Эсси Тейлор
15 марта мисс Тейлор стала первой жертвой.Я не очень хорошо ее знала. Видела каждое утро в коридоре по пути в кабинет. Она была молодой, всего двадцать три года, и очень симпатичной – золотисто-светлые волосы свободными волнами ложились на плечи. Помню, она всегда носила одежду с цветочными узорами, всегда ярких и теплых цветов – красный, оранжевый и розовый. В следующем году я планировала посещать ее уроки, потому что понадобился бы факультатив, а урок труда мне не нравился.Но не успела.И учитывая то, что я не знала ее достаточно хорошо, я отправила Денни имейл и попросила его написать пару слов.Привет, Ли.Хочешь узнать больше о мисс Тейлор? Посмотрим…Ну, могу начать с первого дня девятого класса. Мой первый день в старшей школе и ее первый день в качестве учительницы. Я пока не ходил к ней на урок, выбрал его только в следующем семестре, но уже был компьютерным нердом. Поэтому мы с Джаредом на обеде забили на очередь за пиццей и отправились исследовать кабинет информатики.Конечно, там находилась мисс Тейлор. Когда мы вошли, она представилась и разрешила нам воспользоваться одним из компьютеров.– Вот, черт, – сказал Джаред. – Они все старые. Как динозавры в средней школе. Я надеялся на что-то получше.– Отстойно, – сказал я.– Если бы школа не тратила столько денег на чертов футбол, то могла бы себе позволить компьютеры получше.– Ты просто злишься, что не попал в команду.– Заткнись, – обиделся он. – Кроме того, все нормально. В следующем месяце выходит Bomb Shelter Four, и мне понадобятся дополнительные часы для игры.Пока Джаред занимался компьютером, я просто сидел рядом. На них пока не установили скринридеры. Школа приложила бы усилия лишь в том случае, если бы эта программа понадобилась мне на уроке. Именно так всегда и было. Любезны, лишь когда это требуется.Но потом ко мне подошла мисс Тейлор. Я понял это потому, что она сказала:– Денни, я слева от тебя, мисс Тейлор.– Привет, учительница.– Можно поговорить с тобой минутку?– Я уже умудрился вляпаться?– Нет, что ты. – Она села рядом, по другую сторону. – Как думаешь, ты будешь проводить здесь много времени?– Я даже не знаю, – ответил я. – Будет зависеть от того, когда будет первый урок. Если до тех пор не установят программное обеспечение…– Позволь я перефразирую, – сказала она. – Ты хочешь проводить здесь время?– Конечно, хочет, – встрял Джаред. – Денни любит компьютеры.– Это верно.– Хорошо, – сказала она, и я услышал в ее голосе улыбку. – Тогда сделай мне одолжение и скажи, что именно нужно установить. Только не те программы, что обычно для тебя устанавливают – в них нет смысла, если они не помогают. Так что скажи, что действительно сделает эти компьютеры удобными для тебя, а я позабочусь, чтобы все было сделано.В этот момент она стала моей любимой учительницей.Возможно, это скромный жест, но я так привык, что люди думают, что знают, что для меня лучше, что мне нужно. Это, наверное, одна из издержек инвалидности. Поэтому меня взволновало, что учитель спросил меня – и послушал. И она сдержала свое слово. На один из компьютеров установили приличный скринридер, и она даже заставила меня показать ей, как он работает. Никто из моих учителей не удосужился что-то узнать о необходимых мне вспомогательных технологиях.А потом она, естественно, в следующем семестре стала моим учителем. К тому моменту я уже был невероятно влюбилен в нее. Хотя иногда она отпускала ужасно примитивные шутки.О господи. Больше всего она любила эту:«Почему пиратам-подросткам не разрешили смотреть фильм? Из-за его рейтинга, черт побери!»Клянусь, она рассказывала нам эту шутку десятки раз и каждый раз смеялась так сильно, что начинала хрюкать.Мы не можем все быть идеальными.Не знаю, такой ли рассказ ты ждала от меня. Я знал ее только как учителя, поэтому мне мало что известно о ее жизни за пределами школы. Кажется, ее семья из северной части Индианы, и она однажды сказала мне, что выросла на ферме.Но я знаю, она была лучшим учителем, которого четырнадцатилетний нерд только мог пожелать, и именно такой я хочу ее запомнить.Ли, надеюсь, помог.Денни
До моей неудавшейся попытки признаться родителям Сары я уже могла один раз внести ясность в данный вопрос.
