Глава 17

Хотя отряд и двигался по своей территории, но все равно соблюдались все меры предосторожности: впереди авангард из легких всадников Ллия Тутса, чуть сзади небольшой отряд латников, готовый в случае необходимости поддержать и прикрыть эту конницу. Дальше основная армия, и в арьергарде снова легкая кавалерия, ну еще и боковые разъезды. Отработкой марша князь решил заняться и в боевом походе, потому скидок не делал: все действуют так, словно идут по вражеской земле. Да и сам отряд ехал значительно медленнее, чем мог бы, благо обоз практически отсутствовал, с собой везли только корм для коней, а солдаты ели в заранее подготовленных местах, которые определяли снабженцы, двигавшиеся впереди армии. Несмотря на это, все они двигались с обычной скоростью местных армий. Привыкшие к скоростным маршам солдаты недоумевали, но приказ князя никто оспорить не пытался. Командиры тоже молчали.

Сам князь ехал в довольно скверном настроении после расставания с людьми, ставшими ему семьей. Да еще эти казни, на которые он вынужден был согласиться. С заговорщиками поступили просто – он приказал отвести их в ближайший город и казнить, уж там палач найдется. И как бы ему ни хотелось остаться в замке, он был вынужден съездить на приведение приговора в исполнение. И если графа и его подельников он ничуть не жалел, то казнь служанки произвела на него тягостное впечатление. Потом, в процессе подготовки похода, все забылось, а вот сейчас воспоминания нахлынули с новой силой.

Князь съехал на обочину и остановился, пропуская пехотинцев, наблюдая за их маршем. Вот показался обоз, намного меньше того, который полагался армии такой численности. Телеги с сеном, с инструментами инженеров, запасное оружие и стрелы для луков, арбалетные болты. Артиллерия и запасы к ней ушли раньше с основным обозом, так что больше с собой ничего не везли. Есть, правда, еще и пустые телеги, предназначенные для отставших солдат, но они двигались вместе с арьергардом и должны будут подобрать тех, кто не выдержит темпа марша. Впрочем, сейчас отстающих нет – Лигур набрал действительно лучших, а скорость марша намного меньше той, к которой солдаты привыкли на тренировках.

Рядом остановился Лигур и сверился с картой.

– Вы уверены, что не хотите ускорить движение?

– Да. Пусть пока вражеские шпионы понаблюдают за нами и доложат, куда мы идем. Заодно и солдаты втянутся.

Лигур оглянулся на обоз маркитантов, тащившийся за ними. Впрочем, не очень большой, эта публика уже представляла скорость марша солдат князя и понимала, что угнаться за ними не получится, а ждать никто не станет. Сейчас за войском шли либо новенькие, либо те, кто решил в безопасности добраться до столицы и примкнуть к армии короля или армии Совета.

Князь вздохнул и нахмурился. Это разделение на две армии ему категорически не нравилось, но именно он невольно подтолкнул к этому Совет. Он нащупал письмо от Алазорского, в котором тот излагал события в столице перед походом. Письмо пришло давно, и он уже выучил его наизусть, но все равно захватил с собой.

Если бы князь подумал, то и сам сообразил бы, как станут развиваться события после того, что он отправил в королевскую армию мятежных дворян – искупать вину. Совет, заметив, что королевская армия резко усиливается, стал выделять из нее свои отряды и формировать отдельную вооруженную силу. Тут и король еще сплоховал – обнаружив наплыв в свою армию умелых солдат, он отнесся к формированию армии Совета пренебрежительно, мол, все равно они останутся слабее. Напрасно Танзани и Алазорский предостерегали его, понимая, чем может грозить такое двоевластие в стране во время войны.

– Я сильнее их всех вместе взятых, и я король! – заявил Артон. – Что они мне сделают?

В Совете сидели не идиоты, тоже понимали это и активно взялись за исправление ситуации. Каждый герцог, граф, виконт, барон принялись набирать наемников. Каждый норовил увеличить собственную силу, понимая, что в будущем это определит его положение. У кого не хватало денег, стали сгонять под знамена крестьян из своих владений. Толку от них никакого, ну ведь пехота, чего еще ждать? Пусть хоть немного задержат врага, а там уж те, кому положено, в дело вступят. В результате армия Совета резко выросла в численности чуть ли не в четыре раза, снова обогнав королевскую армию, хотя только треть из всех ее солдат представляли из себя хоть что-то. Но кого это волновало, если на бумаге все выглядит так мощно и грозно?

Наемники… Пожалуй, единственная боеспособная сила в армии Совета, не считая личных отрядов знати. Но и слабых мест у них хватает. Наемники сильны слаженностью отрядов, которые сами по себе великолепно подготовлены и вооружены. Но вот взаимодействие уже хотя бы двух разных отрядов хромает на обе ноги. А если отряды окажутся еще враждебны друг другу… Нет, свар они устраивать не станут, понимают, что нанимателю такое не понравится и он просто вышвырнет оба отряда, заставив еще и неустойку заплатить. Да и репутацию такое дело подмочит так, что потом их никто не наймет. Но как все это скажется на общей слаженности, представить можно.

