Глава 8

Вода хлынула в рот и в нос. Отплевываясь, я закрутила головой, отмахнулась, запястья тут же оказались прижаты к груди.

– Глазки открывай, – глумливо рассмеялись мне в лицо.

С трудом разлепив веки, я хмуро уставилась на Азейка. В голове бил набат, мышцы мелко подрагивали, во рту пересохло. Зато по лицу стекали ручейки воды. Я выдернула стянутые веревкой руки из лап парня и попыталась вытереться.

– Лапками умываются кошечки, а ты лисичка, – ухмыльнулся Айзек, отвел с моего лица мокрую прядь и с искренним сожалением посетовал: – Кто же знал, что лисичка с сюрпризом? Не вышло у вас, леди Шерил, стать жертвой несчастного случая. Жаль. Щит… кто бы знал…

Парень был явно не в себе. Глаза блестели, щеки горели лихорадочным румянцем. Уж не знаю, что он там принял перед тем, как отправляться устраивать мне страшную месть, но крышу даже не снесло, а срубило под самый фундамент. Потому что ему в голову пришло швырнуть в меня испорченный медицинский амулет для наркоза, а затем, не получив хладный труп, утащить ледяной волк знает куда!

Одно радовало: чувствовала я себя после ментального удара неплохо. Правда, ни обернуться, ни привести ожогом в здравый ум идиота с ведром в руках не могла.

– Зачем вы так со мной? – плаксиво спросил Айзек, отставляя ведро и усаживаясь на мокрый пол рядом. – Вы бы видели, как они ржали, когда я пришел в ваших панталонах!

Не успела ответить, как парень вскочил на ноги, пнул каменную стену, украсив ее морозным узором.

– А вы знаете, что раньше за оскорбление дворянина полагалась смерть?

– Совесть проснулась? Решил совершить ритуальное самоубийство? – не удержалась я.

Он дворянин, а я кто, хвост на шубе?

– Ты оскорбила мужчину! – запальчиво выдал мистер Поклонник Старины.

– Да что ты говоришь? Как только увижу его, обязательно извинюсь!

Айзек сделал пальцами «птичку» – дескать, болтай-болтай – и исчез в проломе стены.

Я покрутила веревки, пытаясь ослабить узел, оттолкнулась локтями от пола и с трудом села. Мы были в полуразрушенном здании. Очевидно, в одном из заброшенных поместий рядом с Олбэйном, на которое не смогли найти несуеверного покупателя вроде лорда Гудмана. Я – у проломленной стены. У противоположной – накрытая рваным тентом, стояла клетка, изнутри которой доносилось тихое ворчание. Нюх пока еще не полностью вернулся, но я поняла, что там отнюдь не собака и даже не кошечка, и уже точно не хомячок.

– Ну что, будете знакомиться? – перешагнул через пролом в стене Айзек, покрутив в руках магическую свечу.

Такая даже в воде будет гореть!

С загадочным видом подошел к клетке и сдернул тент. Маг иллюзий во мне запищал от восхищения, моя лиса ощерилась, оценивая опасность, а сама я отметила, что сидящая в клетке ледяная волчица мелковата для дикой. Значит, белая красавица с сияющими синевой глазами и снежными крыльями – из домашних. А домашняя нечисть обычно не такая агрессивная. Родственники князя не так давно начали разводить эту опасную зверюшку в качестве живой игрушки.

Пока мы с волчицей изучали друг друга, Айзек колдовал над дверцей клетки. Задумка его была понятна: свеча оплавит лед, подвешенный вместо замка, и когда тот растает, голодная нечисть сможет легко выбраться на свободу. Произойдет это быстро – льда на дверце катастрофически мало.

– Ну что, готово, девочки, – довольно оглядел свою работу Айзек. – Прощайте, леди Шерил. Когда вас найдут… Впрочем, вас не найдут, потому что Стрела не оставит от вас даже косточек! Прощай, Стрелка, бесполезное ты животное! Нечего на меня так смотреть, блохоловка ушастая! Только и можешь, что матери руки лизать!

Вот оно что… Видимо, щенка подарили отцу Айзека за какие-то заслуги, а тот отдал его сыну. Но вырастить страшную жуть из волчонка не удалось, вот Айзек и решил продать волчицу втайне от отца. Даже вывез в заброшенный дом, чтобы родители не сомневались – питомица сбежала или украдена. Но тут я отказалась убиваться. И ему пришла гениальная идея устроить мне второй несчастный случай.

– Зелье мне продали отличное, скоро эта дамочка станет для тебя всего лишь куском мяса! – кровожадно закончил Айзек.

Мы с волчицей одновременно зарычали. Но загрызть хотели отнюдь не друг дружку, а его. Или покусать, сильно, чтобы сидеть не мог. Впрочем, фу, такое кусать мы не станем. Лиса улавливала настроение волчицы по запаху, телодвижениям, по меняющимся интонациям рычания. Именно поэтому оборотни легко ладят с животными.

Айзек похлопал ладонью по прутьям, покосился на меня. Шагнул к пролому, собираясь уйти. И тут я уловила странный запах: лекарства, травы, лабораторные реактивы и еще что-то неприятное, сладковатое. Прежде чем успела обернуться, Айзек с испуганным вскриком исчез в проломе, а мне на голову надели плотный полотняный мешок.

В рычании волчицы появился страх, потом паника, затем удивление.

Я совершенно ничего не видела, но, судя по звукам, наш спаситель что-то сделал у клетки, потом подошел ко мне. Сколько ни прислушивалась, дыхания не уловила. Вздрогнув от характерного свиста рассекающего воздух клинка, поняла, что мои руки свободны и в ладонях лежит какой-то предмет.

– Посидите тут, – прошуршал мужской голос у уха. – А мальчишку я заберу. Будет знать, как тянуть руки к чужим игрушкам. Не тряситесь, я его проучу хорошенько. Не вздумайте рассказать, что я тут был, леди Лиса. И не потеряйте мой подарок, он вам еще пригодится.

