвигающий все на своем пути. Кто это был, Кобылин не успел увидеть, потому что человек под его тяжестью упал, Алексей рухнул на него, а сверху навалился кто-то еще, тяжелый и мягкий.
Барахтаясь под телами разъяренных танцоров, Алексей лишь крепче сжал зубы. Нащупав рукой шершавый пол, он оттолкнулся, ужом выскользнул из кучи-малы, – как борец выскальзывает из захвата на ковре. Поднимаясь на ноги, обеими руками швырнул кого-то в сторону, пихнул локтем другого. Кто-то вцепился ему в горло обеими руками, продавливая острыми когтями кожу. Алексей ударил снизу в голову кулаком, добавил коленом, схватил за плечи, швырнул гада себе под ноги, оттолкнулся от него, как от трамплина, и снова взлетел над толпой, оставив в чужих руках клочья разорванной спортивной куртки.
Оборотень в рубашке уже достиг конца сцены и прямо на глазах Алексея, скакавшего по головам, исчез за углом. Кобылин прыгнул вперед изо всех сил, потом еще раз – как атлет, выполняющий тройной прыжок в длину. На третьем прыжке, уже в самом конце толпы, где люди стояли не так плотно, ему просто повезло – он успел коснуться подошвой плеча здорового крепкого парня, медленно водившего перед собой руками. Оттолкнувшись от него, Кобылин рыбкой вылетел из толпы и обрушился из-под потолка на шершавый пол. На лету он успел сгруппироваться, выставил руки, оперся на них и курвыкнулся по полу, гася скорость. Потом вскочил на ноги и прыжком влетел за угол сцены – туда, где секунду назад видел рубашку оборотня.
За сценой обнаружилась небольшая комната – вернее, просторный угол, отгороженный от зала тяжелым бархатным занавесом. За ним оказалась тяжелая железная дверь и оборотень в белой рубашке, вцепившийся в руку здоровенного бритого мужика в черной куртке. Оборотень что-то кричал громиле, но тот только мотал головой.
-Здорова, пацаны, - гарнул Кобылин, поправляя чудом удержавшуюся на голове кепку. – Закурить не найдется?
Здоровяк недоуменно уставился на незваного гостя, а оборотень в рубашке взвизгнул, и шарахнулся в сторону, к двери. Та распахнулась ему навстречу, и из темноты в закуток шагнул плечистый носатый мужик в строгом черном костюме. Из-за его плеча мягко выступил парень поменьше, в майке и спортивных штанах с полосками. Оборотень в белой рубашке тут же проскользнул мимо них и нырнул в открытую дверь.
Алексей двинулся с места, не желая упускать добычу, и здоровяк быстро сунул руку во внутренний карман куртки. Кобылин сорвал с головы кепку, швырнул ему лицо и шагнул вперед. С разгона ударил ногой в живот бритому, отбросив его к стене, и тут же пригнулся уворачиваясь от удара носатого мужика. Пропустив его руку над плечом, Алексей подался вперед и обеими руками сильно пихнул носатого в грудь. От толчка тот отлетел назад, грохнул на спину, а Кобылин уже катнулся по полу, уходя от пинка паренька в спортивном костюме. Откатившись назад, Алексей рывком вскочил на ноги, отмахнулся от прямого удара в голову, и отскочил назад – к поднимающемуся с пола бритоголовому. Крутнувшись, Кобылин засадил ему пятой в голову, да так, что она хлопнулась о стену. Бритоголовый осел на пол и затих, но Кобылин пропустил сильный удар в спину от нерастерявшегося парня в спортивном костюме. Не сопротивляясь, охотник нырнул вперед, словно удар сбил его с ног, кувыркнулся через голову и налетел на носатого мужика, поднимавшегося с пола. Смахнув в сторону его руку, Алексей с разгона засадил ему локтем в ухо, вложив в удар всю инерцию тела. Под локтем что-то хрустнуло, носатый повалился обратно на пол, а Кобылин катнулся дальше, к стене, ощутив, как удар спортсмена взъерошил волосы на затылке.
