Сабина сидела одна с чашкой кофе в зоне для завтраков роттердамского отеля при аэропорте. Она с трудом проглотила тост, у нее не было аппетита.

Пока она задумчиво мешала кофе, по лестнице фойе спустился Снейдер и вошел в комнату для завтраков. На нем был новехонький дизайнерский костюм и пара черных блестящих новых ботинок. Сколько комплектов он возил с собой в чемодане?

Он поискал взглядом Сабину и, обнаружив в нише, приободрился и направился к ее столику.

– Доброе утро.

– Доброе. – Она пододвинула к нему чашку свежего кофе.

– Спасибо, – отказался он и оставил чашку нетронутой. – У них здесь чертовски вкусный ванильный чай. Я уже заказал себе. Вам тоже следует попробовать.

В этот момент к их столу подошел официант.

– Господин Снейдер. – Он поставил поднос с чайником, и от запаха ванильных стручков Снейдер, казалось, пробудился к новой жизни.

Он торжественно налил себе чай и почти трепетно приник губами к чашке.

– Наш рейс во Франкфурт в десять часов. – Его веко дергалось.

– Уже пора, потому что я не рассчитывала на такую длительную поездку. У меня заканчивается свежая одежда.

– В любом крупном отеле есть прачечная, к тому же вам стоит привыкнуть ездить с большим чемоданом-шкафом.

– Наверное, в следующий раз. – Сабина потерла глаза и подавила зевок. Она легла спать в четвертом часу утра.

После того как Снейдера ударило током в квартире Пита, его на «скорой помощи» отвезли в больницу. Помимо того, что он не хотел никуда ехать, Снейдер должен был оставаться там под наблюдением двадцать четыре часа. Но уже во время осмотра кардиологом Снейдер занервничал. Под предлогом того, что им срочно нужно вернуться в БКА в Висбаден, чтобы предотвратить три запланированных убийства, он отказался от стационара и любого лечения и, подписав соответствующий документ, покинул больницу. Затем в своем грязном, пришедшем в полную негодность костюме доехал на такси до отеля в аэропорту. Тем временем Сабина забрала его чемодан из камеры хранения и встретилась со Снейдером в фойе отеля, где он уже забронировал для них два номера.

– А почему не двухместный, Мартен? – съязвила она, на что Снейдер лишь устало улыбнулся. Вскоре после этого она без сил упала в кровать, даже не приняв душ.

И вот она снова сидит напротив Снейдера. Несмотря на то что он всю ночь работал, сделал бесчисленное количество телефонных звонков и почти не спал – Сабина была в этом уверена, – Снейдер выглядел бодрее, чем накануне.

Они вышли на след, а чем ближе были к убийце, тем более здоровый цвет приобретало лицо Снейдера. Охота за убийцей наполняла его свежей энергией и возвращала к жизни.

Все как всегда – лишь с той разницей, что на этот раз они охотились не за простым киллером, а за сыном Снейдера. И это был единственный элемент уравнения, который Сабина не могла оценить. Как поведет себя Снейдер, если они окажутся лицом к лицу с Питом?

Снейдер уже был в такой ситуации пять лет назад в Берне. Правда, тогда Хоровитц получил пулю в позвоночник и с тех пор сидел в инвалидном кресле. Сабина надеялась, что в следующий раз Снейдер без колебаний нейтрализует сына, если у него будет такая возможность – потому что ей не хотелось закончить так же, как Хоровитц.

Пока Сабина пила кофе, Снейдер снова разговаривал по телефону, очевидно с группой розыска БКА.

– Я не хочу знать, чего вы не можете. Что вы можете сделать? – кричал Снейдер в трубку. Он немного подождал, барабаня пальцами по столу, затем не выдержал и перебил собеседника: – Да, я сам знаю, что он сбежал всего пять дней назад, но за это время он совершил убийство и попытку убийства в Роттердаме. Его след ведет в Дортмунд, Хаген, Берн, Баварию и Вену. И повсюду он… – Снейдер помассировал переносицу.

Сабина бросила на него взгляд, и он закатил глаза.

– Нет! – снова перебил Снейдер собеседника. – Вы что, не понимаете? У него очень большое преимущество по времени и… – Снейдер понизил голос и прошипел в телефон: – Вы вообще представляете, что Пит ван Лун может натворить за пять дней? На что он способен? Я знаю! Я видел его в действии… Да, сделайте это. Я хочу, чтобы у каждого чертова полицейского в Шенгенской зоне была его фотография, и ни единого слова прессе. Я понятно выразился? Ни единого слова! Он не должен узнать, что мы напали на его след. – Снейдер опустил телефон.

– Кто это был? – спросила Сабина.

– Дирк ван Нистельрой из Европола, самодовольный наглый говнюк. – Он сделал глоток чая, потом взглянул на Сабину. – Сегодня утром я звонил в тюрьму на Остхеверзанде. Френк Бруно не пытался установить контакт с Питом. Кроме того, я разговаривал с больницей. Ханна все еще остается в реанимации. Возможно, уже сегодня вечером с ней смогут поговорить голландские коллеги. Еще мне звонил Хоровитц, но теперь я не могу до него дозвониться. – Он допил чай и поднялся.

