Глава шестнадцатая
На следующий день во время занятий Райли никак не удавалось сосредоточиться. Она всё вспоминала мольбу во взгляде Киры, слова, который были написаны у неё на лице: «Пожалуйста, сделай что-нибудь».
Но что она могла сделать?
Раз полиция ничего не делает, не должна ли Райли сама найти убийцу Реи?
От таких мыслей у Райли кружилась голова, но отвлечься от них она тоже никак не могла.
Она весь день проносила с собой книгу Циммермана, листая её всякий раз, когда у неё появлялась возможность. Она уже сбилась со счёта, сколько раз прочла её, и исписала целый блокнот заметками и цитатами из книги.
Но она прекрасно понимала, что должна вернуть книгу профессору Хейману, и собиралась сделать это прямо сегодня.
После последнего занятия Райли пошла в кабинет профессора Хеймана в психологическом корпусе и очень огорчилась, узнав, что он уже ушёл.
Она собралась уходить, когда её окликнули:
– Вам помочь?
Райли обернулась и увидела самого доктора Циммермана, стоящего рядом с главным кабинетом психологического факультета. Профессор был как обычно добродушным, приветливым и взъерошенным.
Райли покраснела, осознав, что держит в руках его книгу.
Она пробормотала:
– Эээ… Профессор Хейман дал мне вашу книгу, и я как раз зашла, чтобы вернуть её, но…
Доктор Циммерман подмигнул ей:
– Скучная книга, я понимаю. Не удивлён, что вам не удалось её дочитать.
Райли с жаром покачала головой:
– О, нет, напротив, доктор Циммерман. Она превосходна! Я прочла её всю, от корки до корки.
Доктор Циммерман с широкой и слегка удивлённой улыбкой посмотрел на неё:
– О, я польщён. Не каждый день студенты читают мои книги без принуждения! Не хотите зайти и обсудить её?
«Ещё как!» – подумала Райли. Она вошла вслед за ним в его кабинет – довольно большое и уютное помещение, заваленное книгами и бумагами.
Профессор сел в кресло за стол и кивком головы пригласил её занять один из стульев.
Райли села и положила перед собой на стол книгу, размышляя, что сказать её автору, но уже через несколько секунд она засыпала его вопросами о преступниках, о которых он писал, особенно о тех психологических факторах, что заставляли их убивать – иногда снова и снова. Райли с восторгом слушала его наблюдения и ответы.
Было очевидно, что Циммерману льстит её любопытство, а также подтверждение того, что она действительно прочла книгу. Вскоре он начал рассказывать ей о том, о чём не упоминал в ней: о так называемых «висяках», делах, так никогда не раскрытых.
Среди них было убийство и «женское обрезание» 1987 года Пегги Хеттрик в Колорадо. Недавно, спустя десять лет после её смерти, за её убийство был арестован человек, и было очень вероятно, что вскоре его посадят. Но доктор Циммерман сказал Райли, что он сомневается в том, что полиция поймала того человека.
Он рассказал ей и об изнасиловании и убийстве 1990 года Сюзан Пупар, молодой коренной американке, матери двоих детей, чьё тело было найдено спустя шесть месяцев после исчезновения. В её убийстве подозревали двоих, но так никого и не посадили.
Когда доктор Циммерман упомянул, что Пупар исчезла, выйдя с вечеринки, Райли невольно вздрогнула, так это ей напомнило убийство Реи после выхода из Хижины кентавра той жуткой ночью.
Тут доктор встревоженно сказал:
– У меня создалось чёткое ощущение, что ваш интерес в этих преступлениях не ограничивается чисто научным.
Райли молча кивнула.
Доктор Циммерман сказал:
– Насколько я помню, вы очень дружили с Реей Торсон, не правда ли?
Райли снова кивнула.
Доктор Циммерман замолчал, очевидно, ожидая, что заговорит Райли.
Поколебавшись, она проговорила:
– Доктор Циммерман, вы считаете, что то, что произошло с Реей…?
Она никак не могла заставить себя закончить вопрос.
– Вы переживаете, что убийцу так и не найдут, и что её убийство станет «висяком», как те, что мы только что обсуждали?
Райли кивнула.
На лице доктора Циммермана появилось беспокойство.
– Не знаю, что и сказать вам, – задумался он. – В тех делах присутствовал элемент сексуального насилия. В убийстве Реи этого нет. Для висяков также типично, чтобы тело жертвы не было найдено сразу же, что опять-таки противоречит случаю с Реей.
Вздрогнув, Райли сказала:
– Я была вторым человеком, который увидел тело.
– Мне очень жаль, – искренне сказал доктор Циммерман.
Между ними возникло молчание.
Наконец, доктор Циммерман медленно и осторожно проговорил:
– Мисс Суинни, не могли бы вы хранить в секрете и конфиденциальности беседу, которую мы с вами имеем?
Райли почувствовала странное покалывание.
«О чём он говорит?» – недоумевала она.
– Конечно, – проговорила она.
Циммерман уставился в окно.
– Я знаю, что сказал в тот раз на уроке профессора Хеймана, что Рея точно знала убийцу и его скоро арестуют. Но теперь… я начинаю сомневаться в этом. Если бы я оказался прав, убийца уже не был бы на свободе, хотя времени прошло ещё очень мало. И конечно, полиция…
Он замолчал, но Райли могла продолжить его мысль:
– Полиция считает, что он бродяга, полный незнакомец. Они считают что он может совершать аналогичные убийства в других местах.
