Глава 81
– Стотысячная армия, – выдохнул Рен, грея руки над пылающим очагом в Большом зале.
Моратские лучники отомстили за разрушение ведьминых башен, убив двоих Молчаливых ассасинов. Хорошо, что других потерь с террасенской стороны не было.
За ужином все сидели мрачные и почти ничего не ели. К этому времени стемнело. На Фералийской равнине вспыхнули точки вражеских костров, что тоже не способствовало аппетиту защитников крепости. Эдион попробовал было считать костры, но быстро бросил эту нелепую затею.
Ужин не затянулся. Все быстро разошлись по своим комнатам, мечтая уснуть. В Большом зале остались только Эдион с Реном. Лисандра увела Венгу, которую до сих пор трясло. Каким окажется утро, знали только боги.
Возможно, боги снова отвернулись от них, поскольку та, от кого зависело их возвращение на родину, нынче томилась в железном ящике. Другой надеждой богов оставался Дорин Хавильяр. На нем, скорее всего, они сейчас и сосредоточили свои усилия.
– Вот нас и заперли в Оринфе, – продолжал Рен. – И больше некому прийти нам на подмогу.
– Да, конец будет не из веселых, – согласился Эдион, прислоняясь к мраморному выступу возле очага. – Особенно если им удастся починить третью башню.
Другого шанса застать Морат врасплох у них не будет.
– Тебе не мешает отдохнуть, – сказал Эдион, взглянув на изможденного Ручейника-младшего.
– А тебе?
Эдион молча смотрел на пламя.
– Для меня было бы честью служить при дворе Аэлины, – признался Рен и добавил: – Вместе с тобой.
Эдион закрыл глаза.
– Согласен. Это было бы честью, – сказал он, с трудом сглатывая.
Рен похлопал его по плечу и тоже удалился.
Эдион еще несколько минут постоял у догорающего очага. Пора идти в свою бывшую комнату, теша себя надеждой уснуть.
Лисандру он заметил почти у самого входа в восточную башню. В руках она держала кружку с горячим молоком. Увидев Эдиона, остановилась.
– Вот, Венге несу. Бедняжка спать не может.
Дрожь не оставляла девчонку весь день. С лица не исчезала бледность. Казалось, за ужином ее вот-вот вытошнит прямо на стол.
– Можно мне поговорить с Венгой? – спросил Эдион.
Лисандра открыла рот. Эдион думал, что сейчас услышит «нет», и даже сожалел об этом вопросе. Но, к его удивлению, Лисандра утвердительно кивнула. Они молча направились к северной башне, затем по лестнице на самый верх. В комнату, некогда принадлежавшую Розене. Должно быть, Рен успел снова там побывать. Из приоткрытой двери на площадку лился золотистый свет.
– Я принесла тебе горячего молока, – объявила Лисандра. – И кое-кого привела.
Эдион вошел в уютную комнату. Года запустения и разграбления замка пощадили комнату Розены, что было большой редкостью.
Глаза Венги удивленно распахнулись. Эдион улыбнулся ей и присел на краешек кровати. Лисандра села с другого края. Венга обеими руками обхватила кружку и сделала глоток.
– А я перед своим первым сражением всю ночь из отхожего места не вылезал, – сказал ей Эдион.
– Ты? – удивленно пискнула Венга.
– Представь себе, – усмехнулся Эдион. – Кавин – он тогда был капитаном королевской гвардии – увидел мою позеленевшую физиономию и сказал: «Это чудо, что к рассвету ты еще кишки не вытряхнул».
Вспомнив старшего друга и наставника, Эдион испытал знакомую боль в груди. Он всегда восхищался Кавином и стремился подражать капитану. Тогда, на Фералийской равнине, Кавин принял последний бой. Вскоре та же участь ждет и Эдиона.
– Как ужасно, – поморщилась Венга, но захихикала.
– Еще как ужасно, – подхватил Эдион. Даже Лисандра улыбнулась. – Вот я и пришел тебе сказать: ты хоть и младше, чем я был в то время, но гораздо храбрее меня.
