ГЛАВА 22
После встречи с тем таинственным господином прошло несколько подозрительно спокойных дней, а вот на следующее утро после похорон…
Я возвращалась из библиотеки, где готовила новый проект для княжны. В руках несколько томов по истории Аоры и Роокана, тетради с записями и пометками, а в голове вертелось несколько идей, которые стоило обдумать и записать. Мы недавно поспорили с Ольгой. Она настаивала на том, чтобы как можно скорее начать проект с больницами для рооканских мореплавателей. Я же настаивала, что лучше обратить внимание на образование женщин. Это будет полезно в первую очередь аорцам. Да и проблемы в маленьком полуостровном королевстве со школами для среднего и низшего классов. Не при каждом храме они есть. И с приютами для сирот беда. Куда смотрела предыдущая королева?
Думать никто не мешал — коридоры и галереи обезлюдели. В основном придворные теперь предпочитали прогуливаться рядом с тронным залом, где Доминик и Ольга принимали послов, министров и чиновников, или около рабочих кабинетов короля и его невесты. Бесконечные вереницы бумаг отнимали почти все их время, а еще полным ходом шла подготовка к коронации и свадьбе.
— Доброе утро, леди Аврора! Вы прекрасно выглядите.
День сразу заиграл яркими красками. В самом деле? Дежурный комплимент, но как же все-таки приятно его услышать!
Этикет предписывал улыбнуться и поблагодарить за комплимент. Но потом-то можно спросить и про интересные вещи? Тем более что начальника тайной канцелярии найти в последние дни стало практически нереально. Гертруда ворчала, что он ночует на работе. Но выглядел эол бодро. А вот кожа посерела, под глазами залегли темные круги. Он хоть спал в последнее время?
— Доброе утро, ваша светлость. — Легкий реверанс, и стопка книг в руках угрожающе зашаталась. Артлейн подхватил несколько самых верхних, а потом и вовсе забрал все книги. — Если это не секрет государственной важности, то леди Камилла…
— Леди Камилла решила оставить на время суету высшего света и посвятить себя заботам о здоровье единственной родственницы.
— Это по официальной версии, которая, как я подозреваю, имеет мало общего с реальностью.
— Вы правы. — Меня взяли под локоток и повели дальше по коридору. — Она неопределенное время будет находиться под домашним арестом. И да, я в курсе, что почти все покушения того дня были организованы нашей княжной.
Если бы кто-то другой такое высказал, то сидеть бы ему рядом с Камиллой под комфортным, но все-таки арестом.
— Почти все?
— Камилла призналась. Она очень разозлилась, что Доминик и Ольга так хорошо всех обманывали, скрывая свои отношения. На счету леди Камиллы уже было несколько убийств бывших любовниц и содержанок Доминика, покушения на прошлую невесту и на Ольгу в том числе. Графиня решила перестать медлить и приступить к активным действиям. Цианистый калий в кофе — ее рук дело… А потом уже Ольга воспользовалась представившейся возможностью устранить соперницу раньше, чем та до нее доберется.
— Так долго любить одного человека и ненавидеть всех, кто может стать его женой!
А ведь она его подруга. С детства знакомы!
Я внимательнее вгляделась в лицо Артлейна, пытаясь прочитать эмоции. Но Ворон лишь хмурился, а по какой причине, не понять…
— Мне это тоже кажется патологией. Болезненной влюбленностью. Которую кто-то аккуратно подогревал и поддерживал.
— Вы считаете, что кто-то использовал Камиллу и подогревал ее ненависть и ревность?
Молчаливый кивок.
— Она сказала кто?
— Как и у вас — кто-то, инкогнито…
— Врет! Она должна была доверять этому человеку! Она знает, кто ею манипулировал! Знает, кто шпион Соуры!
Ответить мужчина не успел.
Рядом с ухом что-то прожужжало. Противно так. Звук, от которого сердце оборвалось. У антикварной статуи, украшавшей нишу, треснула рука и раскололось яблоко. Кусочки мрамора застучали по паркету.