Умный военачальник обязательно проведет в таких случаях несколько учений для отработки взаимодействия разных отрядов, вот только времени у Совета для этого не осталось. Пусть сами виноваты, никто не заставлял их спешить, но и думать надо. Однако и тут Совету, видимо, ударило в голову их превосходство в силах и над королем (а после ухода отряда Танзани оно стало тотальным), и над войском Эриха, осадившим города. А Совет еще и разделил свою армию натрое, погнавшись за несколькими целями. Разве не великолепная возможность стать спасителями королевства? Дело настолько верное, что даже командующих не избрали – слишком много кандидатов на верную победу. Так и ушли, имея троих командиров. ТРОИХ!!! Князь, как прочитал об этом, еле сдержал эмоции. Да, они сознательно отправили армию Совета в ловушку, но ни он, ни Алазорский, ни Танзани не знают ничего такого, о чем неизвестно остальным членам Совета. Более того, на последнем заседании Алазорский предостерегал от поспешных действий. Куда там…

Умные люди в Совете есть, но дураков всегда больше, и в данном случае демократия победила здравый смысл. Предостережения умных были перекрыты голосами тех, кто хотел победы. Какая роль в этом спектакле у заговорщиков, оставалось пока неясным. Неужели тоже думают победить с такой армией? Или знают что-то, чего не знают Алазорский и Танзани?

Князь задумался над этим. Почему раньше не учитывал такой вариант? Эрих показал себя человеком, который очень большое внимание уделяет разведывательной войне, и даже организовал что-то типа примитивного аналога диверсионных подразделений, правда, действующих больше золотом, набирая персонал из местного криминала. Интересно, что он задумал на этот раз?

Эта мысль так увлекла князя, что всю неделю марша до столицы он обдумывал ее и так, и этак, даже написал Джерому, чтобы тот подумал и покопал в этом направлении.

В столице им не обрадовались. Оставшийся там за начальника граф Диран, явный ставленник Совета, облил явившихся к нему с докладом князя и Лигура таким презрением, укутанным в изысканную вежливость, что князь чуть не приказал немедленно подготовить ему ванну, дабы отмыться. В общем, их обвинили в трусости и сознательной задержке, типа они тут в столице прохлаждаются, в то время как настоящие рыцари уже идут на бой.

Князь даже не стал напоминать, что он мог бы вообще не приходить сюда, ибо ему тем же Советом дарована годовая отсрочка от призыва в королевскую армию. Молча выслушал графа, сделав вид, что поверил в искренность изысканно вежливых слов и не заметил презрения, с трудом удержал Лигура от немедленного вызова того на дуэль.

– Пусть его! – бросил он своему заместителю, когда они покинули графа. – Все идет так, как должно идти. Главное, он не смог удержать нас от визита к принцессе.

Граф действительно всеми силами старался поскорее выпихнуть этого нового герцога вместе с его армией из столицы, но отказать в просьбе встретиться с принцессой не мог, тем более что имелось прямое пожелание Ортинии позвать герцога. Поводов к отказу от аудиенции спасителя принцессы не нашлось, как граф ни старался. Зато выражение лица этого хлыща, когда он передавал приглашение во дворец, доставило князю истинное наслаждение.

– Лигур, вели солдатам там не расслабляться. Вряд ли этот граф что-нибудь учудит, но все же…

– Конечно, милорд… Прикажете выделить вам охрану?

– Думаешь, нападут во дворце? – усмехнулся князь. – Не посмеют, сукины дети! Они с меня здесь пылинки сдувать будут, лишь бы я поскорее убрался из столицы. Моя армия тут у них как кость в горле. Если же со мной что случится, поход отменят и вся она застрянет в Родердоне. Погибну – и вы же все тут вверх дном перетрясете в поисках убийц, а этого им меньше всего нужно.

– И все же, милорд…

– Дай человека три для солидности, больше не надо.

Ортиния встретила князя, или привычнее для нее – герцога, с искренней радостью.

– А вы не изменились, герцог, – улыбнулась она, обгоняя мать и останавливаясь перед замершим в поклоне князем. – И даже не подросли.

Он обиженно покосился на принцессу, но счел за лучшее промолчать. Ортиния рассмеялась, заметив подобную реакцию.

– Не обижайтесь на нее, герцог, – тепло улыбнулась ему королева-мать.

– Что вы, я не посмею.

Ортиния надулась.

– Герцог, порой я жалею, что поправилась. Когда я болела, вы не были таким вежливым ханжой и разговаривали со мной намного смелее.

– Тогда я был врачом, ваше высочество. А сейчас у меня есть для вас подарки… где их можно передать вам? – Он покосился на нескольких слуг, замерших у стен. Ортиния явно удивилась: чем герцога не устраивает эта комната? А вот ее мать оказалась умнее и наблюдательнее. Только на миг ее улыбка померкла, но тут же вернулась.

– Идемте, герцог, думаю, в розовой гостиной будет удобно.

Шли они недалеко. Дождавшись, когда слуги покинут зал, князь извлек из кармана плаща подарки – брошку для Ортинии и подвеску для королевы. Принцесса удивилась еще больше. Подарки пусть дорогие, но ничего особого не представляли, чтобы переходить в другой зал. Сам же князь успел обойти комнату вдоль стен, иногда касаясь их и к чему-то прислушиваясь.

