Глотов полулежал на диване, закинув скрещенные ноги на спинку кресла, и смотрел на обед, доставленный в номер. Есть ему не хотелось, и он подумал, что лучше бы попозже спустился в кафе, а не корчил из себя сибаритствующего аристократа. Стас ждал Боннета, который должен был доложить ему о результатах поездки на объект, и не мог думать ни о чем. Время текло медленно, как будто продиралось сквозь вязкую субстанцию неподвластных ему событий.

Внезапно раздался стук в дверь, и в номер вошла Изабелла. Это не столько удивило, сколько насторожило Глотова. Ведь раньше она никогда его не навещала.

– До тебя не дозвонишься, – сказала девушка с легким налетом возмущения.

Глотов, не сходя с дивана, снял с кресла ноги, дотянулся до телефона и поправил трубку.

– Разжижение мозга, – мрачно констатировал он.

– Я тебе отбила аппетит? – спросила Изабелла, покосившись на стол, уставленный тарелками.

– Нет, ты мне не отбила аппетит. У меня его не было и нет. Что стряслось? – Глотов встал, подошел к девушке и взял ее за плечи.

– Звонил некий Мигель, – сказала Изабелла, никак не реагируя на прикосновения Стаса. – Сказал, что твой коллега серьезно ранен. Он сейчас в больнице.

– Что! В него стреляли? Давай подробности. – Глотов усадил Изабеллу на диван рядом с собой и застыл в ожидании ответа.

– Нет, не стреляли. Производственная травма. Так сказал этот Мигель. Но это еще не все. – Изабелла сделала небольшую паузу и продолжила: – Потом позвонил помощник коменданта военной базы. Он заявил, что весьма сожалеет по поводу этой беды. Но дело не должно стоять. Есть договоренность, по которой ты обязан предоставить ему специалиста по подводным работам. Вот телефон, по которому ты должен позвонить и поговорить с ним. – Она протянула Стасу бумажку с цифрами. – На, возьми.

«Какая еще производственная травма?! Полная нелепица!»

Мысли Глотова прервал звонок по внутреннему телефону.

– К вам посетитель, сеньор Мартинес. Назвался Мигелем. Он ждет вас внизу, – сообщила постояльцу сеньора, увлекающаяся чтением.

– Ко мне пришли. Подожди меня здесь. Я ненадолго, – сказал Стас Изабелле.

Мигель с понурым видом сидел на диване, возле кадки с цветущим кактусом.

– Давай, рассказывай. – Глотов присел рядом. – Что там за производственная травма?

– Трос сорвался с крана и перебил ноги вашему сотруднику. Его отвезли в больницу, – сказал Мигель с виноватым выражением лица.

– Понятно. Что с канализацией?

Мигель подробно изложил результаты экспертизы объекта.

– То есть им нужен водолаз, чтобы вырезать решетку в сливной трубе, которая выходит в реку. Так? – спросил Глотов.

– Точно так, – подтвердил Мигель. – Боннет сказал, что у вас есть такие специалисты. А Том, помощник коменданта, уже все согласовал со своим начальством и торопит меня. Что будем делать?

– Что делать, что делать… Работать! – сказал Глотов. – Я этому Тому сам позвоню, а ты будь на связи.

– Еще вот что. – Мигель сделал небольшую паузу. – Больничка, куда солдаты доставили вашего коллегу, оставляет желать лучшего. Народная больница – ее здесь так и называют. Туда тащат всех подряд со всеми травмами, болячками и заразами. Проходной двор. Йодом намажут, пластырем залепят, температуру собьют. Это все, на что способны тамошние лекари.

– Понял. Жди звонка и ничего не бойся, – сказал Глотов, хлопнул Мигеля по плечу и уда лился.

– Да это не больница, а самая настоящая клоака! – воскликнула Изабелла, когда узнала, где лечится Боннет. – Его надо оттуда немедленно забирать, а то подхватит какую-нибудь заразу. Туда кого только не привозят!

– И куда его девать? – спросил Глотов. – Можешь что-нибудь предложить?

– К доктору Блумбергу, в частную клинику. Мы с ним лично знакомы. Сейчас я ему позвоню и договорюсь.

– Договаривайся, а я Боннета туда сам переправлю.

Народная больница действительно оставляла желать лучшего по всем параметрам, начиная с облупленных стен и заканчивая обилием больных, лежащих везде и на чем попало. Стоны, просьбы, проклятья, медикаментозная вонь, разбавленная запахами испражнений, санитары в халатах сомнительной свежести.

Боннета Глотов обнаружил на втором этаже. Тот лежал на деревянном топчане возле окна, укрытый простыней. Он имел бледный вид, но был в сознании.

– Ты как здесь? – спросил Глотов, присев на край топчана.

– Правая – закрытый перелом голени, левая – трещина и сильный ушиб. Короче, безногий инвалид, – ответил Боннет и криво усмех нулся.

– И как тебя лечат?

– Вкололи обезболивающее и велели чего-то ждать. Вот я и валяюсь тут уже бог знает сколько времени.

– Я тебя перевезу в другое место, к доктору Блумбергу. У него клиника возле национального парка. Изабелла уже договорилась с ним насчет тебя. – Глотов машинально положил руку на колено больного и увидел, как тот поморщился от боли. – А теперь доложи вкратце самое основ ное.

Стас внимательно выслушал рассказ Боннета и сказал:

– Ты молодец, парень! Классно сработал! Буду держать тебя в курсе. Ты хоть как-то передвигаться можешь?

– На костылях, наверное, смогу. Да только вот их мне не выдали.

– Черт с ними, с костылями! На руках донесу. Я сейчас.

Глотов поймал первого же санитара, попавшегося ему на глаза, и спросил, сколько стоит перевезти отсюда больного в другое место. Он даже не поинтересовался, есть ли такая возможность, знал, что деньги решают все проблемы подобного рода. Тут же нашелся санитарный фургон с водителем в бермудах и озорной кепке.

Глотов поместил Боннета в отдельную палату клиники Блумберга и отправился в отель «Морские дали».

Вечерело. Карнавальный мусор уже был убран, по крайней мере в центре города. Глотов глядел из окна такси на замутненные сумерками дома, проплывающие мимо, и подумал, что настал час Х, момент истины. Если он им не воспользуется, то какого хрена сюда приперся?!