– Меня уже тошнило, – шепотом призналась Венга.
– Но это, дорогая моя, намного лучше, чем наделать прямо в штаны, – тоже шепотом произнес Эдион и подмигнул.
Венга затряслась от громкого смеха и еще крепче сжала кружку, чтобы не расплескать молоко. Эдион улыбнулся и взъерошил ее золотисто-рыжие волосы:
– Ты давай, пей, не то молоко остынет. А я тебе еще кое-что расскажу… Сражение – зрелище не из красивых. Так что выворачивать тебя будет и дальше. Но запомни природу своего страха. Ты ведь боишься не только за свою жизнь. Страх показывает: тебе есть ради чего сражаться, поскольку в твоей жизни есть много такого, что тебе очень дорого и без чего она станет блеклой и унылой. Словом, тебе есть что терять.
Эдион махнул в сторону заиндевелых окон.
– А вот мерзавцам, что явились под стены Оринфа, терять нечего, поскольку у них ничего нет.
Он нежно сжал худенькие руки Венги.
– У них нет цели, ради которой можно сражаться и умирать. Только приказы командиров. И пусть наши силы уступают им по численности, нам есть кого и что защищать. И сознание этого позволяет преодолевать страх и сражаться до самого конца. За наших друзей, за нашу семью…
Эдион снова сжал руки девочки.
– За тех, кого мы любим…
Он оглянулся на Лисандру, чьи зеленые глаза подозрительно блестели.
– И ради того, кто нам дорог, мы способны подняться над страхом. Помни об этом завтра. Даже если тебя станет выворачивать. Даже если всю ночь ты безвылазно проведешь в отхожем месте. Нам есть за кого сражаться, и это всегда приносит победу.
– Я запомню, – пообещала Венга.
Эдион снова взъерошил девчоночьи волосы и пошел к двери, но на пороге остановился, поймав взгляд Лисандры. Давно ее глаза так не сверкали.
– Более десяти лет назад я потерял свою семью. Завтра я буду сражаться за новую, которая у меня появилась.
Не только за королевство, двор и народ, но еще и за двух женщин в этой комнате: большую и маленькую.
«Я хотела, чтобы в конце это был ты».
Он чуть не повторил вслух слова, когда-то услышанные от Лисандры. От ее недавней улыбки не осталось и следа – лишь печаль и тревога.
Но Эдион решил промолчать. Пригнувшись, он вышел из комнаты и закрыл дверь.
Лисандра почти не спала. Стоило ей закрыть глаза, как она видела лицо Эдиона и слышала его голос. Он не рассчитывал, что они переживут последнее сражение с Моратом. Сам он – прежде всего.
Лисандре нужно было бы побежать за ним следом, догнать на лестнице. Но она не побежала.
Рассвет предвещал ясный день. Что ж, у них будет возможность получше рассмотреть вражескую армию.
Лисандра разбудила Венгу, заплела ей косы. Сегодня девчонка держалась храбрее, чем вчера. Спасибо Эдиону. После его слов она хотя бы уснула.
В Большой зал обе шли молча. Венга догадывалась, что этот завтрак может оказаться последним в их жизни, но головы не опускала.
Им оставалось завернуть за угол, когда послышался знакомый старческий голос:
– Можно вас на пару слов?
Дарро.
Венга обернулась раньше Лисандры.
Старый сановник стоял в проеме двери своего кабинета.
– Я вас долго не задержу, – сказал Дарро, жестом приглашая зайти.
От него не укрылось недовольство на лице Лисандры. Когда-то она была вынуждена вести себя учтиво с теми, кто вызывал у нее отвращение. Теперь ее никто не заставит.
Венга вопросительно смотрела на Лисандру.
– Хорошо, мы зайдем.
Кабинет был завален книгами и свитками. Они громоздились вдоль стен, лежали прямо на полу. Сколько их? Наверное, больше тысячи. Многие выглядели очень старыми, если не сказать, древними. К этим и притрагиваться было боязно.
