Глава 31
Харпер

Вокруг моей талии обвивается рука, и я не могу пошевелиться. Я такая глупая, потому что сначала подумала, что это Рэн схватил меня, чтобы поправить мою стойку. Я упустила момент, когда можно было вырваться. Уголком глаза я вижу, как Рэн впечатывается в часть палатки.

Горячее дыхание обжигает мне ухо, и я чувствую мощь мужчины, стоящего у меня за спиной. Рука, обвивающая мою талию, держит меня крепко, едва ли не приподнимая над землей и блокируя доступ к кинжалу, который Грей закрепил на поясе. Я пытаюсь вырваться, но хватка тут же становится болезненной. Еще одна рука обхватывает мою грудную клетку и давит кулаком на горло.

– Не рыпайся, принцесса, – раздается у уха насмешливый голос.

Нас окружают десятки человек, но я уже не вижу Рэна. Грея тоже нигде нет.

– Убейте их стражников, – кричит какой-то мужчина слева от меня. – Схватите принца живым. С принцессой делайте что хотите.

Лук все еще зажат у меня в руке, поэтому я ударяю им через плечо. Мужчина охает от неожиданности, но тут же усиливает хватку. Его запястье с силой надавливает мне на горло. Я не могу дышать. Перед глазами плывут круги.

Рядом с моей головой раздается что-то похожее на щелчок, и рука исчезает с моей шеи. Я падаю в ворохе синего и белого шелка с ленточками. Колени ударяются о брусчатку.

Мужчина лежит на земле возле меня. Из его глаза торчит нож. Другой глаз открыт и мертво смотрит, не мигая.

Я вскрикиваю, но звук теряется в хаосе беснующейся вокруг нас толпы. Мой взгляд выхватывает еще одного мертвого мужчину с ножом, торчащим из шеи. Еще один лежит в трех метрах справа от меня с кровавым пятном на одежде, расползающимся от груди до бедер. Я отползаю назад, не вставая.

Наконец нахожу Рэна. Он стоит с мечом в руке. Его взгляд напряжен и осторожен. Рядом с принцем Джемисон, у которого течет кровь из пореза над глазом.

Грея не видно. Где же он?

– Харпер, – окликает меня Рэн. – С тобой все в порядке?

До того как я успеваю ответить, из толпы выбегает еще один мужчина с зажатыми в кулаках кинжалами. Он устремляется ко мне, направляя на меня одно из лезвий. Я отклоняюсь и выставляю вперед руку для защиты, но это вряд ли сможет спасти меня от кинжала.

Грей выскакивает из-за моей спины. Его меч блестит серебром в солнечном свете.

Нападающий на меня мужчина лишается руки, а затем быстрый удар эфесом отбрасывает его на землю.

Внезапно повсюду кровь. Мне трудно в это поверить. Я дышу слишком часто.

Нападавшему, кажется, тоже трудно поверить в происходящее. Он практически тут же становится пепельно-серым. Мужчина смотрит на обрубок своей руки и начинает кричать. Кровь скапливается между брусчаткой.

Что там Грей говорил сегодня утром? Мы не рискуем.

Вокруг нас творится хаос, и я не могу понять, то ли люди пытаются подобраться ближе, то ли сбежать. Скорее всего, одно другого не исключает. Собственное дыхание гудит у меня в ушах, адреналин бежит по венам все быстрее с каждым ударом сердца. Я не могу отвести взгляд от разлитой передо мной крови.

Рэн подступает ближе, чтобы подать мне руку, за которую я хватаюсь. Он поднимает меня на ноги и прижимает к себе.

Я хочу уткнуться носом в грудь Рэна. Вероятно, это не то, что бы сделала принцесса, но в воздухе витает запах крови, а сама она засыхает на брусчатке, поэтому мне хочется свернуться калачиком и спрятаться. Но мы окружены.

Понятия не имею, настроена ли толпа дружелюбно или враждебно. Не знаю, есть ли у нас способ вырваться из окружения.

Грей наступает ботинком на отрубленную руку и приставляет острие меча к горлу мужчины. Командор наверняка давит ему на горло, потому что пронзительные крики мужчины сменились приглушенными всхлипами.

Грей смотрит на Рэна, явно ожидая приказа.

– Подожди, – говорит Рэн и оглядывается, всматриваясь в толпу. – Кто следующий?

Голос принца вовсе не надменный, он полон ярости. Этот голос подразумевает, что со следующим нападающим разделаются быстро.

Толпа явно чувствует это. Люди отступают назад, подальше от крови на земле.

