Глава 18
Некромантия
Мы затаились по обе стороны от выхода из храма. Справа прижались к стене я и орк, слева – отец Томас и Лилит. Послышались шаги: то Алиса вела стражей. Шедший первым застыл, окаменев, едва переступил порог залы подземного святилища. Не заметить учиненный погром мог только слепой.
Пред стражем из ниоткуда появилась тень. Лилит приставила к горлу арбалетчика жало стилета:
– Тсс!
Нурогг выхватил из рук вошедшего самострел и сноровисто срезал пояс с ножнами. Три удара сердца – и стражник полностью разоружен.
– Не шевелись, – угрожающе произнес орк.
Леди Кайлер вывела из темного прохода второго стража, тоже арбалетчика. Кинжал Алисы упирался ему в бок. Стражник шагал, наклонившись вперед, – Алиса заломила пленнику левую руку. Последовав примеру Нурогга, я также разоружил стража.
– Ошейник надевать? – В руке Алисы появился стальной обруч.
Орк оскалился.
– Обойдемся без него, – зловеще произнес он.
– Как… Почему вы… – Страж, которого удерживала Лилит, попытался повернуть голову к Нуроггу. Стилет сразу уколол шею, и приспешник возвратившегося бога яростно зашипел.
– Отпусти меня! – подал голос второй пленник, попробовав вырваться из захвата тени, да только зря он это сделал: Алиса сильнее вывернула стражу руку, и тот отчаянно взвыл.
– Ведите их к пентаграммам, – сказал орк.
Недобро глянув на стражников, сотник направился к мертвому «волку». Тени погнали пленников к выгоревшим колдовским звездам. Отец Томас и я следовали за Лилит и Алисой. Церковник шел, опустив голову, и молчал, о чем-то крепко задумавшись, а может, вслушивался в себя. В чужую безумную сущность, поселившуюся в нем. Жуткое, должно быть, ощущение; не завидовал я инквизитору, но без воспоминаний мертвого колдуна сейчас не обойтись. Не выбраться без них из замка!
На душе черно и тяжело, только вот что еще могло омрачить ее, после стольких смертей за последние дни? Но некромантия… при одной лишь мысли о соучастии в этом воистину дьявольском действе внутри меня растекался ледяной холод.
Пленники тоже безмолвствовали. Лилит и Алиса довели их до пентаграмм, поставив спинами к пирамиде, а сами расположились в паре шагов позади них. Мы, то есть я и отец Томас, остановились в дюжине футов от звезд и могли взглянуть стражникам в глаза.
Те как будто смирились с пленом. Знали бы они, какая участь их ждет – верно, бросились бы на нас с голыми руками. Но стоят, не дергаются. Понимают, что с тенями им не тягаться, а может, ждут помощь. Напрасно, коль так; по словам инквизитора, никто из их сотоварищей внутрь храма не сунется. Там, снаружи, и не предполагают даже, что одиннадцать магов ордена лежат на ступенях черной пирамиды в лужах собственной крови.
Один из стражников зло смотрел то на меня, то на инквизитора; лицо пленника перекосило от ненависти. Другой, напротив, закрыл глаза и беззвучно шевелил губами, словно бы молился. Захотелось вдруг крикнуть, спросить его, к какому богу он обращается? Неужто к Богу Отцу или Богу Сыну?
Проклятый пепел! Нервы сдают, я отвел взгляд. Предо мной враги, слуги Низверженного. Чего их жалеть? Однако мы уготовили им худшее, чем смерть или даже пытки. Все слышанное мной о некромантии сводилось к описанию жуткого и кровавого колдовства, требующего человеческих жертв. Только сказки то все были, байки-страшилки, а нынче настоящая некромантия случится, да прямо на моих глазах.
Кровь и песок! Ночные крысы не чурались грязных методов, и ты, Николас Гард, знаешь о том не понаслышке. Я тихо выругался, злость помогла отогнать малодушие. Посмотрел на Алису. Поймав мой взгляд, она улыбнулась. Алиса совершенно спокойна, в глазах блеск.
Вспомнилось сказанное ею на орочьей стоянке, когда леди Кайлер открылась мне. «Убивать – сладко; сладко-пресладко…» Ее слова. Я полюбил чудовище.
Орк бросил к ногам пленников два черных ремня и двинулся к пирамиде. Нужны еще два, так как пояса пленников неосмотрительно порезали у входа в храм. Нурогг снял с ближайших мертвецов два недостающих ремня и вернулся к пентаграммам. Взор, которым сотник одарил и нас, и пленников, почти убивал.
– Ты сдохнешь, нелюдь! – яростно зашипел дрожавший от ненависти и страха страж. Второй продолжал молиться.
