Глава 6
Там, где зарыто мёртвое человеческое тело, всегда остаётся след. Вначале над этим местом виднеется небольшой холмик, но вскоре земля начинает медленно проседать, и со временем в месте захоронения образуется небольшая впадина. Растительность тоже может оказаться полезной в деле определения места захоронения. Здесь она непременно будет более пышной, чем та, что вокруг. Вообще-то отличие бывает едва заметным, однако достаточным для знатока.
Софи стояла у насыпи, расположенной в центре глубокой ложбины. Всё это находилось в пятидесяти ярдах от дороги. Насыпь поросла болотной травой, спутанной и жёсткой, как проволока. Я направился к ней вместе с Терри и Уэйнрайтом. Роупер остался с полицейскими, охраняющими Монка. Нам пришлось обойти заросли утёсника и спуститься по склону ложбины. Софи стояла как вкопанная рядом с насыпью, словно боялась, что, если она повернётся спиной, это всё исчезнет.
— Я думаю, тут может оказаться захоронение, — взволнованно произнесла она, когда мы приблизились.
Софи была права. Здесь действительно могло находиться захоронение. Размеры насыпи — примерно пять футов в длину и два в ширину. Высота составляла дюймов восемнадцать в самом высоком месте. Если бы насыпь была где-нибудь в парке, на плоском участке, то, наверное, как-то там выделялась бы. Но среди поросшего вереском болотистого торфяника было много ложбинок и холмиков. К тому же трава на насыпи ничем не отличалась от растущей вокруг.
— Я сомневаюсь, — проговорил Терри и повернулся к Уэйнрайту: — Что вы скажете?
Профессор внимательно оглядел насыпь. Потыкал её мыском сапога. В таких делах он был не большим специалистом, чем я или Софи.
— Думаю, если мы вознамеримся раскапывать тут каждый холмик, то поиски затянутся надолго.
Щёки Софи порозовели.
— Вы что, считаете меня идиоткой? Стала бы я указывать на первый попавшийся холмик.
— Ну и извольте остаться при своём мнении, — усмехнулся Уэйнрайт. Разумеется, он не собирался прощать ей недавнюю грубость. — А я при своём. Но куда мне до вас. У меня ведь всего лишь тридцатилетний опыт работы археологом.
— У нас нет времени на эту болтовню, — буркнул Терри, собираясь уйти.
— Подожди! — крикнула Софи. — Я, конечно, не обладаю таким колоссальным опытом…
— Тут я с вами согласен, — вставил Уэйнрайт.
— Но хотя бы выслушайте меня. Всего пару минут.
Терри встал с мрачным видом, скрестив руки на груди.
— Хорошо, две минуты.
Софи глубоко вздохнула.
— Идти за Монком не имеет смысла. Захоронение Тины Уильямс оказалось в точности там, где я рассчитывала найти его.
— Теперь легко говорить, когда оно обнаружено, — фыркнул Уэйнрайт.
Она не сводила взгляда с Терри.
— То есть недалеко от тропы, куда относительно легко добраться. И характер местности таков, что если он сошёл с тропы, то с высокой степенью вероятности окажется в данном месте.
— И что?
— А то, что Монк ведёт нас сам не знает куда.
— Что ты предлагаешь? — хмуро спросил Терри.
— Я надеялась, что он в конце концов что-нибудь вспомнит. Но он, кажется, бредёт наугад. Либо действительно всё забыл, либо намеренно ведёт нас в неверном направлении.
— А может, вы сами действуете наугад? — Уэйнрайт насмешливо улыбнулся. — Я знаком с методикой Уинтропа, на которую вы ссылаетесь, мисс Келлер. Использовал её в нескольких случаях, но без ощутимых результатов. Ничего в этой методике полезного нет.
— Значит, вы её неправильно применяли! — бросила Софи и посмотрела на Терри. — Последние несколько дней я хорошо изучила эту тропу и нашла несколько мест, где мог сойти преступник с трупом. Одно место особенно удобно для подобной цели. — Она указала в сторону тропы. — Там есть небольшой уклон, куда удобно свернуть, когда несёшь что-либо тяжёлое. Вы легко попадаете к участку, заросшему утёсником, и дальше в лощину, откуда прямой путь сюда. И вот здесь, как видите, есть насыпь, похожая на захоронение.
Она замолчала, ожидая, что скажет Терри. Но его опередил Уэйнрайт, теперь уже не скрывающий враждебности к Софи:
— Абсурд. Вы выдаёте желаемое за действительное.
— Нет, профессор, — резко возразила Софи, — это не абсурд, а всего лишь здравый смысл, которому вы противопоставляете глупое упрямство.
