Глава 17

Мирослава проснулась на рассвете. Она посмотрела в окно и увидела облака – розовые-розовые, как несбыточные мечты ранней юности. Они неспешно плыли по небу, которое еще не успело стать голубым и полнилось светлой зеленью, напоминая лесное озеро. Пробудившееся солнце выплыло из-за горизонта и медленно двинулось ввысь, заливая все вокруг малиновым, красным, оранжевым…

Выйдя из душа, Мирослава прислушалась к тишине в комнате Мориса – спит, соня. Впрочем, в гости им только к десяти. Девушка прихватила бутылку минералки и вышла на балкон.

Морис был на соседнем балконе – сидел и читал книгу.

– Ты проснулся? – удивленно спросила Мирослава.

– А что?

– У тебя есть что-нибудь съедобное?

– Груши и зерновые хлебцы.

– О! Я тебя обожаю! Перебирайся ко мне, – позвала она.

– С едой?

– Естественно.

Он исчез и вскоре появился с небольшой корзинкой, которую передал ей, и, легко перепрыгнув соединяющие балконы перила, уселся в плетеное кресло. Они ели груши и грызли хлебцы, чувствуя себя абсолютно счастливыми этим августовским утром.

Без десяти десять детективы вышли за ворота поместья и увидели уже поджидавшего их Дениса. На лице парня появилось явное облегчение. Скорее всего, он не хотел, чтобы кто-то из служащих или гостей Торнавского увидел его в компании детективов.

Махнув им рукой, Орешников зашагал к дороге, и они поспешили за ним. Машину не взяли, так как Денис объяснил, что идти недалеко, минут пятнадцать пешим ходом. Через четверть часа они подошли к деревянной решетчатой калитке, окрашенной в зеленый цвет. Денис постучал, из дома вышла девушка. Она резво сбежала с крылечка и отворила им калитку.

– Это Оля, – сказал Орешников. – А это Мирослава и Морис.

– Бабушка вас ждет, – улыбнулась девушка.

Перед небольшим домиком был разбит миниатюрный цветник, под самыми окнами росли мальвы. Позади дома виднелся фруктовый сад. Низко склонились ветки яблонь и груш, отягощенные плодами. Тихо шелестя листвой, деревья точно переговаривались друг с другом.

Поднявшись на крыльцо с резными перилами, гости вслед за девушкой шагнули внутрь дома и попали в бревенчатые сени. Там на деревянной лавке стояли два ведра с водой и кружка. Поймав удивленный взгляд Мирославы, Оля пояснила:

– Водопровод в доме есть. А это из колодца, он у нас в саду. Вода в нем вкусная-превкусная, бабушка говорит, что она живая, и пьет только ее.

Из сеней вышли прямо в большую кухню, где, кроме современной плиты, имелась старинная русская печь.

– Здравствуйте, гости дорогие, – вышла им навстречу хозяйка дома Мария Семеновна Полякова.

Мирослава и Морис поздоровались и извинились за то, что бесцеремонно напросились в гости.

– Ну что вы, – тепло улыбнулась Полякова. – Я всегда рада гостям, тем более в моем возрасте не так часто удается познакомиться с новыми людьми.

– Ой, бабуля, не притворяйся старушкой-отшельницей! – весело рассмеялась Ольга. – Все, принимай гостей, а мы с Денисом вас покинем, нам позарез нужно в город.

– Идите, идите, – усмехнулась Мария Семеновна. – Не больно-то вы нам тут и нужны.

Ольга чмокнула бабушку в щеку, взяла со стола увесистый сверток и большой термос, вручила все это Денису и подтолкнула парня в сторону двери.

– Пошли, а то опоздаем, – загадочно произнесла она.

Мирослава догадалась, что Ольга просто хочет оставить их наедине с бабушкой.

– До свиданья! – успел выкрикнуть Орешников, прежде чем подруга вытолкала его за порог.

– Вот, со школьных времен так и крутит парнем, – добродушно улыбнулась Полякова, посмотрев вслед молодым.

