На следующий день Чейн пригласил в свой кабинет всех своих заместителей, а также Банга, Рангора и Гваатха. Он заранее предполагал, что разговор получится не из приятных, но действительность превзошла все его ожидания.

Во-первых, в образе секретарши вместо бедной Галы вновь предстала Мила. Элитный агент ВР буквально кипела от злости, и лишь суровые взгляды Джона Дилулло удерживали девушку от весьма резких поступков. Чейн на всякий случай даже переставил со стола на подоконник вазу с цветами — она была довольно тяжелой, а Мила иногда вела себя на редкость непочтительно.

Во-вторых, выяснилось, что Гваатх так и не обнаружился. Парагаранец исчез где-то в окраинных кварталах Мэни-сити, причем его в последний раз видели с сумкой, полной денег. Можно было не сомневаться, что сумка эта быстро опустела. А вот что произошло потом?

Но хуже всего оказалось то, что исчез и Рангор, отправившийся на поиски друга. А это уже пахло большими неприятностями. Разумный волк не увлекался азартными играми и не пускался в безудержный запой, как порой случалось с мохнатым парагаранцем. А постоять за себя он мог, да еще как! Куда же он делся? — Выслушав эти малоприятные новости, Чейн расстроился. Но все же взял себя в руки и рассказал о своих планах, особо не вдаваясь в детали.

— Так что я отправляюсь в Свободные Миры этим же вечером, — закончил Чейн. — Со мной полетят… — он помедлил, обводя цепким взглядом своих давних друзей. — Селдон, Рутледж и Банг. Мне нужны также Рангор с Гваатхом. Сразу после совещания мы отправимся на их поиски. Еще не хватало, чтобы в Мэни-сити пропадали один за одним лучшие помощники Шерифа!

— А я? — обиженно осведомился Бихел…

Чейн дружески улыбнулся своему секретарю:

— Джордж, ты возьмешь на себя весь удар бумажного потока. Факсимильная печать в твоих руках, так же как и все остальные печати. Формально я оставлю своим заместителем Клайна, но ты же знаешь, как Эрих работает с документами.

Белобрысый немец хмыкнул, небрежно откинувшись на спинку кресла и попыхивая сигаретой.

— Я отправляю их в сортир, — пояснил он, с ухмылкой глядя на насупившегося Бихела. — Уж так меня воспитал отец. Так что лучше тебе, приятель, самому орудовать в канцелярии, если не хочешь маленького бунта. Доннерветер, пограничники — народ обидчивый, и поступать с их дурацкими писульками надлежит очень вежливо.

Мила молча так посмотрела на Чейна, что тот даже заерзал.

— Джон, вы возьмете в свои руки подготовку к празднику, — неровным голосом продолжил он, подчеркнуто игнорируя возмущенные взгляды боевой подруги. — А Эрих продолжит вести работу с дальними мирами, где старатели толком и не знают о переменах в Клондайке. Надо сделать все возможное, чтобы делегации Федерации, Империи хеггов и Свободных Миров не только прилетели на Мидас, но еще и остались довольными всем увиденным. Ну а Патрулем пока останется командовать мой заместитель контр-адмирал Саварж.

Думаю, мое отсутствие не продлится больше месяца. В крайнем случае, двух. Поверьте, мне очень не хочется покидать Клондайк, но так уж складывается ситуация.

Мила с задумчивым видом направилась к окну. Чейн поспешно встал из-за стола.

— На этом совещание считаю законченным, — сказал он. — Перед отлетом я встречусь с каждым из вас тет-а-тет, и мы поговорим о том, что еще предстоит сделать.

Мила остановилась, нежно поглаживая пальцами хрустальную вазу.

Дилулло понимающе кивнул и тоже встал.

— Что ж, новость не из приятных. Но приказы командира не принято обсуждать. Я понимаю ситуацию так: завоевать место Шерифа трудно, а удержать его в десять раз сложнее! Что ж, чудес не бывает даже в Клондайке… Ладно, сейчас главное найти Рангора с Гваатхом. Джордж, чего встал на дороге, пошли!