– Герцог?

Королева предостерегающе положила руку на плечо дочери.

– Помолчи.

Ортиния удивленно покосилась на напряженную мать и замолчала. Наконец герцог закончил осмотр.

– Ваше величество, я так понимаю, вы догадываетесь, о чем я хочу с вами поговорить?

– Полагаю, на ту же тему, которую мы обсуждали с герцогом Алазорским. Что именно вы хотите рассказать помимо того, чем с нами поделились герцог и граф Танзани?

Князь изложил все то, что в свое время говорил герцогу и графу. Королева нахмурилась.

– Вы смотрите на все более мрачно, чем они. Вы думаете, что мы не нужны заговорщикам?

Князь посмотрел на бледную принцессу, вздохнул. Королева его поняла, но не сделала даже попытки отослать дочь. Может, считает, что ей пора узнать и обратную сторону жизни во дворце?

– Если им удастся устранить короля, тогда вы становитесь не просто ненужными, но и опасными. А если не удастся, вы превращаетесь в ценных заложников…

– Может быть, в таком случае нам лучше уехать из столицы? – робко предположила Ортиния.

– Нет! – решительно отрезала ее мать. – Если мы уедем, то покажем заговорщикам, что знаем об их планах. Герцог, вы ведь приехали не для того, чтобы предложить нам подобное?

– Нет, – признался князь, которому герцог Алазорский уже все отписал и по поводу разговора с королевой, и о своих предложениях ей. Также написал, что Артон ничего не знает, на чем настояла сама королева-мать, заявив, что король слишком горяч и часто действует вопреки тому, что требует от него долг. – Вы ведь ее высочеству ничего не говорили?

– Собиралась чуть позже.

– И какие у вас с герцогом планы? Охраны во дворце совершенно недостаточно.

Королева задумчиво изучила князя с головы до ног. Прикрыла глаза. Он терпеливо ждал, догадываясь, что сейчас решают, насколько ему можно верить.

– Это не первый заговор, – заговорила наконец королева. – А дворец очень древний и имеет свои тайны. В случае угрозы мы можем покинуть его.

– В город или за пределы города?

– Когда ходы рыли, город был значительно меньше, – вздохнула королева-мать.

– Плохо… Ладно. Ваше величество, ваше высочество. – Князь достал из кармана лист с нарисованной картой города. – Я взял на себя смелость и велел своим людям тайком пробраться в город. Сейчас здесь находится больше сотни отлично обученных солдат. Вот здесь на плане отмечены те дома, в которых вам окажут любую помощь. Все мои люди предупреждены. Может быть, герцог Алазорский прав и я напрасно поднимаю панику, но как говорят у меня на родине: «Береженого Бог бережет». Ну, или боги. А в случае возникновения беспорядков им приказано проникнуть во дворец вместе с бунтовщиками и любыми средствами помочь вам выбраться. У них будет письмо от меня, по нему и узнаете моих людей. Они целиком в вашем распоряжении.

Королева неуверенно взяла листок, изучила. Внимательно посмотрела на замершего князя.

– Вы чрезвычайно предусмотрительный молодой человек. Не хотите оставлять ничего на волю богов? Хотите все контролировать? Не слишком ли большое самомнение?

– Делай что должен, а там будь что будет, ваше величество. Что же касается богов… мне мои учителя рассказывали такую историю… Вы позволите? Спасибо. – История известная и старая, про праведника и потоп, о том, как Бог посылал к человеку поочередно разных людей, но для Ортинии и королевы она оказалась новой и произвела на обеих определенное впечатление. – Так что я не стараюсь сравняться в возможностях с богами, просто если вижу какую-ту слабость, которой может воспользоваться враг, то убираю ее.

– Хотелось бы мне пообщаться с вашими учителями, князь… – Королева встала, показывая, что аудиенция окончена. – Спасибо, мы воспользуемся вашей помощью в случае необходимости.

Князь поклонился и вышел. Здесь его перехватил слуга, вежливо проводивший к выходу. По дороге князь изучил, как налажена охрана. Да, не его замок, но людей больше. Похоже, Танзани оставил здесь треть гвардии. Так просто заговорщикам дворец не взять… если, конечно, внутри нет предателей.

А на следующее утро его отряд покидал Родердон. Неторопливо, с частыми остановками на привал, он двинулся по дороге в сторону Эндории и осажденных Эрихом городов. Скорость воистину была черепашьей, даже медленней, чем передвигались местные отряды, и это несмотря на практически полное отсутствие обозов. Неделю шли туда, куда даже самая недисциплинированная армия дошла бы за четыре дня. Впрочем, причина такой скорости обнаружилась быстро, когда прискакал гонец от герцога Алазорского. Князь поспешно принял письмо и скрылся в палатке, велев никого не пускать. Позже вызвал к себе Лигура и Крейса.

– Они ничему не хотят учиться! – зло высказался князь, швырнув свиток на стол. Заметив недоуменные взгляды помощников, извинился и продолжил уже спокойнее: – Совет. Они так и не выбрали командующего и разделили силы на три отряда, по числу осажденных Эрихом городов. Нет, ну не идиоты? Они что, даже не задумываются о том, где могут находиться главные силы Эриха?