В ту же секунду я оказалась прижатой к полу мощным и очень тяжелым телом.
— Не двигайтесь! — И Артлейн бросился в ту сторону, откуда стреляли.
— Не оставляйте меня! — Я забыла и про рассыпанные книги, и про важные пометки в тетрадях, которые придется восстанавливать. Целостность себя хорошей приоритетнее.
Еще два выстрела окончательно в этом убедили и заставили спрятаться за очередной статуей. Кажется, про нее рассказывали, что она единственная в своем роде и подобной больше нет. Следующая пуля отрикошетила от каменной груди изваяния и добавила антикварной ценности еще больше индивидуальности.
В ответ тоже раздались выстрелы — герцог носил с собой оружие. Кажется, для него оно — как для дамы сережки. Чем больше и разнообразнее, тем лучше. И далеко не все висит на гвоздиках в коллекции.
Перестрелка была короткой. Ворон исчез за поворотом, но быстро вернулся, так никого и не догнав. Извлек меня из укрытия и весьма невежливо ощупал — не ранена ли, не болит ли что.
— Повезло. — Я высвободилась из рук, потерявших последний стыд. — Не попали…
— Это объяснимо. — Эол потер аккуратную дырочку на лифе моего платья. — Прицелы часто укрепляют магически. А со мной рядом магия часто отказывается работать как следует.
Я тоже стала изучать отверстие от пули. Ткань, между прочим, дорогая, шелковая.
Надеюсь, Ольге было не очень больно.
— А у вас, как я вижу, щит двухсторонний?
— А что в этом странного? — гордо вздернула я подбородок. — Он более надежный!
— Я еще раз настаиваю на переселении в мою часть дворца! — Артлейн нервно дернул галстук, но самоудавиться не получилось, а других способов убеждения он уже не видел.
— Это необоснованно! — Я тоже упряма, но моего упрямства не хватало, чтобы выставить Ворона из своих апартаментов. А может быть, мне просто не хотелось, чтобы он уходил на работу или куда-либо еще. — Я должна быть рядом с Ольгой. Так щит работает лучше!
Ольга нашла меня практически сразу же после неудавшегося покушения. Пришлось пережить еще один сеанс ощупывания и осматривания. Мои заверения, что все в порядке и ничего страшного не произошло, были мило проигнорированы. Артлейну высказали несколько нелестных слов о качестве его работы. Разве это дело — шпионы и бандиты хозяйничают во дворце, как у себя дома? Излишняя эмоциональность не свойственна княжне, но не так часто в ее двусторонний щит стреляют чуть ли не в двух шагах от тронного зала!
Если умрет Ольга, умру и я. Но ее высочеству тоже не жить, если меня убьют. Рискованно, сам император был против. Только двусторонние щиты крепче, и бесполезно отговаривать рооканскую княжну, если она что-то решила!
— Вы же не слепая и не глупая! Вы же видите, как она к вам относится!
— И что? Это проблемы княжны и ее совести! Я отношусь так, чтобы быть в ладу со своей!
Эол хотел что-то сказать, но лишь буркнул себе под нос нечто, похожее на «за то и полюбил», и начал снимать пиджак.
— Что?! — завопила я. — Что вы себе позволяете?
К словам ли, еле слышимым, или к весьма однозначным действиям относился этот вопль, я и сама затруднялась сказать.
Не хотела его отпускать пару минут назад? Так мы, девушки, такие непостоянные!
— А что вам не нравится? — Артлейн начал весьма успешно сражаться с галстуком. — Если вы не желаете переселиться ко мне в апартаменты, где я лично смогу обеспечить вашу безопасность хотя бы на часть дня, то мне придется ночевать у вас.
Если у меня еще оставалась репутация, то теперь ее можно было похоронить с пышными почестями!
— Да будь ваша воля, вы бы меня заперли на замок! — Я гордо вздернула носик, сдерживая улыбку.
