25. Мойры
С тех пор, как он сбежал из рабства, Шалопуто пережил множество удивительных приключений, но ни одно из них не было столь захватывающим, как полет над толпами, наводнявшими проходы Балаганиума. Казалось, синяя ткань, которой он был обернут, не обладает материальностью: это был плащ без видимого в нем тела. Но владелица плаща говорила с Шалопуто и старалась его подбодрить.
— Успокойся, — сказала она. — Я не хочу ронять тебя на головы этих бедных людей. Они пришли сюда повеселиться, а не для того, чтобы тылкрыс выбил им мозги.
Сквозь складки ткани Шалопуто глянул вниз. Теперь они летели высоко и двигались со значительной скоростью. Если бы он упал, пострадали бы не они — скорее всего, пострадавшим оказался бы он.
— Кто вы? — спросил он.
— Позже.
— Я просто хотел узнать — вас послал Захолуст? Вы возвращаете меня на остров Простофиль?
— Нет, нет, нет. Оставь эти мысли.
— Только он бил меня ради удовольствия.
— Я слышала о жестокости Каспара Захолуста, — сказала женщина в плаще. — И он дорого заплатит за каждую из них. Успокойся, друг мой. Вся боль будет оплачена в свой срок. Доверься мне.
— Я доверяюсь, — тихо сказал Шалопуто, слегка удивившись самому себе.
— Держись!
Они подлетали к границе карнавала, где залитые яркими огнями тротуары уступали место грязи и сумраку, а дальше до самого моря простирался каменистый пейзаж.
Они летели на север, решил он; над лежавшими впереди облаками небо было темнее, чем у них за спиной. Вечер превращался в ночь.
— А куда мы направляемся? — крикнул он сквозь шум ветра, который становился все сильнее по мере их приближения к берегу.
— Скоро узнаешь, — громко ответила женщина. — Готовься. Нам придется совершить кое-какие маневры. Может немного потрясти.
Несколько секунд Шалопуто смотрел вперед, сквозь хлопающую ткань своей спасительницы, и вдруг пожалел об этом. Они приближались к каменной платформе.
— Что вы делаете! — заорал он. — Вы нас убьете!
— Не смотри, — ответила женщина. — И держись крепче.
Невзирая на совет, не смотреть Шалопуто не мог. Они мчались прямо на скалу со скоростью, означавшей верную гибель, однако в последний момент дух в ткани повернул и понес их через узкую расщелину. Его спасительница знала путь. Она пролетела сквозь скалы, не коснувшись стен, хотя временами проход становился таким узким, что Шалопуто сомневался, смогут ли они пройти. Он крепко вцепился в ткань — а какой у него был выбор? — и, наконец, почуял самый прекрасный аромат, какой только можно себе представить: чистый запах соленого океанского воздуха.
— Смелей! — сказала женщина. — Мы почти на месте.
Через несколько секунд их скорость начала снижаться. Вылетев из трещины в скале, они опустились на влажные камни.
— Теперь аккуратнее, — предупредила женщина. — Я не хочу, чтобы ты свалился.
В полутора метрах от них было море, и волны яростно разбивались об огромные валуны. За несколько секунд Шалопуто вымок с головы до пят.
— Холодно, — сказал он.
— Немного морской воды тебе не повредит, — ответила женщина, и когда она это сказала, синяя ткань раскрылась, и находившийся в ней дух обрел плоть и видимость. Женщина была стара, возможно, очень стара, и ее распущенные волосы развевались на ветру.
— Да, тылкрыс, — сказала она. — Это было не просто. Ты тяжелее, чем кажешься.
— Спасибо, что спасли меня, — ответил Шалопуто. — Но почему?
— Я сделала это не ради своего здоровья, — произнесла женщина. — Или твоего, если угодно. Я сделала это ради…
— Могу догадаться — ради Кэнди Квокенбуш.
— Верно, тылкрыс.
— Если вас это успокоит, я бы отдал за нее жизнь.
— Это успокаивает, — ответила старая женщина. — И я знаю, что это правда. Поэтому сейчас я посылаю тебя на ее поиски. Чтобы предотвратить двойную трагедию.
— Звучит не слишком оптимистично.
— Так и есть, — ответила женщина. — Но времени мало, нам следует спешить.
— Спешить куда?
— Обернись.
Он обернулся и в синей полумгле увидел маленькое двухмачтовое судно, которое не разбивалось о берег лишь благодаря команде, длинными толстыми палками отталкивавшей его от камней.
