Элиду не удивило, что королева и ее супруг не торопятся возвращаться. Им требовалось побыть вдвоем. Не слишком удивило ее и то, что Фенрис и Гарель вернулись, тяжело нагруженные золотом. А вот превращение белого волка в красивого фэйца вызвало у нее настоящее удивление. Она почти забыла фэйский облик Фенриса.

Лоркан лишь посмеивался, глядя, как они перегружают сокровища в свои походные мешки. Иным такое богатство даже во сне не приснится.

– По крайней мере, думает она на шаг вперед.

Услышав это, Фенрис застыл. В темных глазах не было и намека на дружелюбие.

– В этом положении мы оказались только из-за тебя.

Лоркан напрягся. Элида тоже напряглась. Гарель поднял голову от мешка и положил руку на эфес кинжала.

– Итак, мне напомнили, – угрюмо произнес Лоркан, даже не взглянув на Элиду.

Фенрис оскалил зубы.

– Когда разберемся с войной, займемся сведением счетов, – прошипел он.

– С превеликим удовольствием, – ответил Лоркан, злобно сверкнув зубами.

Элида знала: это не пустые угрозы. Лоркан не пропустит ни одной колкости Фенриса и будет искать повод перевести взаимную неприязнь в кровавый поединок, сокрушительный для обоих.

Гарель вздохнул, поглядев на Элиду. «Мы тут бессильны», – говорил его взгляд. Элида тоже вздохнула. Успокаивало лишь то, что обоим хватило мозгов отложить поединок на будущее.

В этот момент из пещеры вышли Аэлида и Рован.

У королевы на поясе висел Златинец. Принц вернул ей оружие. В голубоватом свете фонаря, подрагивающем в такт шагам Аэлины, рубин на эфесе меча казался аметистом.

Аэлина и Рован едва успели забраться в лодку, как из прохода послышалось злобное шипение.

Рован и Гарель заметно напряглись и поспешили оттолкнуть лодку от каменного берега. Змееподобные существа тут же возобновили движение, и лодка поплыла дальше.

Мужчины выхватили мечи и замерли. Однако Аэлина не потянулась к ножнам Златинца. Не махнула пылающей рукой в сторону пещеры. С каменным лицом она стояла возле Элиды, не говоря ни слова.

Шипение стало громче. Темные, покрытые коростой руки цеплялись за стены арки и снова исчезали. Даже слабый свет червяков был для них невыносим.

– Кто-то сильно возмутился по поводу исчезновения сокровищ, – пробормотал Фенрис.

– Пусть встают в очередь со своими возмущениями, – сказала Аэлина.

Золотистые ободки ее глаз вспыхнули и тут же погасли. Отсвет глубоко спрятанного огня. Был и исчез.

В пещеру устремился порыв ледяного ветра. Шипение прекратилось.

– Сомневаюсь, что мне когда-нибудь захочется вернуться в эти края, – вздрогнув, призналась Элида.

Фенрис усмехнулся, но улыбка дальше губ не пошла.

– Целиком с тобой согласен.

Их плавание длилось еще день, потом два. Море так и не появлялось. Аэлина спала. Сон ее больше напоминал тяжелую дрему без сновидений. Ее разбудило прикосновение сильной руки к плечу.

– Посмотри, – шепнул Рован, окутывая ей ухо теплом своего дыхания.

Аэлина открыла глаза. Окружающее пространство заливал неяркий свет. Неужели звезды? Похоже, что Рован разбудил и остальных. Все вертели головой по сторонам.

Нет, это не океан и не звездное небо над головой. Потолок пещеры был усыпал голубоватыми светящимися точками, как будто настоящие звезды оказались здесь в плену. Это были светящиеся червячки. Сородичи тех, что неутомимо освещали им путь все эти дни. Потолок пещеры был усеян ими. Они отражались в черной воде, умножавшей их число до бесконечности.

Краешком глаза Аэлина увидела восхищенную Элиду. Та прижимала руку к груди, застыв в немом удивлении.

Море звезд – вот во что превратилась пещера. Красота. Она по-прежнему существовала в этом мире. Звезды по-прежнему ярко светили, даже глубоко под землей.

Вместе с прохладным воздухом пещеры Аэлина втягивала в себя голубоватый свет. Когда-то она обещала хорошенько встряхнуть небосвод вместе со звездами. Что ж, она в этом преуспела, но несделанного было еще больше. Нужно торопиться. Морат каждый день множил жертвы среди ни в чем не повинных людей. Сколько еще прибавится, пока они плывут на Эрилею?

В мире оставалась красота, и Аэлина будет сражаться, чтобы красота не исчезла. Обязана сражаться.

Призыв к сражению постоянно звучал в крови Аэлины, отзываясь в костях и требуя выхода наряду с магической силой, которую она загнала в самые глубины. Сражаться до последнего.

Ради этого она бежала из плена. Восстанавливая навыки, она постоянно будет думать о сокрушении Мората и расправе с Маэвой. Никаких раскачек. Каждое промедление – это чья-то оборвавшаяся жизнь.

Она с пользой проведет каждый час. Каждую минуту.

Изумруд на ее обручальном кольце вспыхнул внутренним огнем.

Может, ей не так надо было поступать. Не укреплять узы с Рованом, когда ей за века до рождения предначертали жертвенный путь спасительницы мира. И все же она не удержалась. Остановила лодку и отправилась искать кольца. Мысль разжиться золотом появилась уже потом. Когда-то шрамы служили ей напоминанием. Теперь их нет. Так пусть хотя бы эти кольца послужат подтверждением того, где она побывала, кто она такая и что обещала миру.

Аэлине показалось, что живые звезды над головой запели. Под сводами пещер зазвучал небесный хор. Беззвучная песня звезд сопровождала их на всем последнем отрезке пути до моря.