71
Могаба пошел в контратаку, когда вода поднялась едва ли до лодыжки, а паника в городе только-только зарождалась. Он бросил на нас всех своих таглиосцев, вдохновив их на полную беспощадность. Резня вышла ужасная.
Возможно, я никогда не узнаю правды о нападении на нюень бао. Говорили, что таглиосский трибун Пал Субхир неверно понял приказ. Прочие, в том числе и я, обвиняли в этом Могабу, заподозрившего, наверное, что это они разграбили его припасы.
Он наверняка сразу узнал о грабеже. Как только послал солдат вниз удостовериться, не проникла ли туда вода. Допросив несколько пленных джайкури, он выяснил, что тонну продовольствия украли не местные. Ну и из наших кто-нибудь снова мог не к месту распустить язык.
Как бы там ни было, когорта Пал Субхира, усиленная до полного состава, атаковала нюень бао. Дознания трибун провести не успел – слишком рано умер. Таглиосцев в этой атаке вообще полегло множество, однако подкрепления продолжали поступать – вот почему я уверен, что Могаба заранее спланировал все это человекоубийство.
Поначалу я ничего не знал – наблюдательных постов за пределами нашей территории мы не оставили. Не было возможности обеспечить безопасность наблюдателей. Ну а о границе с территорией нюень бао вовсе тревожиться не приходилось – они, несомненно, предупредили бы, если что.
Тай Дэй, как всегда, держался неподалеку. Я поднялся на башню анфиладного огня, дабы обозреть окрестности города. Придет ли помощь? Последнее время снаружи не поступало никаких вестей.
Множество людей хотели покинуть город. С башни я слышал, как некоторые уплывали, думая попытать счастья при Хозяине Теней. Ненадежный народец. Слегка напугались да проголодались – и думать забыли обо всякой свободе…
– Что это?
Тай Дэй здорово удивил меня, выговорив аж целый вопрос. В удивлении, я взглянул туда, куда он указывал.
– Вроде бы пожар.
– Это возле дома деда. Я должен идти.
Больше от любопытства, чем из подозрительности, я сказал:
– И я с тобой.
Он было заспорил, но затем сказал:
– Припадков больше не надо. Я не смогу заботиться о тебе.
Стало быть, нюень бао известно о моих провалах во тьму. И они, видимо, считают, что я болен падучей. Интересно.
Многое же удалось Тай Дэю узнать, всего лишь ошиваясь неподалеку да развесив уши, а рот держа на замке. Мои ребята его вообще перестали замечать…
Вода пока что поднялась только до икр. Однако бежать мешала здорово, а Тай Дэй спешил. Он был уверен, что происходит что-то нехорошее. И был совершенно прав.
Мы миновали проулок, где меня прихватило в прошлый раз, и попали прямиком в преисподнюю. На какое-то мгновение я решил, что перенесся из Деджагора в какой-то другой кошмар.
Таглиосские солдаты волокли из домов женщин, детей и стариков нюень бао и швыряли их на улицу, другим солдатам. А уж те – только поспевали колоть и рубить. Лица их были искажены ужасом перед деяниями рук своих, но они уже не владели собой, зайдя далеко за пределы, где еще не поздно было бы остановиться. Зарево пожара придавало происходящему еще более чудовищный, нереальный вид.
Я видел такое и раньше. Видел своих же братьев за подобной работой, на севере. И не раз. Запах крови полностью овладевает людьми, одолевая разум и душу, не оставляя в тебе ничего человеческого…
Тай Дэй издал горестный крик и рванулся к жилищу семейства Кы, вращая над головой мечом. До их дома, похоже, дело еще не дошло. Я, обнажив меч, последовал за ним, сам не зная отчего. Хотя, пожалуй, из-за женщины по имени Сари. Наверное, разум мой отключился, как и у таглиосцев.
Таглиосцы заступили нам дорогу. Тай Дэй выдал нечто вроде нескольких плавных танцевальных па, и двое солдат упали. Я здорово отделал третьего рукоятью меча, оставив ему на память набор синяков да урок: не дуэлируй впредь с парнем на фут выше тебя и на полсотни фунтов тяжелее.