Грей сам на себя не похож. Это не тот человек, который вызвал улыбки у детей, стоящих на снегу. Это не тот человек, который страстно говорил о чести и долге в коридоре. Это тот самый смертоносный мечник, который меня похитил. Он самый пугающий из всех Греев, которых я видела.

– Он ведь умрет от кровопотери, – говорю я Рэну тихим, срывающимся голосом.

– У него есть время. – Принц сверлит взглядом лежащего на земле мужчину. – Он хотел вас убить, миледи. Давайте дадим ему подумать о его собственной судьбе.

Лицо мужчины побелело, но он находит в себе силы плюнуть в Рэна.

– Вы бросили нас. Ваша семья оставила нас на растерзание монстру.

Металлический запах крови в воздухе смешивается с запахом снега и рыбы, и мой желудок сжимается. Я вела себя так высокомерно в трактире, когда приказывала Грею доказать солдатам всю серьезность моих слов. Каждый раз, когда здесь что-то случается, ставки повышаются.

Пока я стою здесь с пересохшим ртом и трясущимися руками и пялюсь на мужчину, он истекает кровью на брусчатке и умирает.

– Убей его, – говорит Рэн. – Пусть это послужит примером.

– Нет! – кричит женщина из толпы.

Грей поднимает меч. Спотыкаясь, я отстраняюсь от Рэна и кладу ладонь на руку командора.

– Постой, – прошу я, и мой голос почти срывается. – Подожди.

Грей останавливается.

– Не убивай его, – говорю я дрожащим от адреналина голосом, практически выдавливая каждое слово. – Здесь есть доктор? Целитель? Ему нужна… Ему нужно наложить жгут.

Пожилая женщина проталкивается сквозь толпу, но останавливается. Ее лицо покраснело и промокло от слез. Наверняка это она кричала. Женщина низко приседает в реверансе.

– Ваше Высочество, я могу перевязать ему руку.

– Так перевязывайте, – отвечаю я.

Рука Рэна все еще держит мою, но его хватка стала железной. Я не могу смотреть на принца, потому что боюсь, что приняла неверное решение. Тем не менее я не могу дать еще одному человеку умереть у меня на глазах.

Женщина делает нерешительный шаг вперед, затем косо смотрит на Грея.

– Командор, – откашливаюсь я, чувствуя, что в глазах стоят слезы. – Позвольте ей.

Грей отступает назад, но не убирает меч в ножны.

Женщина присаживается перед раненым и вытаскивает моток марли из сумки. Она обращается к мужчине на земле, и ее голос дрожит так же сильно, как и мой:

– Аллин, Аллин, ну зачем ты это сделал?

Голос мужчины звучит хрипло и сломленно:

– Они принесут войну… Войну в Лунную гавань. Из-за собственного… из-за собственного эгоизма.

Громкий ропот прокатывается по толпе.

Я вздрагиваю. Королева Силь Шеллоу придет с войной, в которой, как я обещаю, будет участвовать моя несуществующая армия.

Рэн смотрит на людей:

– Тишина!

Молчание наступает внезапно. В воздухе витает страх, еще более сильный, чем раньше. Я чувствую в толпе неуверенность. Всхлипы раненого смешиваются с паническим дыханием женщины.

– Я больше не позволю крови пролиться в Лунной гавани, – заявляет Рэн. – Вы мой народ, и я поклялся защищать вас. Принцесса Колумбии поклялась защищать вас, и даже сегодня она проявляет милосердие по отношению к человеку, который его не достоин.

Толпа снова шумит.

– Тишина! – снова кричит Рэн.

Ему подчиняются.

Принц смотрит на людей.

– Когда-то вы поклялись в верности моему отцу и мне. Я знаю, что вам страшно. Я знаю, что королева Силь Шеллоу начала наступление на Эмберфолл. Я знаю, чего вы боитесь. Я знаю, что вы слишком долго были вынуждены справляться в одиночку.

Рэн произносит пылко каждое слово речи. Люди его слушают.

Принц делает шаг вперед.

– Я сейчас здесь, и я буду за вас сражаться. Я буду сражаться вместе с вами. Я отдам за вас свою жизнь. У меня к вам вопрос: сделаете ли вы то же самое ради Лунной гавани? Ради Эмберфолла?

Тишина тянется в течение одной долгой секунды.

Рэн ударяет себя в грудь и выступает вперед:

– Сделаете ли вы то же самое ради меня?

Люди, кажется, оцепенели, но женщина, склонившаяся над Аллином, завязывает последний узел на повязке и выпрямляется, чтобы встать на колени.