— Быстрее, быстрее, — сказала женщина в синей одежде, указав Шалопуто на доску, лежавшую между кораблем и сушей. Шалопуто посмотрел на нее с сомнением. Доска была узкой и скользкой от воды. Но старая женщина торопила, и его сомнения длились не больше секунды, поскольку в следующую он уже стоял на борту в компании улыбающейся молодой женщины с темной кожей и ярко-оранжевыми волосами. Рядом находилась третья женщина, тонкая, но крепко сложенная. Она накинула на Шалопуто плащ, в который он с удовольствием завернулся.
— Давайте-ка спустимся вниз и накормим тебя, — сказала она, и Шалопуто с радостью принял приглашение. Женщины повели его в трюм, где за огромной железной решеткой большого очага полыхал огонь. Шалопуто предложили стул, но он предпочел сесть ближе к огню. Комната наполнилась резким запахом сохнувшего тылкрыса. Появилась обещанная еда: четырехслойный бутерброд с созревшей ропа-ропа и паштетом жабал. Шалопуто съел уже половину бутерброда, когда вернулась старая женщина, переодевшись в сухие, чистые одежды, и села в кресло у очага.
— Теперь лучше?
— Гораздо, — ответил Шалопуто. Он доел бутерброд. — Вы ведь Диаманда? Одна из Фантомайи?
— Верно.
— А вы, — он указал на женщину, которая дала ему накидку, — наверное, Джефи. А вы — Меспа?
— Правильно, — сказала Меспа.
— Наши имена — это все, что говорила тебе о нас Кэнди? — спросила Джефи.
— Она не слишком много рассказывала, — ответил Шалопуто. — Она — непростая девочка, в ней есть глубина. Я даже не знаю, понимает ли она те тайны, что хранит в себе.
— Сомневаюсь, что их вообще кто-то понимает, — тяжело произнесла Диаманда.
— Мы путешествовали почти два месяца, — продолжал Шалопуто, — и я начал думать, что мы и дальше могли бы оставаться вместе, но тут она ушла, улетела…
— Она защищала тебя, — сказала Меспа.
— Это же взаимный процесс. Она защищает меня, а я — ее. Как я могу ее защитить, если даже не знаю, где она находится?
— Ты ее отыщешь, — сказала Диаманда. — Ваша история закончится не скоро.
— Правда? — Шалопуто почувствовал такое облегчение, что на глазах у него выступили слезы.
— Правда, — сказала Диаманда. — Расскажи нам, она хорошо управлялась с магией?
— Не так хорошо, как ей бы хотелось, — ответил Шалопуто. — Она знала, что я выучил кое-какие заклятья у Захолуста, и пыталась вытянуть из меня все, что я запомнил.
— Ну а ты?
— Я долго отказывался, а когда согласился, возможность ушла.
— Почему ты отказывался? — спросила Меспа.
— Как я уже говорил, она — глубокая девочка. Я боялся того, что могу в ней раскрыть. Не знал, чем все закончится, если она получит реальную силу.
Диаманда вздохнула.
— Этого никто не знает, мистер Шалопуто, — сказала она с тихой озабоченностью.
— Даже Кэнди? — спросил Шалопуто.
— Тем более Кэнди.
— Мы уверены в одном, — произнесла Джефи. — Что бы она ни учила, чем бы ни стала, она повлияет на судьбу этих островов так, как мы и представить себе не можем.
— Что же я должен сделать, кроме поисков?
— Это зависит от того, насколько все изменится, когда ты ее найдешь.
— Я отправлюсь сам по себе?
— Поначалу — да, — ответила Джефи. — Но когда ты прибудешь на остров Частного Случая, то встретишься с замечательными людьми.
— Вы не можете пойти со мной?
— Мы бы хотели, — проговорила Меспа. — Но боюсь, дела вынуждают нас двигаться в ином направлении.
— Ты должен найти ее как можно скорее и переправить в безопасное место, — сказала Джефи.
— А куда именно?
Диаманда покачала головой.
— Я не знаю, — ответила она с долей отчаяния. — То, что мы тебе скажем сейчас, уже через полчаса может устареть. На всех островах происходят странные вещи. Просыпаются силы, о которых мы надеялись никогда не услышать. Что-то лезет из глубин. Что-то падает с неба. Нигде нет ничего определенного. Ни безопасности, ни стабильности.
Шалопуто выглядел мрачным.
— Могу я спросить?.. — пробормотал он, но затем замолчал.
— Говори, — сказала Диаманда. — Если у тебя есть вопросы, задавай их сейчас. Другого времени может не быть.
— Ну раз так… — проговорил Шалопуто. — Каков худший сценарий?
Диаманда тяжело вздохнула.
— Боюсь, что на это ответить легко, — она поглядела на сестер, а потом перевела взгляд на Шалопуто. — Место, куда ударят наши враги — Двадцать Пятый Час. Если они его захватят, под угрозой окажется само наше существование.
