Выходя из стасиса, люди приходили в себя медленно, но верно – так осада, осуществляемая небольшой, но хорошо организованной армией, тем не менее, постепенно достигает своей цели. Мургена и Ворчуна уже понесли наверх на носилках.

Ворчун не произнес ни слова и даже не приложил к этому ни малейших усилий, хотя не спал и был в сознании. Он долго и пристально разглядывал меня. Понятия не имею, что творилось у него в голове. От всей души надеюсь лишь, что он в своем уме.

Прежде чем отбыть наверх, Мурген слегка сжал мою руку. Надеюсь, это было проявлением благодарности или желания подбодрить.

Жаль, очень жаль, что он не мог разговаривать, не мог сообщить мне нужную информацию или дать совет. До сих пор я не слишком задумывалась о том, какова будет моя роль после того, как Плененные проснутся. В основном исходила из предположения, что смогу вернуться к своим Анналам – или останусь Знаменосцем, если Анналами захочет заниматься Мурген.

Все больше и больше людей спускались к нам, хотя я послала наверх предостережение, что подниматься будет крайне тяжело.

Белая ворона продолжала ругаться и болтать полубессвязный вздор, пока не потеряла голос. Меня беспокоила Госпожа. Она так долго и успешно руководила этой крылатой шпионкой, ни разу не выдав себя, даже когда пыталась помочь мне свести концы с концами, но сейчас выглядела как человек, утративший всякий контроль. Даже над собой. Я снова и снова заверяла ее, что она окажется наверху при первой же возможности. Как только Дой, Сари и Гота подготовили Тай Дэя, я дала «добро» на его отправку. За ним должен был последовать Одноглазый, потом – Госпожа. Прабриндрах Драх был последним – на этот раз.

Тобо был очарован отцом. Мне кажется, он никак не мог до конца поверить, что, наконец-то, видит этого человека во плоти. Обстоятельства сложились так, что чуть ли не со времени его зачатия родители жили врозь.

Мальчик хотел подняться наверх вместе со своей семьей, но я удержала его.

– Тобо, оставайся здесь. Для тебя полно работы. Наглядишься на отца после того, как мы поднимем Госпожу и князя. Привет, Суврин. А тебя что сюда привело?

– Любопытство. Любопытство господина Сантаракситы. Он настоял, что должен непременно увидеть эти пещеры. Буквально свел меня с ума рассказами о том, сколько религиозных легенд с ними связано. Оказаться так близко и не познакомиться со всем этим лично – нет, это было выше его сил.

– Понятно.

Теперь я заметила и старого библиотекаря. Он шел вдоль ряда древних людей, внимательно разглядывая каждого, что-то бормоча себе под нос и время от времени возбужденно подпрыгивая. Лебедь ни на шаг не отставал от него, то и дело напоминая, что руки надо держать при себе – Сантараксите так и хотелось потрогать и чуть ли не обнюхать каждый кусочек древнего металла или материи. До него, похоже, никак не доходило, что хотя в этих древних людях еще сохранилась жизнь, они были очень уязвимы.

– Лебедь, веди его сюда, – мне хотелось поговорить с Сантаракситой как со специалистом по древним временам. Понизив голос, я сказала Суврину: – Ты отдаешь себе отчет в том, что именно тебе придется нести его наверх, если он не сможет подняться сам? А я буду идти сзади и для бодрости подталкивать тебя Копьем.

Суврин, похоже, такого поворота никак не ожидал.

– Этот человек не имеет понятия…

– Что там Шевитья? – прервала я его.

– Все в порядке. Его развернули правой стороной вверх и оттащили от бездны. Не похоже, правда, чтобы он был благодарен нам за это.

– Он как-то проявил свои чувства?

– Нет. Я сужу по выражению лица. Наверно, все дело в том, что мы уронили его лицом вниз. Я и сам вряд ли испытывал благодарность к тем, кто заставил бы меня рыть носом землю.

Сантараксита, отдуваясь, подошел к нам. Он был в восторге.