– Может, мы чего-то не знаем? – несмело предположил Лигур. – Помнится, дома… в смысле, когда я еще был…

– Лигур, можешь уже не секретничать, Джером выяснил о тебе все, – промолвил Крейс.

– Что? – Лигур глянул на князя. Тот равнодушно пожал плечами

– Я не приказывал. Это была идея Джерома, мне он сообщил уже постфактум. Но скрытничать дальше смысла нет, господин Фронр Лигур Кортен.

– Просто Лигур, – мрачно отозвался тот. – Кортен умер в тот миг, когда его отца и брата обвинили в предательстве и обезглавили.

– У тебя ведь были доказательства их невиновности?

– Да, милорд, но люди Кириена перехватили меня как раз на подступах к столице.

– Ты служил в гвардии Эриха?

– Мой брат служил, он был честолюбив, а мне хватало границы с Тралийской империей, там как раз начинались очередные стычки. Войну с Локхером Эрих давно планировал как раз из-за этого, он подозревал, что империя готовит какую-то пакость, и ему требовались ресурсы для войны. Денег вечно не хватало. Потому он не стал ссориться с Кириеном из-за моих отца и брата. Я узнал об этом уже позже.

– Кириен, как я понимаю, первый министр Эриха?

– Да. Его величеству нужна была поддержка аристократии в грядущей войне, и чтобы они не мешали реформам армии… Идиоты, после окончания реформ Эрих и прижал всех к ногтю. Но ценой поддержки оказалась голова моего отца. А вот отдать меня в рабство – это уже идея Кириена… он сам тогда ко мне пришел и долго расписывал мою судьбу, после чего меня отвезли на галеры. Не думаю, что он предполагал, чем все обернется. Признаться, раньше у нас не практиковали освобождение рабов в обмен на военную службу.

Князь помолчал, изучая потолок шатра.

– И как тебе воевать против бывших соотечественников?

– Я не питаю ненависти к Эриху, он действовал так ради укрепления государства, и, наблюдая, что творится в Локхере, даже понимаю его, но служить ему уже не смогу.

Вообще-то вопрос был не про короля, о чем князь и хотел сказать, но вовремя заткнулся. Конечно же, для местных государство и монарх понятия неразделимые. Служат не стране, а сюзерену, в этом отношении Лигур просто сменил сюзерена после того, как тот от него отказался, позволив свершиться несправедливости, и никакого неудобства от этого не испытывал – обычное дело среди дворян.

– Ладно, мы отвлеклись. – Князь достал карту и расстелил на столе. – Уверен, что Эрих тоже не ожидал такого от наших и теперь гадает, что бы это значило. Наверняка начнет искать ловушку. Нет, ну какие же идиоты, неужели там ни одного умного не нашлось? Или же… Конечно! Вот почему они не могут договориться! – Он вскочил и заходил по шатру.

– Лигур, вот представь, что ты готовишь мятеж, пойдешь ли ты с армией воевать или останешься в центре событий?

– Конечно, останусь. Война уже не так важна в этом случае.

– А центра событий у нас два: столица и армия короля. Значит, скорее всего, основные фигуранты либо там, либо там… Но в армию короля отбирались самые преданные и верные его сторонники. Впрочем, о чем это я? Там и гнездится предательство. Предать может только тот, кому всецело доверяешь. Кто же? Кто? Ладно, надеюсь, герцог Алазорский разберется.

– А… – Крейс молча потряс головой.

Князь глянул на него и улыбнулся.

– Думаешь, предатель Алазорский? Нет, не он, его я проверил первого.

– Что? – Лигур и Крейс озадаченно уставились на князя.

– Как я говорил, предать может только тот, кому доверяешь. Когда я только прибыл сюда, то не доверял никому. И уж тем более тому, кто делает выгодные предложения, от которых трудно отказаться. Так что я первым делом проверил герцога. – И даже техническими средствами, подкладывая ему в вещи микрофоны, но об этом говорить не стоит, пусть все думают, что у меня есть другие источники информации, о которых они не знают. – Крейс, кто еще из герцогов идет с королем?

– Кроме Алазорского? Киран Раваньорский, председатель Совета и Вирон Ортонский.

– Стоп! Ортонский? Это не его дочь указывал герцог Алазорский в качестве возможной невесты Эндона? Лилиа Тирен, если мне память не изменяет.

– Он самый, милорд. Думаете, он?

– Кто-то из этих двоих. Герцогов в Локхере всего восемь: Алазорский, Эндорский, Раваньорский, Ортонский, Лодерский, Нинсельский, Вертонский и последний я, Торендский. Трое идут с королем, Лодерский остался в столице, но тут все понятно, всю черную работу на него и спихнут. Герцог Вертонский слишком стар и уже ни в чем не участвует, а вот его сынок, маркиз Савский сейчас командует гарнизоном столицы. Удивительно, правда? Остальные в армии Совета.

Пока князь говорил, Крейс что-то считал, старательно загибая пальцы.