— Ну зачем же так кардинально! — Мужчина бросил на меня весьма серьезный взгляд. — Вас бы вообще из столицы убрать, пока все не утихомирится. В идеале.
Ворон уже высказал предположение, что шпион Соуры посмотрел на мое бездействие и сделал правильный вывод — убивать Ольгу ее фрейлина не намерена. И какой смысл в таком нерешительном и неисполнительном киллере? А чем я ближе к Ольге, тем сильнее действие щита. Нельзя мне переезжать в другую часть дворца. Никак нельзя. До коронации времени — всего ничего.
Артлейн остался в рубашке, брюках и носках, коварно улыбнулся… вытащил из портфеля стопку каких-то документов и устроился на кровати их изучать. Он точно нормальный?
— Не волнуйтесь, леди, — «успокоил» он меня низким бархатистым голосом. — Спать я буду на кушетке.
— Почему вы так себя ведете? — не выдержала я.
— Как так? — Моя персона вдруг стала на несколько минут интереснее государственных бумаг.
— Ну… — Я постаралась подобрать слова и не заметила, как вытираю вспотевшую ладошку о ткань платья.
— Не пристаю, не покушаюсь на вашу честь, не принуждаю, не убеждаю и не провоцирую?
Спорное утверждение. Глаза упорно искали какой-нибудь интересный объект в интерьере, но постоянно останавливались на пуговицах рубашки. Вот что ему стоило расстегнуть не одну, а две или три?
— Да! — выдохнула я с облегчением от того, что кто-то так удачно сформулировал мою мысль. Идеально, если бы при этом он постоянно не ставил меня в двусмысленное положение на людях!
— Видите ли, моя дорогая, мужчина всегда понимает, какая перед ним женщина — потенциальная жена или просто любовница. И относиться будет соответственно. Я же хочу видеть вас своей супругой и никем иным. Могу и потерпе… подождать еще немного.
— Вы наглый, самоуверенный, бесчувственный тип! — Я устало опустилась в кресло. По законам дамских розовых романов стоило бы в него чем-нибудь запустить, да вот хоть декоративной подушкой, но в последнее время я часто чувствовала себя такой измотанной и опустошенной! — Я не сказала «да»!
— А еще надежный, ответственный и заботливый, — не смутился оккупант девичьей спальни. — «Нет» вы тоже не сказали. Или вам не хватает стандартных ухаживаний? Букетов там и ужинов при свечах? Так завтра же Гертруда все организует. Но я бы предпочел отложить эти павлиньи танцы до официальной коронации.
Я закатила глаза и с трудом сдержала стон. Он неисправим.
— Будет достаточно, если вы перестанете портить мне репутацию своим поведением. К примеру, вашим нахождением на моей территории!
— Вы согласны перебраться на мою? И с каких таких пор вы всерьез беспокоитесь о своей репутации? Как мне кажется, совесть для вас дороже. Это то, что вы есть, кем хотите быть. А репутация — всего лишь то, что думают о вас другие. Вы из тех, кто может легко пренебречь мнением леди Сесилии или даже самого короля. А Доминику, поверьте, нет дела до личной жизни фрейлин его невесты!
Последние фразы он пробормотал, уже погрузившись в документы.
Я внимательно смотрела на его лицо, хмурое, сосредоточенное, и понимала, что, приняв его предложение, ничего не исправлю. Поменяю работодателя на мужа. Буду зависеть уже от прихотей дражайшего супруга. Да, мое мнение об Артлейне изменилось за последнее время. Немного. Чуть-чуть. Самую малость! Но доверять… Нет, это слишком!
За время моей безупречной службы (отмечу без ложной скромности) я смогла скопить немного денег. Конечно, некоторые дамы на драгоценности в месяц тратят больше, чем лежит на моем счету в банке, но этого достаточно, чтобы уехать в провинцию, открыть там небольшой магазинчик или кондитерскую и вести скромную жизнь старой девы — любительницы кошек. Отвечая лишь за себя и не опасаясь, что кто-то сможет потоптаться в твоей душе.