Меня как ушатом ледяной воды окатили. Мейси?! Невзирая на предупреждение, я, чуть не уронив его подарок, стянула с головы мешок. И ничего не увидела. Посреди полуразрушенной комнаты сидели лишь мы с волчицей.

– Уф? – вопросительно фыркнула белоснежная красавица, глядя на меня сияющими синевой чуть раскосыми глазами. Пушистый хвост, выбивая из шерсти снег, застучал по полу.

– Нет! – ужаснулась я, поняв, что понравилась Стреле и она не против сменить хозяина.

Огненная лиса с ручной ледяной волчицей – это уже перебор! Хотя Стрела мне тоже понравилась.

– Мы вернем тебя хозяину. Старшему хозяину или хозяйке…

Воодушевления на морде нечисти не появилось.

Я взглянула на предмет, зажатый в ладони. Подарок Мейси оказался артефактом для маскировки… судя по запаху, артефактом, отобранным у Айзека.

Я спрятала подарок в карман и уныло подумала, что незаметно вернуться в поместье, сделав вид, будто гуляла, не выйдет. Ходок из меня никакой – руки и ноги дрожат, сил нет, зато есть желание немедленно улечься на пол.

Значит, придется подождать спасателей тут. Беренгар наверняка меня ищет. Придется разыграть провал в памяти. Шла по саду, получила в лоб амулетом. Очнулась – рядом волчица. Никакого Айзека не видела.

Айзек…

Я безумно зла на парня, но… Странный запах, который принес с собой Мейси, вызывал неприятные чувства, отвращение и желание оказаться подальше от источника. Что это означало, я пока понять не могла. Очень надеюсь, мой работодатель действительно проучит, а не искалечит Айзека.

Рассказать о Мейси я не смогу. Но этот запах никак не дает мне покоя.

Одна надежда на Феликса. Нюх у него куда лучше, чем у меня. Услышав о чудесном спасении и учуяв Айзека, он вполне может решить отыскать парня, чтобы строго с ним побеседовать. Мне это и нужно.

– Ты же меня не выдашь? – растирая оставшиеся на запястьях следы веревок, вопросительно посмотрела на волчицу.

Стрела неопределенно шевельнула ушами, легла на пол и медленно поползла к моей ноге.

– Нет! Я не могу тебя взять к себе!

– Уф?

– Я огненный маг и лиса.

Второе «уф» прозвучало как «ну и что?».

– Потому что мне нельзя заводить питомцев!

Не могу же сказать, что я начинающая шпионка у того, кто нас выручил из беды и забрал Айзека.

– Мы тут ее везде ищем, а у нее проблема, заводить питомца или нет? – В пролом заглянул Беренгар, настороженно принюхиваясь.

Я радостно улыбнулась и махнула рукой. А еще пару часов назад я видеть его не хотела. Но похищение и дважды несостоявшееся собственное убийство отлично избавляют от обид и злости. Пусть говорит что хочет, лишь бы помог выбраться из развалин и вернуться в поместье.

Волчица внимательно посмотрела на оборотня, уверенно завиляла хвостом.

Феликс вполголоса выругался, видимо, опознав запах Айзека, и подошел ко мне. Заглянул в глаза, с каменным лицом осмотрел следы от веревок на руках, поозирался и, не обнаружив пут, нахмурился. Но ничего не спросил. Похоже, решил, что гадкий парень снял веревки, прежде чем уйти: понадеялся, что я слишком слаба для побега.

– Эй! – возмущенно пискнула я, когда Феликс, оставив обследование камеры, поднял меня на руки и опустился на пол, устраивая в объятиях спиной к себе. – Что ты делаешь?

– Собираюсь опять использовать лед для твоего лечения.

От широких ладоней вниз, к моим ногам, заспешили прохладные кристаллы.

– Я сносно себя чувствую, могу потерпеть, пока доберемся до доктора.

– Просто не шевелись. – Феликс хмыкнул мне в макушку.

Я запрокинула голову, посмотрела в дыру над головой, через которую просвечивало розовеющее небо. Ничего себе мы с Айзеком погуляли!

– Не шевелись! – тут же вернул меня на место Беренгар. – Тебя с завидной регулярностью пытаются убить. Ты, конечно, не подарок, но не до такой степени. Сейчас я тебе помогу, потом сдам твоему любимому Говарду, они летели следом за мной, затем найду Айзека. И популярно объясню то, что не удосужился вбить в его бестолковую голову отец. Кстати, если тебе нравится волчица, забирай. Мизерной компенсацией и извинениями его родители от меня не отделаются.

– Ты, главное, Айзека найди, – устало сказала я.

И поймала подозрительный прищур сияющих синевой глаз, услышав негромкое «гм?». Ни волчица, ни Феликс не понимали моей заботы о похитителе. Я торопливо пояснила:

– Мальчишка явно не в себе. У меня проблемы с нюхом, но он определенно что-то принял… Возможно, не в первый раз. Я даже не уверена, что он понимал, что творит.

И тут моя миролюбивость закончилась, потому что прохлада льда коснулась синяков, убирая боль и напоминая, откуда они появились. Я зашипела и добавила:

– Хотя он заслуживает крепкой порки.

– Какая кровожадная! – фыркнул Беренгар.

– Уф! – Наши ноги накрыло снежное крыло, и лед стал расползаться по моему телу быстрее – волчица решила добровольно поделиться силой с Феликсом.

– Если ты ее не хочешь, я заберу.

Хочу! Очень. Но куда мне волчицу? Сама не знаю, куда меня пошлет Мейси и чем обернется афера со шпионажем.

– Я буду приходить к вам в гости.

– Или мы к тебе. Да, Стрела?