Бихел упрямо тряхнул головой, не желая уступать без словесного боя. Но Дилулло так посмотрел на новоиспеченного секретаря, что тот уныло опустил голову и первым вышел из зала. За ним последовали все остальные. Мила захлопнула дверь и, обернувшись, тяжелым взглядом посмотрела на Шерифа:

— Морган, ты не волк, а свинья!

Чейн разозлился:

— А чего ты ждала, красотка? Что я заброшу все дела и буду ублажать тебя днем и ночью? Лицо рыжеволосой красавицы вспыхнуло.

— За кого ты меня принимаешь? Ты же знаешь, что я имею в виду!

— Ничего я не знаю, — буркнул Чейн, отводя глаза. — Я даже не знаю, как выглядит твой дружок Пол Элдридж. Но очень хочу узнать. Уж не в той ли он спрятался дыре, куда провалились Рангор с Гваатхом? Что скажешь?

Мила замерла с полуоткрытым ртом. На ее лице стал разливаться багряный румянец.

— Рендвал… — едва слышно произнесла она. — Поганец, ведь это он рассказал тебе о Поле? Морган, поверь, я не имею никакого отношения…

Она запнулась на мгновение, и эта пауза сказала Чейну больше, чем ему хотелось. Он направился к двери. Мила попыталась преградить ему дорогу, но варганец одним движением плеча отодвинул ее в сторону.

* * *

Когда на Мэни-сити стала опускаться мгла и главный город старателей запылал огнями многочисленных реклам, Чейн вышел из маленького двухэтажного дома, что располагался возле набережной реки, на южной окраине города. Здесь он втайне от всех, даже от Дилулло, вот уже год снимал маленькую квартирку. Хозяйка дома, подрабатывавшая продажей дешевого спиртного и наркотиков, даже не подозревала, что одним из ее постояльцев являлся сам Шериф. Впрочем, этого Чейна с трудом бы узнал даже Джон Дилулло.

В затрапезной куртке, с мятой шляпой на голове и холщовой сумкой на плече, которую обычно носят нищие, варганец мало напоминал самого себя. А искусству менять внешность он научился у Селии. Молодая предсказательница не зря много лет промышляла воровством в Мэни-сити и владела всем арсеналом уловок карманников. Она колдовала над лицом Чейна больше трех часов, и теперь он чудесным образом превратился в голубоглазого блондина с впалыми, давно не бритыми щеками и иссеченным шрамами подбородком.

Выйдя на мостовую, Чейн остановился и глубоко вдохнул сырой воздух. Недавно прошел дождь, и улицы окраины сразу же стали благоухать всем набором самых неаппетитных запахов. Чейну этот букет нищеты был прекрасно знаком — им пахли многие окраинные улицы его родного Крэка, главного города Варги. А уж о Мрууне, самом знаменитом воровском мире Отрога Арго, и говорить не приходилось — его непередаваемые ароматы можно было ощутить в космосе еще за пару световых лет от планеты!

Как ни странно, Чейн сразу же почувствовал себя значительно лучше. Галактическая политика со всеми ее хитросплетениями на время осталась где-то далеко. А здесь, в узких, кривых переулках, все шло своим чередом, и эта простая жизнь обычных людей была привычной для молодого варганца. Горожанам Мэни-сити, так же как и обитателям всех остальных городов галактики, было, в общем-то, наплевать на Договор, на Федерацию с Империей, да и на Патруль тоже. И это было замечательно!

Где-то наверху распахнулось окно, и на Чейна хлынул поток помоев. Он отскочил в сторону и, отряхиваясь, разразился проклятиями. В открытом окне второго этажа он увидел молодую пышнотелую женщину с тазом в руках. Она хохотала, глядя на незадачливого прохожего.

Чейн хотел было сказать, что думает о ней, в самых отборных выражениях, но затем усмехнулся и беспечно махнул рукой, — мол, все нормально, не впервой умываться дерьмом! Перейдя на другую сторону улицы, он увидел, как к нему бегут двое босоногих мальчишек.

— Эй, дядь, дай монетку! — крикнул один из парнишек, протягивая к нему худую смуглую руку. — Дай, дай, дай!

