Глава 11
– Пахнет тут не особенно приятно, – констатировала я, – как на помойке.
– Странно, – протянула Фая.
– Темно. Свет только с лестницы сюда попадает, – пробормотала я, – но он тусклый.
Послышался щелчок, под потолком вспыхнула трехрожковая люстра.
– Ух ты! – восхитилась я. – Сколько одежды!
– Идите сюда! – позвала Фаина, исчезая за рядами длинных рейлов, на которых висели костюмы.
Я сделала несколько шагов на звук ее голоса, увидела узкий коридорчик, пробежала по нему и очутилась в большом зале, где тоже была сценическая одежда. Там в стенах сделали углубления, прикрепили горизонтальные длинные палки, повесили вешалки. Еще здесь был стол, на нем стоял электрочайник, от него змеился шнур.
– Тут хранятся вещи, которые редко требуются, – пустилась в объяснения Фая, – вот костюмы Деда Мороза и Снегурочки. Их раз в году используют. В подвале хранятся костюмы для спектаклей, которые сняты с репертуара. Вот, например…
Фаина показала на один шкаф.
– Там одежда для «Горе от ума». Спектакль больше не ставят, но могут его возобновить. Или платье жены городничего подойдет актрисе в другой пьесе. Костюмеры рачительны, у них нитка зря не пропадет, никогда даже рванину не выбросят, непременно используют.
– Пахнет здесь специфически, – заметила я.
– Аромат старых вещей, – улыбнулась Фая, – у меня на даче в кладовой, куда я сложила шмотки, которые храню на случай, если все-таки похудею, такой же запах. А тут я редко бываю. Да и зачем? Но вы правы, чем-то еще, уж извините за выражанс, воняет.
– Почему-то мне кажется, что где-то гниет кусок рыбы, – пробормотала я. – Из шкафа с вещами, которые давно не носишь, исходит другой запах.
Фаина подергала носом.
– Вы правы, сама почуяла нечто неаппетитное. Поэтому и зашла сюда, но тут полный порядок. А! Сообразила!
Моя спутница сделала несколько шагов и исчезла. На секунду я растерялась, потом приблизилась к месту, где внезапно пропала Фая, и увидела в углу узкий темный проход. Да уж! Здание полно сюрпризов.
– Фу! – закричала Фаина. – Вот гадость! Ужас! Ну и дрянь!
Я прошла по обнаруженному коридорчику и попала в очередную комнату, на сей раз среднего размера. Тут тоже был оборудован гардероб, но с полками. На двух слева висело на болванках множество париков, на остальных теснилась обувь. Посреди комнаты стоял круглый стол, а на нем – открытая банка с остатками селедки, куски черного хлеба. На полу у стены я увидела синий надувной матрас, весьма старый и грязный, на нем валялись какие-то тряпки.
Фаина зажала нос.
– Она с ума сошла!
– Кто? – стараясь не дышать, осведомилась я.
– Побежали отсюда, – велела Фаина.
– Эй, есть тут кто? – закричал пронзительный дискант. – Зачем шаритесь в запаснике? Ща вам мало не покажется. Вовремя я пришла посмотреть, есть ли здесь сарафан Царевны-лягушки.
– Краса наша появилась! – не стала молчать Фаина. – Отлично, топай сюда! Здравствуй, Ручкина, давно не виделись.
– Вы вообще тут зачем? – сразу кинулась в бой крепкая девушка в коротком платье. – Кто такие? Ой! Фаина! Не узнала вас. Простите.
– Слона-то я и не приметил, – фыркнула моя спутница.
– Ой! Вы совсем на слона не похожи, – залебезила незнакомка, – стройная, молодая, красивая.
– Зоя, прекрати, – велела Фаина, – лучше объясни, кто здесь закусочную устроил? Сомнительно, что тут трапезничала Раиса. Разве что она с ума сошла!
Девушка подергала носом, потом уставилась на меня. Я показала на стол:
– Противный запах исходит оттуда.
– Ошизеть! – взвизгнула Зоя, проследив за моей рукой. – Консервы, хлеб. Откуда харчи?
– Именно этот вопрос я хотела задать тебе, отвечающей за это помещение, – вкрадчиво сказала Фая.
– Хоть у кого спросите, – затрясла головой Ручкина, – да у любого, у меня аллергия на все, что живет в океане-реке-озере. Небось сами знаете, что я даже смотреть на морепродукты не могу.
– Действительно, – согласилась Фаина, – тогда остается только один вариант: ты, Ручкина, привела сюда мужика. Вот матрас!
Взгляд девушки сконцентрировался на грязном ложе.
– Ошизеть! – завопила она. – Это здесь откуда?
– Ты меня спрашиваешь? – ухмыльнулась Манонина. – Думаю, вы взяли его из реквизита. А в качестве простыни-подушки-одеяла использовали…
Фаина подошла к надувному матрасу и пошевелила ногой кучу тряпья.