– Да, Ваше Высочество.

– Нет, – стонет Аллин. – Марна, нет.

Марна кладет руку себе на грудь. Ее голос раньше дрожал, но сейчас он чист и полон уверенности:

– На благо Эмберфолла!

Тучный пожилой мужчина с окладистой бородой и животом, свисающим через ремень, отделяется от толпы и падает на колено.

– Да, Ваше Высочество.

Мужчина помоложе с бледным лицом, направленным на кровавое месиво в центре, тоже выступает вперед и четко говорит:

– Да, Ваше Высочество.

Поначалу медленно, а затем все быстрее и быстрее оставшиеся на рынке люди начинают опускаться на колени. Возгласы согласия становятся оглушительными.

Рэн поднимает меч вверх:

– На благо Эмберфолла!

– На благо Эмберфолла! – отвечает ему толпа.

Я смотрю на принца. Ему удалось изменить настроение толпы с напряженного на сомневающееся, а затем вернуть преданности короне. Если бы Рэн попросил, то люди бы прямо сейчас собрались в армию и выступили против вторгающейся в Эмберфолл королевы. Я чувствую это.

– Поднимитесь, – говорит Рэн. – Опознайте мертвых. Пусть пристав арестует этого человека.

Принц убирает меч в ножны и поворачивается к Марне:

– Принцесса распорядилась, чтобы ему сохранили жизнь. Если ты составишь список того, что нужно для лечения, я это предоставлю.

Женщина выглядит несколько изумленно.

– Да, Ваше Высочество.

– Кем он тебе приходится? – спрашивает Рэн.

– Братом. – Марна проводит трясущейся рукой по своей щеке. – Чу… Чудовище убило его дочь два года назад.

Рядом со мной Рэн замирает.

– Мои соболезнования. – Он останавливается. – Ты поклялась мне в верности первой. Почему?

Женщина убирает за ухо прядь поседевших волос.

– Я помню визиты короля в Лунную гавань, Ваше Высочество. Он бы не оставил моего брата в живых.

Рэн бросает взгляд на меня:

– Принцесса Колумбии сохранила ему жизнь.

– Но… Вы позволили. – Марна запинается, но затем берет себя в руки. – Мы долгое время думали, что королевская семья покинула Эмберфолл. Если верить слухам, то она бежала, чтобы спасти себя, оставив нас всех на милость чудища, а сейчас – на милость Карис Люран.

– И, несмотря на это, ты дала мне клятву.

– Да, Ваше Высочество. – Женщина склоняет голову. – Только вы вернулись.

Я хочу домой.

По крайней мере, я хочу вернуться в замок.

Ни то ни другое мне не светит. Рэн говорит, что мы не можем уехать. Он не хочет создавать впечатление того, что нас легко напугать.

Однако так и есть. Я напугана.

Каждый раз, когда я моргаю, то вижу кровь Аллина, текущую по брусчатке. Хуже того, я снова слышу, как Рэн говорит: «Убей его». А затем вижу, как Грей замахивается.

Мы перемещаемся к задней части рынка, где на открытой площадке готовят и продают еду. Тут людно, но нет такой толкотни, как в торговых рядах. В воздухе пахнет пивом и жареным мясом, с ними смешивается теплый аромат свежеиспеченного хлеба.

Опускаются сумерки, окрашивая небо полосками розового и желтого, воздух наполняется холодом. Еще больше бочек с огнем расставляют рядом со столами. В свете пламени мелькают странные лица. Все смотрят на меня. Раньше это только беспокоило. Сейчас вызывает ужас, потому что я знаю, что люди хотят нас убить.

Главный маршал и его сенешаль нашли нас после нападения. Они никак не могли перестать извиняться и настаивали на том, чтобы добавить отряд стражников к нашей охране, состоящей из Грея и Джемисона.

Рэн отказался. Он объяснил это тем, что нужно показать доверие народу, и, честно говоря, на этом моменте я его слушать перестала. Это единственное, что я могла сделать, чтобы сохранить полускучающее выражение на своем лице.

– Миледи.

Я моргаю и поднимаю голову. Рэн что-то мне говорил.

– Прошу прощения. Что?

Во взгляде Рэна читается беспокойство.

– Прошу, присядьте. Я распоряжусь по поводу еды.

– Не думаю, что смогу хоть что-нибудь съесть, – тихо отвечаю я. – Если ты думаешь, что после того, что случилось, у меня не пропал аппетит, то ты спятил.

– Тогда хотя бы присядьте. Страже тоже нужно поесть.