— Как они это сделают? — спросил Шалопуто. — Как можно взять Двадцать Пятый Час?
— Большим числом и правильной стратегией, — ответила Диаманда. — Не сомневайся, силы, что против нас собираются, невероятны. Бабуля Ветошь уже долгие годы творит армию заплаточников, пряча их во тьме Полуночи. Если она их выпустит, пик Одома падет, а если тайны, хранящиеся на Двадцать Пятом Часе, окажутся под угрозой атаки и разоблачения, то, как мы живем — и здесь, и в Иноземье, — будет разрушено навсегда. Наступит полный хаос, и все, что создает жизнь на островах, вся радость, любовь, смысл — все это будет уничтожено. Словно мы и наш мир никогда не существовали.
Шалопуто опустил голову на руки. Хотя он сидел у огня, ему вдруг стало очень холодно.
— Как это возможно? — спросил он. — Происходят такие кошмарные вещи, и никто ничего не знает. — Он поднял голову. — Слушайте! — сказал он. — Вы ведь слышите музыку Карнавала. Десятки тысяч людей танцуют и поют… и никто ни о чем не догадывается!
— Они догадываются, — проговорила Диаманда. — Люди на островах давно знают, что в воздухе носятся дела большой важности. Они просыпаются в слезах и в ужасе, не понимая, почему. Они целуют и обнимают своих детей, словно боятся, что могут их больше не увидеть.
— И однако же никто об этом не говорит, — сказал Шалопуто.
— Некоторые говорили, — ответила Джефи. — Но Живорез о них позаботился, и они внезапно исчезли.
— Ужас, — сказал Шалопуто.
— Что до обычных мужчин и женщин Часов, они просто живут своей жизнью. Мирно стареют. И отворачиваются от своих догадок.
— Но есть хоть какая-то надежда?
— Конечно есть, тылкрыс, — горячо произнесла Диаманда. — Но тебе придется потрудиться. Я оставлю тебя с моей сестрой Меспой. Она передаст тебе инструкции. Приятно было пообщаться, тылкрыс Шалопуто. Джефи, идем. Нам надо многое сделать.
Женщины ушли, и несколько секунд Шалопуто смотрел в огонь, размышляя о разговоре. Наконец, Меспа сказала:
— Когда ты будешь готов, мой капитан…
— Простите, — не понял Шалопуто. — Ваш кто?
— Это распоряжение Диаманды, — ответила Меспа. — Ты будешь капитаном этого корабля. Он называется Лад Лимбо.
— Почему я?
— Потому что Диаманда тебе доверяет.
— Но я даже не знаю, как управлять кораблем.
— Научишься по ходу дела. Кэнди в тебя верит, и мы тоже. Хочешь подняться на палубу?
Они вышли под неяркий свет звезд. Повсюду на корабле висели фонари, освещавшие команду, столпившуюся в середине палубы. Кто-то из них был человеком, кто-то — нет. Когда появился Шалопуто, они шумно приветствовали его, смутив еще больше.
— Вот ваша команда, капитан, — произнес шкипер в вымокшей форме. Он был худым, забавным существом и слегка нервничал. — Меня зовут До-До, и я ваш помощник.
— Ясно, — сказал Шалопуто, настолько удивленный внезапным повышением своего статуса, что никак не мог собраться с мыслями. — Рад познакомиться.
— Может, вы что-нибудь хотите сказать команде? — спросил До-До.
— О чем?
— Например, о нашей цели. Или о том, что мы будем делать, когда прибудем туда.
— Прежде, чем ты скажешь речь, — проговорила Меспа, — позволь пожелать тебе приятного путешествия, капитан.
Шалопуто взял Меспу за руку и тихо отвел подальше от своего помощника.
— Я не могу, — сказал он. — Не могу управлять целым кораблем.
— Конечно, можешь, — ответила она, глядя ему прямо в глаза. — Поверь, прежде, чем война закончится, от тебя потребуется гораздо больше, чем это. Мужайся. Ты — часть великого и лучшего, Шалопуто.
С этими словами она завернулась в плащ и в ту же секунду исчезла.
Шалопуто смотрел на пустое место, где она только что была, надеясь вопреки всему, что Меспа вернется и объявит, что все это была просто шутка. Но она в самом деле ушла, и глаза команды — его команды, — повернулись к нему в ожидании речи.
Он был обязан ее сказать. Что бы ни случилось потом.
Мысленно досчитав до трех и на счет «три» отведя глаза от пустого неба, Шалопуто посмотрел на собравшуюся команду.
— Добрый вечер, — сказал он. — Меня зовут Шалопуто. Я тылкрыс. И ваш капитан.