– Остатки священных текстов из Библиотеки Оринфа, – пояснил Дарро, направляясь к столу перед узким окном. Естественно, книги заполняли и все пространство стола. – Все, что нашим ученым удалось спасти в дни адарланского нашествия.
Горстка. Лисандре вспомнились рассказы Аэлины о громадной, почти легендарной библиотеке.
– После гибели адарланского короля я вытащил их из тайников, – сообщил Дарро, усаживаясь за стол. – Обрадовался раньше времени… старый дурак.
Лисандра подошла к ближайшей груде, присмотрелась к надписям на переплетах. Шрифт и язык были ей незнакомы.
– Остатки некогда великой цивилизации, – вздохнул Дарро.
Что-то в его голосе заставило Лисандру оторваться от разглядывания древних книг. Она уже хотела напрямую спросить, зачем он позвал их сюда, как увидела на столе, возле правой руки старика…
Оранжево-красный цветок внутри небольшого, размером с игральную карту, хрустального футляра. Он и сейчас светился, оправдывая свое название.
– «Королевское пламя», – прошептала Лисандра, и ноги сами понесли ее к столу.
Аэлина и Эдион рассказывали ей о легендарном цветке, который однажды расцвел в полях и на склонах гор. То было в день появления Брэннона, принесшего с собой мир. В дальнейшем «королевское пламя» находили очень редко и не более одного цветка. Кто бы ни сидел на террасенском троне, это считалось добрым знаком, предвестником мира и благополучия для королевства.
Со слов Аэлины Лисандра знала и о цветке в хрустальном футляре. Он появился в годы правления Орлона, которого Дарро любил всю жизнь.
– Когда адарланские войска вторглись в Оринф, наши ученые торопились спасти книги. А я спас вот это, – сказал Дарро, с грустью поглядывая на «королевское пламя».
Трон из оленьих рогов, корона – все это было уничтожено… Зато уцелело маленькое сокровище, неизмеримо ценное, как и любой предмет, принадлежавший двору Галатиниев.
– Какой красивый, – зачарованно произнесла Венга, подходя к столу. – И такой маленький.
Лисандре не показалось: на губах старика мелькнула улыбка.
– Да, маленький, – ответил он Венге. – Как и ты.
Лисандра не ожидала, что этот желчный сановник умеет говорить с нежностью и добротой. А слов, которые он произнес затем, вообще не ждала.
– Ближе к полудню начнется сражение, – обратился к Венге Дарро. – Я понял, что мне никак не обойтись без помощника. Смышленого, умеющего быстро соображать и еще быстрее бегать. А задания помощнику такие: разносить по замку послания для наших командиров и доставлять мне все, о чем попрошу.
– Вы хотите, чтобы я стала вашей помощницей? – сразу догадалась Венга.
– Я так понимаю: тебе довелось путешествовать с опытными воинами, и за время пути ты кое-чему у них научилась.
Венга посмотрела на Лисандру. Та кивнула. В дороге все взрослые старались научить девчонку азам владения мечом и стрельбы из лука.
– Я действительно кое-что умею, господин Дарро, но с Эдионом мне не сравниться.
– Таких удальцов по пальцам одной руки перечтешь, – хитро улыбнулся сановник. – Но этого мне и не нужно. А нужно мне бесстрашное сердце и уверенные руки. Как ты считаешь, справишься?
– Справлюсь, – выпалила девчонка, даже не взглянув на Лисандру.
Дарро вновь слегка улыбнулся:
– Тогда со всех ног беги в Большой зал, завтракай и возвращайся. Я подберу для тебя доспехи.
При упоминании о доспехах глаза Венги восторженно округлились, и из них исчез весь страх.
– Иди завтракать, – сказала ей Лисандра. – Я скоро подойду.
Венга вылетела из кабинета. Коса неслась за нею, как воздушный змей.
Лисандра выждала, когда девчонка отбежит на достаточное расстояние, и лишь тогда спросила:
– Зачем?
– Судя по твоему вопросу, ты не возражаешь, что я сделаю Венгу своей помощницей.
– Зачем? – повторила Лисандра.