Циммерман с любопытством взглянул на неё.
– Вы говорили с полицией? – спросил он. – Это интересно.
Он слегка пожал плечами и добавил:
– Что ж, даже если полиция права, а я ошибаюсь, к этому времени уже было бы какое-то продвижение в деле. А его нет.
Райли какое-то время боролась с собой.
Стоит ли рассказать Циммерману о своих собственных мыслях и ощущениях?
Послушает ли он её или просто сочтёт сумасшедшей?
Наконец, она произнесла:
– Доктор Циммерман, я думаю, что Рея знает своего убийцу – не слишком хорошо, но достаточно, чтобы не испугаться его. Я думаю, что он до сих пор в Лантоне. И я почти уверена, что он собирается снова убить.
Доктор Циммерман наклонился к ней и посмотрел на неё с большим вниманием.
– Серьёзно? – спросил он. – Что заставляет вас так полагать?
Райли с трудом сглотнула. Затем она медленно рассказала ему о двух своих опытах с проникновением в разум убийцы – когда она шла по следам Реи по кампусу той ночью и когда она стояла в комнате Реи, воображая, что он чувствовал, глядя на окровавленное тело своей жертвы.
Он слушал её, широко раскрыв глаза от интереса.
Закончив, она произнесла:
– Боюсь, что теперь вы думаете, что я совсем свихнулась.
Доктор Циммерман медленно покачал головой.
– Вовсе нет, – возразил он. – Вы пережили мощный опыт. И… Я не очень уверен… но вы можете быть близки к правде. Я помню вас с моего курса по социальной психологии – ваш ум очень логичен. И я подозреваю, что интуиция у вас также сильна.
Райли почувствовала облегчение от того, что наконец смогла с кем-то обсудить это и, кажется, была понята.
Она сказала:
– Доктор Циммерман, я очень боюсь – я имею в виду себя. Вы говорили о важности эмпатии на уроке доктора Хеймана в тот день. Что это говорит обо мне, если я проявляю эмпатию к убийце?
– Это может говорить о том, что у вас уникальный талант, – сказал доктор Циммерман. – Возможно, это не тот талант, о котором вы мечтали, но и он может оказаться очень полезным. Лучшие специалисты по составлению психологических портретов убийц иногда склонны испытывать подобные ощущения. Вы когда-нибудь задумывались о карьере в правоохранительных органах?
Райли невольно поморщилась, вспомнив, что ей сказал Райан: «Ты должна пойти в копы».
Тогда ей не понравилась эта идея, и она не была уверена, что она нравится ей сейчас.
– Нет, – честно ответила Райли.
Циммерман сказал:
– Что ж, может быть, вам стоит об этом задуматься. Что же касается эмпатии, то существует множество её видов, и не все из них приятные. По моему мнению, это какой-то миф, что садисты и убийцы лишены эмпатии. Чтобы насладиться чьими-то страданиями, ими нужно глубоко проникнуться. В отличие от устоявшегося мнения, я полагаю, что многие убийцы полностью осознают, что их жертвы – люди. И это делает их особенно… – он пытался подыскать подходящее слово, и наконец закончил: – дьявольскими.
Райли вздрогнула от этого слова.
Профессор добавил:
– Как я уже говорил, надеюсь, что эта беседа останется между нами. Понимаете, теперь я почти полностью согласен с вами в том, что убийца скорей всего до сих пор среди нас и собирается совершить ещё одно преступление. Но пока что наше мнение опирается лишь на внутреннее чувство, у нас нет никакого доказательства или аргументации, способных поддержать эту теорию. Нельзя вызывать панику, распространяя среди всех подозрительность.
– Но что мы можем сделать? – спросила Райли.
– Давайте пока просто поддерживать связь, – решил Циммерман. – Если у вас появятся новые идеи, пожалуйста, поделитесь ими со мной, а я буду делать то же по отношению к вам. Я регулярно общаюсь с полицией. Я могу передавать им любые мысли и идеи, которые могут у нас появиться.
Вставая со стула, Райли почувствовала новую, менее серьёзную тревогу.
Она вспомнила, каким сентиментальным доктор Циммерман бывал на своих уроках и как он сказал студентам на уроке профессора Хеймана обнять Райли и Труди.
– Вы же не собираетесь обнимать меня, правда? – с опаской спросила Райли.
Он улыбнулся ей озорной улыбкой.
– Не волнуйтесь, – ответил он. – У меня только студенты обнимаются между собой.
Со смешком он добавил:
– В этом смысле я немного садист.
Райли тоже рассмеялась. Доктор Циммерман нравился ей всё больше и больше с каждой минутой.
Он протянул руку и сказал:
– Оставьте книгу здесь. Я позабочусь о том, чтобы профессор Хейман получил её назад.
Райли передала ему книгу и вышла из кабинета.
Идя по коридору, она поняла, что испытывает смешанные чувства.
Она вспомнила, что Кира сказала ей про Рею: «Она думала, что ты будешь делать в будущем замечательные вещи».
Раскрытие убийств – конечно, замечательная вещь, но от этой мысли ей стало не по себе. Не такой жизни она хотела для себя.
Тем не менее, может быть, она может раскрыть хотя бы одно убийство – убийство своей подруги Реи.
Райли была рада, что ей удалось поговорить с доктором Циммерманом.
Хорошо, что у неё появился такой ценный союзник.
