Глава 26
Рэн

В замке дети, и они шумят. Такое ощущение, что они находятся одновременно везде.

Ребятня в восторге от музыки, наполняющей коридоры, их заворожили конфеты и выпечка, которые появились к чаю во второй половине дня. Поначалу Фрея казалась напуганной, но в конце концов тоже поддалась очарованию замка и с широко распахнутыми глазами попыталась держать детей в узде.

Я не думал, что буду возражать, но звон детского смеха оказался слишком сильным напоминанием о моей жизни до проклятия, поэтому я направился на тренировочную арену в поисках относительной тишины. На арене сражаются Грей и Джемисон, и единственный звон, который раздается здесь, – это звон стали о сталь.

Джемисон тяжело дышит, и его волосы слиплись от пота, но он держится. Я ожидал, что отсутствие руки скажется на его равновесии, но он научился это компенсировать. Сражается как солдат, наступая агрессивно и намереваясь нанести смертельный удар. Солдатов Королевской Армии намеренно учили убивать. Королевскую Стражу учат – то есть учили – обезоруживать и обездвиживать для начала. Это довольно интересный матч.

Грей поначалу сдерживал себя, но теперь перестал. Когда Джемисон отступает, Грей пользуется преимуществом и цепляет меч противника рукоятью своего меча. Оружие выскальзывает из руки Джемисона. Я думаю, что на этом все кончено, но Джемисон реагирует незамедлительно. Он вытаскивает кинжал, чтобы блокировать следующую атаку Грея. Командор поднимает руку и останавливает поединок. Он кивает на клинок, валяющийся на земле:

– Заново.

Они провели так уже больше часа. Затрудненное дыхание Джемисона разносится по арене, но он кивает и поднимает меч.

За моей спиной из тени звучит голос Лилит:

– Принц Рэн, я вижу, что ты нашел для командора Грея новую игрушку. Он, должно быть, очень рад.

Я никогда не удивлялся ее появлению, и особенно сейчас, когда я осмелился подарить себе крохотную надежду.

Мне нужно быть очень осторожным.

– И в замке появились дети. – Лилит хлопает в ладоши. – Как весело.

Я поворачиваюсь. Колдунья стоит в темноте, и ее почти не видно, если не обращать внимание на блеск глаз.

– Вы сказали, что не будете вмешиваться, – напоминаю я ей.

– Я не вмешиваюсь, я наблюдаю.

– Вы мне мешаете.

Лилит поднимает брови и насмешливо улыбается:

– Ваше Высочество, ты сам не свой сегодня. Неужели настоящая любовь не вспыхнула между тобой и этой оборванкой?

– Вы же знаете, что нет. Если это мой последний сезон, я не стану наблюдать за тем, как Эмберфолл сжигают дотла. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы этому помешать.

– А как же эта милая, сладенькая, сломленная девочка? – Лилит прижимает палец к губам и почти шепчет: – Ах, Ваше Высочество, неужели она уже влюбилась в командора Грея? Скажи-ка, не находишь ли ты несколько ироничным то, что твоему самому опытному бойцу составила пару девчонка, которая едва ли может ходить?

– Нет, не влюбилась, – со скучающим видом говорю я. – Она просила организовать встречу с вами, чтобы обсудить свое более раннее возвращение домой.

– Встречу со мной?

Голос Лилит звучит глухо, поэтому я не могу сказать, произвело ли это на нее впечатление или разозлило. Если разозлило, то мне нужно перевести этот гнев на себя. Лучше пусть она злится на меня, чем на Харпер.

– Да. – Я приподнимаю одно плечо, имитируя обычное пожатие плечами. – Не видел причин держать ваше существование в секрете.

Позади меня слышатся удары клинков.

– Если вы не против, миледи, я хотел бы вернуться к наблюдению за поединком.

Не дожидаясь ответа, я возвращаюсь к ограждению арены.

Грудь сдавливает. Я пообещал Харпер сделать это, но мне кажется, что это то же самое, что организовывать встречу льва с мышью.

Лилит становится рядом со мной возле ограждения, но ничего не говорит. Грей и Джемисон сражаются в центре арены, но уже без прежней элегантности. Искусство владения мечом уступило место отчаянию, но Джемисон продолжает бой.

Лилит нарушает молчание первой:

– Прояви милосердие к человеку, принц Рэн. Грей сведет его в могилу.

Она права, но я не вмешиваюсь. У меня здесь на трибунах в разгаре мое собственное сражение.

– Вы хотите поговорить о милосердии, леди Лилит? А вот это я бы назвал ироничным. – Я бросаю на нее взгляд. – Если вы не желаете встретиться с Харпер, то уходите. У меня нет на вас времени.

– Не смей мне указывать, Рэн. Должна ли я напомнить о наших с тобой ролях?

Слова сильно ударяют по мне. Почти то же самое я говорил Харпер. Теперь, услышав подобное из уст Лилит, я хочу забрать собственные слова обратно.