Детективы тем временем огляделись по сторонам и поняли, что большая кухня служит одновременно и столовой: вторую ее половину занимали старинный буфет из мореного дуба с четырьмя дверцами, небольшой диванчик и дубовый стол с массивными полукруглыми ножками. Вокруг него – тяжелые стулья из того же дуба. На столе на белой скатерти – самовар и блюда и плошки с плюшками, кренделями, вареньем и медом.

– Садитесь, – пригласила гостей к столу хозяйка. – А я сейчас горячие пироги принесу.

– О! – произнес Морис шепотом.

– Ты прав, хорошо, что мы с утра только груши и хлебцы ели…

Миндаугас вытащил из сумки мятный ликер и большую коробку дорогих шоколадных конфет.

– Мой любимый! – обрадованно воскликнула Мария Семеновна, увидев ликер. – И конфетки я эти тоже люблю. И как вам удалось угадать?

– Интуиция, – неопределенно пояснил Морис, поблагодарив про себя за подсказку Дениса Орешникова, который явно неплохо знал пристрастия бабушки своей подруги.

Хозяйка разлила чай и принялась усердно потчевать гостей. Морис признался, что обожает клубничное варенье, и Мария Семеновна тотчас пододвинула поближе к нему розетку. Мирослава понятия не имела о том, какое варенье она любит больше, и остановилась на сливовом. Угощая детективов, Полякова развлекала их рассказами о своем доме – его построил еще дед Марии Семеновны.

– Частный дом – это не квартира в многоэтажке, он требует неусыпного внимания, то тут нужно подремонтировать, то там, – рассуждала хозяйка.

Детективы согласно кивали, а галантный Морис не забывал подливать в рюмку Марии Семеновны ее любимый ликер. Сами детективы налегали на чай, который был и крепким, и душистым.

– На колодезной воде заварен, – приоткрыла секрет вкусного напитка Мария Семеновна.

Она охотно вспоминала свою молодость, подробно рассказывала, «как это было», и уверяла, что в прежние времена жизнь была спокойной и размеренной. Добрые люди не суетились, жили в свое удовольствие, работали, растили детей, ходили друг к другу в гости по воскресеньям…

– Не то что теперь, – заключила старушка со вздохом.

– Вы правы, – согласился Морис. – Сейчас время, если можно так выразиться, бежит быстрее.

– А куда, спрашивается, торопиться? – задумалась Полякова. – Ну, пробежали по жизни галопом, и что?! Ведь и вспомнить будет нечего!

– Мария Семеновна, – Мирослава решила заговорить о деле, – расскажите нам, пожалуйста, о Торнавских.

– Об Олеге?

– Да, и о родителях Кости.

– Значит, вы знаете?

Детективы многозначительно промолчали.

– Ну, что ж… Вам ведь для дела нужно, как я понимаю.

Мирослава кивнула.

– Олег Павлович и Сергей Павлович всегда хорошо ладили и крепко дружили, и дело у них было общее. Идея отстроить хоромы на участке деда с бабушкой пришла в голову Олегу. Он всем тут командовал, потом и служащих нанял, всех набрал, считай, из местных. А Сережа рано женился. Девушку взял хорошую, скромную. Машенькой ее звали. А Олег все звал ее Мари. До свадьбы-то она на доктора училась, а как вышла замуж, так на работу и не устроилась. Вскоре у Сережи и Маши сын родился, Костик, значит. А потом не знаю, что и произошло. Между братьями точно черная кошка пробежала. Вроде и ссориться не ссорились, а глядеть друг на друга стали, как чужак на чужака смотрит. Потом слух прошел, что Сергей в казино играет и долги у него большие. Но точно никто ничего не знал. Жену с сыном он все сюда отправлял, в поместье, а сам неделями носа не казал. Я-то при доме была, ну и видела, что происходит…

А тут и слухи поползли о симпатии хозяина усадьбы к жене брата и о том, что она отвечает ему взаимностью. Ума не приложу, кто мог их пустить! – Мария Семеновна вздохнула и продолжила. – Но ничего худого не было между ними, в этом я уверена. Они оба были порядочные люди и старались скрывать свои чувства. Если и была промеж них любовь, то только сердечная. Маша, когда уезжала из поместья, письма Олегу Павловичу писала, и он ей писал. Потом Маша с сыном перестали приезжать. И вскоре эта весть о гибели Маши и Сергея. Это было ужасно! Естественно, Олег Павлович взял маленького Костю к себе и воспитал его, как сына.