– Не сходится, милорд, – наконец закончил он подсчет. – Смотрите, трое с королем: Алазорский, Раваньорский, Ортонский. Четвертый ни во что не вмешивается – Вертонский; пятый вы. Шестой – Лодерский в столице. С армией Совета Рихорд Эндорский, напыщенный индюк, сам по себе ничего не представляющий и вряд ли участвующий в заговоре, разве что его запрягли втемную. А где герцог Нинсельский?

Князь замер, а потом щелкнул пальцами.

– Собирает сторонников среди дворян! Вот чего не хватало! В армии Совета заговорщиков нет. Точнее, есть, но не на высших постах. Старший там, как ты говоришь, индюк Рихорд, он и довел ситуацию до абсурда, точнее, его попустительство довело. Вряд ли кто-то может повлиять на него. Преданные королю ушли с Артоном, отказавшись от идеи делить армию.

– И там же предатель.

– Да. Раваньорский или Ортонский. Я за Раваньорского, но посмотрим. Крейс, подготовь письмо Алазорскому, как только отправим, начинаем действовать по плану, больше времени мы терять не можем: выжидание закончено, начинаем воевать! Лигур, маршруты знаешь?

– Да, милорд.

– Тогда остаемся до вечера здесь, а вечером меняем маршрут. Вскоре мы должны превратиться в призраков. Лигур, еще пусть Ллия Тутс усилит фланговые дозоры. К армии никого не подпускать: никаких обозов, крестьян. Всех гнать. Он знает, что делать, попугает немного, и крестьяне сами разбегутся. За четыре дня мы должны дойти до Эндории!

Крейс и Лигур поспешно поднялись и выскочили из шатра. А князь снова склонился над картой, сделанной еще картографическими дирижаблями, сейчас он в ней только названия селений, рек, местности и гор вписывал, по мере знакомства с миром. Снова проследил новый маршрут и кивнул.

– Фланговый маневр, значит, да? Что ж, попробуем, – пробормотал он. – Зайдем оттуда, откуда нас не ждут.

За ночь армия прошла расстояние, равное тому, которое проходила до этого дня за четыре. Но едва забрезжил рассвет, она буквально растворилась в лесу, скрыв все следы. С более крупным отрядом такое, пожалуй, не получилось бы, но сейчас, хоть и с трудом, но укрылись все. Подкрепившихся солдат отпустили отдыхать, теперь уже до заката. Вокруг расставили патрули с приказом перехватывать всех, кто приблизится к скрытому лагерю. Когда лагерь затих, князь собрал всех командиров.

– Полагаю, – начал он, неторопливо прогуливаясь по шатру, – если кто-нибудь и наблюдал за нами, то сейчас наверняка потерял. Пусть понервничают, а сил у Эриха тут совершенно недостаточно, чтобы организовать полноценный поиск исчезнувшей армии.

Лигур оторвался от разглядывания карты, которую князь расстелил на столе, и поднял взгляд на князя.

– Милорд, я понимаю необходимость секретности, но, может быть, уже пора раскрыть план? Куда мы идем?

– План не изменился, Лигур, мы все еще идем в Эндорию. Весь вопрос, с какой стороны мы туда проникнем.

Лигур снова глянул на карту.

– Нинсел? Хм… Нинсел хоть и не захвачен Эрихом, но его отряды чувствуют себя там как дома…

– Крейс, – кивнул князь молчаливо сидящему в сторонке шефу службы безопасности и разведки.

Тот неторопливо поднялся, подошел к столу и мельком глянул на карту, поморщился – карты и тексты все еще доставляли ему трудности, хотя он и продолжал усердно заниматься, куда ж денешься с таким-то сеньором. Однако умение читать карту он еще не настолько освоил, чтобы она стала ему помогать во время докладов, скорее мешала. Так что говорить он начал по памяти:

– Перед этой кампанией его величество Эрих Родезский отозвал практически всех солдат из захваченных городов. Под его контролем остались только два ключевых города, которые ему удалось захватить в свое время. Судя по всему, он собрал все свои силы в единый кулак…

– Подождите! – вдруг вскинулся один из офицеров. – Но ведь это значит, что против армии Совета выступают не те жалкие отряды, которые осадили города?

– Совет был проинформирован об этом, – сухо отозвался князь. – Это их не остановило. И именно по этой причине мы идем довольно необычной дорогой. Крейс, продолжай.

– Да, милорд. В общем, сейчас в Нинселе есть только малые силы родезцев.

– И что мы там будем делать в таком случае? – снова вклинился тот же офицер.

Князь поморщился. Вот вроде бы умный человек, в работе подает надежды, отряд держит в строгости, но без перегибов, подчиненные его уважают. Но при всем при этом имеет один недостаток – совершенно не способен держать язык за зубами. Не в том смысле, что любит трепаться о чем не надо, тайны он хранить умеет. Просто его ум позволял о многом догадываться, и чтобы убедиться в правильности этих догадок, он мог задавать вопросы, о чем не надо и кому не надо, искренне полагая, что если он догадался, то и для остальных все очевидно. За это один раз ему уже влетело от князя, вроде бы немного помогло, но все равно рвется выложить свои догадки совершенно не вовремя. Вот и сейчас он, похоже, начал о чем-то догадываться, судя по нахмуренным бровям, и теперь прояснял для себя ситуацию.

