Глава двадцать шестая
Райли встретилась глазами с агентом Криваро и какое-то время они смотрели друг на друга. Её слова остались висеть в воздухе.
«Он говорит правду. Он не убивал Труди».
Теперь это было для неё совершенно ясно, она была в этом уверена на все сто процентов.
Криваро, кажется, нисколько не удивился её словам.
– Почему ты так решила? – лишь спросил он.
Райли наморщила лоб, задумавшись.
«Действительно, почему?» – гадала она.
Это было чутьё, конечно. Но где оно берёт корни?
Она снова повернулась к комнате допросов, где агент Уолтон продолжал допрашивать Гарри Рэмплинга. Она перестала обращать внимание на их слова. Теперь не это интересовало её.
Вместо этого она вернулась мыслями к тому моменту, когда обнаружила Труди и Гарри вместе прошлой ночью.
Гарри хвалился очередной историей своей спортивной доблести, а Труди восторженно прислушивалась к каждому его слову…
…разве?
«Ей было неважно, что он говорит», – поняла Райли.
Вместо этого Труди влюблённо пялилась на привлекательное лицо Гарри и его мускулистые руки – и фантазировала о том, какой безумно и замечательно может закончиться их ночь. Труди искала что-то, что могло отвлечь её от страхов.
Но о чём это говорит Райли?
Она снова вспомнила свои ощущения в общежитии, когда агент Криваро помог ей проникнуть в разум убийцы. Она вспомнила момент, когда в её воображении Труди открывала дверь своей комнаты, чтобы впустить убийцу.
Почему же Труди это сделала?
Райли чувствовала, что Труди не была близка с убийцей.
Должны быть другие причины.
Райли попыталась представить эту сцену как можно ярче.
Она закрыла глаза и попыталась зайти чуточку дальше.
Мужчина разговаривал с Труди.
Теперь Райли поняла, что Труди было по-настоящему интересно то, что он говорил – настолько, что она хотела сесть и поговорить с ним.
Поэтому она открыла дверь и пригласила его войти.
Голова Райли заработала как-то по-новому, она вспомнила, что Гарри только что сказал: «Мои отметки и без того не огонь, но если они ещё упадут, меня вышвырнут из футбольной команды».
Пульс Райли ускорился, теперь её умозаключение стало ей совершенно понятным.
Она сказала агенту Криваро:
– Человек, который убил Труди, был интересным, умным. Ей нравилось слушать, как он говорил, она восхищалась им.
– И?
Райли указала на парня в комнате допросов.
– Гарри не очень умён, и он совершенно не достоин восхищения. Честно говоря, он недалёкий и говорит только о себе. Я знаю Труди – и если Гарри прошёл бы с ней весь путь до общежития, он бы надоел ей ещё на половине пути. Она не впустила бы его в свою комнату.
Райли пристально посмотрела на Джейка, который всё ещё не отводил взгляда от комнаты допросов.
«Поверил ли он мне?» – задумалась он.
Она почувствовала, что должна убедить его.
– Агент Криваро, я в этом уверена. Я терпеть не могу Гарри Рэмплинга. Он эгоист и придурок. Но то, что человек придурок, не делает его убийцей.
Криваро повернулся к ней и усмехнулся.
– Девочка, ты даже не представляешь, насколько ты права.
– Так вы верите мне? – спросила Райли.
Агент на мгновение замолчал.
– Мои собственные инстинкты тоже очень хороши, насколько я могу судить. И я не думаю, что у этого наглого болвана есть задатки убийцы.
Райли заволновалась ещё больше.
– Тогда мы должны сказать шефу Хинтцу, что они поймали не того!
Криваро потёр подбородок и сказал:
– Да, я поговорю с ним об этом. Но…
– Но что? – переспросила Райли.
Криваро покачал головой.
– Хинтц не поверит мне, и уж тем более тебе. И, честно говоря, будет прав. Интуиция и чутьё – не улики. У нас с тобой нет ни единой улики, которая подтверждала бы нашу теорию. Однако на данный момент полно улик, которые указывают на этого парня. Конечно, лишь косвенные, но вполне убедительные.
Райли с трудом могла поверить собственным ушам.
– Но они не могут просто держать Гарри здесь! – запротестовала она. – Он ничего не сделал!
Криваро погладил Райли по плечу.
– Девочка, ты должна кое-что узнать, – сказал он. – Этот талант, который есть у нас с тобой – способность проникать в голову убийцы – это не точная наука. Я прав в большинстве случаев, но однажды и я ошибся. И того, что у нас есть, мягко говоря, недостаточно. Если ты будешь продолжать заниматься этой работой, рано или поздно ты ошибёшься.
Райли вытаращила глаза. Она не знала, что и сказать.
Криваро посмотрел на неё с заботой.
– Ты выглядишь очень усталой, девочка, – заметил он. – Тебе пришлось многое пережить, и, боюсь, из-за меня тебе стало только хуже. Тебе надо уходить отсюда, попытаться немного отдохнуть. Но куда ты пойдёшь?
Это был хороший вопрос.