Дарро поднял хрустальный футляр с «королевским пламенем».
– Начнем с того, что я остался без помощников. Нокс Оэн исчез неведомо куда. Полагаю, отправился выполнять поручение Эдиона. К тому же Нокс вышел у меня из доверия… после известных событий. – Он повертел футляр в тонких пальцах. – А еще… ребенку такого возраста незачем видеть, как погибают ее взрослые друзья. Мои поручения займут ее ум. У нее появится ощущение нужности и… пусть и маленькая, но власть. Носиться по замку, выполняя мои распоряжения, – это гораздо лучше, чем сидеть взаперти в северной башне и испуганно вздрагивать от каждого предсмертного крика.
Лисандра не улыбнулась и не наклонила голову в знак благодарности.
– Такая забота о воспитаннице бывшей рафтхольской шлюхи?
Глаза Дарро не отрывались от футляра с цветком.
– Из страшных дней адарланского нашествия мне сильнее всего запомнились лица детей. Я их помню даже отчетливее, чем лицо Орлона. И вчера, когда Венга смотрела на приближающуюся армию Мората, отчаяние на ее лице сразу напомнило мне лица тех детей. Можешь считать меня редкостным придурком… кажется, так меня именует Эдион? Однако вопреки вашим мнениям обо мне я не настолько бессердечен. Я присмотрю за Венгой.
Лисандра растерялась. После всего, что она успела наслушаться от Дарро, ей хотелось плюнуть ему в физиономию и сказать: пусть катится в подземелья Мората со своим предложением.
Но она вспомнила, как засверкали глаза Венги, как девчонка вылетела отсюда, чтобы поскорее вернуться… Нужность. Цель. Дарро предлагал Венге серьезное дело и брал на себя заботу о ней.
Лисандра обвела глазами кабинет со всеми сокровищами мудрости, ценность которых превышала ценность золота. Молчаливые спутники одинокого Дарро.
– Спасибо, – сказала она.
Дарро дал понять, что больше ее не задерживает, и склонился над листами пергамента. Но его глаза не скользили по строчкам.
На парапетах городских стен выстроились солдаты. С каменными лицами они наблюдали за приближающейся армией Мората.
Хвала богам, ведьмина башня по-прежнему лежала на боку. Но даже издали было видно, как солдаты усердно чинят поврежденное колесо. Судя по всему, тягловый дракон погиб. Пока ему найдут замену, пока вновь поставят башню на колеса… сегодня она вряд ли тронется с места.
Им и без башни сегодня будет жарко. И даже очень.
– Где-то через час передовые шеренги окажутся в досягаемости наших лучников, – сообщил Эльган.
Из-за этого старого придурка Дарро главнокомандующим по-прежнему считался Киллиан, однако все донесения передавались и Эдиону.
– Напомни им, чтобы понапрасну не стреляли. Каждый выстрел должен поражать цель.
Легион Беспощадных это знал и так. Остальные тоже показали за время пути в Оринф, что умеют метко бить из лука. Однако напоминание не помешает.
Эльган отправился на тот участок стены, который Рен и фэйские командиры сочли наиболее выгодным для размещения своих лучников. Когда на город движется стотысячная армия, ни о какой кучности стрельбы говорить не приходится. Цепи лучников нужно было растягивать до предела. Но позволить врагам беспрепятственно подойти к стенам было бы преступной глупостью. Более того, это подорвало бы моральный дух защитников Оринфа.
– Что там? – насторожился Рен, указывая на горизонт.
Своей зоркостью Рен превосходил очень и очень многих. Эдион, сколько ни вглядывался, видел лишь темное пятно.
Через какое-то время пятно стало обретать очертания, устремляясь в синее небо.
И летело оно в сторону Оринфа.
– Илки? – предположил Рен, прикрывая глаза ладонью от солнечного света.
– Крупноваты для илков, – возразил Эдион.
Пятно двигалось над наступающей армией и увеличивалось в размерах.
– Драконы, – догадался Эдион, и в животе у него шевельнулся съеденный завтрак.