Это произошло в конце лета. Всех свидетелей попросили вернуться в старшую школу, чтобы провести следственный эксперимент и помочь детективам разобраться, в каком порядке все произошло. Они расспрашивали нас в течение нескольких дней после стрельбы, но мы все находились в разных местах – как в кабинете информатики, так и в коридоре и женской уборной, – поэтому без четкого представления о событиях было сложно собрать кусочки головоломки воедино.
Мы не были обязаны это делать, нас скорее попросили. Мама все время напоминала мне это, пока везла к школе. Я могла поехать домой, если хотела.
– Парень все равно мертв, – заезжая на парковку за школой, сказала она, имея в виду стрелявшего. – Не понимаю, что тут еще расследовать.
Но я видела в этом возможность. К тому моменту слухи широко распространились, история о предполагаемых последних минутах Сары затмила саму стрельбу. Но Келли появится на следственном эксперименте. Идеальное время для нас двоих внести ясность в произошедшее тем утром в уборной. Тогда о Саре перестанут говорить так, будто она ангел, а не моя лучшая подруга, человек. Люди поверят Келли и ее семье. А я перестану ощущать вину.
Таким был мой план.
Детектив Дженнер встретил нас у черного входа в школу. Нас попросили припарковаться за зданием и войти в ближайшую к магазину дверь. Возможно, из-за того, что большое количество припаркованных у еще закрытой школы машин привлечет внимание СМИ. Но здесь никто не увидит наши машины с главной дороги, как и нас, входящих внутрь.
– Добрый день, мисс Бауэр, Лиэнн, – сказал детектив Дженнер, придерживая для нас дверь. – Идите за мной. Мы еще ждем остальных. Иден Мартинез и Денни Лукас уже здесь. Они разговаривают с детективом Вайнбергом о том, что произошло в кабинете информатики. Как только закончат, мы поговорим с вами и остальными о случившемся в коридоре и уборной. К нам едут Эшли Чамберс и ее родители. Насчет остальных пока не уверен.
– Майлс не придет, – сообщила я детективу Дженнеру, молодому парню лет тридцати, который выглядел моложе, хотя темные круги под глазами свидетельствовали об усталости. – Майлс живет по соседству. Я спросила его, и он ответил, что сегодня его не будет.
Детектив Дженнер кивнул и вздохнул.
– Это не радует, но я понимаю. Жаль, конечно. Я собирался поговорить с ним и Эшли о том, что произошло в коридоре. Он словно настоящий герой. Ну да ладно… – Он замолчал, скользнув взглядом по моему лицу. – Лиэнн, ты в порядке?
Мы шли по коридорам в сторону прежнего кабинета информатики. Я впервые оказалась здесь после стрельбы и пыталась представить, что это вовсе не старшая школа округа Вирджил. Сначала это было легко. Школа пустовала и стояла в тишине, если не считать наших голосов и эхом раздающихся шагов. В нашей школе никогда не было настолько безлюдно и тихо. И я находилась здесь с мамой и офицером полиции, двумя людьми, с которыми почти никогда не появишься в старшей школе.
Я продолжала об этом думать, пытаясь убедить себя, что нахожусь в другом месте, и выискивала глазами Келли или ее родителей. Но никого не видела. В нескольких метрах от кабинета информатики я услышала другие голоса. Иден что-то объясняла так тихо и быстро, что я не могла понять, что она рассказывает детективу Вайнбергу.
Уверена, тогда меня и затошнило. Потому что я увидела открытую дверь в женскую уборную. И больше не могла притворяться, что мы в другом месте.
– Ли? – спросила мама и положила руку на мое плечо. – Ты белая, как привидение. Плохо? Хочешь уйти?
Я покачала головой. Келли пока здесь не было. Мне надо остаться. Надо увидеть ее, чтобы рассказать детективам, что произошло на самом деле. Я обхватила себя руками и постаралась дышать медленно. Вдох через нос, выдох через рот. Такова же техника, верно? Я не могла вспомнить.
Детектив Дженнер оставил нас с мамой в коридоре и вошел в кабинет информатики. Я заметила через открытую дверь, что там почти ничего не осталось, кроме пары парт, под одной из которых сидел Денни. Он не смотрел на меня, детектив Дженнер и Вайнберг перекинулись парой слов, а потом задали вопрос Иден, которую я не видела.