У стены Алексей присел, скрестил руки, заблокировав удар ногой в лицо, прикрылся от удара кулаком сверху и резко выпрямился, переходя в атаку. Его быстрые кинжальные выпады не достигли цели – спортсмен отбил первый, а от второго увернулся. И контратаковал, осыпая охотника градом мелких ударов. Кобылин едва успевал подставлять локти, прикрывая голову – парень был быстр, чертовски быстр, и работал кулаками как отбойными молотками. Кобылин знал эту быстроту в движениях. Пацан в любой момент мог мотнуть головой, превращаясь в дикого лохматого зверя с клыками длиной в палец. Но он делал ставку на свое мастерство – то ли хотел покрасоваться, то ли считал, что и так завалит обычного человека. А может, просто хотел поиграть с едой. Вот только Кобылин играть не хотел – время уходило. Утекало сквозь пальцы белоснежным песком.
Отмахнувшись от очередного хука, Алексей резко присел до самого пола, потянулся вперед и успел зацепить чужую коленку. Удара не получилось, - парень слишком быстро ушел в сторону. А поднимаясь в обратную позицию, Кобылин оступился и попался на двойку. Второй удар достиг цели – крепкий кулачище хлопнул Алексея точно в лоб.
-Черт! – крикнул он, отшатываясь, - зараза…
Пацан оскалил мелкие зубы, скрестил ноги, словно танцуя на ринге, и Кобылин бросился в атаку. Пара ударов, длинный выпад, ногой в колено… А потом Алексей открылся. Оборотень тут же нырнул вперед, воспользовавшись моментом. Его кулак, как пудовая гиря, воткнулся в грудь Кобылина, и он услышал, как хрустнуло ребро. Но он был готов к этому. На этот раз оборотень не успел отскочить. Охотник успел ухватить его запястье – потому что знал, где оно будет. И просто шагнул вперед, на долю секунды раньше, чем его противник.
Он приподнял его вытянутую руку, вывернул, нырнул под нее, развернулся… Рука скрутилась, как белье, которое собрались отжать. Парень не оплошал – просто подпрыгнул, кувыркнулся в воздухе, крутнувшись в обратную сторону, чтобы руку не вывернуло из плеча. Кобылин знал, что он сделает так – эти легкие быстрые парни всегда так делают, гордясь своей прыгучестью и координацией.
Опустился оборотень точно под удар ногой. Он пришел снизу вверх, точно в челюсть, и подбросил спортсмена, так и не дав ему коснуться земли. Парень отлетел к стене, но Кобылин уже двигался вперед, успев перехватить ногу. Он дернул ее на себя, не давая противнику сгруппироваться, и тот упал на спину, хлопнувшись затылком о бетонный пол.
Кобылин не собирался дожидаться пока оборотень придет в себя – ударил снова ногой в голову, как футболист, пробивающий пенальти. И еще раз. И еще. Человеку эти удары разнесли бы череп, но оборотень только рычал и мотал головой. Из разбитого лица потоком хлынула черная кровь, его уши удлинились, руки вскинулись, пытаясь поймать ногу Кобылина вытянувшимися когтями, но охотник был к этому готов. Шагнув в сторону, он сменил положение и ударил другой ногой. На этот раз голова оборотня попала между ногой и каменной стеной. И, наконец, хрустнула. Оборотень извивался, меняя обличье, его спортивная куртка затрещала, разрываясь по швам, но Кобылин ударил еще раз и еще и бил до тех пор, пока бесформенная груда плоти с расплющенной головой не затихла у его ног.
Разъяренный, взбешенный, чувствующий боль при каждом вздохе, Кобылин резко обернулся, сжимая кулаки и рыжий Саня, подошедший ближе, шарахнулся в сторону. Его галстук бесследно исчез, а пиджак выглядел так, словно его пытались постирать. В руке оборотень сжимал тяжелый черный пистолет, которым, судя по окровавленной рукоятке, колотил по чьим-то головам.
Кобылин медленно выпрямился, переводя дух. На его глазах за занавеску скользнул взъерошенный блондин. Последним тяжело шагнул Казак, выглядевший невредимым – за исключением широкой царапины на щеке. На ходу он обернулся, взмахнул огромной рукой, направив удар за занавес. Оттуда донесся глухой шлепок, перекрывший даже грохот музыки.
-Как ты? – крикнул Александр, наклоняясь к уху Кобылину.
-Похудел! – зло откликнулся тот.
-Чего? – изумился рыжий.
-Вес ушел! Веса для хорошего удара не хватает, слишком легкий! – рявкнул Кобылин и взмахнул рукой. – Потом!