– Будем наблюдать, – отчеканил князь. – И всех попрошу держать свои догадки при себе!

Присутствующие оживились, с усмешкой поглядывая на незадачливого офицера и понимая, в чей огород камушек.

– Ллия, на тебе обеспечение безопасности марша. Границу с Нинселом мы должны пересечь так, чтобы ни одна собака не тявкнула.

Кочевник серьезно кивнул – в налетах он толк знал и знал, как важна скрытность во время марша. Князь догадывался, что он не раз бывал в пределах Траллийской империи, и отнюдь не в качестве гостя.

Раздав еще несколько указаний по обеспечению будущего марша, князь отпустил офицеров.

Следующие дни слились в череду однообразных событий. Стремительный марш ночью с захватом всех, кому не повезло оказаться на пути армии, отдых днем. Границу с Нинселом пересекли совершенно незаметно и как-то обыденно, после чего немного отклонились на север в сторону от Эндории, уходя от наиболее населенных мест. Выйдя к горам, по каньону спустились на юг, теперь уже перемещаясь и днем, тут мало обжитых мест, и риск на кого-то нарваться минимален.

Кто сказал, что зимой нельзя воевать? Если правильно подойти к организации марша, то зимой перемещаться даже проще. Не зря же монголы именно зимой совершали свои походы. Сани, заводные лошади, небольшие широкие лыжи – эти нехитрые приспособления позволили двигаться по снегу с небывалой скоростью, тем более вот они, природные дороги – замерзшие реки. В горах, конечно, труднее, тут реки даже зимой не поддаются морозам, но ведь в сами горы никто и не лез, шли долинами между гор, они как раз позволяли попасть куда нужно. Не просто так князь требовал и от Филиппа, и от Крейса, и от Джерома максимально полных и точных сведений о той местности, где им предстояло идти.

Вот и получилось, что к границе с Эндорией они подошли практически у границы с Родезией, там их отряд и расположился в небольшой горной долине, отдыхая и ремонтируя доспехи и телеги. И как высшая похвала всем, кто принимал участие в разработке и организации этого марша, была реакция Лигура, когда они встали на отдых и у него появилось время поразмышлять о проделанном пути.

– Если бы сам не участвовал в этом, ни за что не поверил бы, что зимой можно так быстро и практически без потерь пройти так далеко. Мы же сейчас в самом тылу Эриха.

Довольный князь хмыкнул. В свое время Филипп тоже не верил в возможность такого марша, уступил под давлением.

Сразу после остановки армии на отдых Крейс куда-то исчез, причем князь не подавал никаких признаков тревоги. Так и не отыскав его, Лигур все же решил поговорить с Вольдемаром.

– Милорд, вы не знаете, где сейчас тир Дитон?

Из всех людей, которые пришли с князем еще с Тортона, Лигур был единственным, кто называл Крейса его титулом, а не по прозвищу. Князю порой было неудобно от этого, он ведь понимал, как важно подчеркнуть для всех, что Крейс теперь дворянин, даже владеет замком, но часто забывался и называл его по прозвищу, тем более что тот против этого совершенно не возражал. Однако все чаще новое имя становилось привычным и для князя.

Князь огляделся, убедился, что поблизости никого нет.

– Встречается кое с кем. Маршрут мы прорабатывали с ним и Филиппом Нортом совместно, так что где-то поблизости у него назначена встреча с какими-то людьми.

– Как я понимаю… О, простите, дошло. Просто мне хотелось бы обсудить с ним замки, которые нам встретятся по дороге, я видел у него в сумке чертежи…

– Всему свое время, Лигур. Не стоит спешить, тем более осаждать замки мы не собираемся.

– Наш основной обоз ведь…

– Идет через Вертон. Там его под охрану должен взять граф Танзани. К тому же в том обозе и для его армии кое-что припасено.

– Хм… – Лигур с очень большим интересом посмотрел на князя. – А если граф не сумеет захватить ключевые пункты в Вертоне?

– Ключевые пункты там для нас – порты, а они все под нашим контролем. Все остальное не важно. Там, так же, как в Нинселе, нет достаточных сил, чтобы помешать Танзани. Главное, точно выдержать график. Надеюсь, граф его тоже выдержит. Впрочем, даже неделя ни на что не повлияет.

– И еще, милорд… мы взяли очень мало еды, и она у нас практически закончилась…

– Мы и брали ее с расчетом дойти сюда. Люди Норта должны были прибыть сюда раньше нас и закупить в окрестностях продовольствие. Скоро привезут, я уже встречался с его гонцами.

– Такие закупки могут нас выдать…

– Если их в одном месте делать. А так небольшие купеческие караваны. Там купили для себя, тут купили. Потом все это свозили в одно место. Кое-что мы потеряли из-за здешних дворян, которые сами не хуже иных разбойников, но такой вариант учитывался, и закупки делались с запасом.

Лигур кивнул, словно подтвердились кое-какие его мысли.

– Хорошо, милорд. Я подожду тира Дитона.