Это заставляет меня сесть. Я не подумала ни о Грее, ни о Джемисоне.

– Скоро вернусь, – говорит Рэн.

Уходя, принц проводит рукой по моему плечу. Джемисон уходит с ним. Я остаюсь в одиночестве на огромной деревянной скамье за массивным каменным столом. Грей стоит рядом, в отполированных пряжках его формы отражаются дрожащие языки пламени.

– Не хочешь присесть? – спрашиваю я у него.

Грей бросает на меня быстрый взгляд. Я жду, что его ответ будет коротким и резким в тон настроению стражника, но Грей отвечает низко и тихо:

– Мне не положено.

Я наблюдаю за взглядом командора и вижу Рэна, разговаривающего с женщиной за вертелом. Она смеется и приседает в реверансе, а затем в свете огня мерцает монета, которую ей передает принц.

Тихий голос Грея дает мне смелость задать вопрос, ответ на который я не уверена, что хочу слышать:

– Как думаешь, будет еще одно нападение?

– Мы в меньшинстве. Ранее им практически удалось добиться своего. Еще один человек, и исход был бы совершенно иным.

Я вспоминаю о летящих во все стороны ножах и о том, как нападавшие падали на камни.

– Мне показалось, ты неплохо справился.

– Я рад, что так показалось. Этого вообще не должно было произойти. – Грей кивает в сторону Рэна, который отходит от жаровни, и Джемисона, следующего за принцем по пятам. – Нам опасно разделяться, даже ненадолго. Джемисон – солдат, а не стражник. Я об этом забыл, но теперь точно не забуду.

Я еще раз мысленно прокручиваю эти слова у себя в голове, пока до меня не доходит, что Грей злится на себя.

Рэн направляется к другому торговцу, и я наблюдаю за тем, как он снова передает монеты.

– Я снова сделала что-то не так? – спрашиваю я тихим и сиплым голосом. – Когда Рэн сказал тебе убить того человека, мне нужно было позволить тебе это сделать?

Грей смотрит на людей, заполняющих площадь, и я сомневаюсь, ответит ли он. Наши с ним отношения похожи на бегущие вперед часовые стрелки, которые всегда меняют свое положение относительно друг друга.

В конце концов Грей говорит:

– Вы милосердны и добры, но доброта и милосердие всегда имеют границу, за которой они превращаются в слабость и страх.

– И где же проходит эта граница? – тихо спрашиваю я.

Грей встречается со мной взглядом.

– Это зависит от каждого из них.

Рэн возвращается с глиняными кружками. Одну он ставит на стол передо мной.

– Если есть не будете, то пейте, пожалуйста, – говорит он.

Я мешкаю, затем обхватываю руками кружку.

– Спасибо.

Рэна, кажется, мой ответ воодушевил. Он падает на скамейку напротив меня.

– Скоро принесут еду. – Принц оборачивается посмотреть на солдата.

– Джемисон. Грей. Составьте нам компанию.

Джемисон выступает из-за спины Рэна и ставит на стол две кружки с ручками, которые держал в одной руке, затем перекидывает ногу через скамейку. Он толкает кружку через стол с непринужденным выражением лица.

– Командор?

Грей остается стоять рядом со мной. Краем глаза я вижу его многозначительный взгляд, направленный на Джемисона.

Солдат вздрагивает, а затем начинает вставать.

– Нет, – вмешивается Рэн, а потом смотрит на Грея: – Садись. Это приказ.

Грей присаживается, но кружку не трогает.

– Я считаю, что мы склоняем людей на нашу сторону, – говорит Рэн. – Я хочу, чтобы они знали, что мы сохраняем уверенность, несмотря на нападение, что мы им доверяем. Ты не согласен с этим, командор?

Хоть Грей и сидит за столом, его взгляд все еще направлен на людей, окружающих нас.

– Разрешите мне ответить, когда я покину Лунную гавань без стрелы, торчащей из моей спины.

– Оглянись. Главный маршал все равно поставил собственную стражу. Сейчас на нас нападет только дурак.

Маршал поставил стражников? Я осматриваюсь и тут же вижу мужчин и женщин в форме, скрытых в тенях. Я чувствую себя немного лучше.

Рэн смотрит на меня и тихо сообщает:

– Наш визит увенчался успехом, миледи.

Я не уверена, что согласна с ним. Делаю маленький глоток из кружки.

К нам подходит женщина с подносом, заставленным блюдами с жареным мясом. Она расставляет все перед нами на столе.

– Ешьте, – Рэн толкает блюдо в мою сторону. – Пожалуйста.