Нижняя челюсть орка выдвинулась вперед, показав два клыка. Нурогг сощурился и вдруг нанес пленнику сокрушающий удар. Сотник бил правой в висок, и страж рухнул к его ногам, уже лишившись чувств.
– Сдохну, – обронил орк, присев на корточки подле лежавшего на белом мраморе тела в черном мундире, – но не сейчас.
Нурогг нащупал на шее стражника пульс.
– Жив.
Удостоверившись, что с ударом не перестарался, сотник перевернул стражника на живот и одним из ремней умело связал ему руки за спиной. Потом вторым, также со знанием дела, опутал ноги у лодыжек.
Выпрямившись, орк повернулся ко второму пленнику.
– Не надо… – проскулил тот. – Я сам.
– Сам себя свяжешь? – рыкнул орк.
Нурогг сильно ткнул пленника в плечо. Так, что тот едва не налетел на Алису. Тень скользнула в сторону, и страж с жалким видом шлепнулся на тощий зад. Он был еще молод, лет двадцать пять или двадцать семь, я только сейчас обратил внимание на его возраст.
– Вставай! – Орк навис над пленником.
В руке Нурогга болтался ремень, принадлежавший одному из чернокнижников. Проблеяв что-то невразумительное, пленник поднялся. Орк стянул руки стражника за спиной, не обращая никакого внимания на всхлипы и стоны. Нурогг связывал пленника, нарочито причиняя тому боль. Затем, не церемонясь, сбил на каменный пол и стянул ноги. Из разбитого носа стражника потекла красная струйка.
Потерев ладони, Нурогг выпрямился.
– С кого начнем? – стоя спиной ко мне и монаху, хрипло спросил орк.
– Ты уверен?
Это говорил Томас Велдон. Обернувшись, Нурогг мрачно оглядел инквизитора. Лик орка потяжелел и посерел, как если бы был выточен из камня.
– Есть другие предложения, святой отец?
Последние два слова в устах орка прозвучали с издевкой.
– Нет, – холодно бросил монах и кивком головы подозвал к себе дочь.
– Тогда не мешай мне, инквизитор. – Орк едва сдерживал клокочущее в нем рычание. – Я про молитвы, если кто не понял! Никаких молитв!
– Ты их не услышишь!
В левом оке Велдона вспыхнуло знакомое неистовое пламя, однако святой отец быстро погасил его. Опершись на руку Лилит, церковник заковылял подальше от места ритуальной казни.
– Давай тоже отойдем. – Алиса прикоснулась пальчиками к моему плечу.
В ней чувствовалось сильное напряжение, ее жестокий настрой исчез. Все-таки моя любимая – не бездушное орудие для убийства.
– Будь здесь. – Орк искоса посмотрел на меня.
– Зачем? – взволнованно спросил я.
– Может статься, что потребуется помощь, – Нурогг пристально глядел на меня. – Или тоже уйдешь?
– Останусь, – с тяжелым сердцем ответил я.
Кровь и песок! Зачем я ему! Но и отступить, явив малодушие, нельзя. Дьявольский обряд некромантии, который вот-вот сотворит орк, – наша единственная надежда на спасение… Я горько усмехнулся про себя. Надежда на Спасение и Прощение… Опять злословлю. Эх, выберемся отсюда – и тогда помолимся во Спасение и Прощение.
Я готов на все, дишь бы вытащить Алису из подземелья да вырвать из лап Низверженного! Если для того потребна некромантия, то так тому и быть.
– Отойди к Велдону и Лилит. – Я взглянул на Алису.
Как же она красива, даже сейчас, в сей черный миг!
– Я остаюсь, – мягко улыбнулась леди Кайлер, а во взоре непреклонность. – Теперь я буду с тобой навсегда.
Алиса снова улыбнулась, она была искренна.
– Ты помнишь, что сказал монах? Пока ты рядом, власти Низверженного надо мной нет!
Она откровенно использовала слова отца Томаса, только бы не уходить. Возразить я не успел – Нурогг начал свой обряд.
Бормоча что-то, орк подтащил к подножию пирамиды первого связанного пленника. Тот успел очнуться и осыпал сотника проклятиями. Бросив связанного стражника на спину в паре шагов от пирамиды, Нурогг уселся ему на живот и приставил к виску жертвы кинжал, которым убивал великанов.
Да он же снимает скальп! А бормотание – это заклятия! Нурогг забирал чужую жизнь, отбирал ее через муку, чтобы напитать свою магию силой. Обреченный отчаянно кричал. Дергался, пытаясь высвободиться из зажима орка, но тщетно.