Крейс еще не появился, когда прибыл первый из караванов с продовольствием. Небольшой, три телеги всего, как раз столько, чтобы двигаться с максимально возможной скоростью, не привлекая внимания. К вечеру этого дня прибыли еще два каравана: в одном две телеги, зато в третьем аж шесть штук. Проблема с продовольствием, таким образом, была решена – именно это вызывало волнение офицеров, слишком для них непривычен был такой способ снабжения.

Лигур разыскал князя на небольшом холме, откуда тот осматривал лагерь, над которым вились дымки костров.

– Я считаю это рискованным, – заметил он, когда закончили обмениваться дежурными фразами.

Князь пожал плечами, продолжая разглядывать лагерь.

– А чем, собственно, мы рисковали? Тут чуть дальше есть город, в случае чего разжились бы едой там. Конечно, со скрытностью пришлось бы покончить, но с учетом расстояния от нас до войск Эриха это не очень критично. Да и мы могли бы прикрыться кавалерий Тутса. Немного, но они задержали бы новости.

– Все равно… – Лигур мучительно морщил лоб, пытаясь подобрать возражения. Похоже, не очень успешно. – Так не воюют! – наконец с некоторой беспомощностью в голосе воскликнул он.

Князь обернулся к нему. Потом снова пожал плечами.

– Один великий полководец у меня на родине говорил: удивил – победил. Чем сильнее мы сумеем удивить врага, тем проще сумеем одолеть его. Кстати, у нас еще четыре дня отдыха. Сегодня я специально дал отдохнуть людям, но с завтрашнего утра всем офицерам проверить снаряжение, телеги, оружие. Через два дня проверять уже буду я.

В общем-то, напоминать Лигуру о его обязанностях не было необходимости, просто князь обозначил срок, к которому нужно быть готовыми, ну и заодно показал, что бдит, не расслабляйтесь.

– И какая наша следующая цель?

– Все зависит от новостей, которые принесет Крейс. От него в этой кампании зависит больше, чем от любого из нас. – Князь нахмурился. – Но все приходится делать на ходу. Мне это очень не нравится, однако выхода нет. А еще очень хочется знать, что происходит с армией Совета и Эрихом… Жаль, последние новости не узнаем – пока они дойдут. Полцарства за радио!.. Эх…

– Простите, милорд?

– Просто ворчу, не обращай внимания. Лучше скажи, как там настроение у людей?

– Признаться, мало кто верил, что из вашей затеи что-то получится. Сейчас осмысливают новую ситуацию. Настроение такое, что с вашими идеями невозможного нет.

Князь чуть улыбнулся – приятно, когда тебя так оценивают, хотя на Базе ему могли бы многое сказать по поводу организации марша. Ошибок в дороге выявилось столько, что не один раз и сам он подумал, что ничего не выйдет. Трудно демонстрировать окружающим уверенность, которую на самом деле не испытываешь. С другой стороны, приобретен настолько бесценный опыт, что даже с провалом можно было бы смириться. Но не хотелось бы…

– Перед выходом в поход собери всех офицеров. Думаю, к тому времени уже можно будет составить план наших дальнейших действий.

Лигур кивнул.

– Хорошо, милорд. Сейчас какие-нибудь распоряжения будут?

– Никаких. Пусть отдыхают.

Непривычное состояние, когда он может чуть расслабиться. На самом деле в походе работы у командира много, но в замке князь привык к совершенно другому ритму: приходилось одновременно решать множество задач и вопросов, встречаться с разными людьми, вести переговоры, что-то кому-то доказывать. Поход по сравнению с этим казался санаторием. И споров почти нет. Вот чем хороша армия? Тут приказал – и все выполнили, даже если не очень хотят. Попробуй так сделать в управлении герцогством. Нет, теоретически такое право у него есть, но между теорией и практикой всегда очень большая разница…

Лигур уже успел отойти достаточно далеко и сейчас направлялся к лагерю. Все-таки хорошо, что в свое время он встретил этого человека – без его опыта и талантов командира этот поход точно закончился бы провалом. Напрасно Лигур так удивлялся и поражался – в их успехе львиная доля именно его заслуг. Князь прекрасно знал цену своим теоретическим знаниям и умению применить их на практике. Правильно говорили на Базе психологи: ищи людей, которые воплотят твои идеи, попытаешься командовать сам – наломаешь дров и ничего не добьешься… Этому правилу князь и следовал, ища нужных людей и ставя их на ключевые посты, не обращая внимания на происхождение. Бывший раб, бывший ночной король Тортона, бывший рыцарь, бывший слуга, бывший наемник, кочевник, молодой инженер, признанный и знаменитый врач, проворовавшийся купец… Вот она – основа его власти. А с талантливым окружением нетрудно слыть гением, можно даже горы ворочать.