— Нет, дай мне! — возмущенно крикнул парнишка поменьше и с силой оттолкнул приятеля. — Ты сегодня уже ел один раз, а мне достался только один черствый сухарь! Дядь, дай монетку, дай!

Чейн машинально засунул руку в карман, но обнаружил там только несколько кредиток, завернутых в грязный носовой платок. Так ему велела носить деньги Селия.

— Завтра дам, — пообещал он и торопливо пошел к перекрестку.

Ему в спину полетели комья грязи.

— Как же, дашь ты! — обиженно вопили ребята. — Жмот проклятый, чтобы ты лопнул!

Чейн только поглубже надвинул мокрую шляпу на голову. Хорошее его настроение мигом улетучилось. «Пьяное небо, да что же это со мной стало? — с тоской подумал он, перешагивая через кучи отбросов, гниющих прямо на улице. — Почему я начисто забыл об этих людях? Похоже, все эти свалившиеся мне на голову миллионы здорово задурили мне мозги. Давно ли я сам бегал по окраинам Крэка в надежде хоть где-нибудь стащить у зазевавшегося торговца пирог с прилавка? А став Шерифом, я хоть раз вспомнил об этих обитателях городского дна? Черта с два! И, наверное, уже завтра забуду о них, когда понесусь к Свободным Мирам на своем флагманском звездолете… Дьявол, как же легко и незаметно можно оскотиниться, забравшись волей случая на пирамиду власти!» Из распахнутой двери какого-то кабака на улицу выбежали двое пьяных парней. Один из них с размаху ударил пустой бутылкой о стену и, грязно выругавшись, бросился на приятеля, выставив перед собой иззубренное горлышко. Второй парень испуганно вытаращил глаза и, пошатываясь, стал отступать. Споткнувшись о брусчатку, он полетел на спину. Наверное, это падение стоило бы ему жизни, если бы Чейн не остановил парня с разбитой бутылкой хорошим ударом в затылок. Тот без звука рухнул лицом прямо в грязную лужу.

Скрипнув зубами от злости, Чейн пошел дальше, стараясь не оглядываться. Он невольно вспомнил расстроенное лицо Милы, смывавшей в озере на Тайгере с разгоряченного лица кровь только что убитых ею людей. Тогда, после жестокой схватки на плато, она всхлипнула и спросила: «Морган, неужели везде, на всех мирах происходит то же самое? В чем же тогда смысл развития цивилизации — в том, чтобы зарезать себе подобного не обычным, а лазерным ножом?»

Чейн невольно поднял глаза вверх. Там, среди редких темных облаков, кое-где дрожали холодные сырые звезды. «Да, там происходит то же самое, — подумал он. — Самые сильные и смелые люди и нелюди охотятся друг за другом в погоне за наживой, а самые слабые и робкие роются в отбросах на городских улочках и надираются в кабаках до полной потери чувств. Так было и тысячу, и десять тысяч лет назад! Большой космос не принес никому счастья, не сделал никого разумнее, добрее и справедливее. И моим родителям очень не нравилось это. Наверное, именно поэтому они и попытались привить Звездным Волкам азы христианской религии. Увы, им ничего не удалось сделать…

Я пошел иным путем. Не стал даже пытаться залезть в душу к варганцам, а просто сделал так, чтобы бывшие пираты отныне считались не изгоями галактики, а ее полноправными гражданами. И кое-что получилось! Вчера, например, варганцы сумели спасти Базу Свободных Миров от полного уничтожения. Погибли два Звездных Волка — но на этот раз не зря. И все это — дело моих рук! Что же, теперь я позволю каким-то проклятым политикам отобрать у меня то единственное, чем я могу гордиться в своей жизни? Все зло, что творится в мире, не под силу исправить даже господу богу — но то, что мне удалось сделать, я никому не отдам без драки!»

Ярость заклокотала в груди Чейна. Он осознавал, что этот поход по притонам Мэни-сити был чистейшей воды безрассудством, но теперь понимал, почему решился на этот шаг. За последний год он слишком высоко взлетел в сферы галактической политики, откуда простые люди и негуманоиды уже казались одной громадной серой массой. Но сейчас он опустился на почву реальной жизни, и она позволила ему вновь твердо встать на ноги. Все его проблемы отсюда, с улиц окраины Мэни-сити, казались сущими пустяками. Тысячи и тысячи людей здесь ежедневно борются за право на жизнь. Что по сравнению с этой борьбой все схватки с разбойными негуманоидами и даже Третьей силой?