Волчица завиляла всем телом. Потом с укором глянула на меня. Видимо, ко мне у Стрелы случилась любовь с первого дружного рыка в сторону Айзека. Раскосые, сияющие синевой глаза смотрели жалобно, а белоснежная морда отыскала руку, в ладонь ткнулся прохладный нос. «Бессердечная!» – означал унылый вздох, с которым волчица провернулась к нам боком, чтобы меня накрывали сразу оба ее крыла.

– Хорошо! Нет! – Я с сожалением посмотрела на встрепенувшуюся Стрелу. – Я не возьму тебя к себе. Но ты можешь приходить ко мне иногда… и быть у меня, сколько захочешь.

Ну, пока меня не отправят обыскивать очередной склад наглядного материала или проверять лабораторию.

Волчица радостно рыкнула, подскочила – лед уже дошел до моей шеи, и Феликс мог дальше справиться сам – и, довольно размахивая хвостом, отправилась изучать развалины.

– У тебя в детстве была собака и с ней что-то случилось? – Беренгар провел по щеке кончиками пальцев, оставляя приятную прохладу ледяных кристаллов.

– У меня было много собак… и кошек… и рысей… и попугаев, – улыбнулась я. Врать не хотелось, но и объяснить, почему не могу оставить Стрелу у себя, я не могла. Пусть уж оборотень сам сделает выводы. – У меня жил целый иллюзорный зверинец.

– И теперь ты боишься, что не справишься с настоящей волчицей?

Забыв, что при лечении льдом нельзя шевелиться, я неопределенно дернула плечом.

– Не двигайся, закрой глаза.

Я послушалась, наслаждаясь тем, как быстро исцеляется тело. Конечно, силы Феликс вернуть не может, но я хотя бы перестала чувствовать себя жертвой столкновения двух летающих карет.

Лед закрыл лицо. По волосам скользнули прохладные пальцы, осторожно выпутали из сбившегося пучка шпильки. Я довольно хмыкнула. Без тяжелого узла на затылке было намного лучше. Лед на моей коже быстро исчезал, а Феликс никуда не шел, не волновался, с каким метеоритом встретился экипаж остальных спасателей, что их до сих пор нет.

– У тебя очень красивые волосы, не закалывай их, – неожиданно тихо сказал Феликс.

– Не увлекайся, – сонно фыркнула я.

Я полулежала в его объятиях. И это было… очень удобно. Надо же, гора мышц, а ничуть не жестко. Видимо, от регулярных ментальных ударов я начинаю глупеть.

– Хорошо, я просто не хотел тебе говорить.

Слишком серьезный тон Феликса мне не понравился, но сил открыть глаза, обернуться и проверить, не улыбается ли он, не имелось.

– С этим строгим пучком на затылке, напоминающим дыню, ты выглядишь девочкой, которая решила поиграть во взрослую.

– Угу, а с распущенными волосами меня принимают за студентку и отправляют таскать папки! – Я зевнула.

– Семнадцать или девятнадцать?

– Что?

– С распущенными волосами ты выглядишь на свой возраст, а с этим сооружением… я чувствую себя рядом с тобой растлителем малолетних. Поверь, мне это не нравится. Потому что для всех ты моя невеста, и иногда нам придется делать вот так…

И тут я внезапно снова оказалась на руках Феликса, а потом и на его коленях, и моих губ коснулись прохладные губы. От удивления я распахнула глаза. Встретившись с сияющим взглядом серых глаз, я растерялась. А потом внезапно для самой себя поняла, что мне нравится. Хочется ответить, включиться в игру, в правилах которой я не смыслю. Пару поцелуев, сорванных украдкой, да ритуальное прикосновение Говарда в храме вряд ли можно считать опытом.

– Лорд Беренгар! – Возмущенный возглас заставил опустить голову, прерывая поцелуй.

– Как это понимать? – Говард смотрел на нас с той стороны пролома.

– Мы с невестой радуемся ее спасению, вы против? – насмешливо ответил Феликс.

Боги, я же ему не сказала!

– Он знает, – прошептала я, стараясь не глядеть на бывшего мужа, на смуглом лице которого было написано негодование.

– Его проблемы, – едва слышно ответил Беренгар, ловко поднимаясь вместе со мной с пола. И когда проносил меня мимо замершего у стены Говарда, любезно сообщил: – Мы с невестой передумали.

– Что передумали? – спросил, выходя из-за полуразрушенной стены, лорд Гудман.

Увидев меня на руках оборотня, старик расплылся в понимающей улыбке.

– Передумали оставаться тут до вечера, – пояснил Беренгар. – Мы улетаем в Хитклифф немедленно.

Я вяло стукнула его кулаком по груди: «А невесту спросить?» У меня, между прочим, тут задание, которое сейчас обеспокоенно сверлит нас с женихом взглядом. Представляю свой доклад Мейси: «А дальше меня сгреб в охапку и насильно увез обратно в университет жених… Откуда он у меня? Завелся… как-то сам. Вот такая я везучая: вначале мужья сами находятся, потом женихи заводятся».

– Конечно, я вас прекрасно понимаю, лорд Беренгар, – посерьезнев, кивнул лорд Гудман. Махнул рукой водителю: – Отвезешь гостей в Хитклифф. Мои извинения, лорд Беренгар, что не обеспечил достаточной охраны. Ваши вещи я прикажу выслать немедленно. Что касается похитителя, полиция скоро прибудет. Поверьте, я проконтролирую его поиски и сообщу родителям парня о его проступке.

Старик не пытался уменьшить свою вину или оправдать Айзека. Говорил по делу. Теперь я понимала, почему его отправили с комиссией. Уверена, именно он настоял на том, чтобы не оставлять в университет все, как есть.

– Хорошо, лорд Гудман, – кивнул Беренгар, обошел гибкое крыло летающего экипажа, осторожно усадил меня на заднее сиденье. – Сообщите мне потом фамилию инспектора.