Уэйнрайт, видимо, собирался достойно ответить, но я опередил его:
— По-моему, чем стоять тут и спорить, не лучше ли позвать проводника с собакой ищейкой. Если она что-нибудь учует, можно это место раскопать. В любом случае мы потеряем всего несколько минут.
Софи благодарно улыбнулась мне, а я продолжил, обращаясь к Уэйнрайту:
— Решать вам. Если вы абсолютно уверены, что здесь ничего нет, тогда другое дело.
— Ну что ж, можно проверить, — произнёс он таким тоном, словно проверку предложил не я, а он.
Терри внимательно оглядел насыпь, вздохнул и, поднявшись по склону лощины, крикнул Роуперу и остальным:
— Идите сюда! — После чего обратился к Софи: — Отойдём на пару слов.
Они заговорили о чем-то, возбуждённо жестикулируя. А Уэйнрайт тем временем начал беспокойно передвигаться взад и вперёд вдоль насыпи, пробуя её ногой.
— Вот тут почва определённо мягче, — пробормотал он, достал из кожаной сумки с инструментами раздвижной трубчатый металлический пробник длиной чуть больше ярда и принялся втыкать в насыпь.
— Что вы делаете? — спросил я.
— Сами видите, прощупываю почву, — хмуро ответил он, не отрываясь от своего занятия.
Да, действительно подобным способом можно обнаружить захоронение. Почва на нём податливее, чем вокруг.
— Но вы можете повредить останки, если они там есть.
— А разве не надо помочь поисковой собаке?
И опять он был прав. Сквозь эти дыры собака легче учует газы, образующиеся при разложении. Но дыры можно было бы проделать и не таким варварским способом.
— И всё-таки я не думаю, что…
— Благодарю вас, доктор Хантер. Если мне понадобится совет, то я обязательно обращусь к вам.
Уэйнрайт с силой всадил пробник в насыпь. Стиснув зубы, я наблюдал за его работой. Археологи привыкли к пробникам, но криминалистам такая техника часто мешала. Затрудняла определение повреждений, нанесённых жертве до наступления смерти. К ним прибавлялись и те, которые нанёс заострённый наконечник металлического пробника. Уэйнрайт знал это не хуже меня.
Но потом это станет моей заботой, а не его.
Подошёл Роупер, и Софи с Терри замолчали. Терри направился прямо к Монку.
— Тебе это что-нибудь напоминает? — Он показал на насыпь.
Монк пожал плечами. Его рот по-прежнему кривился в насмешливой улыбке.
— Нет.
— Значит, ты не здесь их зарыл?
— Я же сказал, что это вон там.
— Почему ты вдруг стал таким уверенным? Совсем недавно заявлял, будто не можешь ничего вспомнить.
— Я сказал, что это вон там.
Бородатый охранник хлопнул Монка по плечу.
— Не повышай голос, смехач, тебя и так все хорошо слышат.
— Отвали.
— Хочешь, чтобы я снова надел тебе наручники?
Казалось, Монк вот-вот взорвётся, но тут опять ситуацию спасла Софи:
— Не надо беспокоиться, Джером. В тебе никто не сомневается.
На сей раз Терри не стал её прерывать, и я догадался, что об этом они только что договорились. Монк медленно повернул к ней свою огромную голову. Софи, улыбаясь, смотрела на него.
— Я только прошу тебя подумать кое о чем. Ты ведь зарывал их ночью?
Вопрос риторический. Мало кто из убийц рискнёт хоронить свои жертвы средь бела дня. Но адвокат опять возмутился:
— Ты не обязан отвечать на этот вопрос, если не хочешь! Я уже внёс ясность, что…
— Заткнись.
Монк даже не взглянул на него. Его мутные глаза-пуговицы зафиксировались на Софи. Через несколько секунд он кивнул:
— Ну да, это всегда происходило ночью.
Я не сообразил, что это означает. Судя по тому, что Софи не сразу ответила, она тоже не совсем понимала.
— Но в темноте всё так неопределённо. Когда вспоминаешь об этом позднее, легко ошибиться. Может, ты зарыл одну из них здесь? Или даже обеих?
Монк оглядел насыпь и потёр ладонью свой бритый череп.
— Может быть…
На мгновение он показался растерянным, но Терри оборвал его размышления:
— Довольно терять зря время. Ты зарыл их тут? Да или нет?
Монк встрепенулся и резко повернулся к Терри:
— Нет.
— Погоди, Джером… — начала Софи.
— Мы возвращаемся туда, — объявил Терри и стал подниматься по склону лощины.