И сущий пустяк — полюбить кошек.
Я потерла виски. Нехитрый жест не остался незамеченным.
— В последнее время вы часто выглядите усталой. Вы обращались к доктору?
— Не вижу смысла. Просто переутомление. Отдохну после коронации и свадьбы Ольги и Доминика.
— До коронации еще дожить надо. Рекомендую вам сейчас прилечь и отдохнуть. — Мужчина милостиво подвинулся на моей кровати, сгреб документы в угол и поправил подушку.
Трогательная забота! Я фыркнула и уже открыто улыбнулась.
— Во-первых, смею вам напомнить, что вы заняли мою комнату и сейчас на моей кровати! А во-вторых, у меня еще есть дела!
— Вы очень красивая, — ни с того ни с сего заметил мужчина после минутной паузы. Я уже забеспокоилась, может, со мной что-то не то? — Особенно когда вот так улыбаетесь.
— Как так? — у меня дыхание перехватило. Слава небу, сидели мы в разных концах комнаты, и он не мог слышать, как участило бег мое сердечко.
— Так, — пожал плечами Артлейн. — Не придумал еще нужных слов.
Но «мои дела» постучались в дверь. Я с немалым разочарованием встала и пошла открывать. Краем глаза заметила, что Ворон опять занялся изучением докладов.
За дверью стояла Роберта Шульц. С рассыпавшейся прической, раскрасневшаяся, с сигаретой в тонких пальцах.
— Прикурить не найдется? — вместо приветствия бросила она.
— Горничная накрыла для нас чай в Красной комнате. — Я потащила девушку в гостиную в розовых тонах. Демонстрировать начальника тайной канцелярии в своей постели не входило в мои планы.
— Она такая девчачья! — Роберта отнеслась к дизайну с нескрываемым скепсисом. Я передернула плечами. Ольге нравится, а мы тут всего лишь гости. — Еще чуток бантиков, и все — финиш! Единственное, что удачно получилось у леди Сесилии, — отделка комнат для княжны. Все остальные оставляют желать лучшего! Аляповатая безвкусица!
— Да ты пьяна!
— А ты слишком правильная, чтобы общаться с такими, как я?
А я была в шоке. Просто в шоке.
— А что не так с такими, как ты?
Пожалуй, это оказалось плохой идеей — попросить для укрепления нервов подать к чаю горячительное. Внешне добропорядочная фрейлина уже где-то укрепила свое душевное состояние. Как только на ногах стояла!
Я случайно нашла ее около часа назад курящую сигарету за сигаретой и бессмысленным взглядом рассматривающую пейзаж за окном. Каким чудом она согласилась прийти для разговора, не знаю, но не оставлять же девушку в беде! Выговорится, легче станет. Завтра с нами снова будет милая интеллигентная леди. Если проспится.
Я медленно разливала по чашкам чай, настраиваясь выслушать очередную историю первой любви.
— Вот до Камиллы уже добрались. Скоро и до меня доберутся. У меня нет таких «друзей детства», родственниками тоже боги не наградили, так что, хоть сразу в петлю, жениха или ухажера серьезного на горизонте не намечается. Некому защитить. Все сама, всегда сама!
— Кто добрался до Камиллы? — Я постаралась унять дрожь в руках. Сомневаюсь, что речь сейчас пойдет о неудачах в сердечных делах.
— Ну да! Ты же у нас образец добропорядочности, — с издевкой произнесла она. — И ничего, кроме себя, вокруг не видишь!
Протягиваем блюдце с маленькими цветными пирожными из миндальной муки. За свои слова ей потом будет стыдно, но чем больше она скажет, тем больше я смогу узнать про нашу графинюшку.
Роберта покраснела, попыталась отнекиваться, но угощение взяла. Рооканские травки плохо сочетаются с алкоголем, но если бы девушка не завела разговор про Камиллу, просто пили бы чай. Есть после шести вредно! Особенно сладкое.
— Так что с Камиллой?