За занавеску сунулся еще кто-то и Казак мощным ударом выбил его наружу.
-Много! – крикнул он, оборачиваясь. – Сань, так и лезут! Ща все подвалят.
-Держите дверь, - бросил Кобылин, направляясь к темному проему. – Не дайте им зайти со спины!
Саня что-то ответил, но Алексей уже не слышал – что. Он с разгона нырнул в черный проем, в котором пару минут назад скрылся оборотень в рубашке.
За дверью вместо лестницы оказался короткий бетонный пандус – горка, ведущая вниз, к белым пластиковым дверям. По таким горкам удобно было катать вниз бочонки с пивом. Или тела – подумал Кобылин, скользнув вниз, к лучам света, бившим из приоткрытых створок.
Потянув дверь на себя, он заранее напрягся, готовясь к волне боли от сломанного ребра, но та не пришла. Алексей на секунду замешкался, прислушиваясь к своему телу. Все в порядке. Не болят ушибы, нет переломов. Даже дыхание ровнее, чем раньше. Сердце бьется? Да, вот оно, гулко и ровно отсчитывает удары, как механические часы. Что же это такое, а?
Его словно толкнули в спину – те, кто стоял за его плечами. Алексей машинально шагнул вперед и попал в длинный коридор, очень напоминавший больничный. Белые пластиковые панели, светлая плитка на полу, двери в стенах, напоминавшие те, что ведут в кабинеты врачей. Вот, рядом с входом, - одна дверь справа, другая слева. Подальше еще две, а потом коридор упирается в распашные двери.
Громовые раскаты барабанов остались за спиной, в зале, и теперь можно по-настоящему прислушаться, ловя каждый шорох…
Кобылин мягко двинулся вперед, намереваясь быстро миновать коридор и вломиться в приоткрытые створки. И не успел – дверь справа распахнулась, и на него кинулся кто-то с вытянутыми руками, выпученными глазами…
Он отреагировал мгновенно – коротко ударил в живот, боднул головой в лицо, подбил ногой колено, а пока противник падал, размашисто, сверху, пробил кулаком в голову. И тут же кинулся в комнату, откуда лез следующий – огромный, плечистый…
Удар был так силен, что Кобылина отшвырнуло обратно в коридор. Он вылетел из двери, хлопнулся спиной о стену и со стоном сполз по ней, чувствуя, как трещат поврежденные ребра.
-Тролль, - выдохнул Кобылин, скребя кроссовками по кафелю. – Чертов тролль!
Он еще только поднимался, когда из комнаты вывалился плечистый громила в камуфляжной куртке. Он сходу подхватил охотника своими ручищами, рывком поставил на ноги и прижал к себе, пытаясь задушить в объятьях.
Ребра снова затрещали, Алесей заорал, оттолкнулся ногами от кафеля, подпрыгнул вверх, пытаясь вырваться из смертельных объятий. Тролль легко поднял его, не давая коснуться пола, и Кобылин заболтал ногами в воздухе. Ему удалось чуть продвинуться вверх, но тролль крепко обнимал его торс, пытаясь сломать спину. Кобылин возвышался над ним, так, что бугристая голова монстра упиралась ему в живот. В какой-то миг охотнику показалось, что этот гад собирается выгрызть ему кишки, и он завопил от нахлынувшего ужаса. Руки Кобылина остались свободными, и он замолотил локтями по черепу тролля, пытавшегося сломать его пополам. Но для этой тварюги такие удары были как слону дробина. Краем глаза он заметил, что в дверном проеме стоит оборотень в белой рубашке, скалясь в жуткой ухмылке. А из-за его плеча выглядывает вполне человеческая харя.
Извиваясь словно уж, Алексей забился в панике, понимая, что даже если переживет перелом спины, то окажется в ловушке и попадет в плен. Судорожно дрыгая ногами, он вдруг коленом зацепил что-то твердое подмышкой тролля. Твердое. Железное.
В затылке что-то отчетливо хрустнуло, и боль волной хлынула к вискам. Алексей, уже не сдерживаясь, завопил, и тут же оборвал крик, когда тигры, таившиеся на плечах, прыгнули. Одновременно.