«Пожалуйста» срабатывает. Рэн не часто озвучивает что-то кроме приказов.

Я осторожно пробую еду, которая напоминает мне жаркое из цыпленка, хотя на вкус оказывается несколько другим. Вместо остроты на языке я чувствую сладость.

К нашему столу подходит девушка, и Грей тут же резко вскакивает. Девушка замирает. У нее длинные косы до пояса, одета она в красное платье, которое контрастирует с ее теплой коричневой кожей.

Темные глаза незнакомки перемещаются с Грея на Рэна, и девушка приседает в реверансе.

– Прошу прощения, Ваше Высочество. Меня зовут Зо, я ученица мастера песнопения в Лунной гавани. Я хотела бы попросить у вас аудиенции.

– Все в порядке, командор, – кивает Рэн.

– Король всегда открывал вечер танцем. Я хотела бы спросить, не хотели ли бы вы и принцесса сделать то же самое? – говорит Зо.

– Не желаете ли потанцевать, миледи? – Рэн смотрит на меня.

Он, должно быть, издевается.

– Нет, – натянуто отвечаю я. – Спасибо.

Рэн на меня долго и выразительно смотрит, затем поворачивается к девушке:

– В другой раз, возможно.

Зо колеблется, прежде чем отвернуться.

– Правда ли, что Королевская Стража снова набирает новобранцев?

– Правда, – отвечает Рэн. – Если знаешь кого-то…

– Я спрашиваю для себя.

Рэн набирает воздуха, чтобы ответить. Понятия не имею, что он собирается сказать, но я помню, как он отреагировал на Джемисона, что уж говорить о девушке моей комплекции. Я уже заранее раздражена, поэтому встреваю:

– Отлично. Приходи в замок, чтобы подать заявку.

Лицо Зо озаряется улыбкой, и она снова приседает в реверансе, а потом убегает.

Я откусываю мясо и смотрю в тарелку. Мои плечи напряжены уже по совершенно другой причине. Мы едим в тишине довольно долго. Мужчины и женщины начинают собираться в дальнем конце площади на открытой площадке, предназначенной, скорее всего, для танцев.

В конце концов Рэн смотрит на Джемисона и Грея:

– Оставьте нас.

Они отходят на некоторое расстояние.

Я все еще не смотрю на Рэна.

– Вы выглядите недовольной, – замечает Рэн таким голосом, который заставляет меня думать, что недоволен сам принц.

– Зачем ты предлагал танцевать? – требовательно спрашиваю я. – Мы только что убили людей. Это неуместно.

– Эти люди напали на нас и поплатились за это жизнью. Мы не ходили по улицам и не резали народ направо и налево. Мы не можем себе позволить казаться слабыми, миледи.

Я не совсем уверена, то ли он упрекает меня в том, что пощадила жизнь тому мужчине, то ли в том, что сейчас пригласила девушку подать заявку в Королевскую Стражу. Грей был прав по поводу границ. Понятия не имею, где проходит моя собственная, что уж говорить о Рэне.

– Ладно, – говорю я. – Даже если это было бы уместно, я едва ли могу ходить, не хромая. Думаешь, я смогу свободно парить в танце? У меня и так на щеке позорная отметина. Мне не нужно демонстрировать людям еще больше доказательств своей никчемности.

Глаза Рэна слегка сужаются.

– Вы считаете, что я пригласил вас танцевать, чтобы как-то… унизить?

– Не знаю, но ты вообще хоть думаешь о том, что спрашиваешь? Считаешь, что люди будут видеть во мне воинственную принцессу, когда я упаду носом в пол?

– Довольно, – резко заявляет Рэн. – Вы можете ездить верхом. Вы противостояли мечнику, чтобы спасти семью Фреи. Вы выступили против еще одного вооруженного мужчины в трактире. Пережили нападение сегодня. – Он облокачивается на стол, чтобы приблизиться ко мне; его глаза потемнели от злости. – Вы попросили Грея научить вас метать ножи, а меня – дать урок стрельбы из лука. Вы убедили мой народ в том, что правите соседним государством, но я не думаю, что вы осознаете, насколько это впечатляюще.

– Понятно. И к чему ты клонишь?

Рэн выглядит настолько же раздраженным, насколько раздраженной я себя чувствую.

– И после всех этих фактов вы почему-то уверены, что я пытаюсь вас унизить танцем? – Он с грохотом опускает на стол пивную кружку. – Миледи, я должен вас спросить… Вы сами вообще думаете, о чем говорите?

До того как я успеваю ответить, Рэн встает со скамьи и уходит.