– Мы идем по стопам легенд, Дораби! Я молю Лордов Света, чтобы они позволили мне прожить подольше и успеть описать все свои приключения для бхадралока!

– То есть для тех, кто не поверит ни единому вашему слову, Сри. Разве вы не знаете, что с Правильными Людьми никаких приключений не происходит? А теперь вот что. Идите за мной, все вы. Сейчас нам предстоит еще одно самое настоящее приключение – путешествие в мифологию. – Я зашагала по круто уходящему вверх склону.

Да, кто-то, безусловно, уже прошел этим путем до меня. Сначала я заподозрила, что Тобо все же не послушался и забрел дальше, чем я думала. Потом решила, что следы на изморози слишком стары и что, скорее всего, их оставила Душелов, которой просто захотелось взглянуть, что там такое.

Основная пещера имела выходы в другие, меньшего размера. Некоторые были настолько малы, что туда едва ли смог бы проникнуть взрослый человек. Главная пещера стала заметно уже и ниже, нам пришлось сначала пригнуться, а потом и вообще поползти. Кто бы ни проходил тут до нас, он вынужден был делать то же самое. Через некоторое время, однако, мы снова получили возможность хотя бы распрямиться.

– Ты знаешь, куда идешь? – спросил Лебедь.

– Конечно.

Вершина мастерства любого хорошего командира: говорить уверенным тоном, даже если на самом деле не имеешь о предмете ни малейшего представления. Только не надо слишком уж этим увлекаться, иначе в конце концов люди все поймут.

Я бывала здесь во сне. Но запомнила все лишь в самых общих чертах и через каждые несколько шагов натыкалась на детали, которые были для меня совершенно внове. А потом нам попалось то, что вряд ли можно было назвать просто деталью.

Увлекшись расшифровкой следов на изморози, я едва не ткнулась носом в подошву сапога. Следы поведали мне историю человека, который несся, как сумасшедший или, может быть, охваченный паникой. Не только сметая изморозь, но оставляя царапины и на самом камне.

– Думаю, я нашла Мотера, Лозан. – Это был один из тех странных моментов, когда в глаза бросаются всякие мелочи. Мотеру следовало поставить на сапоги новые подметки. И как можно было суметь так неестественно вывернуться, чтобы лежать на животе, а носок сапога указывал почти точно вверх? – Давайте лучше остановимся и хорошенько все тут осмотрим. По-моему, по собственной воле этот человек в таком положении вряд ли оказался бы.

– Я схожу за Гоблином, – сказал Лебедь. – Не предпринимайте ничего, пока он не придет.

– Не волнуйся. Лично мне моя шкура дорога. Лишившись ее, я упущу возможность насладиться нашим «медовым месяцем».

Я вытащила меч, хотя неизвестно, был бы от него толк, и медленно распрямилась, стукнувшись макушкой о пещерный свод.

Корди Мотер наклонился над каким-то бугорком в полу пещеры, и тут с ним случилось нечто ужасное, от чего его туловище оказалось буквально перекрученным.

Неподалеку облегчился Суврин, и внезапно я совершенно необъяснимым и болезненным образом осознала, что рядом со мной находится существо мужского пола. По счастью, он был – по сравнению со мной – еще меньшим специалистом в области взаимоотношений между людьми и не заметил моей взволнованной и смущенной реакции.

Странно. С абсолютной уверенностью могу сказать: вожделение отнюдь не досаждало мне постоянно. Но что-то такое иногда накатывало внезапными и как бы ничем не спровоцированными волнами, которым временами было очень трудно противостоять. Интересно, почему? Ведь девяносто девять процентов времени у меня и в мыслях не было, что поиски приключений могут привести и к такой комбинации: я, постель и мужчина.

Может, мне не следует поддразнивать Лебедя?

– Выглядит не слишком аппетитно, – сказал Суврин. – Как думаешь, что тут произошло?

– Не собираюсь гадать. Буду сидеть и ждать, пока явится специалист.

– Можно мне взглянуть? – спросил Сантараксита.