– Мне не нужно напоминать, – огрызаюсь я, поворачиваясь к ней лицом. – Вы прокляли меня и мое королевство. Если вам наскучила собственная игра, то остановите ее. Если не хотите возвращать Харпер домой, то уходите отсюда.

– Какие пламенные речи! Принц Рэн, прошло довольно много времени с тех пор, как я видела проявление твоего характера. Должна признать, я скучала по твоей дерзости. – Лилит поднимает руку и делает шаг вперед, чтобы дотронуться до моей груди, и тут же острие меча возникает напротив ее сердца.

– Держите дистанцию, – говорит Грей.

Он не выглядит уставшим, хотя его волосы взмокли от пота. Меч командора не колеблется.

Лилит едва ли смотрит на него.

– Тебя это не касается, командор, – отвечает она. – Так что это лучше тебе держать дистанцию.

Грей не двигается, как и острие его меча.

Теперь колдунья смотрит на начальника стражи.

– Неужели ты так и не запомнил, что твой меч не может меня убить?

– Я запомнил, что он может вам навредить.

Да, верно. И это никогда ничем хорошим для Грея не заканчивалось.

Лилит перемещает руку будто бы затем, чтобы дотронуться до меча. Понятия не имею, что она планирует сделать. Может быть, превратит клинок в расплавленную сталь или же проткнет им Грея… А может, перенаправит лезвие так, чтобы оно разрезало нас с ним вместе.

Однако у горла колдуньи появляется меч Джемисона, заставляя ее приподнять подбородок.

Лилит застывает на месте. Переводит взгляд на Джемисона.

– Ты вообще здесь ни при чем. Тебе не стоит со мной ссориться.

Джемисон полон решительности. Он устал, но и его меч не двигается.

– Я узнаю́ врага, когда вижу.

Его глаза, полные ярости, встречаются с моими.

– Я сотру в порошок их обоих, – шипит Лилит.

– Отставить, – говорю я Грею и Джемисону, не сводя глаз с колдуньи. – Вы не тронете моих людей.

Мечи опускаются. Джемисон отступает на шаг, но Грей остается рядом со мной.

Лилит приближается ко мне:

– Скажи новенькому, чтобы оставил нас наедине, или я его уничтожу.

– Джемисон, – говорю я, – ступай. Подожди в оружейной.

Он мешкает, но затем чеканит:

– Так точно, Ваше Высочество.

Солдат уходит.

– Здесь все находится в моей власти, – заявляет Лилит. – Тебе стоит помнить об этом, принц Рэн.

– Я не забыл.

– Зачем ты просишь меня вернуть девчонку домой? Твоему делу это никак не поможет.

– Она меня не полюбит. Ее мать умирает. Вы прокляли меня, а не ее. Это ведь подло, не давать ей провести последние дни с матерью.

Я говорю скучающим голосом, словно мне нет до этого никакого дела. Если выкажу хоть малейшую заинтересованность, Лилит использует это против меня.

Долгое время колдунья раздумывает. Наконец ее взгляд перемещается на Грея:

– Приведи девчонку, командор.

Грей не двигается с места.

Лилит подступает к начальнику стражи и шагает пальчиками вверх по его груди.

– Я не люблю, когда меня игнорируют, – шепчет она; ее пальцы замирают на его горле. – Я могу вытащить кости из твоей шеи, пока Рэн смотрит.

– Харпер ему доверяет, – сообщаю я колдунье. – Она вряд ли хорошо воспримет известие о его смерти. Вы сами сказали, что не будете вмешиваться.

– Кто сказал, что он умрет? – Лилит надавливает пальцем на кожу командора, и под ее подушечкой начинает разрастаться красное пятно.

– Командор, – говорю я. – Иди.

– Так точно, милорд.

Грей недоволен, но подчиняется приказу. Он направляется к дорожке, ведущей во дворец.

Лилит оказывается прямо передо мной. В ее взгляде раздражение.

– Мне это не нравится, – говорит колдунья. – Ты ищешь способ меня обмануть.

– Это не моя просьба. Когда Харпер появилась здесь, вы заметили, насколько она необычна. Если она тоскует по дому так сильно, то я не стану держать ее в ловушке. Она никогда меня не полюбит, если я продолжу держать ее в заточении.

Лилит подходит настолько близко, что я чувствую, как ее юбка касается моих ног.

– А, так ты решил побыть альтруистом? Я слышала, что мужчины так делают перед скорым концом. Как я понимаю, это попытка исправить ошибки прошлого.

Я ничего не отвечаю.

Лилит складывает руки на груди и смотрит на меня. Если бы это был кто-то другой, то подобный жест показался бы девчачьим.

– Часть меня будет скучать по всему этому.

– Ни одна часть меня не будет.

Рука Лилит лениво поднимается. Она ведет пальцем вниз по центру моей груди.

– Ты уверен, принц Рэн?

Вместе с ее словами возникает боль.