— Но поисковая собака уже здесь! — воскликнула Софи. — Пусть попробует.
Терри остановился. Я думаю, он не стал бы её слушать, если бы не Уэйнрайт. Всё это время профессор продолжал орудовать пробником.
— Почти закончил, — объявил он, всаживая пробник в последний раз. — Почва ощутимо податлива, но поскольку это торф, то остаются сомнения…
Раздался треск, когда пробник ударил во что-то твёрдое. Уэйнрайт замер, затем изобразил на лице задумчивое выражение, избегая смотреть на меня.
— Там, кажется, что-то есть.
— Камень? — предположил Терри.
— Вряд ли. — Быстро утверждая контроль за ситуацией, Уэйнрайт поманил проводника с поисковой собакой. — Начните с дыры, которую я только что проделал.
Проводник, молодая рыжеволосая женщина с обветренным бледным лицом, потянула собаку к насыпи.
— Нет! — крикнул Монк, сжимая огромные кулаки. — Это в другом месте.
Терри посмотрел на адвоката.
— Скажите своему клиенту, что, если он снова начнёт вмешиваться, я прикажу надеть на него наручники.
Адвокат недовольно кивнул. Но угроза сработала. Монк пару раз обернулся на торфяник и, пробормотав: «Не надо наручников», — разжал кулаки.
Возбуждённый спаниель вынюхивал землю вокруг насыпи. В стране работали всего несколько ищеек, натасканных на такие поиски, и я слышал о них только восторженные отзывы. И всё же у меня возникли сомнения. Торф затормаживает разложение, а иногда почти останавливает. И как бы ни был чувствителен нюх собаки, она не может почуять того, чего там нет.
Однако уши спаниеля немедленно встали торчком. Завывая от возбуждения, собака принялась рыться в дыре, оставленной пробником Уэйнрайта. Проводник быстро оттащила её.
— Умница. — Погладив собаку, она посмотрела на Терри. — Двух мнений быть не может. Там что-то есть.
Все затихли. Терри сильно нервничал, я его не осуждал. На него ведь давил такой пресс. Да и карьера во многом зависела от результатов поисков.
— Что вы решили, шеф? — спросил Роупер. Он тоже заметно посерьёзнел.
— Давайте посмотрим, — пробормотал Терри.
Уэйнрайт хлопнул в ладоши, похоже, забыв о своём недавнем скептицизме.
— Правильно, давайте посмотрим, что тут есть.
Один из криминалистов принёс сумку с кирками, лопатками и другим шанцевым инструментом, с лязгом вывалив их на мокрую траву. Уэйнрайт расстегнул свою сумку и вытащил лопатку. Я вызвался помогать, но профессор холодно промолвил:
— О, не стоит беспокоиться. Если понадобится помощь, я дам вам знать.
Слово «помощь» прозвучало в пренебрежительно-оскорбительном смысле. Профессор неожиданно заявил права собственности на эту насыпь, когда сообразил, что там можно кое-что найти. Если это действительно окажется захоронением близнецов Беннетт, то все заслуги он припишет себе.
Остальные молча наблюдали за Уэйнрайтом. Как он, орудуя лопаткой, роет вокруг насыпи узкую, так называемую разведочную траншею. Её всегда роют перед разрытием потенциального захоронения. Это позволяет понять, с чем мы имеем дело, увидеть, как расположены останки, на какой глубине…
Уэйнрайт методично втыкал в землю лезвие лопатки, приподнимая аккуратные пласты дёрна.
— Торф, конечно, нарушил равновесие. Но тут явно что-то происходило.
Я покосился на Монка. Он молча наблюдал за происходящим. Наконец был поднят последний кусок дёрна. Уэйнрайт принялся расширять траншею. Он углубился в мокром волокнистом торфе примерно на фут и остановился.
— Подайте мне совок.
Просьба, произнесённая повелительным тоном, не была обращена ни к кому конкретно, но я стоял ближе всех и передал ему совок. Профессор присел на корточки, соскребая торф с какой-то находки.
— Что это? — спросил Терри.
Уэйнрайт вгляделся.
— Не знаю. Возможно…
— Кость, — сказал я.
Предмет в руках профессора разглядеть было трудно, но у меня имелось достаточно опыта, чтобы отличить кость от камня или высохшего древесного корня.
— Человеческая? — уточнила Софи.
— Пока определить не могу. Плохо видно.
— Разумеется, это кость, — проговорил Уэйнрайт, недовольный тем, что я вмешался, и продолжил работать совком.