Я сверлила взглядом спину Денни. Не отваживалась смотреть на что-то другое, особенно в сторону уборной в другом конце коридора. Денни был моим другом. Денни – это безопасно. Продолжай смотреть на Денни, твердила я себе.
Он чуть сдвинулся; такое еле уловимое движение можно заметить, только если пристально смотришь. И я задумалась, что же он чувствовал, сидя под этой партой в том же самом месте, что и несколько месяцев назад? Сложно ли ему сидеть там несколько минут, пока люди обсуждают стрельбу, разбирают ее шаг за шагом, словно собирают кубик Рубика, а не прорабатывают путь массового убийцы.
Несколько минут спустя из кабинета вышли два детектива, за ними Иден и Денни. Он выглядел слегка уставшим, а Иден явно плакала. Она посмотрела на меня и смущенно отвела взгляд.
– Спасибо, ребята, – сказал детектив Дженнер. – Наверное, на сегодня все. Мы очень ценим, что вы приехали и прошли это с нами. – Он посмотрел на меня. Лиэнн, дай мне секундочку. Нам с детективом Вайнбергом надо кое-что обсудить, и надеюсь, когда закончим, к нам присоединится Эшли. Хотелось бы разобраться со всем по порядку.
Я кивнула, и два детектива прошли обратно в кабинет информатики.
– Ли? – спросил Денни.
– Я здесь, – ответила я.
Его трость застучала по полу, пока он не поравнялся со мной.
– Это странно, да? – сказал он, прислонившись к стене.
Я неожиданно засмеялась.
– Денни, где твои родители? – спросила мама.
– Работают, – ответил он. – Они хотели приехать, но я попросил этого не делать. Такие подробности их только напугают. Так что меня привезла семья Иден.
Я оглянулась, но нигде не увидела ее родственников. Похоже, она это заметила, потому что сказала:
– Они снаружи, в машине. Сначала вошли, но детектив Вайнберг начал обсуждать схему рассадки на уроке… упомянул, где сидела Рози… – Она пожала плечами. – Из-за плачущих бабушки и тети детективу Вайнбергу стало сложно меня слышать.
– Они плакали не так уж громко, – отметил Денни. – Просто ты очень тихая. Даже после их ухода он как минимум трижды просил тебя говорить четче.
– Денни, – прошептала мама, ее явно ужаснуло его отношение.
Но Иден махнула рукой.
– Все нормально, мисс Бауэр. Он прав. И знает, что, задевая, не дает мне много думать о… – Она замолчала и после долгой паузы прокашлялась. – Но нам пора. Семья ждет. Удачи, Ли.
Я кивнула и смотрела, как они с Денни направились по коридору, их фигурки становились все меньше и меньше, пока не исчезли за углом. Теперь осталась только я. И мама. И детективы, которые вот-вот пригласят меня в эту уборную.
Расслабься, сказала я себе. Это всего лишь уборная. Комната с раковинами и унитазами. Прекрати бояться. Ты ведешь себя глупо.
Детективы уже вернулись, но Эшли и Келли так и не приехали. Мужчины переглянулись, детектив Вайнберг вздохнул и постучал пальцами по планшету.
– Лиэнн, – сказал детектив Дженнер, повернувшись к маме и ко мне. – Мы очень хотели разобрать все по порядку, но не хотим отнимать у тебя много времени. Поэтому, если ты не против, начинай.
Я оглянулась на пустой коридор. Келли так и не пришла. Как мы объясним, что произошло в действительности, если она так и не пришла?
– Может, хотя бы подождем Келли? – спросила я, стыдясь дрожи в голосе. – Так как мы обе находились… там.
Я показала на женскую уборную.
– Это было бы идеально, – сказал детектив Дженнер. – Но она опаздывает, и мы не уверены, придет ли вообще. Возможно, она передумала. Если она покажется, мы пройдемся с ней отдельно и сравним ее показания с твоими.
– Эм, хорошо. Конечно.
Я собиралась сама все рассказать. Сообщить детективу Дженнеру, что именно произошло с Сарой, поясить, что все истории про нее – неправда. А потом, когда появилась бы Келли, им пришлось бы ей поверить. Вот так просто.