Пройдя несколько улиц, он увидел на приземистом двухэтажном здании трактира вывеску «Пышка». Из распахнутой двери неслись шумные голоса подвыпивших людей, звон бутылок, хриплая ругань. Если Селия не ошиблась, то этот обычный с виду трактир и являлся той самой дырой, в которую без следа провалились Гваатх с Рангором.

Подняв потертый воротник, Чейн шаркающей походкой переступил через порог и, спустившись по скрипучим деревянным ступеням, оказался в большом, сером от табачного дыма зале. За десятками столов сидели люди и гуманоиды разных рас. Они пили вино из больших глиняных кувшинов, спорили, бранились, распевали песни Между столами сновали разбитные девушки с подносами в руках. То и дело к ним обращались с разными скабрезными предложениями, но девушки отвечали только смешками и не сердились, когда их хлопали по попкам или задирали юбки По-видимому, они уже всего насмотрелись и удивить их было трудно.

Чейн помедлил у порога, оглядываясь. Сколько ночей он просидел в молодые годы в таких же трактирах на Варге! Когда-то пьяные посиделки с друзьями казались ему единственным приятным способом убить время. Компания веселых приятелей, доброе вино, азартная игра в кости — что еще нужно Звездному Волку, только что вернувшемуся из очередного рейда?.. Гваатх тоже любил подобные пирушки в самых сомнительных трактирах, так что Селия, похоже, вновь не ошиблась в своих прогнозах. Правда, мало ли таких крысиных дыр на окраинах Мэни-сити? Наверное, не одна сотня.

Кто-то рядом взревел трубным голосом. Чейн резко обернулся и увидел, как двое парней вцепились в лохматого четырехрукого гуманоида. Громко ругаясь, они обвиняли гуманоида в том, что он смошенничал в карточной игре. Гуманоид же, не говоря ни слова, попросту схватил парней за шивороты и стукнул их лбами Оба рухнули на пол.

Чейн ожидал, что люди из-за соседних столов немедленно бросятся на защиту своих собратьев. Но они, казалось, даже не обратили внимания на этот маленький инцидент.

Пробегавшая мимо официантка с подносом в руках остановилась возле Чейна. Наверное, на его лице слишком явно можно было прочитать удивление, и девушка хихикнула:

— Господин, хозяин нашего трактира — негуманоид с Саргала. Поэтому здесь всегда рады и людям, и негуманоидам. Если вам это не нравится, лучше поискать другой кабак.

Чейн поманил девушку к себе.

— И много в городе таких трактиров, как ваш, красотка? — с улыбкой спросил он.

— Нет, очень мало. В Мэни-сити не очень-то любят лохматых парней. Но ведь деньги-то у них тоже водятся, верно, господин?

— Почему ты называешь меня господином? Не слишком ли много чести для такого простого парня, как я?

Девушка хихикнула:

— А почему же у вас на пальце левой руки светится кольцо из звездного жемчуга? Да и походка у вас не та, что у городских нищих. Я слышала, что господа иногда любят переодеваться и ходить по бедным кварталам. У меня глаз наметанный, особенно на агентов князей!

Чейн взглянул на левую руку и мысленно чертыхнулся. И как он мог забыть снять кольцо?

Девушка упорхнула, подарив ему на прощание очаровательную гримаску. А с соседних столов на Чейна уже уставились десятка два настороженных и недобрых глаз.

— Что? — рявкнул мускулистый лысый толстяк в потертой кожаной куртке. — Эта рвань — переодетый шпик? То-то я гляжу, что он торчит у порога, вытаращив зенки, как будто имеет на это право. Чего вынюхиваешь, крыса?