Терри напряжённо стоял, глубоко засунув руки в карманы куртки. Сзади него Роупер пожёвывал губу. А Монку вообще происходящее у насыпи было безразлично. Он смотрел в простиравшийся сзади торфяник.
— Я что-то нащупал, — произнёс Уэйнрайт. — Кажется, ткань. Неужели одежда? Нет-нет, подождите, это… — Он наклонился, заслоняя собой находку. — Это мех.
— Мех? — Терри поспешил к нему.
Уэйнрайт сделал широкую выемку в торфе.
— Да, мех! Это какое-то животное.
Кости, которые он отрыл, оказались частично покрыты шкурой.
— Лиса? — предположил Терри.
— Нет. — Уэйнрайт вытащил останки животного и положил на землю. — Барсук. — Он бросил взгляд на Софи. — Мои поздравления, мисс Келлер. Метод Уинтропа привёл вас к норе старого барсука.
Софи промолчала.
— То, что вы нашли останки барсука, ещё не значит, что там нет человеческого захоронения, — сказал я, раздражённый поведением профессора. — Надо продолжить раскопки.
Уэйнрайт холодно улыбнулся.
— Доктор Хантер, насколько мне известно, вы не являетесь криминалистом-археологом. И мисс Келлер тоже. Так что…
Его слова заглушил шум возни, неожиданно поднявшейся у края лощины. Кто-то вскрикнул. Я оглянулся и увидел, что тюремный охранник и полицейский лежат на земле. А Монк уже побежал в торфяник. Он воспользовался удобным моментом, когда все следили за действиями профессора Уэйнрайта и ослабили внимание. Наперерез преступнику бросился другой полицейский, но он отшвырнул его в сторону, как тряпичную куклу.
Где он намеревался скрыться? Ведь впереди простиралось ровное торфяное болото.
— Догоните его! — крикнул Терри, бросившись вперёд.
Неожиданность дала Монку преимущество в пару десятков ярдов, но этого оказалось недостаточно. Бормоча ругательства, полицейские кинулись за ним. Они быстро приближались, но преступник неожиданно свернул в сторону, и через пару секунд преследователи оказались в заросшей травой трясине, тщетно пытаясь вытащить ноги из засасывающей их коричневой жижи. А Монк лишь замедлил движение. Он бежал, уверенно находя твёрдую почву, которую было трудно различить среди трясины. Теперь я понимал, почему Монк постоянно смотрел на торфяник. Он прокладывал маршрут.
— Пустите за ним собаку! — крикнул Терри, огибая трясину. — Пустите же эту чёртову собаку!
Немецкую овчарку не нужно было понукать. Как только проводник спустил её с поводка, она ринулась через болото к Монку. Небольшой вес помог ей в считанные секунды преодолеть трясину, и вот она уже приблизилась к нему. Монк оглянулся и стал медленно снимать куртку.
Секунду спустя выяснилось зачем. Когда собака догнала его, он развернулся и выбросил вперёд руку, обмотанную курткой. Челюсти животного сомкнулись на толстой подкладке, а Монк, напрягшись, резко, со вздохом ударил ей другой рукой по загривку. Собака пронзительно взвизгнула и затихла. Он отбросил её в сторону и продолжил бег.
Мы ошеломлённо наблюдали за происходящим. Вскоре тишину нарушил крик проводника немецкой овчарки, который бежал к ней.
— Ничего себе, — пробормотал Роупер и схватил рацию. — Поднимайте вертолёт в воздух. Не задавайте глупых вопросов, просто поднимайте. Немедленно.
Постепенно Монк стал скрываться из вида. Он бежал, легко перепрыгивая с кочки на кочку, словно это было не болото, а дорожка в парке. Полицейские только начали выбираться из трясины, но Терри сумел обойти её и теперь нагонял преступника. У меня перехватило дыхание.
— Его же этот монстр убьёт, — прошептала Софи.
Она была права. Мало кто из мужчин мог бы победить Терри в драке, но мы видели, как легко Монк расправился с полицейскими, а затем и с псом.
Но Терри не подкачал. Он умело применил приём регби, бросился под ноги преступнику и резко схватил ниже коленей. Монк повалился на траву как подкошенный, Терри не отпускал его ноги. Это не помешало Монку сесть. Он попытался дотянуться до Терри, но тот застыл, втянув голову в плечи. Наконец один из ударов преступника достиг цели. Терри дёрнулся и отпустил его ноги. Монк поднялся на колени, но встать ему не удалось. В него с силой врезался заляпанный грязью полицейский, опрокинув на спину. Тут же подоспел другой, а через пару секунд уже группа полицейских нависла над ним.