Его рука сама скользнула вниз, втиснувшись между грудью тролля и собственным животом. Нырнув глубже, выдирая ногти, она нашарила холодную рукоятку пистолета, болтавшегося во внутреннем кармане куртки. Кобылин ухватил оружие и изо всех сил рванул его на себя, упираясь в грудь тролля коленом. Пистолет, потертый ПМ, вырвался на свет – вместе с клочками подкладки, сорванным ногтем и брызнувшей из царапин на груди черной кровью.
Вскинув пистолет, Кобылин тут же без промедления всадил пулю в лоб скалящемуся оборотню, успевшему выпучить глаза. Тот от удара откинулся навзничь и вторым выстрелом Алексей разбил голову человека, пытавшегося укрыться в комнате. Потом молча и деловито, не обращая внимания на хрустнувшую спину, приставил ствол к макушке тролля – к аккуратной ямочке, к самому уязвимому месту в черепе этого монстра. И дважды спустил курок.
После первого выстрела хватка чудовищных рук ослабла, после второго монстр зашатался. Кобылин выстрелил еще раз, огромная голова лопнула, из дыры в черепе ударил черный фонтан крови, и тролль с рычанием повалился ему под ноги.
Кобылин придавил его коленями к полу и тут же, не распрямляясь, всадил пулю в закрытую дверь напротив. Пуля легко пронзила белый пластик и пробила грудь человека, прятавшегося за ней.
Алексей резко поднялся, увидел, что оборотень в рубашке вертится на полу, держась рукой за простреленную голову, и выстрелил еще раз, пробив ему висок. Потом нагнулся и быстро провел рукой по куртке тролля, ища запасной магазин.
-Больше, - яростно выдохнули его губы сами по себе. – Никогда. Не. Выходи на охоту. Неподготовленным. Кретин.
Задуматься об ответе самому себе Кобылин не успел – приоткрытые двери в дальнем конце коридора распахнулись, и ему на встречу рванулось огромное лохматое тело – клыкастое, стремительное, капающее слюной.
Кобылин вскинул пистолет, выстрелил в темный человеческий силуэт, маячивший в проеме, выпустил из рук опустевший ПМ и рванулся навстречу прыгнувшему оборотню.
Это было просто. Тело двигалось само – стремительно и резко. Кобылин словно попал в быструю горную реку – его несет течением, и сделать уже ничего нельзя, остается только держаться на плаву, да пытаться не захлебнуться.
В последний миг он упал на спину, пропуская прыгнувшего оборотня над собой. Ноги вскинулись, толкая мягкое брюхо. Оборотень, взвизгнув, от удара взлетел выше, ударился об потолок, своротил светильник, и, вертясь, рухнул вниз, на кафель. Кобылин, успевший перевернуться, ухватил его за задние ноги и дернул на себя, рывком отрывая тяжелую тушу от пола. Здоровенная псина согнулась пополам, пытаясь цапнуть охотника за руки, но гибкости этой туше не хватило. Алексей широким взмахом вскинул ее по дуге к потолку, и тварь с грохотом ударилась черепом в бетонное перекрытие. Отскочила от него, словно мячик. Охотник, потянул ее вниз, придал телу дополнительное ускорение. На этот раз башка оборотня ударилась в пол – со всего размаху, с хрустом и грохотом, разбив на осколки несколько кафельных плит. Оборотень выгнулся дугой, пустил кровавую пену изо рта, но добить гада Кобылин не успел – вдалеке грохнул выстрел и пуля, царапнув плечо, впилась в стену за спиной.
Кобылин рванул вперед – к распашным дверям, за которым высились двое стрелков. Первым делом рванул в сторону, и вторая пуля лишь задела правое плечо. Потом прыгнул на стену, оттолкнулся от нее ногой, и отлетел к противоположной, разминувшись со следующей пулей. От второй стены он тоже оттолкнулся, сделал сальто вперед, кувыркнулся по полу и вкатился в ноги противникам, отделавшись лишь парой царапин да ободранными локтями.
Оба стрелка, обычные крепкие пацаны, повалились на него. Алексей в мгновенье ока зарядил локтем в лицо первому. Второй, хоть и упал, успел сунуть ствол в лицо охотнику, но тот свободной рукой ухватил его за кисть, резко скрутил, ломая запястье. Согнул ногу, чуть не разбив себе нос коленкой, ударил пяткой в бок охранника. Потом оттолкнулся спиной от пола и прыжком поднялся на ноги.