Или должно быть просто.
Детективы направились в сторону уборной и пригласили нас с мамой проследовать за ними. Мама снова положила руку на мое плечо, но я сбросила ее и сурово на нее посмотрела. Не хотела, чтобы она нежничала со мной. Вообще не хотела, чтобы она здесь находилась. Жаль, она не такая, как родители Денни. Мне бы хотелось, чтобы она осталась в стороне, если бы я попросила. Но этого не будет. Она хотела «быть здесь ради меня». И меня это бесило.
Чем ближе мы подходили к уборной, тем больше я теряла связь с реальностью. По-моему, только так это можно описать. Я представляла себе помещение изнутри, светлые плитки, потемневшие от крови. Выстрелы и крики. Они звучали, но я знала, что не слышала их. Они скорее раздавались в моей голове, чем в ушах. Я чувствовала запах меди, пороха и сигаретного дыма. Каждый шаг к двери приближал меня к обрывкам воспоминаний.
А потом мой мозг начал выдавать фрагментарные пугающие мысли. Зазвучала предупредительная сирена, когда детектив Вайнберг вошел в уборную, а я должна была следовать за ним.
боль страх смерть темнота ничто ничто миру придет конец мы все умрем все не важно ничто темнота
И только так я могу описать проносившиеся мысли. Я стояла на пороге уборной и смотрела на детективов Дженнера и Вайнберга, которые встали у кабинок и ждали, когда я войду. На крошечную долю секунды мне показалось, я увидела у раковины Сару, которая, как в то утро, рассматривала небольшую отметину на шее, а потом мир вокруг нас рассыпался на части.
И я побежала.
Я поняла, что начала двигаться, лишь когда услышала за собой мамин окрик. К тому моменту я забежала за угол и практически приблизилась ко входу, куда мы шагнули несколько минут назад. Но даже тогда не остановилась. Я распахнула двери и побежала к машине. Схватила ручку пассажирской двери, но она не открылась. Я дергала ее и дергала, ругалась, лицо стало горячим и влажным. Слезы. Я даже не поняла, когда начала плакать. До или после того, как сбежала?
– Ли! – снова позвала мама. Она тоже выбежала за мной на улицу. В ее глазах отражался страх. – Детка.
Она потянулась ко мне и попыталась обнять, но я оттолкнула ее – действительно оттолкнула.
– Отвали! – закричала я. – Отвали от меня.
– Ли, – прошептала она и теперь не только от страха. Ей было больно. Она вдохнула. – Поехали домой.
Я быстро покачала головой.
– Нет! Нет, мне нужна минутка. Я приду в себя. Я в порядке. Просто нужна секундочка, а потом я могу вернуться и попробовать еще раз. Я просто испугалась, но могу вернуться. Я могу это сделать. Я должна.
– Нет, это не так, – сказала она. – Ты не должна, и мы едем домой.
– Но следственный эксперимент…
– Забудь о нем, – сказала мама. – Все хорошо. Детективы поймут. Идем.
Знаю, что надо было поспорить. Надо было остаться. Надо было сделать то, ради чего я сюда пришла. Но мама открыла машину, и я забралась внутрь. А когда рядом с нами припарковалась еще одна, я от стыда и сожаления сползла ниже на сиденье.
Кабинет детектива Дженнера за эти годы мало изменился. Тот же металлический стол, усыпанный бумагами. Та же фотография его семьи возле того же старого компьютера. Изменился лишь сам детектив Дженнер.
Его волосы рано поседели, а под глазами залегли тени. Он как будто постарел на десяток лет за эти три года. Расследование дела с таким количеством смертей подростков и не до такого доведет, подумала я.
– Лиэнн, – произнес он, шагнув в кабинет. – И Денни. Должен сказать, это сюрприз. Могу чем-то помочь?
Я взглянула на Денни. Конечно, он на меня не смотрел, но меня успокаивало его присутствие. Я глубоко вдохнула и повернулась к детективу Дженнеру.
– Мне нужно поговорить с вами насчет стрельбы.
Лицо детектива Дженнера стало пепельным, а морщинки вокруг глаз сделались заметнее.
– Хорошо. – Он обошел стол и сел на металлический стул. – Что случилось?
– Дело в, эм… дело в Саре Макхейл.
