Глава 26. Вдруг откуда ни возьмись…
Яичница, умело приготовленная Богданой, вышла такая, что можно было пальцы съесть. Вкусная, с кусочками бекона, с зеленью, нашедшейся в баночках из шкафа, с молотым перцем и сметаной, найденной в подвале.
В печи горел огонь. Его тоже разожгла Богдана, благо дрова лежали рядом.
Я икнула и облизнула ложку.
Откинулась на спинку стула.
Хорошо!
Прикрыла глаза. Сойку сидела напротив, собирая кусочком хлеба остатки на тарелке.
Стражников мы перетащили в подсобку и закрыли на засов. Они все еще находились в бессознательном состоянии. Один – зачарованный колдовским сном, второй – отключенный сковородой. И статую хозяина отволокли в подвал. Так все же безопаснее. Она начинала подтаивать.
Мы сидели на кухне. Идти в зал не хотелось.
Я медленно попивала чай из огромной кружки, когда в дверь харчевни тихо постучали.
Мы с Сойку напряглись.
Встали. Стараясь не шуметь, прошли через зал. Я осторожно, сбоку, глянула в окошко. У двери стояла женщина в меховом платке и шубе.
– Ларка, открывай! Я пришла.
Постучала громче.
– Напился, что ли? Открывай, пьянь! Если так будешь дело вести, последние клиенты разбегутся! Открывай, говорю! – ударила кулаком в дверь. – Ну и пошел ко всем нечистым! Сам жрать своим посетителям готовь! Если у тебя вообще будут посетители. Загнешься и по миру пойдешь.
Зло пнула дверь и направилась прочь.
Мы сели за один из столиков посреди зала.
– В образе могу долго лететь, всю ночь, – начала я. – Опять же холод мне не страшен, когда я дракон. Вы вроде тоже не страдаете от мороза, становясь хорем. Но вопрос – куда нам лететь?
Богдана сидела, сцепив пальцы.
– Что-то мне подсказывает, что ночным перелетом мы не отделаемся, даже если будем знать путь. Мы попали сюда через портал. Вернуться через него не можем. Мало того, я уверена, что тот, кто построил портал, уже в курсе незваных гостей из пещеры. Стражи нас не просто так ищут. Ты же разговор слышала.
– Не понимаю, к чему вы?.. – Я настороженно посмотрела на ведьму.
Она вздохнула.
– Лететь мы никуда не можем, заблудимся. Вокруг одни снежные поля и горы, куда ни глянь. А город не такой уж большой, на улице нас вычислят враз. Ты посмотри на здешних жителей – бледные все, как смерть. Мы с тобой по сравнению с ними будто два уголька на белом листе. Нас первый же дозор остановит. – Она постучала пальцами по столу. – Нам нужен портал!
Я подавилась воздухом.
– Богдана, вы же знаете, порталы могут строить только… – сказала и замерла, пораженная внезапной мыслью. – Сильнейшие маги.
Вскочила, начала нервно ходить по залу между столов.
– Мне нравится ход твоих мыслей, – кивнула Богдана. – Я об этом подумала, еще когда мы из пещеры удирали. Все слишком очевидно.
Я остановилась, посмотрела на сидящую преподавательницу.
– Канцлер! – произнесла уверенно. – Считаете, он повторил историю бывшего хозяина здания академии?
Богдана сложила руки на груди.
– Возможно. Его собственная магическая сила невелика, а амбиции зашкаливают. И это объясняет его желание заполучить КалЛей, имеющую мощную силу. А судя по последним делам, вероятно, он пытается пошатнуть власть в РанГоре.
Я побледнела.
– Начал он с ХилЛмара.
– Ты там очень вовремя появилась, – кивнула Сойку. – Теперь все думают, что это дракон напал на принца. Скорее всего, следующим постараются убрать ВилЛмара. И уж совсем легко будет устранить подавленного и разбитого смертью братьев АлваАра.
Я сжала кулаки так, что хрустнули пальцы.
– Нам нужно попасть в академию. И…
Стук.
– Проверка помещений! Откройте дверь! – раздался громкий приказ.
Мы замерли. Переглянулись.
Богдана приложила палец к губам.
Стук в дверь усилился.
– Может, ушел на рынок? – прозвучало задумчиво. – Сегодня ярмарка городская должна быть…
– Или снова запил, – глухо отозвался другой голос.
