Эпилог

Машина остановилась в начале улицы, под старой липой. Из нее вышли двое мужчин.

Белая кошка, гревшаяся на заборе, лениво повернула голову и стала наблюдать.

– Нас занесет листвой, – сказал один, задрав голову.

– Не занесет, – отрезал второй.

– Смотри, сколько птиц! А в них помёт. Килограммы помёта!

– Я сказал, ближе не подъеду. Здесь тень, там солнце.

– Ты какой-то вурдалак, – упрекнул первый. – Солнышка не любишь, кидаешься на всех…

Второй тяжело вздохнул.

– Слушай, на кой ляд мы сюда притащились? Поиздеваться надо мной ты мог и в Москве.

– Хочу пообщаться с девицей Козловой.

Они неторопливо побрели к приземистому деревянному дому, перед которым алела рябина. Еще одна белая кошка, поменьше, выбралась из-под калитки.

– Что ты собираешься ей объявить? Не денег же потребовать, в самом деле!

– Почему ты не допускаешь, что я просто беспокоюсь за бедняжку?

Испугавшись громогласного хохота, кошка шмыгнула во двор.

– Нет, серьезно, Макар, – отсмеявшись, сказал второй. – Признайся честно: тебе до смерти любопытно узнать от нее подробности всей этой истории. И ты ведь не уймешься, я тебя знаю.

– Ты напрасно мне не веришь! Я намерен выразить сочувствие. Девушка потеряла всех родных, утратила последнюю надежду на возвращение опекуна. В конце концов, у нее душевная травма! Она будет счастлива видеть человека, который ее спас. Грустно думать, что молодое, полное жизни существо предается скорби и…

Он осекся.

На дальнем конце улицы показались двое. Кошка на заборе встрепенулась, мягко спрыгнула на траву и побежала им навстречу, забыв про чужаков.

– Это ж наша малютка со своим студентом, – прищурившись, сказал второй. – Подозрительно весела! Да и Еврашкин тоже не грустит.

До них донеслись взрывы смеха.

– А что это они тащат, Макар? Тебе видно?

– Птичью клетку, – сказал первый. – Начали обзаводиться совместной собственностью.

– Во балбесы!

– Согласен: молодые идиоты. Поехали отсюда.

…Несколько часов спустя белая кошка все так же грелась на заборе.

В ветвях липы сражались воробьи.

Шуршала листва.

Подрагивал от сквозняка прозрачный тюль.

Двое шли по дороге, взявшись за руки.

В глубине пустой комнаты разливалось золотистое сияние от самой обычной маленькой канарейки.