Прочие таглиосцы, так и кишевшие вокруг, большею частью не обращали на нас внимания, а посему трудностей с самозащитой у меня не возникло. Этот народец помельче, послабей да и обучен куда хуже. Я пробивал себе путь грубой силой, а Тай Дэй наверстывал маневром. К тому моменту, как мы достигли двери дома Глашатая, нами уже никто не пробовал интересоваться.
Догадка моя оказалась неверной. Пять или шесть таглиосцев успели забраться внутрь. Только вот уйти уже не могли. Своими ногами.
Тай Дэй гавкнул что-то на нюень бао. Ему ответили. Я с плеча рубанул последнего, самого тупого, таглиосца (клинок об его шлем затупил, чтоб ему), а после затворил дверь, задвинул засов и оглянулся в поисках чего-нибудь тяжелого – еще подпереть для надежности. К несчастью, лучшая мебель семейства Кы состояла из рваных тростниковых циновок.
Кто-то засветил лампу, затем – еще и еще. В первый раз я видел всю комнату, занимаемую семейством Кы. Вначале в глаза бросились трупы нескольких непрошеных гостей. Они, видать, решили воспользоваться красавицей, а уж потом заняться остальными.
Однако не все мертвые тела оказались таглиосскими. Этих было даже не большинство. Скорее совсем наоборот.
Сари прижимала к груди детей, но страха ни в ком из них не было. Глаза ее были пусты.
Тай Дэй, издав звук наподобие писка котенка, бросился к женщине. Она лежала ничком над двумя малышами, прикрыв их своим телом. И усилия ее не пропали втуне: младший, которому не исполнилось и года, плакал.
Таглиосцы, похоже, не собирались ломать дверь. Я опустился на колени там, где столь часто за чаем беседовал с Глашатаем. Видно, они с Хонь Тэй смело встретили смерть и приняли ее на своих почетных местах. Голова и плечи старика покоились на коленях жены, но тело оставалось там, где он обычно сидел. Тело Хонь Тэй сникло, прикрыв голову и плечи Кы Дама.
Снаружи донесся шум.
– Тай Дэй! – завопил я. – Не раскисай! Поднимайся!
Что? Старуха еще дышала! Она издала хриплый, булькающий звук. Я осторожно приподнял ее.
Да, она была жива и даже в сознании. Глаза ее потускнели. Казалось, она не удивилась, увидев меня. Губы ее тронула слабая улыбка, и она, несмотря на кровь, заливавшую горло, прошептала:
– Не теряй времени на меня. Забирай Сари. Забирай детей.
Клинок, ранивший ее, прошел сквозь правое легкое. Просто чудо, что она – в ее-то возрасте – до сих пор жила.
Она снова улыбнулась:
– Будь добр к ней, Знаменосец.
– Обязательно, – пообещал я, хоть и не понял, что имелось в виду.
Хонь Тэй моргнула и, сморщившись от боли, мягко осела, упав лицом вперед.
Шум снаружи сделался громче.
– Тай Дэй! – Я перепрыгнул трупы, задев чью-то ногу, торчавшую из-за спины Тай Дэя. – Давай быстрей, а то никому не поможешь!
Я заметил еще двоих детей, спрятавшихся в дальнем углу. Взрослых, кроме Сари с ее матерью, в живых не осталось.
– Сари! – Я хлопнул ее по щеке. – Подымайся! Собирай детей!
Они были слишком напуганы, чтоб доверять мне. Для них я все еще оставался чужим.
На Тай Дэя с сестрой нужно было только прикрикнуть. Их мироощущение снова обрело цель и цельность, хоть они и не понимали этого. Им надобен был лишь начальный толчок.
Мы отыскали еще одного ребенка. Больше в живых не осталось никого.
– Тай Дэй! Не растеряешь детей, если рванем к проулку? Если добежим, таглиосцы нам уже не помеха. Там и один человек может сдержать целую толпу до прибытия помощи.