– Эту улицу всю прошли, – вплелся более тонкий третий. – У старика всегда есть выпить. Думаю, не обидится, если немного угостимся…
И первый удар… магией. Иней пошел по доскам двери и уверенно начал приподнимать щеколду.
– Мама дорогая! – едва слышно взвыла я.
– Тут не мама нужна! Нашу магию они ощутят… Нужно кое-что другое! – Богдана вскочила, крутанулась на месте и ногой топнула.
Ох, у меня было такое чувство, словно пол задрожал. А в следующий момент рядом раздалось:
– И чего буянить? Будто я глухой. Слышу, слышу. Ишь, объявилась на мою голову ведьма и давай домовых пугать. А я без понуканий понимаю, защищать хозяйское добро от вандалов надобно.
Я повернулась на бубнивший голос.
Домовой, точь-в-точь наш Папирус, только белый весь и глазенки голубые.
– Чего уставилась? – недовольно буркнул он мне. – Будто нашего брата никогда не видела…
– Видела, – призналась я. – Только тот рыжий. Папирусом зовут.
Домовой хмыкнул.
– Эти рыжие… Эх… Папирус! Имя-то какое неприятное. То ли дело я, Махро! – не переставая бухтеть, он направился к двери. Щеколда на ней уже почти открылась. – Лезут всякие любимцы чужого добра, руки бы оторвать. И кого только земля благодатная на себе не носит!
Домовой уверенно плюнул на дверь, и щеколда с грохотом опустилась назад.
Кто-то по ту сторону взвыл с болью в голосе.
– Так-то! – довольно хмыкнул Махро. – Пальцы отмороженные долго будут восстанавливаться.
– На двери охранка стоит! – сокрушался кричавший.
– Вот же Ларка! И от кого хату прячет? Совсем ополоумел, такие охранки ставить. Залечивать неделю, не меньше, будешь!
– Вот он вернется! Я ему… Ох! Здравия желаю!
– Чего стоим? – четвертый голос появился внезапно, резкий и властный. От него у меня холод прошел по позвоночнику.
Я отступила, схватила Богдану за руку. Она растерянно посмотрела на меня.
– Да вроде нет никого дома! Охранка срабатывает…
– Какая охранка? – произнесли раздраженно. – Я приказал каждую щель обыскать. Совсем расслабились, проказы домового от охранки отличить не можете. Совсем нюх растеряли?! Неужели не чувствуете?
Я чувствовала.
Мне хотелось бежать и прятаться.
По ту сторону двери стоял тот, кто меня кожей чувствовал. А вернее, ту силу, что во мне была. Однажды он уже мне в драконью морду сказал, что моя магия ему знакома. И сейчас безошибочно ее распознавал, даже сквозь стены дома и толстенную деревянную дверь. Ту самую, которая затрещала под воздействием сильнейшей магии.
Охранка домового растеклась лужицей у порога.
– Ох, – произнес Махро. – Я против канцлера маловат буду!
Мы с Сойку переглянулись.
– Данка, тут только на тебя надежда!
– Богдана Драгомировна, не уверена, что смогу противостоять ему. Я в образе человека. Да и закончила всего один семестр академии. Я не великий маг…
– Так постарайся им стать! – рявкнула ведьма, прерывая меня.
Жуткий треск заглушил ее голос. Домовой взвизгнул и исчез.
Я повернулась в тот момент, когда посреди двери разрослась огромная щель. И в ней я увидела лицо Дебора Жайдари.
Он тоже меня увидел. Губы его растянулись в злорадной ухмылке.
– Я так и знал! Еще там, на поляне, я ощутил ледовую магию. Твою магию. Это ты спасала принца. Ты!.. – Глаза его сузились. – Самозванка. Я догадался об этом, едва тебя увидел. Истинная КалЛей голос боялась повысить при мне. Она слово сказать против не смела. А ты… Но как же хорошо, что все так вышло! Едва мне донесли, что в пещеру с озером проник ледяной дракон, как я сразу понял, кто он. И поспешил вернуться. Я так рад, что ты здесь! Ведь иметь в подчинении дракона – это высшая награда за все годы унижений и изгнания! Мне пришлось жить под чужой личиной, изменить себя, свое имя, лицо. Но я смог подняться! И мое время настало!
Я ошарашенно смотрела на Дебора. Он усмехался. Глаза его горели безумием.