– Вы закончили завтракать? – спросила она.

– Да, и мы уже зарегистрированы на рейс. Пойдемте к нашему выходу на посадку.

Снейдер заказал перелет в бизнес-классе. Как только самолет поднялся в воздух и табло «Пристегнуть ремни» погасло, он подключил свой ноутбук к розетке и загрузил его.

По многочисленным открытым окнам на его мониторе Сабина поняла, что Снейдер был на связи с коллегами, и они обменивались результатами расследования и розысков.

Когда они пролетали грозовую зону и самолет стало порядочно трясти, стюардесса попросила Снейдера выключить его электронный прибор. Но Снейдер никак не отреагировал.

Прежде чем стюардесса успела что-то сказать, Сабина перебила ее:

– Забудьте! Он вас не послушает. Лучше позаботьтесь о других пассажирах.

Спустя три четверти часа Снейдер закончил свою работу. Он захлопнул ноутбук и заказал «Кровавую Мэри».

– Мы уже снижаемся, – заметила стюардесса.

– И что? – Снейдер пожал плечами и вопросительно посмотрел на нее.

– Я просто…

– «Кровавую Мэри», и побольше водки, – повторил он. – Если можно, до посадки.

Стюардесса ушла.

Сабина застонала.

– Есть что-нибудь новое? – спросила она, хотя сейчас был не лучший момент задавать вопросы.

Снейдер долго смотрел в окно, прежде чем заговорил:

– Подготовка идет полным ходом. Три запланированных убийства еще предстоят, если уже не произошли… – Он замолчал при виде стюардессы, которая на подносе несла томатный сок Снейдера.

В бизнес-классе напитки обычно подавались в стеклянных стаканах. На подносе же стоял пластиковый стаканчик. Снейдер не взял его, а просто смотрел.

Затем поднял взгляд.

– Вы раньше занимались химией?

– Нет, а почему вы так решили?

– Потому что этот напиток выглядит как неудачный лабораторный эксперимент. Где лед?

– Вы не сказали, что…

– Тогда я говорю сейчас. Со льдом! Вам записать?

– Вы не сказали, но это не проблема, я…

Снейдер поднял руку.

– Знаете, почему Бог создал два уха и только один рот? Чтобы вы могли слышать в два раза лучше, чем говорить. А теперь напиток, и если можно – со льдом! В стакане! До посадки!

Стюардесса без комментариев удалилась.

– Вы этого не сказали, – шепнула ему Сабина. – А стюардесса не виновата, что ваш сын разгуливает на свободе и убивает людей, поэтому будьте с ней полюбезнее.

– Можно со всеми быть любезным. Искусство состоит в том, чтобы этого избегать. Хотите узнать актуальное состояние расследования?

Она кивнула:

– Если вас не затруднит.

– Сотрудники БКА поддерживают контакт с земельными управлениями уголовной полиции и пытаются обеспечить безопасность всех людей, которые когда-либо были в близком контакте со мной или Питом – но таких чертовски много.

– И он это знает.

Снейдер кивнул.

– Пит променял Содом на Гоморру. Он торопится завершить свой труд. Вопрос в том, что он приберег для финала?

– У вас есть еще родственники, о которых я не знаю? Брат, сестра, кузен?

– Нет.

– Тогда я бы сказала, что директор тюрьмы Холландер или президент БКА Хесс хорошо подойдут на эту роль.

– Я тоже об этом думал. Мы также должны поразмыслить, где он совершит убийство.

Сабина подумала о маршруте Пита, который Снейдер набросал на обратной стороне листа.

– Вероятно, из Вены он поедет дальше на юг.

– Италия, – пробормотал Снейдер. – По крайней мере, таким был его план пять лет назад: Нидерланды, Германия, Швейцария, Австрия и Италия. Но в тот раз дело до этого не дошло. Сейчас он организует все умнее, чтобы выполнить свой план.

– Какую ошибку он совершил тогда?

– Он дал мне подсказку со Швейцарией. На этот раз он оставил в квартире только ложные следы. Решающее значение имеет не ошибка, а то, какие мы сделаем выводы.

– Возможно, именно по этой причине он откажется от Италии?

– Может быть. Я бы сказал, шансы пятьдесят на пятьдесят.

– Отлично.

Стюардесса принесла Снейдеру томатный сок в большом стакане, который до верха был наполнен льдом. Сабина улыбнулась про себя, но Снейдер и бровью не повел.

– Есть еще один факт, который я должна знать, – сказала она, когда стюардесса ушла, а Снейдер сделал первый глоток. – И до того, как я напишу отчет. Кто мать Пита?

Он бросил на нее долгий взгляд и наконец сказал:

– Но ее нельзя упоминать в отчете.

Сабина кивнула и вдруг поняла, что ответ ей не понравится.

– Кто она?

– Вы знаете эту женщину, это Диана Хесс.

– Жена президента БКА Хесса? – Она приподнялась в кресле. – Вы… вы издеваетесь?

– Вы бы это заметили.

– Она голландка?

Снейдер кивнул.

