Нередко вопрос о спасении еретиков увязывают с вопросом о признании Церковью таинств в тех или иных неправославных сообществах. Что касается вопроса о действительности или недействительности их таинств, то в Предании Православной Церкви он окончательно не решён. Некоторые святые отцы говорили, что таинств у еретиков нет, а некоторые говорили, что они есть. Это расхождение зафиксировано ещё в Ш веке между священномучеником Киприаном Карфагенским и святым Стефаном Римским.

Святой Киприан полагал, что вне Церкви не может быть никаких таинств, и потому обращающихся к ней лиц, крещеных еретиками или раскольниками, нужно крестить снова, а святой Стефан полагал, что Церковь может принять их без этого, признав совершенное ранее как таинство, если оно было совершено правильно.

То, что на Вселенских соборах Церковь постановила принимать некоторых еретиков без перекрещивания, может быть расценено как признание взгляда, выраженного святым Стефаном. Однако это не столь однозначный вывод, если учесть мнение священномученика Илариона (Троицкого), который говорил, что таинство крещения не производится над обратившимся еретиком не потому, что Церковь признает совершенные еретиками таинства, а потому что Господь при соединении еретика с Православной Церковью невидимым образом восполняет благодать крещения и других таинств (хиротонии, если речь идет о клирике сообщества, в котором сохранилось апостольское преемство).

Мнение о том, что вне Церкви не может быть никаких таинств высказывали, помимо св. Киприана, прп. Феодор Студит, прп. Никодим Святогорец, святитель Игнатий (Брянчанинов), священномученик Иларион (Троицкий), священномученик Онуфрий (Гагалюк), преподобный Иустин (Попович). А признавали существование таинств у еретиков, помимо св. Стефана, такие святые отцы как блж. Августин, прп. Викентий Лиринский, свт. Тарасий Константинопольский, блж. Феофилакт Болгарский, свт. Филарет Московский, свт. Николай Японский.

Однако все святые отцы, как признававшие, так и не признававшие действенность таинств, совершаемых вне Церкви, были согласны в том, что еретики (равно как и раскольники) не могут спастись. Приведем в качестве подтверждения высказывания двух самых ярких представителей каждой из точек зрения о действенности либо недейственности таинств еретиков.

Святой Киприан пишет: «Вне Церкви нет жизни: дом Божий один, и никто не может где-либо спастись, как только в Церкви... находящийся вне Церкви мог бы спастись только в том случае, если бы спасся кто-либо из находившихся вне ковчега Ноя».

Блаженный Августин, пишет: «подобные люди могут иметь таинство крещения, которое, когда приходят они к кафолической Церкви, никоим образом не следует в них порицать или преподавать его им, как будто они его не имеют. Однако мы при этом утверждаем, что не следует им твердо надеяться на свое спасение, раз мы не отвергаем того, что, по нашему признанию, они получают; напротив, они должны познать необходимость для себя войти в общение единства посредством уз любви, без которой они могут иметь все что угодно, хотя бы и святое и почетное само по себе, и притом сами быть ничем, сделавшись тем менее достойными награды вечной жизни, чем менее хорошо пользовались они теми дарами, которые получили в этой преходящей жизни». В 10 главе толкования на символ веры он же пишет: «Все можно иметь вне Церкви, кроме спасения. Можно иметь Таинства... Евангелие... веру в Отца и Сына и Святого Духа и проповедовать ее, но нигде, кроме Кафолической Церкви, нельзя обрести спасения». А в трактате «Против Крескония» он писал, что схизматическое крещение приносит приемлющему его не оправдание, а осуждение, ибо еретики и раскольники не имеют любви. В расколе иссякает любовь, а в человеке, лишенном любви, Дух Святой обитать не может.

Из этого хорошо видно, насколько несостоятельны взгляды тех, кто полагает, что если есть таинства, то, значит, непременно есть и спасение, ибо само по себе участие в таинствах никого не спасает автоматически. Такой автоматической связи «если есть таинства, то есть спасение» нет не только в отношении еретиков, её нет даже в отношении чад Церкви. Об этом свидетельствуют слова молитвы перед причастием: «да не в суд или во осуждение будет мне сие», и слова священника перед исповедью: «аще что скрыеши, сугуб грех имаши», также и слова прп. Иоанна Дамаскина: «тот, кто с лукавством приступает ко крещению, скорее будет осужден, нежели получит пользу».

Итак, кто приступает к таинству в состоянии нераскаянного греха, тому оно не только не послужит во спасение, но, напротив, будет в большее осуждение. Это касается и людей, нераскаянно пребывающих в смертном грехе ереси.

Члены Церкви связаны не только единством таинств и молитв (а иначе любой, подошедший к Чаше, даже некрещёный, автоматически становился бы членом Церкви и спасался), но и единством истины, и единством любви. Если кто-то отступает от единства истины, как еретики, или от единства любви, как раскольники, он становится чуждым Церкви, врагом Церкви.

Крещение — необходимое условие для спасения, но не единственное. Помимо крещения нужна правая вера. Еретики погибают не потому, что не крещены, а потому, что пребывают в смертном грехе ереси. Именно он губит их. Те таинства, которые у них совершает Господь, — если допустить, что они есть, — призывают их в истинную Церковь, Православную, а если еретики не последуют такому призыву, то эти таинства не только не спасут их, но, более того, послужат поводом для большего их осуждения по сравнению с мусульманами, буддистами и т.п.