– Да, моя девочка, да! Я жил надеждой на возращение. На отмщение… Всем Таллрианам. О-о-о! Я мечтал их уничтожить! И пусть кронпринцу будет так же больно, как и мне в тот день, когда я потерял все и стал изгнанником. Единственная, кто так и осталась верна, – моя дочь, Мари. Она помогала мне. У нас был четко выверенный, идеальный план. Вот только… КалЛей, на удивление всем северным, получила от богов темную магию. А такое скрыть невозможно. Из академии принцев пришло приглашение на учебу. Отказать было нельзя. Пришлось отправить девочку в академию. Но как же я был удивлен, когда узнал, что серая мышка Зения постоянно крутится рядом с принцами! Но еще сильнее я поразился, узнав, что она уверенно очаровывает того, за кем так пристально следила моя дочь. КалЛей стала помехой. И я решил, что пора бы тебя вернуть назад. Поверь, моему изумлению не было предела, когда на месте покорной и безропотной Зении я увидел уверенную, излучающую просто сногсшибательную волну магии девчонку. Ты стала мне нужна. Необходима. Рядом с тобой закипала кровь. А уж когда узнал твою магию в лесу и понял, кто ты… О-о-о! Это вознаграждение за все, что принцы сделали со мной! Теперь у меня есть дракон и источник! Вместе мы восстановим справедливость. Мою справедливость! Свергнем проклятых принцев!
– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, и закатай губу! – выкрикнула Богдана и ткнула меня в бок локтем. – Данка, чего стоишь? Психам место в психбольнице! Знаешь, Муратова, мне кажется, что умалишенных властителей многовато на один этот мир. Я бы их проредила. Ну, хотя бы на одного канцлера сделала меньше.
Я нервно улыбнулась. Умение Сойку шутить даже в такой ситуации было похвально.
Подняла руки. Все, что помню, все, что учила, всплыло в сознании. Магия поднялась изнури, готовая нанести удар. Я была прилежной студенткой. В меня даже декан Гордилир поверил.
Я не ударю в грязь лицом.
В зале харчевни взвыл вихрь, поднял стулья и столы, швырнул их к дверям, забаррикадировав их. И тут же все покрылось толстым слоем льда. И окна, и стены. Снаружи бились и стучали стражи, я слышала, как заиграла зимней стужей магия канцлера.
Приложила ладони к хладной стене. Прикрыла глаза, представляя, как за дверью, вдоль улицы, поднимаются из земли ледяные сталагмиты.
В ответ на мой стихийный удар снаружи послышались вскрики. Земля задрожала, подчиняясь моей магии и поднимая из снега ледяные выросты.
А теперь буря!
По моим пальцам прошел лед, казалось, сама кровь во мне заиндевела. За стеной разнесся дикий вой. А следом крики Дебора, пытающегося усмирить внезапную стихию. Треск разрушаемых сталагмитов, и тут же хруст поднимающейся ледяной стены, вызванной моей силой.
Лед на лед. Стихия на стихию.
– До заката бы продержаться! – произнесла надрывно. – Я драконом обернусь, потолок выбьем и улетим. Там лед, снег и лютый холод нас поддержат. Будем лететь, сколько сможем.
Богдана кивнула.
– Я посмотрю, что здесь в погребах и подсобках еще есть. Может, травки нужные найду. Тогда смогу сделать путеводный заговор. Да пребудут с нами все здешние боги! Повезет – выберемся.
Я не ответила, все мои силы были обращены на сдерживание ударов канцлера и его магов.
Я старалась. Дробила пальцами лед. Ногти все сломала. Губы потрескались. У меня перед глазами плыли круги и тряслись ноги. Стоять я была не в силах. Опустилась на колени, уперлась ладонями в пол. По венам бежали колючие холодные хрусталики. Казалось, я уже не я, а кусок неживой замерзшей плоти.
Интересно, что происходит со стихийниками, если они полностью поглощаются своей стихией? Что бывает с тьмой, играющей с огнем, я видела. А холод? Снежные королевы у них здесь бывают? Или я встану рядом с хозяином харчевни молчаливой прозрачной статуей?
Мне стало жутко от этой мысли. И все-таки я погружалась в себя, поднимая все, на что была способна. Стук сердца замедлился, а руки мертвецки побледнели.
Хрустела толстая ледовая корка на стенах харчевни.