– Ее девичья фамилия ван Лун.

Сабина никогда не замечала акцента у Дианы Хесс. Неожиданно она поняла, почему Диана Хесс всегда так оберегала Снейдера, и даже Хесс не мог уволить его за странные выходки и причуды. Не потому, что Снейдер много лет назад спас ей жизнь – ну, из-за этого, конечно, тоже, – но прежде всего потому, что она была любовью его молодости и у них был общий сын.

Сабина уставилась на него. В голове у нее вертелось множество вопросов, но она должна была сконцентрироваться на основном.

– Я… – Она вдруг осеклась, потому что вспомнила одну деталь. Остров Остхеверзанд. Тюрьма «Штайнфельз». Протокол посещений. – Вы меня обманули! – набросилась она на Снейдера.

– Что? Я…

Она остановила его резким движением руки.

– Вы можете совершить много добра, если сейчас замолчите и просто ответите на мой вопрос. – Она ненавидела себя за этот тон, прежде всего потому, что не хотела становиться такой, как Снейдер, но замечала, что все больше копирует его поведение. Как там говорится? Если долго смотреть в бездну, то бездна начинает смотреть в тебя.

Снейдер взглянул на нее и часто заморгал.

– Хорошо, – тихо сказал он. Видимо, по ее взгляду он понял, что сейчас не лучший момент для спора.

– Вымаранное имя в протоколе посетителей Пита с инициалами Д. Х. – это не Дитрих Хесс, а Диана Хесс, верно?

Снейдер кивнул.

– Диана навещала сына, но по указанию Хесса ее имя удалили. Чтобы никто не узнал, что сын его жены убийца.

О боже! Сабине нужно было все это сначала переварить.

– Я пытаюсь взглянуть на ситуацию глазами Пита. Его отец профайлер, а отчим президент БКА. – Все это звучало невероятно. – Но когда… – Ей не хватало слов.

– Когда Диана и Хесс познакомились? На одном полицейском бале в Висбадене. Это я познакомил их. Они поженились, когда Питу было двенадцать лет.

– Как Хесс вообще ладил с таким пасынком, как Пит? Снейдер посмотрел на нее долгим проницательным взглядом.

– Никак, – вдруг ответил он. – Пит просто не похож на других детей. Хесс терпел его в своем доме, но никогда по-настоящему не принял – и все равно для Дианы так было лучше… и для Пита. По крайней мере, я так думал еще пять лет назад.

– Наверное, это ужасно для Дианы – знать, что ее сын в тюрьме.

– Как и для любой матери, – ответил Снейдер. – Мы с Дианой очень часто навещали его в тюрьме, поддерживали его терапию и наблюдали за прогрессом на фоне медикаментозного лечения. За три года он изменился в лучшую сторону! У нас бы все получилось, но затем на должность директора пришел Холландер, и Пит снова стал агрессивным. Из-за запрета посещений он и вовсе отдалился от нас.

Несмотря на свою злость на Снейдера, она вдруг поняла, почему он скрывал родство с Питом после его ареста и не посвятил ее в это с самого начала. Дело было не только в его личной сфере, но и частной жизни Дианы Хесс и собственного начальника.

Все, что Сабина узнала о прошлом Снейдера, ужасно ее угнетало – и она с удовольствием стерла бы это из памяти. Но без этого знания дело не раскрыть. Поэтому она решила отставить в сторону чувства и эмоции и просто работать дальше.

– Где рос Пит? – спросила она.

– Частично у своей матери, частично у бабушки.

– У той, которую убил несколько дней назад?

Взгляда Снейдера было достаточно.

– Она плохо обращалась не только со мной и моим отцом, но и с Питом – и лишь из-за интереса к театральному искусству она обвиняла его в том, что он гомосексуалист, как и я.

– О господи! – застонала Сабина. – Значит, поэтому она стала персонажем его «Сказки о смерти».

Объявление по громкой связи прервало ее мысли. Сабина уже заметила, что самолет готовился совершить посадку. Теперь пассажиров попросили пристегнуть ремни и не вставать со своих мест.

В этот момент зазвонил мобильный Снейдера. Разумеется, он ответил, и любимая стюардесса Снейдера тут же подскочила к нему.

– Выключите мобильный телефон! – потребовала она. Снейдер поднял руку, даже не взглянув на женщину.

– Когда и где?

– Выключите телефон!

Снейдер поднял голову.

– Вы препятствуете текущему расследованию, – шикнул он и тут же продолжил разговор.

– Вы!.. – закричала стюардесса и едва устояла на ногах, потому что самолет провалился в воздушную яму.

Снейдер говорил еще минуту.

– До скорого, – наконец сказал он и закончил разговор.

В следующий момент машину тряхнуло, где-то позади послышался женский вскрик, и самолет жестко приземлился на посадочную полосу.

– Verdomme! – выругался Снейдер и выключил мобильник. – В очередной раз повезло. – Затем обратился к Сабине: – Это был Хоровитц. Швейцарская полиция вышла на след. Хоровитц только что приземлился во Франкфурте. Мы встречаемся с ним здесь, в аэропорту.