Нурогг не спешил, и пытка длилась долго. Звуки заклинаний, что повторял орк, теперь были отчетливо слышны. Но непонятны: орочьим языком я не владел. Нурогг произносил заклятия в полный голос. Когда он поднялся, с окровавленного лезвия кинжала капала кровь, орк кровожадно улыбался; скальпа жертвы не видно. Тело пленника выгнуло предсмертной судорогой, и он затих. Нурогг, застывший спиной к нам, выбросил кверху левый кулак.
– Несите второго!
Вот зачем я нужен. Проклятый пепел! Я не хотел прикасаться ко второму стражнику, меня передернуло от отвращения. Как только дотронусь до него, стану соучастником дьявольского обряда.
– Он ждет, – тихо сказала Алиса. – Давай дотащим к нему второго. Выбора нет.
– Я сам, – стиснув зубы, произнес я. – Стой здесь!
Тень молча кивнула, я прочитал в ее глазах благодарность. Даже кинжалу сиятельных претило жертвенное убийство живого человека. Проклиная весь белый свет и этот храм с чертовым орком, я дотащил скулящее от охватившего страха, почти утратившее разум тело до некроманта и поспешил вернуться к леди Кайлер.
Все повторилось, и этот пленник так же жестоко убит. На сей раз показалось, что нечто небольшое, размером в две ладони, и полупрозрачное поднялось от груди второго стражника и метнулось к кинжалу, слившись с клинком.
Орк застыл перед черной пирамидой, в трех или четырех футах от нижней ступени, и высоко вздел над головой кинжал. Сотник держал оружие обеими руками, направив окровавленное острие книзу. В подземном храме зазвучало новое орочье заклинание.
Тень крепко сжала мне руку. Она боялась! Прирожденная убийца страшилась творимой сейчас некромантии. А может быть, она больше не тень? Может быть, Алиса вновь превратилась в саму себя?
Левая ладонь орка опустилась к обоюдоострому кинжальному лезвию и сжала его, почти мгновенно на пол снова упали алые капли. Дабы разбудить силы храма, орк использовал древнюю как сам мир магию крови, смешав силу двух смертей и собственную жизненную энергию. Скоро на белом мраморе образовалась маленькая красная лужица. Капли крови, что летели вниз, вдруг стали необыкновенно горячи. Они с шипением растворялись в алом пятне у ног творящего чары орка, а вверх, к кинжалу, потянулась едва заметная, полупрозрачная струйка пара.
– Ты видишь?.. – пробормотал я, не сводя взор с орка.
– Что именно?.. – послышался в ответ шепот Алисы.
– Дымок, который тянется от крови на полу к лезвию кинжала?
Девушка мотнула головой. Что же все-таки получается – зримое воплощение магии вижу только я?
Заклятия орка зазвучали намного громче. Нурогг широко раскинул руки, зажав кинжал в правой и растопырив перепачканные в крови пальцы левой. Дымок, что притягивался клинком, исчез, как и лужа у сапог сотника.
На миг поток заклинаний иссяк, чтобы прозвучать вновь через два удара сердца, но теперь орк выкрикивал их столь громко, сколь было у него мочи, а семиступенчатая пирамида исчезла во вспышке ослепительно-яркого света, и это увидели наконец все. Алиса вскрикнула от неожиданности; сзади раздались возбужденные голоса Велдона и Лилит.
Алиса чуть отстранилась от меня. Ее клинки еще спрятаны в ножнах, только, ощущая шкурой всеобщее напряжение, я понимал, что моя возлюбленная сейчас – как сжатая пружина. Тень изготовилась к бою.
Поток слепящего света снова ударил от пирамиды и потом еще раз. Орк взвыл от разрывающей его плоть боли, упал на колени, уперевшись левой рукой в камень пола, но правую с поднятым кверху кинжалом по-прежнему держал над собой. От центра пирамиды в нацеленное вниз лезвие бил луч холодного белого света.
Орк выбросил из себя последнюю часть заклинания, вновь закричав от пронизывающей его естество муки, и по рукоять вогнал кинжал прямо в плиту. Я не поверил своим глазам! Там мрамор, а не масло.
Луч света мгновенно исчез, боль отпустила сотника. Он с явным трудом поднялся и, глубоко натянув капюшон черного плаща, отступил на несколько шагов назад, а вокруг кинжала, немыслимым образом воткнутого в камень, медленно растекалось темное пятно. Как будто кто-то впрыснул внутрь белого с серыми прожилками мрамора изрядную порцию чернил. Темное пятно, уходящее вглубь камня, похоже на круг с рваными краями, полтора локтя в поперечнике.
– Дело сделано, – не своим от смертельной усталости голосом произнес орк.
– Что теперь? – спросил я. На храм легла пугающая тишина, ничего не происходило, и это заставляло нервничать.