Богдана гремела склянками на кухне, и эти звуки вселяли в меня надежду на то, что женщина все же нашла нужные травы. А это значило – мне нужно продержаться.
Выстоять во что бы то ни стало!
– Зения! – громко позвал меня из-за оледеневшей двери канцлер. – Я предлагаю пересмотреть договор КалЛей. Готов разделить властвование над РанГором. Ты станешь мне не просто женой, а правой рукой. Весь мир будет перед нами. С той силой, которой мы обладаем, сможем создать сильнейшую северную армию. Против нас никто не посмеет выступить. Последние обладатели сильной магии – принцы. Мы уберем их. Исчезнут наследники родовой темной силы. И ею станем мы! Мы – истинные носители магии. Ты, Зения, и я!
Я устало усмехнулась. Как же ему крышу-то снесло! И сколько пафоса в его заявлениях. Он и правда верит, что я встану на его сторону? Что пойду против принцев?
– Ты не смеешь мне отказать! – прозвучало с угрозой в голосе. – Я слишком долго шел к этому!
– Я – последняя буква в алфавите! – выкрикнула хрипло.
Мои силы уходили слишком быстро. А солнечный свет все еще просачивался сквозь затянутые льдом стекла. Мутно, тоскливо.
Я ощущала, что теряю себя.
– Богдана! – позвала слабеющим голосом.
Она выскочила из кухни с поварешкой в одной руке и пучком какой-то травы в другой. Громко охнула. Отшвырнула все в сторону.
– Дана!
Я смотрела на собственные руки, становящиеся прозрачно-ледяными.
– Наверное, больше не смогу сдерживать канцлера.
– Нет! Муратова, ты мне это брось!
Она подбежала, дотронулась до меня и тут же отдернула руку, с удивлением посмотрев на обмороженные подушечки пальцев.
– Не смей, Дана! Ты должна подчинять стихию, а не она тебя.
– Я не могу. Нас не учили такому бою, – прошептала, едва выдавливая слова и чувствуя, как немеет язык. – Я обращаюсь в лед, Богдана Драгомировна. Я…
– Нет! Дана! – Она ударила меня по щеке и сама чуть не взвыла, на лице ведьмы появилась болезненная гримаса. А рука, коснувшаяся меня, покрылась ледяной коркой. – Ты сильная, Дана! Ты моя лучшая ученица! Ты сможешь!
– Лучшая? – Я подняла взгляд. Все вокруг казалось мне разрозненными кристалликами, а лицо Богданы – будто растрескавшееся стекло. Зрение изменяло мне. – Значит, я уйду лучшей.
– Держись, Данка! – заорала ведьма. – Я сейчас огня принесу. Согрею тебя. Все будет хорошо! Дана…
Я не могла больше отвечать. Холод стал родным и теплым, он мягко принимал меня в свои объятия.
Жар! По пальцам. Больно. Щиплет.
– Муратова! Давай! Просыпайся. Не закрывай глаза. Ну же!
Жар. Треск огня.
Я через силу, слыша, как хрустят покрытые инеем веки, открыла глаза.
– Вот видишь, молодец. Ты сможешь!
Вокруг меня пылал огонь. Дрова, принесенные Сойку, трещали и искрились. Их пламя резало глаза.
Богдана погрозила мне пальцем, шмыгнула носом, растирая щеки и пряча предательские слезы.
– Вот выберемся, и я тебя выпорю! Заставлю всю ночь заклятия зубрить.
Я постаралась улыбнуться. Но промерзшие губы не позволили мне это сделать.
«Я умираю…» – подумала вяло.
А в следующий момент дом содрогнулся.
Лед, заграждающий вход стражам, начал стремительно обращаться в воду. В зале стало жарко. Я начала стремительно оттаивать. За дверью раздались вскрики. Пронесся удар магии, такой, что меня откинуло к стене, и огонь в зале потух.
Баррикада, с которой стекала ледяная корка, разлетелась и осыпалась трухой. Разбитая дверь распахнулась.
Богдана бросилась ко мне, прикрывая собой и собираясь защищаться.
– Я готов поверить, что лучшая ученица РанГора может уступить в силе паре десятков северных магов, но дракон! Да еще в паре с ведьмой! Вы меня разочаровываете, студентка Зения!
В харчевню уверенным шагом вошел АлваАр, за ним ВилЛар.
– Неужели вы думали, что от меня так просто можно сбежать?
– Ох, да она же поглощается! – воскликнул некромант.