Об этом князь продолжал размышлять, и ложась в походную кровать. И вовсе не для того, чтобы погордиться достижениями, сугубо с практической точки зрения – искал тех, кому можно доверить оставшиеся после мятежа вакантные графские короны в герцогстве. Без управления остались пять графств, и пока что князь их никому не отдавал, держа там своих управляющих. Но это все больше и больше не нравилось дворянам, которые требовали вознаграждений за верную службу. Ладно еще с графством Лурд все решилось – Генриетте достанется. Но неприятность в том, что командует там сейчас ее дядя. Вот еще головная боль…

– Ладно! Подумаю утром, – буркнул князь, у которого уже голова начала болеть от усиленных размышлений. Решительно перевернувшись на бок, он постарался заснуть…

…Крейс появился ближе к обеду и сразу прошел в шатер к князю. Заметившие его офицеры, сообразив, что он привез важные новости, постепенно стали подтягиваться туда же и сейчас собирались неподалеку, вполголоса обсуждая возможные планы. Некоторые нетерпеливо поглядывали на вход в шатер, надеясь, что скоро князь их вызовет и наконец все разъяснится.

А в шатре князь сидел за столом над картой и отслеживал по ней доклад Крейса, который оказался неожиданно подробным.

– Слушай, ты уверен в этих данных? – не выдержал он, удивленный детальностью услышанного. – Слишком уж много твои осведомители знают.

Крейс улыбнулся.

– Милорд, вы сами говорили, что своих осведомителей не стоит никому сдавать… но если прикажете…

Князь махнул рукой.

– Ладно-ладно, просто такие сведения может дать человек не ниже бургомистра… Постой, ты хочешь сказать…

– Очень многим не понравилось то, как вели себя родезцы в захваченных городах, милорд. А через кое-какие старые связи я мог оказать помощь некоторым людям… не просто так, разумеется.

– Я понял. Тогда давай еще раз все повторим, но только без деталей, самое важное.

– Конечно, милорд. Эрих отозвал отряды из всех мелких селений и даже городов. Под контролем только те, что стоят на купеческих трактах, поэтому впереди спокойно. Маршрут я вам рассказал… мои люди утверждают, что там никого из родезцев нет. Милорд, это я проверил через нескольких информаторов.

Князь кивнул.

– Я тоже думаю, что так лучше. Что там о главном?

Крейс на миг задумался.

– Успехи есть, но пока ничего гарантировать не могу.

– Тир, надеюсь, ты понимаешь, что именно от этого зависит наш успех?

– Милорд, клянусь, я делаю все, что могу. Один мой человек кое-что придумал. Если у него получится, нам даже воевать не придется… ну почти не придется.

– Ой ли? Твоими устами…

– Я в нем уверен. Только… милорд, я пообещал от вашего имени ему…

– Да понятно, что твой старый друг не из симпатии ко мне помогает нам. Чего просит?

– Вот в этом и проблема. Он хочет голову командира гарнизона…

– C чего бы это? – изумился князь.

– Тот казнил его семью.

– Семью?

– За укрывание запасов еды от родезских солдат.

– Да?

Крейс некоторое время выдерживал взгляд князя, но быстро сдался.

– На самом деле это была контрабанда. А Лир тоже хорош – хранить контрабанду в своем доме. Посчитал, что там самое безопасное место. А тут раз – и туда нагрянули фуражиры. И ведь случайно нашли тайник. Лир бы откупился, но рядом оказался вражеский комендант с отрядом. Он и приказал повесить всех в назидание, так сказать. Жену и троих детей. Старшему восемнадцать, младшей дочери одиннадцать…

Князь поморщился.

– Без подробностей.

– Словом, я пообещал.

– Крейс, ты представляешь, как будет выглядеть, если я отдам дворянина на расправу контрабандисту?

– Понимаю, милорд. Вам и не надо отдавать. Ему нужен только случай… А комендант ведь может сбежать из плена.

Князь нахмурился.

– Милорд?

– Говоришь, всех приказал повесить?

– И даже снимать трупы запретил. Всю зиму провисели…

– Ладно, займись побегом этого бравого коменданта в нужную сторону. – Князь не заметил улыбку, мелькнувшую на лице Крейса, так был погружен в свои мысли. Новоявленный тир умел разбираться в людях и прекрасно знал слабости князя, на которые можно нажать для достижения своей цели. Тут главное не заиграться – князь вовсе не производил впечатление человека, который простит кому-либо такую игру, даже самому верному соратнику.

– Конечно, милорд. – Крейс замолчал, ожидая дальнейших приказов.

Князь наконец оторвался от своих размышлений.

– Мда. Иртинским палачом я уже стал, теперь вот стану каким-нибудь… Впрочем, ладно. Где там твоя записка с распределением родезских отрядов по гарнизонам Эндории? А, вот она, вижу… ну и почерк…

– Это не я писал, милорд.

– Догадался, – хмыкнул князь, – поскольку прочитать все-таки можно.

Крейс изобразил оскорбленную невинность, но в спор вступать не стал. Князь снова хмыкнул и махнул рукой: – Ладно, иди отдыхай. И скажи там Лигуру, что жду всех через… в общем, ближе к закату. Мне нужно обдумать твои сведения.

Тир Дитон тут же вскочил, поклонился и вышел. И в самом деле, отдохнуть не помешает, почти сутки не спал, тем более вечером с ним наверняка захотят пообщаться остальные офицеры. А еще и Лигур хочет его видеть зачем-то… М‐да, отдохнешь тут…

Бурча себе под нос какие-то ругательства, Крейс отправился в свою палатку отдыхать. А Лигур? Да потерпит немного, все равно еще двое суток тут стоять будут.