Наконец Эраван бросил против них свою воздушную армию Железнозубых ведьм.
– Боги, чтоб вас… – шепотом выругался Рен.
Против наземной осады Оринф мог продержаться несколько дней или даже недель. Но против тысячи ведьм на драконах… Эти и без всяких ведьминых башен уничтожат город и замок. Взломают городские ворота, пробьют стены, открывая дорогу моратским ордам.
Драконов заметили на парапетах и в замке. Послышались тревожные крики. Похоже, никакой осады не будет. С драконами не повоюешь. Сопротивление Оринфа продержится от силы несколько часов. К вечеру в живых здесь не останется никого.
К Эдиону подбежала запыхавшаяся Лисандра:
– Скажи, чтó мне делать, куда лучше отправиться?
Изумрудные глаза были полны нескрываемого ужаса и отчаяния.
– Я могу превратиться в дракона, попробую их задержать.
– Железнозубых более тысячи, – возразил Эдион, не узнав своего голоса.
Страх Лисандры затронул в нем какие-то очень острые и опасные уголки характера, но Эдион не потянулся и не обнял ее.
– Ни ты, ни мы ничего сделать не можем.
Несколько дюжин Железнозубых уничтожили Рафтхол за считаные часы.
А такая армия…
Эдион сосредоточился на дыхании. Он не позволял себе опустить голову, хотя краешком глаза видел, как солдаты начинают самовольно покидать позиции на парапетах.
Этого допустить он не мог.
– Всем оставаться на своих местах! – заорал Эдион. – Держать оборону и без приказа ни с места!
Яростная команда остановила малодушных. Но мечи все равно дрожали в солдатских руках, а в воздухе нарастал запах страха.
Эдион повернулся к Лисандре и Рену:
– Разместить огненные копья Рульфа на самых высоких башнях и зданиях. Проверить, способны ли они сбивать Железнозубых.
Рен не двигался.
– Выполняй приказ! – рявкнул Эдион.
Очнувшись, Рен бросился туда, где стояли Рульф с микенианскими солдатами.
– Ты же понимаешь, ведьм это не остановит, – тихо сказала Лисандра.
– Хватай Венгу и спешно выбирайтесь из города. В подземелье замка есть узкий туннель. Он ведет в горы. Вы успеете.
– И что это нам даст? – Лисандра покачала головой. – Морат разыщет нас и там.
К Эдиону подбегали командиры. Многих он знал чуть ли не с первого дня своей службы, но такого ужаса в их глазах еще не видел. Его легиону Беспощадных было страшно. Даже Эльгану.
Однако сейчас Эдиона занимала судьба Лисандры и Венги.
– Лисандра, я прошу тебя. Умоляю. Убегай вместе с Венгой.
Лисандра дерзко вскинула голову:
– Других наших союзников ты почему-то не просишь спасаться бегством.
– Других наших союзников я глубоко уважаю, а тебя – люблю.
Несколько мгновений Лисандра молча смотрела на него и только моргала. Потом у нее задергались губы. Эдион не страшился сказанных слов. Его пугала лишь черная туча, плывшая к Оринфу, и такая же туча, двигавшаяся по земле. Он боялся мгновения, когда воздушный легион достигнет города.
– Я должен был сказать тебе это раньше, – срывающимся голосом продолжал Эдион. – С тех самых пор, как я это понял. Говорить каждый день.
Лисандра заплакала. Эдион осторожно смахнул слезы с ее лица.
Вокруг теснились бледные, запыхавшиеся командиры.
– Главнокомандующий, какие будут приказы?
Поздно напоминать им, что его разжаловали из главнокомандующих. Не все ли равно, как к нему обращаются в эти последние часы?
Лисандра стояла рядом, не собираясь никуда бежать.
– Лисандра, послушай меня.
В ответ она молча переплела их пальцы. У Эдиона сердце разрывалось от ее упрямого отказа. Рука Лисандры была холодной. Пальцы дрожали.
Эдион крепко сжал ее пальцы и, не выпуская, обратился к командирам:
– Мы…
– Драконы! Летят с севера в нашу сторону!