Она не могла попасть в свою комнату – даже если бы очень хотела, что было не так. Сможет ли она вообще когда-нибудь вернуться в это здание, не говоря уже о комнате, которую она привыкла делить с Труди?…
Она вспомнила предложение доктора Циммермана: «Можешь переночевать у меня. У меня есть гостевая комната».
Стоит ли принять его предложение?
Она даже не знала, как связаться с ним. И если бы знала, ей не хотелось доставлять ему неудобства.
Она сказала агенту Криваро:
– Не волнуйтесь за меня. Я что-нибудь придумаю.
Она заколебалась, а потом добавила:
– Просто… найдите, кто это сделал, ладно?
Криваро кивнул и дал ей свою визитку.
– Это номер пейджера, – сказал он. – Свяжись со мной, если… в общем, по любой причине.
Райли поблагодарила агента Криваро и пошла по коридору.
В этот момент она вспомнила сообщение, которое оставил встревоженный Райан на её автоответчике.
Нехорошо заставлять его волноваться.
«Я должна позвонить ему», – решила она.
Она нашла ближайший таксофон и набрала номер Райана.
Когда Райан снял трубку, голос его дрожал:
– Райли? Боже! Я так рад, что ты позвонила. Я до смерти волновался. Как ты? Ты в порядке?
Райли задумалась над ответом.
В порядке ли я?
Едва ли. Сейчас ей казалось, что она больше никогда не будет в порядке.
Тем не менее…
– Я в безопасности, – сказала она.
– Где ты?
– В полицейском участке.
Райан проговорил со смесью недоумения и тревоги в голосе:
– В участке?! Но почему?
Райли заколебалась. Что она может рассказать ему о том, что произошло и чем она занималась? Она сама-то не могла в этом разобраться.
– Райли, пожалуйста, только не говори, что они…
Он не закончил своей мысли, но Райли знала, что он хочет спросить.
Подозревают ли они меня?
– Нет, меня не подозревают, – сказала она.
Райан спросил:
– Они кого-то уже арестовали?
– Да, – ответила Райли.
Что ещё она может рассказать об этом? Должна ли она объяснить свои сомнения, а также сомнения Криваро относительно Гарри Рэмплинга?
Райан спросил:
– У них есть причины задерживать тебя? Я немного разбираюсь в законе, ты же знаешь. Не забывай о своих правах несмотря ни на что.
– Они не держат меня, – заверила его Райли. – Я могу идти. Но…
Её голос оборвался, когда она подумала: «Но я не знаю, куда мне идти».
Последовало короткое молчание.
Тут Райан отрывисто проговорил:
– Я приеду за тобой. Жди меня возле участка.
– Райан, ты не должен…
Райан перебил её:
– Не спорь. Буду через несколько минут.
Райан отключился, и, всё ещё стоя и сжимая трубку, Райли внезапно почувствовала себя одинокой, уставшей, напуганной и очень расстроенной. Потом она повесила трубку и прошла остаток пути до выхода.
Она в шоке ощутила на своём лице яркие лучи солнца.
Почему-то она думала, что на улице уже ночь – глубокая, тёмная, беззвёздная ночь.
Но на дворе стоял ясный, бодрый весенний денёк с ласковым свежим ветерком и поющими птицами.
Она снова вспомнила то старое клише…
Жизнь продолжается.
Возможно, всё-таки так оно и есть.
Но сейчас Райли невольно думала, что это не должно быть так.
«Все должны перестать жить, – думала она. – Хотя бы на время».
Но этому не суждено было случиться, и тысячи ни о чём не ведающих и не подозревающих об опасности людей собирались насладиться этим чудным деньком, не ощущая нависшего зла.
Райли села на ступени участка и стала ждать.
Теперь в голове её было пусто. Она не думала вообще ни о чём. Какой смысл? Мысли ничего не изменят. Мысли не вернут Труди к жизни.
Но от отсутствия мыслей время тянулось бесконечно долго.
Казалось, что прошла вечность, прежде чем Райан остановил у участка свой Мустанг. Райли почему-то не могла даже встать и просто дойти до машины, так что Райан, не глуша мотора, вылез из машины и подошёл к ней. Он осторожно взял её под руку, поднял на ноги, отвёл к машине и помог залезть внутрь.
Пока Райан вёл машину к своей квартире, стояла напряжённая тишина.
Наконец, Райан проговорил:
– Райли, пожалуйста, поговори со мной. Просто скажи…
Его голос оборвался, и Райли задумалась…
Что сказать ему?
С чего вообще начать?
Она открыла рот, чтобы заговорить, но смогла выдавить из себя лишь:
– Райан… я не могу рассказать тебе… всего… я просто не могу…
– Ничего, – успокоил её Райан.
Вскоре они подъехали к его дому, и с помощью Райана она поднялась в его квартиру. Он открыл дверь и впустил её внутрь. Как только она увидела уютный, приятный интерьер, что-то в ней как будто надломилось.
Тоска, которую она много часов держала в себе, наконец прорвалась наружу и, рыдая, Райли Суинни упала в объятия Райана.