Удержаться в вертикальном положении без надежного плеча оборотня было не так просто. Феликс поймал меня за руку, не дав свалиться на пол кареты между передними и задними сиденьями.

– У вас есть пледы? – спросил он у слуги, помогая мне улечься.

– Да, – последовал уверенный ответ.

Минут десять спустя я с блаженством обнимала импровизированную подушку из сложенного пледа, укрытая вторым. Разговор с Мейси воспринимался далеким и нестрашным, глаза слипались.

Феликс занял место рядом с водителем, и мы поднялись в небо. Сзади донеслось возмущенное тявканье. Вскоре Стрела догнала нас, и по крыше застучали ее когти. Лететь своим ходом лентяйка не захотела.

Возвращение в университет я проспала. До коттеджа меня донес Беренгар, до кровати доползла сама. Все же я не умирающая, всего лишь сонная, как стадо сусликов зимой. Или стая?.. Или это были не сусли…

Проснулась, когда время перевалило за обед. Привела себя в порядок, переоделась. Усталость исчезла, зато появился зверский аппетит. Обследовав кухню, я соорудила тощий бутерброд и пришла к выводу, что надо съездить в город. Пополнить запасы, заодно попробовать починить артефакт с личиной Шер.

Лорд Гудман слово сдержал: сумка с вещами и сумочка ждали меня в коридоре. Видимо, Феликс воспользовался ключом.

Проверяя содержимое сумочки, я встретилась взглядом с отражением в зеркале и усмехнулась. Беренгар был прав – с распущенными волосами я выглядела на свой возраст.

На зеркале обнаружились руны мистера Смита, осведомитель пытался связаться со мной несколько часов назад. А вот это уже нехорошо… Надо срочно чинить Шер! Не придумав ничего лучше, вернулась в спальню, нажала на вызов и сунула руку с зеркалом в шкаф, прикрыв дверцу.

– Эй, ты че это? – с подозрением протянул мистер Смит.

Я прокашлялась и зашипела:

– В подвале я, подрядилась бочки помочь пересчитать! Чего тебе? Нашел что?

– Болтуна тебе нашел. Бывшего магика. Бают, служил в Ярвуде. А сейчас подаяниями живет.

Кажется, тут я опередила мистера Смита.

– Бают, с головой у него плохо и к бутылке любит приложиться. Так что учти, насочинять может с два короба. Шалаш его стоит неподалеку от поместья лорда Гудмана, это между Ярвудом и Олбэйном. Бродягу там все знают. – Мистер Смит замялся и с запинкой, извиняясь, сказал: – Ты это, Шер, прости, но я больше спрашивать не буду. Помог я тебе, как мог, теперь сама. А вообще, мой тебе совет – оставь ты батьку, путь лежит спокойно.

Ну вот и закончилось терпение мистера Смита.

– Благодарствую за помощь и совет! – прогудела я.

Я действительно была признательна знакомому няни. Он и так долго помогал. Попробую предложить деньги – обидится. Придется самой выкручиваться. Впрочем, Дерок обещал поучаствовать в расследовании. Может, мы вместе быстрее сообразим, как правильно сложить кусочки картинки, что я нашла, и где искать дальше?

Сунув зеркало в сумочку, я вышла из коттеджа. У ворот академии наняла экипаж и, пока мы летели, выспросила у водителя несколько адресов недорогих лавок, торгующих продуктами. Надобность чинить артефакт с личиной Шер отпала. Только сев в летающую карету, я поняла, что с подарком Мейси могу ничего не чинить. Заряд там был огромный. Даже если стану носить амулет каждый день по несколько часов, хватит на полгода. Для общения же с мистером Смитом личина больше не нужна, тот четко дал понять, что наше сотрудничество закончилось.

Время за покупками пролетело незаметно. Когда я с ворохом сумок и пакетов вползла в лавку мясника, которую оставила напоследок, на улице уже начали зажигаться фонари. Обведя голодным взглядом прилавок, я стребовала всего понемногу. Хозяин, посмеиваясь, выполнил заказ и даже предложил доставить покупки, если возьму еще и вырезку. Мясо я обожала. Так что мои пакеты и сумки перекочевали к помощнику мясника, а тот заверил, что доставит все по адресу через час, когда поедет развозить заказы постоянным клиентам.

Из лавки я выходила налегке, с сумочкой под мышкой и с пакетом пирожков в руках. Не успела сделать пары шагов, как нос уловил знакомый запах: лабораторные реагенты и парфюм. Приглушенный, размытый, почти неуловимый, он вел за угол. Осторожно выглянув, я не обнаружила Говарда, зато заметила неторопливо идущего господина, пахнущего моим бывшим мужем. Того господина, облик которого я использовала, чтобы войти в «Волчий клык»! Не знала, что Говарда интересуют кулачные бои. Всмотревшись в спину скрытого личиной бывшего мужа, с трудом различила сложное плетение. Забавно, в прошлую нашу встречу я торопилась и не заметила, что копирую иллюзию. Неужели при таком высоком уровне плетения создатели личины забыли замаскировать запах?

Стараясь держаться ближе к витринам магазинов и жуя выпечку, я пошла за Говардом. Приказ приказом, но мне самой стало любопытно, куда направляется бывший муж. Запах исчез спустя два квартала, вместе с ним пропало плетение – теперь господин впереди выглядел настоящим. А я поняла, что пора доедать последний пирожок и вытаскивать подарок Мейси, – наш путь лежал в сторону неблагополучного района. Того самого, где я в личине Шер бегала от полиции.

С амулетом на шее и под прикрытием невидимости я дошла до «Волчьего клыка». За время нашей прогулки совсем стемнело, и клуб приветливо мерцал огнями, зазывая клиентов.