Крик разнесся по стенам и парапетам. Эдион с Лисандрой пригнулись, повернувшись лицом к новой угрозе.
Со стороны Оленьих гор к Оринфу летели тринадцать драконов.
Среди солдат и жителей началась паника. Воздух звенел от криков. Тем временем солнце осветило дракона, летевшего впереди. Он был меньше остальных, а его крылья отливали серебром.
Эдион узнал этого дракона и белокурую всадницу в седле.
– Не стрелять! – зычно крикнул он.
Командиры передали его приказ. Луки, нацеленные в небо, опустились.
– Это же… – прошептала Лисандра. Разжав пальцы, она шагнула вперед, веря и не веря своим глазам. – Это…
Желающих посмотреть на драконов вблизи не было. Солдаты торопились скрыться с парапета, куда через считаные секунды опустилась Манона Черноклювая и ведьмы ее отряда Тринадцати.
В последний раз Эдион видел ее на эйлуэйском берегу. Как разительно она изменилась с того страшного дня. С мрачноватой улыбкой, сегодняшняя Манона ничем не напоминала прежнюю, холодную и надменную.
Голову Маноны венчала древняя корона из переплетенных звезд. Корона последней крошанской королевы.
Сзади послышалось чье-то пыхтение. Эдион оглянулся. К ним торопился Дарро, сердито буравя глазами Эдиона. Сановник посчитал ее парламентером от врагов, решивших перед бойней предложить им сдаться. По мнению Дарро, ведьму нужно было убить на месте.
– Мы не сдадимся! – задыхаясь от бега, бросил он Маноне.
Астерина Черноклювая, восседавшая на своей голубой драконихе, тихо засмеялась. Чувствовалось, что и Манону несколько удивила такая встреча.
– Вот для того мы сюда и прилетели, смертный, – сказала она Дарро.
– Тогда почему ваш хозяин послал вас на переговоры? – прошипел сановник.
Астерина снова засмеялась.
– У нас нет хозяина, – спокойно, как и надлежит королеве, ответила ему Манона. Ее золотистые ведьминские глаза сверкали. – Мы прилетели на помощь нашей соратнице.
Дорина с ними не было, но Эдион так оторопел, что не спросил об адарланском короле.
– Мы прилетели, чтобы выполнить нашу часть уговора с Аэлиной Галатинией. – Громкий голос Маноны был слышен на окрестных стенах. – Мы явились сражаться за то, что она нам пообещала.
– И что это? – недоверчиво спросил Дарро.
– Лучший мир, – улыбнулась ему Манона.
Дарро попятился, словно не доверяя своим глазам и не допуская мысли, что кто-то мог явиться на помощь обреченному городу.
Улыбка на лице Маноны не погасла. Мельком взглянув на Эдиона, ведьма продолжала:
– В древние времена крошанские ведьмы сражались на стороне Террасена, считая себя в большом долгу перед фэйским королем Брэнноном, который дал нам земли для устройства Ведьминого королевства. Веками мы оставались вашими надежными союзниками и друзьями.
Глядя на сверкающую корону со звездами, Лисандра снова заплакала.
– Мы услышали ваш призыв о помощи и поспешили сюда.
– Сколько вас? – спросил Эдион, всматриваясь в небо над Оленьими горами.
Лицо королевы ведьм сияло от гордости, а золотистые глаза подернулись серебром.
– Смотри сам, – ответила она, указывая в сторону Оленьих гор.
Просвет между двумя вершинами заполнился ведьмами в развевающихся красных плащах. Эдион попробовал их считать, но тут же бросил. Ведьмы на метлах, обвешанные оружием, держали путь к белым стенам Оринфа.
Тысячи. Их были тысячи. Они заполнили небо над городом. Позабыв про моратскую армию, солдаты оторопело смотрели на красные плащи крошанок. Казалось, среди зимы в Оринфе вдруг расцвели диковинные цветы.
Грозные цветы, способные противостоять Железнозубым ведьмам Эравана.
После стольких веков забвения крошанки вернулись в Террасен.