– Ба! Да это плащ ведьмы из постановки «Пять желаний». Ее закрыли, потому что Никита поругался с автором пьесы. Понятно. Сначала вы тут завели шуры-муры, потом у него, как у всех самцов, аппетит разыгрался.
– Прекрати, – разозлилась Зоя, – прежде чем на кого-то мусор мести, подумай. Где я могла матрас взять? Его в костюмерных нет. И зачем в подвал приводить мужиков?
– Сказала бы тебе, да как-то не принято этот глагол вслух произносить, – съязвила Фаина.
– Кто тут жрал? – пошла вразнос Зоя.
– Именно это я и спросила, – усмехнулась моя спутница.
– Неделю сюда не заглядывала, – стала оправдываться Ручкина, – заболела, отравилась. Меня рвало, тошнило…
– Избавь нас от подробностей, – поморщилась Фаина.
– Думала, сдохну, – не утихала Ручкина, – до сих пор качает. Позвонила Раечке, она меня без бюллетеня болеть отправила. Плохо-то мне на работе стало, поели мы с Горкиной в кафе, вернулись. Через час у меня в животе закрутило, я кинулась к унитазу. Потом кое-как до Раи добрела, спрашиваю:
– Вы хорошо себя чувствуете?
Она удивилась:
– Замечательно. Почему ты интересуешься?
Когда узнала, что мне плохо, сразу велела:
– Живо домой.
Я возразила:
– Нет. По бюллетеню мне копейки дадут, чем кредит выплачивать?
– Иди, выздоравливай. Листок по нетрудоспособности я у тебя не потребую. Получишь всю зарплату целиком, – сказала Раиса.
Мне, конечно, еще хорошо бы пару деньков полежать, ноги дрожат, слабость жуткая. Но нельзя хаметь. Вот я и приехала. Фу-у! Селедка! Ее надо выкинуть!
– Прекрасная идея, – согласилась Фаина, – давай!
Зоя брезгливо поморщилась:
– Мне выкидывать эту гадость?
– Кому же еще? – пожала плечами Фая. – Может, я на помойку побегу? Или писательница Арина Виолова, автор нашей новой пьесы, туда сгоняет?
– Нет, – протяжно вздохнула Зоя, – ща сбегаю за перчатками и пакетом. Но как сюда кто-то вперся? Войти можно через кабинет Раисы или из двери в закулисье. Посторонние сюда не полезут. Вот не пойму, зачем нашим здесь селедку жрать? Тайком! Артисты в гримерках свободно чай пьют. Да хоть объешься рыбой, обвоняй все, им никто замечания не сделает! А у сотрудников кухня есть!
– Перестань задавать глупые вопросы, – приказала Фаина, – займись устранением этой пакости. Заодно подбери с пола платок.
– Где он? – стала озираться Зоя. – Не вижу!
– О господи, – закатила глаза моя спутница, – тебе определенно надо было еще полежать дома. Вон там! На полу справа.
– Не вижу, – повторила Ручкина.
Фаина показала пальцем:
– Теперь видишь?
– Ну и глаза у вас, – восхитилась Зоя, – как у мухи!
– Я что, только дерьмо вижу? – возмутилась Фаина. – Цветов не замечаю? Над какашками летаю?
– Не говорила этого, – занудила Зоя, – я имела в виду, что вы отлично видите, заметили серую тряпку на полу. Ух ты! Дорогущий платок!
Зоя развернула находку и потрясла ею.
– Стоит под тысячу евро. «Эрмес». О! Знаю, кто сюда приходил! Надя Потапова!
– Будет лучше, если ты просто наведешь тут порядок, – вздохнула Фаина. – Надежде в этом месте делать нечего. Да и не знает она про эти костюмерные.
– Платок ей подарила Светлана, дочка, – затараторила Зоя. – Между нами говоря, Светка – совершенная лентяйка и внешне не подарок. Да вот ухитрилась замуж суперски выйти. Мамашу теперь балует. Ну почему я никак свою судьбу не устрою?
– Зоя, – простонала Фая, – я знаю ответ на вопрос, по какой причине ты не можешь найти обеспеченного супруга. Чтобы деньги зарабатывать, мужик должен быть умным. А ты тарахтишь без умолку, несешь чушь. Вот перспективные парни от тебя и убегают. У них от твоей болтовни мозг сохнет! Давай сюда платок, сама его Наде верну.
– Странно, – пробормотала Зоя, – селедка-то свежак! И хлеб не зачерствел. Как будто сегодня его купили. Ой! Точно сегодня! Гляньте, на упаковке батона указано число!
– Все, – топнула ногой Фаина и выхватила из рук Зои шаль, – хватит. В булочной часто химичат. Продают хлеб сегодня, а число ставят завтрашнее. Немедленно принеси сюда пакет, чтобы эту гадость убрать. Пойдемте, Виола. Мне совершенно неинтересно, кто и что тут делал.
Зоя убежала.