Пока Говард копался в кармане, очевидно, отыскивая на амулете руну, создающую маску на лице его прикрытия, я терпеливо стояла рядом. В клуб проскользнула следом за бывшим мужем. Говард не пошел в зал для представлений, а поднялся на второй этаж, где у двери крайней комнаты его ждал администратор. Рассыпавшись в приветствиях, впустил внутрь; я хотела пройти следом, но наткнулась на невидимую стену. Устроившись у двери, обернулась лисой, взяла в пасть сумку и навострила уши. Защита на комнате стояла отличная, так что мне удалось выцепить лишь отдельные звуки. Судя по ним, Говард с кем-то разговаривал.

Я придвинулась ближе к двери и с удивлением поняла, что наткнулась на чью-то ногу. Не выдала себя удивленным рычанием лишь чудом. А ведь именно так и находят тех, кого скрывают амулеты. Нас не видно, но нащупать вполне можно. Что «нога», удивленная присутствием чьей-то морды рядом, и сделала. Попыталась поймать меня руками.

Игра в жмурки – весьма занимательное занятие. Особенно когда оба игрока – с завязанными глазами, носами и ушами. И ориентируются сугубо на тактильные ощущения!

Наше «уползи-нащупай» прервал звук поворачивающегося в замке ключа. Я шарахнулась к стене, мой визави – к противоположной; он задел доспех, так что теперь я примерно представляла, куда точно не стоит направлять лапы.

Из комнаты вышел молодой мужчина в рубашке бойца и полумаске. Довольно улыбаясь, он спрятал в карман толстую стопку банкнот.

– Вы меня поняли? – Говард в личине господина без запаха вышел следом.

– Да, господин, – поклонился боец. – Лягу, как договаривались.

Даже так? То есть бывший муж не только тайно посещает бойцовские клубы, он еще и платит бойцам, чтобы те легли и он мог выиграть?

Это совершенно не вязалось с Говардом, которого я знала. Он бы не стал мошенничать. Ведь всем известно, что азартные игры делают богачом одного, а разоряют сотню. Глупо надеяться, что ты станешь единственным, на кого упадут золотые горы. Впрочем, нехватки в деньгах у бывшего мужа не было. Значит, играл он просто для души. Но неужели ему так важно выиграть, что согласен заплатить? Конечно, он натура увлекающаяся, однако в разумных пределах. А тут…

Я шагнула следом за Говардом к лестнице. И тут же была схвачена за заднюю лапу.

– Попалась! – довольно сообщил невидимый соперник… голосом бойца, что в прошлый раз выручил меня из переделки.

Дернул на себя и потащил по коридору. У меня же синяки останутся, изверг! Я тихо заворчала. Выплюну сумочку – она сразу станет видимой. Изогнувшись, ударила передними лапами… Ткань с треском порвалась, мои когти прошлись по груди бойца. Ноздри наполнил знакомый запах. Ругнувшись, меня выпустили из рук. Я опрометью бросилась к лестнице, скатилась по ней и стрелой вылетела из клуба. Говард как раз грузился в конку.

Я собралась побежать следом, когда заметила на противоположной стороне улицы, неподалеку от тупика, знакомую фигуру и учуяла Айзека. Парень, припадая на ногу, брел в темноту.

Мейси его отпустил?

Или… он сам сбежал? Выглядел Айзек странно, его шатало из стороны в сторону, вот-вот упадет. Мейси что-то с ним сделал?! Нет, только не это. Стать причиной чьей-то смерти мне совершенно не хотелось! Я бросилась следом за парнем, но он словно сквозь землю провалился. Запах тоже исчез. Меня будто щелкнули по носу. Айзек что, применил амулет наподобие того, что висел на моей шее? Может, после беседы с Мейси до него дошло, что он меня едва не убил, и парень решил сбежать? Во всяком случае, трупов точно нигде не валяется, а с остальным разберемся…

Пока гонялась за своим несостоявшимся убийцей, едва не упустила конку Говарда. К счастью, возница не торопился, бывший муж тоже, так что я могла спокойно бежать следом. Странно, конечно, что Говард не остался посмотреть бой. Или бой, за который он заплатил, не сегодня?

Вспомнив о «Волчьем клыке», я заворчала – воистину день открытий! Бывший муж делает ставки и подкупает бойцов. А фиктивный жених дерется на арене под личиной. Ошибиться я могла лишь в случае, если у Феликса имеется брат-близнец, в чем я сильно сомневалась.

Неподалеку от центра Говард расплатился с возницей и неторопливо двинулся дальше. Добравшись до проулка, убедился, что его никто не видит, и снял личину. В центре города он нанял новый экипаж и полетел в университет. Я тоже не стала больше прятаться и бегать лисой. По примеру Говарда в темном уголке стала собой, вполне видимой и мечтающей поскорее оказаться в коттедже и сгрызть чудесный окорок, кусок которого я купила у мясника.

Но мечты так и остались мечтами – зарево пожара над университетским забором я увидела издалека. У распахнутых настежь ворот стояли полицейские экипажи. Сыщики ждали, когда пожарная бригада закончит тушить и можно будет осмотреть место возгорания.

– О, леди Шерил, вы вовремя, у нас тут такое! – отдавая обратно пропуск, пробубнил охранник. – Ваш коттедж погорел.

– Как «погорел»? – Я прижала к груди сумочку.

Теперь буду ее на шее носить! Вещи жалко… Ой, а как же конспекты? Что я завтра буду студентам диктовать? Десять способов получения медицинским амулетом в лоб?!

– Совсем погорел! Полыхнуло знатно, – повторил охранник и добавил шепотом, искоса поглядывая на констеблей: – Сами прилетели, решили, что мы тут того, на небеса воспарили!

Насколько знатно полыхнуло, я убедилась сама. На месте нашего с Феликсом коттеджа красиво догорали развалины. Пожарный маг изредка поливал их водой. Неподалеку толпились студенты. Топталась департаментская комиссия, к которой успел присоединиться Говард. Ректор держался особняком. Смотрел отстраненно. На его лице большими буквами было написано: «Как хорошо, что меня снимают!» Завершала картину Стрела. Белоснежная шерсть волчицы пестрела черными пятнами. Подозрительно поглядывая на пожарников, волчица что-то старательно закрывала крыльями, на которых почти не осталось снега.

