Лучи восходящего солнца били ей в спину, когда Душелов, едва не чиркая ковром по скалам, подлетала к месту своего назначения, ожесточенно споря сама с собой, как это ей было свойственно. Какая-то часть ее хотела плюнуть на всякую маскировку, равно как и на первоначальный замысел проникнуть в стан врага. Эта часть жаждала обрушиться на нас, точно смертоносная буря, сметая все и всех на своем пути. Но, поступив таким образом, она обнаружит свое присутствие и вызовет ответные действия людей, которые в прошлом не раз доказывали свою изобретательность. Склонность придумывать что-нибудь новенькое была одной из наиболее досадных традиций Черного Отряда.

Она посадила ковер, сошла на землю и замаскировала его с помощью несложного заклинания. И двинулась в направлении лагеря Отряда – небольшими перебежками в несколько ярдов за раз, – но остановилась, не дойдя до него, как только обнаружила хорошее укрытие. Там она занялась маскировкой, изменяя свой облик ровно в той степени, какая требовалась, чтобы ее не узнали. Эта работа требовала полной сосредоточенности.

В кустарнике за ее спиной, неподалеку от того места, где она расположилась, неслышно крался дядюшка Дой. Добравшись до ковра и использовав свои слабые колдовские навыки, чтобы убедиться в отсутствии каких бы то ни было ловушек, он уничтожил ковер. Без особых изысков, самым примитивным, но надежным способом – используя топорик. Может, дядюшка и был стар, и двигался уже не так быстро, но он не утратил ни сноровки, ни умения передвигаться совершенно бесшумно. Он уже был почти рядом с тем местом, где пряталась Душелов, когда она появилась – живое воплощение мужского начала, отмеченное печатью юности, хотя и несколько потрепанной.

Ее появление заметила белая ворона, которая занимала не слишком надежную позицию, покачиваясь на хрупкой, истосковавшейся по дождю ветке. Когда Душелов отошла достаточно далеко и, даже оглянувшись назад, не могла бы заметить то, чего не следовало, птица перелетела туда, где Душелов изменяла свой облик, и принялась рыться в одежде и прочих мелочах, которые та оставила. При этом ворона издавала звуки, больше всего напоминающие разговор с самой собой.

Душелов вошла в лагерь, надеясь обнаружить там тех, кто принадлежал к Черному Отряду или помогал ему. Лагерь был пуст. Однако далеко впереди тянулась длинная вереница людей – уже за Вратами Теней! Не прошел Врата всего один-единственный человек с мечом за спиной, но и он двигался быстро, торопясь навстречу тем, кто поджидал его на другой стороне.

Так у них все-таки был этот проклятый Ключ! И они воспользовались им! Ей следовало быть порасторопнее! И напасть, напасть, уничтожить их всех! Проклятие, почему-то все ее хитрости никогда толком не срабатывали с этими людьми. А-а-а, вот в чем дело! Они, по-видимому, каким-то образом узнали о ее приближении. Другого объяснения всему этому не было. Они знали о ее приближении, знают, где она находится сейчас, и…

Первый огненный шар оказался так точно нацелен, что наверняка снес бы ей голову, если бы она вовремя не рухнула на землю. Спустя несколько мгновений эти проклятые штуки замелькали в воздухе, явно посылаемые из нескольких разных точек. Кусты пылали, скалы раскалывались и плавились. Душелов поползла на животе, удаляясь от фокусной точки сосредоточения огня. И какого черта она занималась наведением иллюзий и маскировкой? Все ее усилия пропали даром. Нападающим, казалось, было совершенно точно известно, где именно она находилась, и все ее ухищрения ни на мгновение не ввели их в заблуждение.

Спасаясь от шквала огненных шаров, Душелов забралась в глубокую яму, не так давно служившую выгребной. Плевать. В данной момент играло роль лишь то, что здесь можно было спрятаться. Теперь стрелки смогут добраться до нее, только подойдя совсем близко.

Она воспользовалась этой передышкой, чтобы обдумать дальнейшие действия, подготовиться и перейти к контратаке. Это действо сопровождалось цветными всполохами, огнями, выбросами пара и взрывами, но не причинило ни малейшего вреда ее противникам, которые покинули поле боя через Врата Теней, как только она забралась в яму.

В конце концов Душелов выкарабкалась оттуда. Ничего не произошло. Глянула вдоль склона холма. Так. Даже те, кто стрелял в нее, были уже по ту сторону Врат Теней. Там в кружок стояли люди, что-то около дюжины, и явно ожидали, что она предпримет дальше. Она постаралась взять себя в руки. Нельзя допустить, чтобы они спровоцировали ее на какую-нибудь глупость. Врата Теней требовали исключительно деликатного обращения. Один продиктованный гневом, непродуманный шаг с ее стороны – и они могли оказаться повреждены совершенно необратимо.

Ей удалось подавить гнев. Слишком древней в своей порочности она была. Время – вот ее самый надежный союзник. Умение ждать – вот ее главный козырь.

Она энергично зашагала по склону холма, перекачивая свою ярость в энергию движения с такой легкостью, на которую обычное человеческое существо было бы не способно.

Склон непосредственно перед Вратами Теней был покрыт полосами скошенной травы и пятнами разноцветного мела. Тщательно помеченная безопасная тропа проходила через это место. Душелов не поддалась искушению пойти по ней. А вдруг они забыли, что она прежде уже проходила этим путем? Или, может быть, не верили, что она помнила, как именно пролегал этот путь – на восемь футов западнее, сразу за ржавой, искореженной железной клеткой, которая лежала на стороне Душелова. Она погрозила пальцем:

– Нехорошо, ох, нехорошо.

Лозан Лебедь – проклятый якобы погибший предатель – и семья нюень бао безмятежно смотрели на нее с той стороны. Белокожий крошечный колдун Гоблин самодовольно ухмылялся, очевидно, вспоминая, по чьей вине у нее оказалась повреждена нога. И эта отвратительная маленькая женщина тоже улыбалась недоброй улыбкой. А потом сказала:

– Я не просто попыталась тебя обставить, Конфетка. Я тебя обставила. – Она подняла руку, выставив средний палец, как это делали северяне. – Воды спят, Протектор.

Черт, что она хотела этим сказать?