Он успел увидеть, что комната достаточно просторна, у стены два стола, на них мониторы охранных камер. А потом на него навалились сразу с двух сторон – все кто был в комнате. Алексею некогда было их считать, но ярость, переполнявшая его, вырвалась, наконец, на волю, как лава из проснувшегося вулкана.
Кобылин подпрыгнул и взорвался – его руки и ноги разошлись в разные стороны, действуя несогласованно, словно каждая конечность обладала своим собственным разумом. Все удары нашли свои цели, заставив кого-то завопить от боли. Тело охотника зависло в воздухе, на миг презрев законы земного притяжения, но потом неохотно провалилось вниз. Приземлился Алексей на корточки и тут же крутнулся на месте, подметая вытянутой ногой пол. Свалив еще одного врага, Кобылин распрямился, как пружина, снова взлетел в воздух, и, продолжая вращаться, выбросил вперед другую ногу, разбивая чью-то голову. Опускаясь, охотник оттолкнулся другой ногой от чьей-то груди, сделал сальто назад, приземлился на руки, прошелся колесом обратно к распахнутой двери и сбил с ног начавших подниматься стрелков. Он присел над ними на корточки – на единственный короткий миг. Но когда Кобылин поднялся, выпрямляясь во весь рост, в его руках блеснуло оружие. Два пистолета, подобранных с пола в доли секунды.
Перед его взором, затянутым багровой дымкой ярости, мелькнула картина – толпа идет к нему навстречу, на полу валяются тела. К нему тянутся руки, когти, клыки… Кобылин прыгнул в самый центр толпы.
Он втиснулся в их тесный строй, вошел в самый центр яростной бойни, в глаз урагана – и только тогда начал стрелять. Правый ствол перед собой, левый одновременно в бок. Сунуть ствол через плечо – выстрел. Второй на уровне пояса, кому-то прямо в живот. Присесть, выстрелить с обоих рук, снизу, в серые рожи, распрямиться, выстрелить левой за спину, правой вперед. Снова вперед, назад, в стороны. Скрестить кисти, щелкая курками, развести руки…
Кобылин остановился, когда кончились патроны. Тяжело дыша, хрипло и со свистом, охотник опустил руки с оружием, и медленно обернулся, осматривая разгромленную комнату.
У его ног лежала груда тел – человек десять, не меньше. И далеко не все из них были людьми. Некоторые оборотни, с вышибленными мозгами, еще содрогались в судорогах, когда их тела пытались регенерировать поврежденные ткани. Один, может, и выживет, если его оставят в покое.
Уловив краем глаза движение, Кобылин резко обернулся. Там, у новой двери, вжимался в стену низкорослый парень, щупловатый на вид. Его лицо было серым и морщинистым, а из рукавов пиджака торчали лапы с длинными когтями. Он не шевелился – неотрывно смотрел на охотника. Куда-то в область груди.
Кобылин медленно опустил взгляд. Его футболка была распорота – возможно, теми же самыми когтями – но упырь смотрел не на дырки. Он смотрел на черную блестящую рукоять ножа, торчавшую из груди охотника. Алексей разжал пальцы, и пистолеты с опустевшими магазинами с грохотом упали на пол. Правой рукой он ухватился за рукоятку ножа и с усилием, рывком, выдернул его из своей груди. Осмотрел блестящее лезвие. Нож был хорошим – фирменная штука, напоминающая кинжал. Дорогая вещица.
-Знаешь, - мягко сказал Кобылин, поднимая взгляд на притихшего упыря. – Это фиаско, братан. Полный провал. Раньше я уделял много внимания подготовке каждой операции. Все рассчитывал, готовился. И такой вот фигни ни разу не случалось. Это, наверное, все от того, что я и половины не помню из того, что со мной случилось. Уверен только в одном - старый я никогда бы не допустил такой бездарной и рискованной возни. И уж точно не стал бы отказываться от предложенного ствола. Чувствую себя инвалидом. Незаконченным. Незавершенным. Неполноценным.
Упырь поднял глаза, окинул взглядом задумчивое лицо охотника и резко оскалился, демонстрируя длинные клыки.
-Видно, староват я стал для этого дерьма, - печально подвел итог Кобылин.
Перехватив нож лезвием к себе, он шагнул к вампиру. Тот подскочил, рывком распахнул дверь и бросился в темноту – подальше от неизвестной твари, которую вначале принял за обычного человека.
***