– Хорошая у вас зверушка, леди! – поднял большой палец вверх пожарный, заметив, как Стрела замахала хвостом и уставилась на меня влюбленными глазами. – Вещи до последнего таскала!

Вещи?

Я обернулась к волчице. Стрела осторожно подняла крыло. Под ними, со следами зубов, но целые, лежали учебники, конспекты, программы и прочая учебная макулатура, без которой мой завтрашний день мог превратиться в очередное испытание на прочность.

– Ты моя хорошая! – Я бросилась гладить Стрелу. – То есть не моя, но все равно хорошая.

Волчица недовольно заворчала, медленно приподняла второе крыло. Под ним обнаружилась так и не разобранная мною сумка с вещами, охапка остальной одежды, которую, видимо, выгребали лапами из шкафа и немного порвали. Но самое главное… Там были мои пакеты с едой! Судя по отсутствию копоти на бумаге, их Стрела спасла первыми.

– Ну что? – улыбнулась я, поглаживая лобастую голову. – Еда есть, одежда есть, бумаги целы. Осталось найти, где ночевать.

Проблема ночлега решилась довольно быстро. Ректор хоть и самоустранился, но бросить меня на улице не смог. Со вздохом подхватил пару пакетов и попросил идти за ним. Стрела осталась охранять спасенное имущество. А мы направились к общежитию.

Завидев лорда Эванса, студенты шустро втянулись в дверь, сделав вид, что никого в неурочный час на улице не было. Неподалеку от входа нашлись вахтерша и комендантша. Дамы весьма живо обсуждали пожар, но, увидев нас, замолчали.

Свободная комната была. Последняя. Об этом жизнерадостно сообщила пожилая комендантша, вручая ключи и объясняя, к какой двери идти. Лорд Эванс оставил меня с пакетами на пороге небольшой комнаты, напоминающей короткий туннель. То, что «апартаменты», как их насмешливо именовали студенты, различаются по площади, я знала. Заметила, еще когда обходила общежитие с «проверкой» конспектов. Но мне явно достался переделанный под жилую комнату чулан. Две кровати на расстоянии пары шагов друга от друга у противоположных стен. Под большим окном с кривой рамой – крохотный стол, который скорее напоминал приличных размеров разделочную кухонную доску. В стульях необходимости не имелось, потому что сидеть можно было на кроватях. Зато тут есть сразу два шкафа по обе стороны от двери. Точнее, два деревянных короба с полками. Заглянув в один из них, я поняла, что это не только шкаф, но и кухня: одна из полок была переделана под небольшой охладительный сундучок. С другой стороны имелся еще один.

По крайней мере, еду есть куда положить. А вот одежду придется оставить в сумке. На полки она вряд ли вся поместится. Глядя на раздолье полок в «огромных» шкафах, я чувствовала себя принцессой с невероятно большим гардеробом. Пока решала, на какой из двух кроватей обосноваться, прибыли мои вещи. Комендант, не особо церемонясь, отправила за ними парней, не успевших исчезнуть из коридора. Клубок из одежды тащила лично Стрела. Положив его мне под ноги, она, виляя хвостом, просочилась в комнату. Поблагодарив ребят за помощь, я начала осваивать новую территорию, постоянно наталкиваясь на волчицу. Что-то роняла, злилась. Стреле надоело мое бурчание, и она взлетела под потолок, а потом каким-то чудом уместилась на крохотном столе, которого под ее лапами не было видно. Перебираться на свободную кровать категорически отказывалась – следила за моими перемещениями, посматривала на дверь, принюхивалась, будто кого-то ждала. И дождалась.

Я запихнула в шкаф последнюю пару чулок, нагнулась, чтобы вытащить с нижней полки небольшой ящичек с казенной кухонной утварью, и тут дверь открылась, а на пороге появился Беренгар.

– Принимай соседей! – улыбнулся он, втаскивая деревянную ширму. Оценив размер комнаты, оставил ее в коридоре и сказал: – Ледяную перегородку на ночь сделаю.

Я удивленно оглядела Феликса, присела на кровать.

– А я думала, что у меня состоятельный жених, – нервно хихикнула я, не зная, смеяться или рыдать.

Решила, что истерика будет выглядеть странно. В конце концов, меня поселили не с кем-нибудь, а с собственным женихом. И чтобы не было слухов относительно нашей нравственности, даже ширму выдали. Хотя какая ширма, весь университет сплетничает, что он ночевал у меня.

– Тебе нравятся транжиры? – Беренгар заглянул в шкаф.

Я закрыла лицо рукой – стыдно и смешно, я ведь не думала, что придется жить с соседом!

– Я сейчас освобожу один шкаф!

– И что мне туда класть? Носки? Они под кроватью могут полежать.

Феликс заметил морозильник, довольно зарычав, вытащил окорок, огляделся в поисках посуды.

– На нижней полке.

– Завтра же потесню нашу дорогую комиссию и освобожу тебе комнату.

Он достал нож и огляделся. Стрела сделала вид, что никакого стола тут никогда не было, а сидит она на насесте для крылатых волчиц.

– А ну, брысь на улицу! – махнул на нее рукой Беренгар.

– Надо ее покормить. – Я подошла ко второму шкафу, достала кусок вырезки и со вздохом отдала питомице. – Вообще-то, это твоя волчица.

За дверью послышались шаги, голоса, кто-то засмеялся.

– Тащи сюда свою ширму, – мрачно посмотрела на соседа. – А то вон группа проверки уже пришла.