Старший Таллриан бросил на меня грозный взгляд, и лицо его изменилось.
– ВилЛар, дверь! – бросил коротко, щелкнул пальцами. Из-под его плаща выскользнула черная тень и закрыла собой проем двери. Рыкнула на северян. Те отступили. Некромант встал перед тенью. Зазвучали жуткие темные заклятия.
АлваАр подошел ко мне.
– Посмотрите на меня, Зения!
Я не могла.
– Сделайте усилие, КалЛей! Вы же дракон!
«Ага, снежный комочек я, а не дракон».
Но приказ принца зудел в мозгу, назойливо и противно.
– Посмотрите на меня!
Хрустя ледяными позвонками, я подняла голову.
Тьма. Черная, как глубины ада.
Моя стихия замерла, оскалилась.
– Подчинись!
Боль прошла по позвоночнику. Горло сковало, словно тисками. Холодно и колюче.
– Подчинись! – взрывом прозвучало в самой глубине. Холод заворочался, вывернулся, прогибая и меня.
Больно. С хрустом.
Звон зазвучал в ушах.
– Ты всего лишь стихия. Одна из многих. И ты подчинишься мне.
Я заскрипела зубами от боли. Стихия не желала меня отпускать, а уж подчиняться – тем более. И тогда АлваАр безбоязненно положил ладонь мне на затылок.
Ох, мне бы сейчас в обморок упасть, было бы хорошо. Потому как выразить то, что испытала, невозможно. Было чувство, словно пальцы принца проникли сквозь череп и сдавили мне мозг. Я завизжала. И моя стихия тоже, срочно выпуская меня из цепких ледяных объятий.
– Готово! – убрал руку принц.
Меня трясло. Зубы клацали. Но я снова была собой. А сила ворчала, забившись куда-то глубоко.
Почти тут же раздался напряженный выкрик с улицы:
– АлваАр!
Принц повернулся.
– Канцлер Дебор! Можете объяснить, почему вы напали на мою студентку?
– Потому что это не настоящий канцлер Дебор. Он изгнанник, лорд Шайрен, отец Мари, – выдавила я.
АлваАр бросил на меня хмурый взгляд и чуть слышно буркнул:
– Потом объясните.
Тем более что у Жайдари была своя версия.
– Ваша студентка – моя будущая жена. И я возвращаю ее себе. Очень рад видеть и вас в северных прериях. Заметьте, теперь вы на моей территории.
Принц переглянулся с младшим братом, и они оба усмехнулись.
– Это ничего не меняет, – произнес ВилЛар. – Вы отпустите нас. Причем быстрее, чем рассчитываете.
Канцлер рассмеялся.
– Сейчас сюда подойдут еще несколько сотен моих людей. Вы и правда думаете, что сможете уйти?
АлваАр оглянулся.
– Помещение маловато, чтобы развернуться моей магии. Богдана! Это же по вашей части!
– Ага, – насмешливо ответила Сойку, стоявшая у дальней стены и с презрением смотрящая на АлваАра. – Вот только интересно, меня сразу, как вернемся, на костре сожгут или сначала принц пытать изволит?
АлваАр внимательно посмотрел на нее.
– А ведь у меня с самого начала были подозрения! – произнес с какой-то ноткой удовольствия. – Не может простая служка быть такой наглой и хамоватой.
– Ах, ну да! – искренне возмутилась Богдана. – Если хамка, то сразу ведьма!
– Хотите оспорить это? – насмешливо поинтересовался принц.
Богдана невинно опустила взгляд в пол.
– Нет, что вы! Спорить с сильным мира сего… Мне что, жить надоело? – и тут же вздохнула. – Видимо, надоело. Учитывая, что вы нас уже вроде как посадили под стражу и, скорее всего, приговор вынесли. Но, выбирая между немедленной смертью или чуть отсроченной, я, пожалуй, выберу второе. Вдруг вы проникнетесь милосердием к несчастной ведьме, спасшей вам жизнь, и…
– Еще пара слов, и спасать будет некого! – не выдержала я.
Ко мне подошел ВилЛар и подхватил на руки, понимая, что встать я еще не в состоянии.
Богдана закатила глаза. Щелкнула пальцами.
Белое мохнатое существо вышло из стены.
– Снова я! Снова я! Вы уйдете, а мне здесь еще жить. Хозяина оледенелого в чувство приводить.