Неожиданно Монк развернулся, отбросив их прочь, но те заработали дубинками. Он снова попытался встать, однако придавленный весом нескольких людей повалился лицом вниз. Они с трудом заломили ему руки назад и надели наручники, но на этом борьба не закончилась. Монк метался по земле и вопил, как раненое животное. Затих, когда на ногах у него защёлкнулись кандалы.
Полицейские встали, оставив его валяться на мокрой траве, бормочущего ругательства. Несколько человек направились помочь Терри, который стоял на четвереньках, всё ещё оправляясь от полученного удара. Однако он отверг помощь и поднялся сам, что-то сказав полицейским. Видимо, пошутил, потому что раздался взрыв хохота, хриплого, слегка напоминающего истерический.
— О Боже, — прошептала Софи, повиснув на мне.
Я обнял её за плечи. Машинально.
Теперь все были в сборе. Пришли в себя и тюремные охранники, и полицейские, которых Монк вырубил перед тем, как сбежать. Пожилой охранник пострадал, но не сильно. У него был разбит нос. Он единственный относился к Монку по-человечески, однако и ему досталось.
Адвокат, который молчал, теперь почувствовал необходимость вмешаться и поспешил к полицейским, обступившим Терри.
— Полиция не выполнила свои основные обязанности по обеспечению безопасности моего клиента, — заметил он, обращаясь к Роуперу. — Вы создали благоприятные условия для побега. По поводу происшедшего я намерен подать официальную жалобу.
— Подавайте, пожалуйста, — равнодушно промолвил Роупер, — доставьте себе удовольствие.
Адвоката эти слова разозлили ещё сильнее.
— А пределы допустимого применения силы были существенно превышены. Это всё является хрестоматийным примером полицейской жестокости.
Роупер резко развернулся:
— Если ты немедленно не заткнёшься, я засуну дипломат тебе в зад.
Это подействовало. Адвокат больше не возникал.
У каждого охранника и полицейского остались от борьбы какие-то отметины. Ну а о том, что они все были с головы до ног в грязи, и говорить не приходится. У Терри на лбу вскочила шишка величиной с яйцо.
— Вы классно сработали, шеф, — сказал Роупер, хлопая его по плечу. — Как шишка? Болит?
— Переживу. — Терри осторожно коснулся лба, затем улыбнулся Софи. — Это ведь не испортило мою красоту, верно?
— Тебе всё к лицу, — отозвалась она.
Уэйнрайт приблизился к Монку, лежащему на земле. Грудь преступника вздымалась и опускалась, его лицо всё было в крови. Он уже не сопротивлялся, а только дёргал кандалами, видимо, проверяя их прочность. Они были изготовлены из закалённой стали, но я всё равно с тревогой следил за его действиями.
Уэйнрайт пристально посмотрел на Монка:
— Я всегда говорил и сейчас повторю: правительство напрасно тратит деньги на содержание подобных монстров в тюрьме. Их надо умерщвлять.
Монк затих, а потом посмотрел в глаза профессору. Без страха и злобы, холодно и оценивающе.
— Ради Бога, оставьте его в покое, — сказала Софи. — Вы уже здесь никого не впечатлите.
— Как и вы! — бросил Уэйнрайт. — И после вашего сегодняшнего перформанса, думаю, вряд ли полицейскому управлению понадобятся ваши услуги.
Подошёл Терри. Возбуждение, вызванное притоком адреналина, спало. Вид у него был удручённый.
— Всё, операция завершена. Мы подождём вертолёт, остальные могут возвращаться.
— А как насчёт захоронения? — поинтересовалась Софи.
Терри проводил взглядом кинолога, несущего мёртвую немецкую овчарку.
— Я же сказал, операция завершена.
Я взял Софи за руку и повёл к тропе. Она молча повиновалась, сердито стирая со щёк слезы.
— Не обращайте внимания на Уэйнрайта. Это место вполне может быть человеческим захоронением. Его надо проверить.
Она слабо улыбнулась.
— Думаю, Симмз даст такую команду. Но я-то хороша. Выставила себя настоящей дурой. Всё приставала к Монку, просила вспомнить, считала, что всё понимаю. А он с нами играл. Вызвался показать захоронения, собираясь сбежать.
— Этого никто не мог предположить.
— Правильно. А почему? Да потому, что бежать некуда. Кругом болота. Куда он хотел добраться?
— Не знаю. — Я был так расстроен происшедшим, что не желал даже размышлять на эту тему. — Наверное, он вообще не думал. Просто бежал наугад.
— А вот в это я не верю. — Софи устало отбросила с лица прядь волос. — Никто ничего не делает без причины.