Впрочем, ширма меня не спасет. Слухи получат подтверждение и толпу свидетелей, и уже завтра весь университет будет обсуждать, что я, не стесняясь, ночую с женихом. И никто не сможет их переубедить. Только если…

– Леди Флориана ведь тоже живет здесь? – Я достала зеркало, задумчиво покрутила в руке. – Она ведь войдет в наше положение, как думаешь? Если ее попросят?

– Не боишься быть заколотой шпилькой? – Серые глаза весело блеснули, Феликс явно оценил масштаб моей мести.

– Главное, чтобы она не боялась проснуться с огненными змеями на голове. – Я кровожадно улыбнулась, вызывая ректора.

Конечно же он не был против. И, естественно, весьма мил, чтобы через секретаря сообщить о внезапном переселении леди Флорианы.

В итоге Феликс, установив громоздкую ширму между кроватями, забрал Стрелу и отправился в комнату моей личной занозы. А сама недовольная леди явилась ко мне с сумкой, набитой вещами, и увесистой стопкой книг. Долго, брезгливо морщась, перестилала кровать, чуть не получила по макушке упавшей ширмой, которую задела, не рассчитав масштаба нашей комнаты. Все это подчеркнуто оскорбленно, не проронив ни слова.

Я наслаждалась тишиной и разогретым на кристаллах мясным рулетом. Запила соком.

Леди Флориана тем временем, с трудом сложив закрывающую свет ширму, уместилась на кровати с книгами. Странно, я думала, она даже не знает, для чего они нужны. Впрочем, возможно, она не читает, а только делает вид. Книжечка-то непростая. Труд по нетрадиционным иллюзионным системам. Та еще муть, в которой, подозреваю, даже профессор, ее написавший, до конца не смог разобраться.

Отдельного освещения над кроватями не водилось, поэтому я решила тоже почитать. Достала «Редкие иллюзии», подаренные Феликсом и Дероком, и любовно погладила обложку. Если бы не Стрела, осталась бы от бумажного чуда кучка пепла.

– Неплохая книга, – оценила выбор соседка, продолжающая увлеченно читать, – но некоторые позиции не будут понятны без этого.

Похоже, она действительно увлеклась книгой и дала совет машинально. Потому что вряд ли в здравом уме стала бы помогать. А протянутый справочник оказался очень полезным при чтении моей бумажной мечты. Значит, диплом Флориана все-таки получила за знания…

Я отложила книги на край кровати, переползла на не закрытую ширмой часть.

– Леди Флориана, – дождавшись, когда веснушчатое лицо обратится ко мне, – а давайте забудем, что меня назначили именно на то место, куда вас хотела устроить тетя. И «случайности», что устроили мне они с подругой, тоже забудем. Давайте представим, что нас назначили одновременно, и познакомимся?

Чем демон не шутит? Вдруг получится договориться. Судя по книжке, мозг в ее голове все же есть. И весьма неплохой.

– Зачем? – опуская книжку, поморщилась Флориана.

– Затем, что можете и дальше со мной воевать, а можете спокойно преподавать.

Девушка скептически фыркнула:

– Зачем вам это?

– Хочу понять, кто вы и как с вами работать.

Соседку передернуло, работать со мной явно не собирались.

– Хотите остаться один на один с пятым курсом? – вкрадчиво спросила я.

Нет, не шантаж. Предупреждение.

Флориана не знала о моем обещании ребятам, и она отлично помнила лягушку. Незаметно поежилась, посмотрела на свои руки. Ну же, хватит вести себя как маленькая девочка!

– Хорошо! Но вы мне все равно не нравитесь! – Флориану передернуло.

– Почему?

– У вас много силы. Такие, как вы, считают себя выше других.

Я не сдержала смешок. И поспешно пояснила, пока соседка не обиделась и не объявила новый этап военных действий:

– Мои иллюзии остаются настоящими ровно тридцать секунд. Потом в них проступает пламя.

Флориана недоверчиво нахмурилась.

– Да, мой куратор запрещал мне брать сложную тему диплома, но я его переубедила.

– Огненная иллюзия? – предположила соседка.

А она сообразительная. По крайней мере, в том, что касается иллюзий.

– Да. Мою огненную гарпию он надолго запомнил.

Соседка понимающе хмыкнула. Потом со злой усмешкой перебрала книги и тихо пробурчала:

– А мою теорию по построению иллюзий профессора посчитали бредом. У меня ведь почти нет дара, я просто не могла понять, о чем говорю. А я им доказала.

– Шерил, – представилась я, протягивая руку.

– Флориана. – Соседка слегка пожала мои пальцы.

Дальше знакомство пошло веселей. Чаи мы вместе, конечно, не распивали. Но шпильки друг дружке в глаза не втыкали и общались без взаимных оскорблений.

Вредная, вспыльчивая, злая в жизни, Флориана оказалась одаренным теоретиком, я бы даже сказала – гением. Она каким-то седьмым чувством понимала то, что видела смутно или вообще не видела. А еще она любила объяснять. И умела это делать. Правда, с ее характером до объяснений, видимо, обычно не доходило.

Узнала я это довольно просто. Вместе с коттеджем погибло загадочное заклинание, и я решила перенести на бумагу то, что успела рассмотреть и понять.

Флориану мои чертежи заинтересовали. Она попросила их посмотреть. А спустя два часа ожесточенного копания в книгах радостно сообщила, что теперь у нас появился общий «ребенок» и, пока мы не нарастим ему недостающие части, она мой заклятый друг. Прозвучало жутко, если честно.

Когда соседка начала посапывать и клевать носом над моими чертежами, я забрала у нее бумаги, погасила свет и, незаметно сунув в карман брюк зеркало, вышла по делам. Правда, мой путь лежал совсем не в комнату для умываний, откуда доносились голоса полуночничающих за игрой в карты студентов. Приказ Мейси, чтоб ему икнулось. Хоть кривой, хоть косой, хоть амулетом прибитой, но ползи под окна бывшего мужа!

Остановившись на лестничной площадке, освещенной тусклым моргающим шариком, я нацепила на шею маскирующий амулет.