– А Константин не может быть сыном Олега Павловича? – осторожно спросила Мирослава.

Полякова замахала на нее руками.

– Что вы такое говорите! Об этом даже и речи не может быть! Ни Маша, ни Олег никогда бы на такое не пошли, я же вам об этом и толкую!

– Иногда мы не властны над нашими чувствами…

– Нет, даже слушать не хочу! – воскликнула хозяйка.

– Хорошо. А как вы думаете, если бы Маша не погибла тогда вместе с мужем, могла бы она уйти к Олегу Павловичу?

Мария Семеновна хотела снова возмутиться, но осеклась, как-то странно посмотрела на Волгину и сказала глухо:

– Что могло бы быть, никому не ведомо, и теперь мы никогда этого не узнаем.

– А Нина уже тогда работала с Олегом Павловичем? – неожиданно переменила тему Мирослава.

– Нина? О да, очень преданная девушка. А какая она была хорошенькая!

– Она никогда не была замужем?

– Нет.

– А ребенок?

– Эх, милая, женщины в наше время часто рожают детей для себя. Теперь не зазорно быть матерью-одиночкой, не то что в былые времена, – то ли с осуждением, то ли с сожалением проговорила Полякова.

Детективы пришли к выводу, что дальнейшие расспросы ничего не дадут. Чтобы вернуть хозяйке хорошее настроение, сменили тему и стали наперебой расспрашивать ее о сортах яблок в ее саду и способах варки варенья. Морис даже выпросил у хозяйки рецепты ее яблочного пирога и вкуснейшей кулебяки, причем, в долгу не остался и рассказал, как приготовить штрудель с яблоками и орехами. О неприятных вопросах детективов Мария Семеновна явно забыла и осталась очень довольна визитом гостей.

Домой они вернулись пешком уже под вечер, нагруженные дарами щедрой хозяйки: отказаться от пирогов, баночек с разным вареньем и большого букета гладиолусов не удалось…

В воротах столкнулись с Мишустиным-старшим.

– О! – воскликнул он. – С цветами?! И откуда?

– Из города, – неопределенно ответила Мирослава.

– Что же вам, тут цветов не хватает? – Мишустин махнул рукой в сторону сада.

– Это подарок.

– Тогда другое дело. А мы-то думаем, куда вы запропастились. Нина хотела перед отъездом попрощаться, да не нашла вас.

– Нина уехала?

– Да, – кивнул Дмитрий Егорович, – тяжело ей тут находиться. Следователь возражать не стал.

– Интересно…

– Что?

– Один босс в больнице, другой здесь, и только секретарь…

– Так Нина пока не на работу.

– А куда?

– Она решила на неделю мальчика свозить на море. Так что завтра вылетят в Турцию.

– Понятно. Отдых им, конечно, не помешает.

– Я тоже так думаю, она вся извелась.

– Если, не дай бог, Торнавский не выкарабкается, вы уволите ее?

– Я? Нет, конечно. – Он тяжело вздохнул. – Доля Олега перейдет к Косте, и тогда уже он будет командовать.

– Будем надеяться на лучшее. – Мирослава попыталась согнать с лица Мишустина мрачное выражение.

– Да, конечно, – охотно согласился он, и морщины на его лбу разгладились.

– Значит, Нина уехала, – проговорила Мирослава задумчиво, когда они вошли в ее комнату.

– Это важно?

– Не знаю. Но хорошо, что она улетает в Турцию.

– ?!

– Понимаешь, я хочу узнать о ней побольше…

– Зачем?

– Если бы я знала, то обязательно сказала бы тебе об этом. На ужин мы, надеюсь, сегодня не пойдем?

– Я тоже на это надеюсь, – усмехнулся Морис. – Нам еще пироги доедать.

– Сходи тогда, пожалуйста, на кухню за чаем. А я пока по телефону поговорю…

Он кивнул и удалился, а Мирослава принялась обзванивать своих знакомых, пытаясь найти тех, кто знает Нину. Вернувшийся Морис лениво грыз уже третье яблоко, когда Волгиной повезло, и она нашла выход на близкую подругу Нины – Маргариту Сергеевну Витишко.