Суврину пришлось отодвинуться, чтобы старик смог протиснуться мимо него. Я снова предупредила Сантаракситу, чтобы он не подходил ближе, чем я.

– Я уж, во всяком случае, вас на себе точно не потащу. – Хотя, конечно, он сейчас был гораздо худее, чем когда я работала у него в библиотеке. – И потом, вы же хотите вернуться домой и рассказать обо всем бхадралоку.

– Знаешь, ты был абсолютно прав относительно этого, Дораби. Они не поверят ни единому моему слову. И не только потому, что они Правильные Люди, но и потому, что Сурендранат Сантараксита никогда в жизни не участвовал в приключениях. У него и желания-то настоящего не было – до тех пор, пока приключение само не нашло его.

– Богатым снятся сны. Бедные умирают ради того, чтобы воплотить их в жизнь.

– Ты продолжаешь изумлять меня, Дораби. Откуда эта цитата?

– В.Т.С. Гош. Он был помощником Б.Б. Мукерая, одного из шести последователей-бомпаранов Сондела Госха-Джанака.

Лицо Сантараскиты просто сияло.

– Дораби! Ты в самом деле чудо. Чудо из чудес! Подумать только, ученик уже превосходит учителя! По какому источнику ты цитируешь? Не помню, чтобы мне когда-либо приходилось читать, что Гош или Мукерай имеют отношение к школе Джанака.

Я захихикала, точно расшалившийся ребенок.

– Они и не имеют. Я просто дурачу вас. – Тут он от изумления и вовсе рот открыл.

Гоблин прервал нашу дискуссию.

– Лебедь говорит, вы нашли мертвеца.

– Да. Вроде бы похож на Корди Мотера, хотя его лица я не видела. И не собираюсь ничего тут трогать, пока мы не вычислим, что с ним произошло. Не хочу, чтобы то же самое случилось со мной.

Гоблин ухмыльнулся.

– Эй, толстяк, а ну, подвинься, чтобы я смог протиснуться мимо тебя. Эти пещерки чертовски узкие. Не боишься, Дрема, что твоя задница тут застрянет? Ума не приложу, с какой стати тебя вообще потянуло сюда?

– С такой стати, что, пройдя в этом направлении еще дальше, я найду место, где Обманники спрятали подлинники Книг Метрвых.

Гоблин взглянул на меня удивленно, но поверил на слово. Он знал, какие у меня были осведомители. Призрак из туманного прожектора. Птица, которая разговаривала только со мной. Даже сейчас одна очень болтливая птица сопровождала меня на расстоянии. Много она, правда, сказать в данный момент не могла, потому что у нее болело горло. Так, два-три ругательства, если приходилось увертываться у кого-то из-под ног.

– Интересно…

– Надо думать.

– Ах! Да. Это не колдовство. Обыкновенная механическая ловушка, довольно примитивная. Заряженная пружиной и снабженная отравленной иглой. Между этим местом и тем, куда ты так рвешься, их, может, установлено не меньше двадцати. Как тебе кажется, что Мотер тут делал?

– По-моему, он каким-то образом проснулся. Обнаружив, где оказался, и не понимая, что произошло, он мог запаниковать и сломя голову броситься не в ту сторону. Спорю, что это по его вине умерли все те люди. Он, скорее всего, пытался разбудить их.

Гоблин усмехнулся.

– Так, эта ловушка уже сработала и теперь опасности не представляет. Давай-ка я лучше пойду вперед и посмотрю, что там нас ждет. Но сначала нужно оттащить Мотера, чтобы вы все смогли пройти мимо него.

– Если ты сумел, то уж как-нибудь и я проскользну.

– Да, ты проскользнешь. А как насчет твоего молодого дружка и этого престарелого поклонника? Они малость потолще тебя.

Он негромко выругался, оттаскивая останки Мотера от крошечной выпуклости на полу. Я впервые заметила, что здесь, в более замкнутом пространстве, к тому же забитом людьми, эхо звучало по-другому. Его почти не было слышно.