Услышав осторожный писк дверных петель, вахтерша на входе сонно пробурчала, не поднимая головы от вязания, лицом в которое спала, что отбой.

Свернув к стене общежития, я быстро добралась до нужного окна, мечтая услышать из комнаты бывшего мужа лишь раскатистый храп.

А там… О чудо, боги меня услышали! Нет, не храп. Там Говард прощался с Ирмой, заглянувшей узнать, что случилось и что горело. Бывший муж украдкой сцеживал зевки, заверяя ее, что опасность миновала. Пять минут спустя окно над моей головой распахнулось, Говард высунулся наружу, с наслаждением вдохнул воздух. Потом исчез, послышался скрип кровати и буквально через мгновение – размеренное дыхание спящего.

Пожелав ему спокойной ночи, я отошла от общежития и набрала руны брата. Нужно было поделиться тем, что узнала от бродяги из поместья Гудмана.

Дерок, сонно потирая глаза, пробурчал:

– Тебя что, опять ударили медицинским амулетом? Шери, я спать хочу!

Сказать или не надо? Скажу, что снова чуть не стала жертвой покушения, – брат точно сбежит в самоволку. Завтра скажу. Могу же я забыть? У девушек иногда случаются проблемы с памятью. Особенно у тех, кому в очередной раз прилетело в лоб амулетом.

– Дерок, не фырчи. Я тут кое-что узнала.

– Дай догадаюсь. – Взъерошив пальцами волосы, брат ехидно предположил: – Если это «кое-что» ты мне не расскажешь, не сможешь спать?

– Да.

– Боги! – простонал Дерок. – Говори.

– Это касается Олбэйна. Я нашла мага. Из тех, кто был там.

Брат нахмурился, придвинулся вплотную к зеркалу.

– Дерок, там был выживший.

– Точно?

– Не знаю, – честно призналась я.

И рассказала о встрече с пьяницей.

Брат меня удивил. Я думала, он будет сомневаться в словах старика. Высмеет попытку связать его бормотание с тем, что сказал мистер Кузнечик. Но Дерок, потирая пальцем висок, задумчиво выспрашивал детали, а затем уверенно кивнул:

– Я читал о таком.

– О каком? – осторожно спросила я.

– О прорывающихся эмоциях.

– А перевести? Для тех, у кого нет медицинского справочника?

– Ну… – вздохнул брат, пригладив волосы рукой. – Если с тобой заключили магический договор, ты не сможешь рассказать о его предмете. Но если тебя напоить до беспамятства или погрузить в кому… или почти кому, ты можешь выдать отдельные пункты договора. Те, которые так тебя задели, что сидят в подсознании.

Пояснил так пояснил. Но принцип я уловила. Еще раз получу медицинским амулетом – постараюсь упасть рядом с братом, чтобы он услышал про Мейси. Потому что Айзек, хромающий по улице, никак не шел из головы. Было нечто странное в его походке, неестественное. Мой «работодатель» обещал его не трогать. Но кто знает, что способно прийти в голову тому, кого считают мертвым? Одно дело – шпионить, не особо понимая, для чего это нужно. Другое – помогать тому, кто может причинить серьезный вред другому. Очень надеюсь, что только вред. А не похуже…

– Неужели маги не знают об этом дефекте? – Я присела над тюльпанами, осторожно дотронулась до упругого белого бутона. Красиво.

– Знают, но это происходит редко и не со всеми клятвами. В основном когда психика сильно повреждена.

Жаль. Сходить с ума ради пары слов я точно не собиралась. Значит, придется разбираться с Мейси самой.

– Но кома тоже срабатывает, если объект на грани жизни и смерти, а предмет договора связан с убийством. Говорят, в этом случае сами стихии дают шанс наказать преступника. Но ценой вполне может стать жизнь.

Час от часу не легче. Если не сумасшествие, то чья-то смерть.

– И вообще, такие договора, с запретом на разглашение, заключают крайне редко. Официально его можно заключить только с разрешения князя. И то четко оговаривается условие, – продолжал размышлять брат. – Смысл рисковать магией, если достаточно обычного договора, который можно использовать в суде? Ведь они практически одинаковы: тот же четкий перечень условий и обязанностей.

Четкий, да не четкий. В моем значится некая услуга. И запрет на разглашение тоже есть, причем без всякого разрешения князя. Сколько же за это было заплачено жрецу? Теперь понятно, почему Мейси не нашел другого шпиона, – вторую такую «умную», как я, поди поищи!

– Я тут поспрашивал про ментальный удар. Все, как ты говорила: в первый раз – потеря памяти. – В карих глазах брата вспыхнули довольные алые искры. – А еще я тут озадачил нашего наставника. Сказал, что для работы нужно, вроде как моделирование ситуации. Показал ему записи того, что мы знаем. Так вот, он уверен, что такие жертвы могли быть, если использовали артефакт или сложное заклинание наподобие «мертвой» или «выжженной земли».

Теракт? Попытка стравить Тиарнак с Актоном? Возможно. Но ведь это так просто. Городок недалеко от границы… Слишком просто, что кажется правдой. Страшной, невеселой и понятной.

– Только вот не вписывается в его теорию наш выживший, – задумчиво пробормотал брат. – А твой пьяница просто не мог солгать. Там был и выживший, и пыль, и лед.

– Лед… Кто-то из ледяных? А скрыли, потому что он – родственник князя?

– Возможно.

– Он ведь выжил… мог защититься амулетом? – И сама же ответила: – Не мог.

– Заклинания типа «выжженной земли» уничтожают того, кто его активировал, в первую очередь, – подтвердил брат. – Потом вырубают амулеты и убивают остальных.

Ну что, зато теперь мы знаем, почему скрывают случившееся в Олбэйне. Замешана княжеская кровь. Виновен кто-то из родственников правителя. Но кто? И зачем он это сделал?