Махро увидел принцев.
– Ой, я не вовремя. Пойду, наверное!
– Стоять! – приказала Богдана и обвела помещение взглядом. – Нам бы расшириться…
Домовой хмуро посмотрел на нее.
– Расширится-то оно, конечно, можно…
– Быстро! – крикнули мы все разом, ощутив, как харчевня пошатнулась от сильнейшего воздействия северян.
– Ох! – выдохнул домовой. Крутанулся на месте, хлопнул в ладони. Стены зала разъехались в стороны, потолок взмыл вверх.
– Ну, я пошел! – пискнул домовой и пропал.
– Как вы нас нашли? – тихо спросила я ВилЛара, обняв его за шею.
Тот усмехнулся.
– Ты когда в лекарской лежала, у тебя кровь брали. Это было сделано не просто так. АлваАр уже тогда вас подозревал. Вот и пригодилась кровушка. Она-то и указала, где вы находитесь.
– А почему ты с братом? Нам сказали, тебя тоже заточили.
– Так и было, – горячо прошептал ВилЛар мне на ухо. – Вот только твои девчонки… Они же объявили, что сообщество защиты нежити подверглось государственному гонению. Толпа зомбаков собралась вокруг академии с лозунгами и плакатами. АлваАру пришлось их принять и выслушать. Потом декан ВасХасс подтвердил отсутствие Мари, принц пришел ко мне. Мы поговорили и…
– Он тебе поверил?
– Не то чтобы совсем поверил, но решил удостовериться. Спустились мы в подземелье, а вас уже и след простыл. АлваАр рвал и метал. Обещал обеим головы снести собственной рукой.
– Собственной рукой! – счастливо произнесла я. – Ты не представляешь, как я рада вас видеть!
ВилЛар покраснел и подмигнул мне.
– Уверен, брат нас вытащит!
Мы повернулись к АлваАру.
Он стоял рядом с Богданой.
– Мне нужно вам кое-что предложить, прежде чем я решусь на всеобщее спасение. А то, может, стоит вас здесь оставить? – Принц взял Сойку за руку. Она попыталась высвободиться, но он только сильнее сжал ее ладонь.
– Вот сволочь! – прошептала я. – Убила бы твоего братца!
– За что? – удивился ВилЛар.
Я не успела ответить. Вместо меня это сделала Богдана.
– Еще раз хотите предложить стать вашей любовницей? – Она рывком освободила руку из захвата принца и язвительно усмехнулась.
– Любовницей?! – ВилЛар так и замер с раскрытым ртом.
АлваАр поморщился и резко ответил:
– Нет!
– И на этом спасибо! – демонстративно отвернулась Богдана.
– Если вы действительно невиновны и мы выберемся отсюда, то согласитесь ли вы стать лейлиарой Таллриан? – в спину ей поинтересовался принц.
Сойку замерла.
– Лейлиарой? – переспросила пораженно, медленно поворачиваясь к принцу.
– Да, – напряженно выдохнул АлваАр. – Богдана, вы согласитесь быть моей женой?
Она опустила руки, оглянулась на нас.
– Женой?
– Да! – начал злиться принц.
– Я?
– Да! – прорычал АлваАр на весь зал так, что даже его тень у входа заколебалась.
– А ничего, что я ведьма, а вы…
– Откажетесь – убью! Прямо сейчас. Сначала вас, потом себя. Чтобы не мучиться больше.
– Я согласна! – торопливо выпалила Богдана. – В смысле женой стать согласна!
АлваАр выдохнул.
– Как же с вами, ведьмами, тяжело!
– Особенно после того, как вы меня в подземелье заключили и повесить хотели…
– Я не собирался вас вешать! Я бы обязательно разобрался.
– Ага!
Завершить спор они не успели. По харчевне ударила боевая магия северных. Разбросала нас в разные стороны. ВилЛар успел прикрыть собой меня. АлваАр – Богдану.
И сразу после этого…
Знал ли канцлер, откуда черпает высшую силу АлваАр? Не думаю. Скорее понимал, что сильнее принца в РанГоре мага нет. Зато я теперь знала. И считала вполне обоснованным желание канцлера заполучить источник. И меня, дракона, в придачу. В этом случае у него был бы хоть какой-то шанс. Потому что перед нами встал темный принц во всем его величии, с истинной силой рода.
Огромный, черный, вызывающе красивый… дракон.