Нурогг обернулся, чтобы ответить. Глубокий капюшон позволял видеть только нижнюю часть его побелевшего как снег лица. Заговорить сотник не успел. Со всех сторон зазвучал приглушенный многоголосый шепот. Слов не разобрать, и шептали совсем недолго, а потом мы услышали чей-то глухой стон. Все стихло.
– Что это было? – Алиса сжимала меч.
– Скоро узнаем, – не глядя на девушку, ответствовал орк. Он опять уставился на пирамиду.
– Злая сила пробуждается, – наваливаясь на руку Лилит, подошел инквизитор; он тоже говорил устало. – Я опустошен до предела, но ощущаю, как приближается нечто ужасное. Я назвал эту силу злой, однако ж это слишком мягкое обозначение для нее.
В эти мгновения церковник, казалось, постарел на пару десятков лет. Разумом он согласился на некромантию, но душа отказывалась смиряться с колдовским обрядом Нурогга. Лилит встревоженно глядела то на отца, то на Алису. Дочь инквизитора тоже схватилась за меч, тени приготовились к схватке. Я заметил, что орк чуть склонил голову набок, словно покосился на клинки убийц, и презрительно усмехнулся.
Да дьявол с ним! Я заморгал, чтобы отогнать наваждение. От всех мертвецов – одиннадцати чернокнижников, офицера и двух великанов – к рукоятке кинжала теперь протянулись тоненькие изломанные линии. Как черные жилы, соединившие убитых и оружие. Сходясь на кинжале, они сливались воедино и одной черной магической бечевкой бежали по мраморному полу к орку. Едва видимая темная веревка обхватывала полы его плаща, поднимаясь вверх, и, несколько раз обернувшись вокруг туловища, огибала петлей шею и успокаивалась.
Я встряхнул головой. Наваждение исчезло, но почему-то был уверен, что, стоит только захотеть, как вновь увижу нечто, что связывает некроманта и мертвецов.
– Николас! – вскрикнула Алиса.
Возглас тени вырвал меня из оцепенения. Покойники поднимаются!
Алиса и Лилит замерли в боевых стойках, у каждой меч и кинжал. Недолго думая я тоже схватился за оружие. Мы образовали ощерившийся сталью треугольник, внутри которого стоял Томас Велдон.
– Не бойтесь! – засмеялся Нурогг. – Мои слуги вас не тронут!
Орк направился ко мне.
– Убери меч, человече.
– Так спокойнее! – огрызнулся я.
Нурогг вновь издевательски рассмеялся:
– Как пожелаешь!
Мертвые обступили нас. В окровавленных одеяниях, зарубленные, заколотые и, как водится, совершенно равнодушные к сразившим их ранам. Чернокнижники ордена, офицер и два великана. Стражники лежали там, где были замучены орком, они не поднялись. Глаза с почерневшими белками без зрачков, жуткие и знакомые. Но на сей раз нежить смотрела пустыми, не выражающими ничего взглядами. Мертвые не замечали живых: некромантия Нурогга крепко держала неупокоенных в узде. Надолго ли?
– Ты уверен, что повелеваешь ими? – Отец Томас услышал мои невысказанные сомнения.
Губы орка вновь скривились, он открыто являл нам свое презрение.
– Гляди, церковник!
Нурогг махнул рукой к выходу из храма.
– Вперед!
Мертвецы повиновались. Маленькое войско неупокоенных отправилось убивать живых, что стояли в кольце вокруг подземного святилища. Орк двинулся за ними. В черном плаще до пят он сам – как призрак. Словно вестник смерти!
Нурогг ступал в дюжине шагов позади мертвецов.
– Аки пастырь… – обронил я.
– Не богохульствуй! – напустился на меня инквизитор.
Велдон наверняка вздумал высказать мне еще много чего, однако возглас Лилит оборвал его намерения:
– Смотрите!
Черное пятно под кинжалом сильно разрослось, поглотив основание пирамиды, и его рваные края медленно ползли вширь.
– Убраться бы отсюда до того, как чернота подойдет вплотную, – заметила Алиса.
Томас Велдон судорожно сцепил пальцы, лик его исказился мукой. Он страстно хотел воззвать к Двуединому Богу, но знания поселившегося в нем безумного колдуна претили этому – если только он мнит вывести дочь из подземелья!
Инквизитор глубоко вздохнул и закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Я досчитал до десяти, прежде чем Томас Велдон вновь посмотрел на сгусток тьмы в центре мраморного храма.
– Мы пробудили нечто очень страшное, – молвил отец Томас и перевел тяжелый взор на высокую фигуру орка в темном плаще с капюшоном.
Мертвецы Нурогга втягивались в проход, ведущий в подземную пещеру.