Он покачал головой:
– Они слишком напуганы и изранены.
Этого я и опасался:
– Тогда понесем. Уложи мать, ей нужна помощь. Сари, бери маленького; я понесу девочку. За спиной. Чтоб руки были свободны. Скажи ей, чтоб держалась крепче, но не хваталась за лицо. Если не сможет удержаться, пусть скажет сейчас; тогда свяжем ей запястья.
Сари кивнула. Истерика ее кончилась. Опустившись на колени подле Хонь Тэй, она некоторое время держала старуху за руку, а затем сняла с нее нефритовый браслет и, с глубоким вздохом и видимой неохотой, надела его на левое запястье. После этого она принялась успокаивать Кы Готу.
Тай Дэй переговорил с детьми, переведя им мои указания. Я заметил, что Сари не проронила ни слова, даже шепотом.
Девочке, которую я собирался нести, было лет шесть. И она никуда не хотела уходить.
– Так привяжите ее, черт побери! – зарычал я.
Меня затрясло. Я не знал, сколько еще мне удастся сохранять терпение.
– Живее! Время не терпит!
Невредимым остался только малыш. А мальчик лет четырех, по-видимому, не выживет, если не доставить его к Одноглазому как можно скорее.
У порога раздался чей-то пронзительный крик. Дверь треснула под тяжелым ударом и слегка подалась. Сари шлепком успокоила девочку и навьючила ее мне на спину.
– Как там твоя мать? – спросил я.
Ничего, бабушка Тролль оказалась в полном порядке. Она уже усадила на левое бедро двухлетку неопределенного пола, а в правой руке сжимала обломок копья. Она была готова к встрече с таглиосцами.
На самом деле подготовка заняла куда меньше времени, чем ее описание.
Сари взяла младенца. Тай Дэй привязал себе на спину раненого мальчонку, а в руках держал меч. Вдвоем мы приблизились к двери. Я глянул в щель меж покореженных досок, но таглиосцы, видимо, спрятались.
– Кто первый? – спросил я. – Кто-то должен прикрывать тыл.
– Я. С сего дня всюду – первый.
Что бы это значило?
– Назад! – рыкнул я, но он уже обратился в смертоносную тень. Он скользнул вправо от двери, я – влево. Мы убрались с дороги как раз вовремя – дверь, сорванная с петель, рухнула внутрь. Мы бросились на чужака – и едва-едва успели узнать его.
– Дядюшка Дой, ты?!
Везуч он… Тяжесть детей на спинах притормозила нас как раз настолько, чтоб мы успели разглядеть, кто ворвался в дом.
– Идем, – сказал я Тай Дэю.
В совещаниях нужды не было.
Тай Дэй немедля напоролся на двух таглиосцев. Я, прыгнув вперед, тут же уложил одного. Кы Гота проковыляла на улицу вслед за нами – и вонзила навершье копья в горло ближайшего таглиосца, а затем, поудобнее перехватив ребенка, обернулась ко второму.
Мимо пронеслась, хохоча, точно целая стая обезьян, белая ворона.
Уцелевший таглиосец оказался юношей неглупым. Он помчался к ближайшей шайке своих соотечественников.
– Давай, давай! – крикнул я Тай Дэю. – Гота, Сари, бегите за ним! Дядюшка, где ты там? Без тебя уйдем, шевелись!
Дядюшка Дой ступил на улицу как раз в тот миг, как таглиосец добежал до своих и указал им на нас.
– Спасай ребенка, Знаменосец. Бледный Жезл защитит тебя.
Зрелище он устроил удивительное – хотя я-то видел лишь мельком. Этот смешной толстый коротыш остановил целую толпу таглиосцев, убив шестерых в шесть секунд. Прочие обратились в бегство.
А мы вбежали в проулок и через несколько мгновений были в безопасности. Вскоре Одноглазый уже работал над раненым ребенком, хоть и без всякого удовольствия, а я, взяв Гоблина и кое-кого из Старой Команды, организовал контратаку.