Детектив Дженнер молча слушал, пока я объясняла, рассказывала то же самое, что услышал от меня Денни. Это не заняло много времени. Ведь со своей стороны я мало что могла рассказать. Лишь то, что случившееся, по мнению всех, в уборной – неправда. Когда я закончила, он откинулся на спинку стула и запустил руки в волосы.
– Ого, – сказал он. – Не то, что я ожидал услышать.
– Извините, – сказала я. – Я собиралась рассказать во время следственного эксперимента, но запаниковала, а история после этого разрослась, и я никому не хотела причинить вред и… – Денни опустил руку на подлокотник и на ощупь отыскал мою. – Извините, детектив Дженнер.
– Я понимаю, – сказал он. – И ценю, что ты мне рассказала, но… Лиэнн, расследование недавно закрыли. И эта информация ничего не изменит. По крайней мере, я ничего не могу сделать.
– О.
– Мы уже сбросили со счетов преступление на фоне ненависти и религиозные мотивы, – объяснил он. – Жертвы были случайными, независимо от того, что произошло или не произошло с Сарой Макхейл.
Я кивнула. Но в животе образовалась дыра. Я была честна. Наконец-то. И моя честность совсем не имела значения.
– Могу я спросить, почему ты рассказываешь мне об этом сейчас? – поинтересовался он спокойно. Похоже, на моем лице отразилось разочарование.
– Просто… – Слова застряли в горле. Я сглотнула и попыталась еще раз. – Просто…
Но слова снова не шли. Я не могла объяснить, что сделала или почему хотела это исправить. Сейчас.
Но Денни, как обычно, нашел нужные слова.
– Мы оканчиваем школу, – объяснил он за меня. – Мне кажется, Ли волнуется, что, когда мы уедем, все не сказанное нами тоже исчезнет. Так ведь, Ли?
Я кивнула и выдавила тихое:
– Да.
– Понятно, – сказал детектив Дженнер. – Это похвально, Лиэнн. Я понимаю, почему ты хочешь внести ясность. Но могу я дать совет? Не как офицер полиции, а как беспокоящийся за твою безопасность взрослый?
– Эм, конечно, – ответила я.
– Оставь это при себе.
Я моргнула.
– Что, простите?
– Понимаю, что давно не бывал в округе Вирджил. И все, возможно, изменилось. Сомневаюсь, но… – Он вздохнул. – Люди увлеклись историей Сары Макхейл. И плохо воспримут, если кто-то попытается ее у них отнять. Я помню, что случилось с той девочкой по фамилии Гейнор. Вы что-нибудь слышали о ней с тех пор, как она покинула город?
Я покачала головой.
– Дело в том, что я не хочу, чтобы с тобой, Лиэнн, случилось что-то плохое. Ты через многое прошла. Будь я тобой, просто молчал бы об этом дальше.
Когда несколько минут спустя мы вышли из его кабинета, на меня словно волной нахлынули эмоции. Разочарование, отчаяние и вина. Рассказав о случившемся детективу Дженнеру, я еще меньше хотела поделиться этим с кем-то другим.
Похоже, Денни понял, о чем я думала, потому спросил, когда мы сели в грузовик и поехали в город:
– И что теперь?
– Понятия не имею.
– Ты расскажешь родителям Сары?
– А должна?
Денни задумался, а потом ответил:
– Не знаю. С одной стороны, они заслуживают знать правду. Особенно если пишут эту книгу. Но с другой… Их это очень расстроит. Очень сильно.
– Ты так ясно выражаешься, – отметила я.
– В сравнении с тобой? Черт, да. – Он сверкнул улыбкой и покачал головой. – Не знаю, Ли. Прошло три года. Я не знаю, что тебе делать. Возможно, детектив Дженнер прав. Может, лучше просто это отпустить.
– Но что насчет Келли?
– Ее здесь нет. Наверное, она сейчас там, где людям не так важна эта история. Я на это надеюсь. Так или иначе ты не можешь изменить того, что с ней произошло.
– Но если опубликуют книгу Макхейлов…
– Да. Будет отстойно вне зависимости от того, где она живет. – Он выдохнул. – Не знаю. Извини. Но что бы ты ни решила сделать, я тебя прикрою. Не уверен, что это многое значит, но главное – внимание, верно?
– Спасибо, Денни.
Назад: Коди Кеплингер Все было не так
Дальше: Ричард Макмаллен