Кулаки Чейна сжались, мускулы напряглись, готовясь к молниеносному прыжку. Сколько драк в кабаках за его плечами — почему бы не позабавиться еще раз? Но тут он вспомнил, как год назад на Ледяной планете, на Базе Флота, к нему точно так же приставал рыжий Мик, агент ВР. Кто знает, как пошли бы все дальнейшие события, если бы он тогда не сумел сдержаться и попался бы на ту подставку адмирала Рендвала? Вряд ли сейчас он был бы вице-адмиралом Патруля и тем более Шерифом. А ведь как чесались тогда у него кулаки на громилу Мика!

Чейн расслабился и постарался ухмыльнуться порадушнее.

— Ну что ж, парни, сдаюсь, вы меня раскрыли! — хохотнул он. — И какой черт меня дернул наняться к Шариму в ищейки? Честно говоря, я порой с пьяных глаз собственных штанов по утрам найти не могу, куда мне лезть в сыскари. Ладно, раз это дурацкое кольцо меня заложило, словно зеленого сопляка, то и я за него держаться не стану. — Он поймал за руку пробегавшую мимо официантку и бросил ей кольцо на поднос. — Эй, красотка, плачу за всех! Тащи вина и жаркого на всю честную компанию, да живо!

Девушка осторожно взяла кольцо, повертела его в пальцах и ахнула — таких переливов звездного жемчуга она в жизни не видала. Торопливо спрятав кольцо в лиф, она подарила Чейну восторженную улыбку.

— Я мигом, господин!

Чейн подмигнул ей и, взяв свободный стул, подсел к лысому толстяку. Тот осклабился и протянул Чейну волосатую лапищу.

— Вот это по-нашему! По мне так и самый вшивый шпик — тоже человек, особенно если он готов поставить старине Друнде стаканчик доброго винца.

— Стаканчик? — ухмыльнулся Чейн и отодвинул в сторону глиняную тарелку с обглоданными костями — Ставлю свои дырявые носки против твоей курительной трубки, что под стаканчиком ты имеешь в виду вон ту здоровенную бочку ведер этак на сто.

Толстяк захохотал и одобрительно хлопнул Чейна по плечу:

— А ты не дурак, хоть и шпик! Меня зовут Друнда. А это мои приятели — Сей, Шуран, Юпер и Лион. Они уже здорово накачались, но еще держатся. Может, им тоже перепадет по капельке?

— Я же говорю — угощаю всю компанию!

Вскоре за столом закипело неподдельное веселье. Чейн уже забыл о своем прежнем хитроумном плане поисков пропавших друзей. У него в распоряжении был давний и хорошо проверенный метод, как развязать языки завсегдатаям любого кабака, — вино. И этот проверенный метод не подвел его.

Когда был опустошен пятый кувшин с дрянным бренди, пятеро выпивох стали лучшими друзьями Чейна. Он узнал, что Друнда и его собутыльники когда-то работали старателями в Красном Шаре, заработали по куче рентген и решили закончить свои дни в Мэни-сити.

— Понимаешь, друг, — говорил побагровевший Друнда, то и дело прикладываясь к глиняной кружке, — я рассудил так: уж если за двадцать лет копания в шахтах я ни черта не заработал, кроме грыжи и лейкемии, то стоит ли дальше торчать в этом проклятом Шаре? Уж лучше нищенствовать в этом паршивом городишке, чем загибаться в норах на Регенде-5. Ну и жуткая планетка, я доложу тебе! Старатели там дохнут, словно мухи.

— Красный Шар… — пробормотал Чейн, тупо глядя на дно своей пустой кружки. — Что-то я слышал про это дерьмо. Уж не там ли добывают розовые алмазы?

— Точно, — кивнул Друнда. — Кое-кто добывает — видел я таких везунчиков. А по том хоронил их в Гнилом овраге, что начинается прямо за нашим старательским поселком. Дьявольский это камень — розовый алмаз, надо тебе сказать, приятель! В жизни не видел человека, которому бы он принес удачу. Но ведь сколько стоит-то! Не поверишь — крупинка в спичечную головку ее личиной потянет на большее число кредитов, чем звездная жемчужина с кулак величиной! А все потому, что богатые дамочки на всех цивилизованных мирах сходят по этим проклятым камешкам с ума. Понятно, почему люди слетаются в Красный Шар, как мухи на дерьмо. О гуманоидах и говорить не приходится — эти мохнатые парни все помешаны на поисках сокровищ. Не зря паук Ироксил отлавливает их в этой дыре целыми пачками!