— Да заигралась она в свою влюбленность! Вокруг нее столько интересных кавалеров было, а она уперлась в этого Доминика… Конечно, красивый, благородный, будущий король… Ой, ныне здравствующий, конечно. И никого слушать не хотела. Ни Артлейна, а этот кого хочешь уговорит. Так голову заморочит, сама знать не будешь, чего хочешь! Ни… — Она защелкала пальцами и пьяно икнула. — Как там его? Имя из головы вылетело. С кем она роман крутила в последнее время?
— А подруги? Родители?
— Зачем ей подруги? Нет, она со всеми вежливая, улыбчивая. Но не дружила ни с кем. Чисто светские дела, ничего личного. А родители ей давно не указ!
— Но она была в таких хороших отношениях с княжной! — Я сделала очень глупый и наивный вид.
Роберта фыркнула и уже хотела что-то сказать, но тут в середине круглого чайного столика заискрился портал, явив архимага, удобно сидящего на корточках. На господине Авксентии были серая жилетка, украшенная цепочкой карманных часов, и модный котелок, лихо сдвинутый на ухо.
— Ой, девочки! — констатировал сумасшедший старик и приподнял шляпу.
Роберта опять икнула, а я пожелала доброго вечера прежде, чем осознала абсурдность ситуации.
— Ой, чаек! И пирожные! — Архимаг сцапал мою чашку и залпом ее выпил. Укоризненно посмотрел на леди Шульц и зацокал языком: — Вам, юная леди, уже спать пора. Бай-бай и все такое.
И легким жестом телепортировал девушку из Красной гостиной. Смею надеяться, что к ней домой, а не в пыточные подвалы.
— Артлейн у тебя?
Я кивнула, а Авксентий, рассовав по карманам еще несколько конфет, спрыгнул со стола и вприпрыжку побежал по коридору.
Камилла не делала секрета, кто ее любовник. Фиктивный, скорее всего. Но за такими отношениями, яркими, шокирующими общество, легко спрятать неугасшую первую влюбленность.
Но никто не появлялся в окружении княжны без подробного досье на него самого, его родственников, друзей, возлюбленных, слуг и домашних питомцев. Княжна знала про барона, но в бумагах Шгеферсон фигурировал как довольно слабовольный и посредственный человек. Представить его шпионом Соуры, играющим чувствами так и не выросшей девочки? Тогда его маска слишком хороша! Идея поговорить с ним начистоту не показалась абсурдной ни в первый миг, ни через несколько минут, когда я решительно направилась к выходу из апартаментов невесты кронпринца. Небо, никак не привыкну, что Доминик уже король!
Охранник возник из ниоткуда. В запрещающем жесте выставил руку вперед и сообщил, что мне не велено покидать эту часть дворца. Кем не велено, понятно без пояснений. Обманывать стража порядка глупо, и я вернулась в свою комнату. На этот раз с целью выяснить, с какого перепугу меня ограничивают в свободном передвижении. И разбить пару ваз. Только ради душевного равновесия.
Дверь в мою комнату была чуть приоткрыта, и до меня донесся обрывок разговора.
— …ускорить коронацию.
— Невозможно, господин Авксентий! Мы и так делаем все максимально быстро. Совет храмов готов нас живьем съесть.
— Это из-за рооканской невесты. На аорскую или соурскую они бы смотрели благосклоннее.
— Соура, между прочим, регулярно жалуется. То на контрабандистов, то на таможенные пошлины.
— А мы на них пожаловаться можем?
— Пока за руку гаденыша не поймаем, не можем! Надеюсь, новых жертв маньяка нет. Или мне опять не успели доложить?
Я не стала дожидаться окончания разговора и вошла. Артлейн уже не валялся на моей кровати, а в спешке надевал пиджак. Документы он успел собрать и спрятать. Архимаг сидел на подлокотнике кресла, жевал конфеты и разбрасывал фантики, как большой ребенок.
Едва увидев меня, господин Авксентий зацокал языком:
— Нет, это никуда не годится! Всем спать! Детское время вышло!