— Ироксил? — насторожился Чейн. — Где-то я слышал это имя… Нет, ошибся.

Он взял свой кувшин и налил Друнде очередной бокал бренди. Толстяк опустошил его тремя здоровенными глотками, а затем посмотрел на Чейна мутным взглядом, в котором едва теплилась искра разума.

— Ты не слыхал про паука Ироксила? Да какой ты тогда, к черту, агент Шарима? Ведь Ироксил — его правая рука… вернее, правая клешня!

Чейн понял, что совершил ошибку. К счастью, Друнда уже накачался настолько, что почти сразу же забыл о своем открытии. А его четверо приятелей уже отключились и дремали, уронив головы в тарелки с обглоданными костями.

— Ироксил… — просипел Друнда, взяв с глиняного блюда трясущимися руками сочный кусок жаркого. — В следующий раз, когда я увижу этого ублюдка, то непременно харкну этой поганке прямо в его бледную морду! Понимаешь, друг, Ироксил в последнее время облюбовал этот кабак. А все потому, что здесь всегда полно гуманоидов и никто их не гонит взашей, как в других тавернах. Ну, Ироксил и ходит между столиков, выглядывает товар посвежее. Ему нужно не просто мясцо для копий Красного Шара, а мясцо свежее и крепкое! За крепких гуманоидов этому чертовому работорговцу перепадает немало кредитов, так что он не жалеет вина, если надо задурить голову очередному мохнатому парню.

У Чейна засосало в желудке от неприятного предчувствия.

— Друнда, друг, а ты случайно не видел здесь мохнатого парня по имени Гваатх? Он с планеты Парагара и просто помешан на играх. Этот урод задолжал мне сто монет, а потом словно сквозь землю провалился.

Толстяк захохотал:

— Ну кто здесь не знает Гваатха? Таких дураков, чтобы спускать каждый вечер по десять тысяч кредитов, я давно уже не видал. Плакали твои денежки, друг!

— Почему плакали? — упавшим голосом спросил Чейн.

— Потому что твой Гваатх уже, наверное, летит рыбкой в Красный Шар! Как только он проигрался в пух и прах, Ироксил мигом подцепил его на крючок. Напоил как следует, подсунул подписать кое-какие бумаги — и фьюить! Я сам видел, как твоего храпящего дружка грузили в фургон, словно бревно. Ничего, годик-другой помахает киркой в шахтах Красного Шара, немного поостудит свои мозги, — глядишь, и отдаст тебе должок. А еще вернее, застрянет в этом проклятом Шаре как заноза в заднице, пока не сдохнет.

Чейн разразился проклятиями:

— А волк? Ты не видел волка Рангора? Они с Гваатхом большие приятели.

Друнда молча протянул ему пустую кружку. Чейн сразу же наполнил ее, но толстяк неожиданно упал лицом на стол и шумно захрапел.

Проклиная все на свете, Чейн запустил ему в волосы руку, поднял голову Друнде и плеснул ему в лицо бренди. Бывший старатель слегка приоткрыл глаза

— Ты видел волка Рангора? — жестко повторил Чейн.

— Волк… — пробормотал Друнда. — Его… Гваатх… продал…

— Продал?! Кому? Да говори же, болван!

— Купцу… из Свободных Миров… Тому, что собирает… космический зоопарк… Волка… у него не было земного волка, а тут Гваатх с пьяных глаз ему и предложил своего приятеля… Усыпил его как-то и продал за сто кредитов…

Друнда закрыл глаза и громко захрапел.

Чейн процедил сквозь зубы самые отборные ругательства и поднялся из-за стола. И увидел на пороге таверны высокого бледного человека в черном плаще. Он держал в руке станнер.

— Ты хочешь увидеть своего дружка Гваатха? — осклабившись, спросил Ироксил. — Что ж, это я могу устроить.

Чейн хотел было отпрыгнуть в сторону, но выпитое вино замедлило его реакцию. Мощный парализующий заряд ударил прямо ему в лицо, и Чейн ощутил дикую боль. А затем провалился в какую-то темную яму.