Установка «Это ребенок плохой, а не я»
На детей сильно влияют неподвластные им факторы их окружения, а также генетическая предрасположенность. Поэтому родитель никогда не знает, как раскроется личность или характер ребенка. Для патологических нарциссов позиция «я хороший родитель» представляет собой рискованное заявление. Игрок может сделать ставку 3 к 1, что ребенок оправдает нереально завышенные ожидания своего родителя. Шансы выиграть в карточной игре «21» намного выше, поэтому большинство родителей ограничиваются альтернативной установкой «это ребенок плохой, а не я».
К сожалению, нормальные, здоровые, бойкие дети больно ранят своим поведением родителя-нарцисса, вызывая у него злость и неприятие. Возможные «огорчительные» сценарии таковы: «она не гулит и не улыбается, как дети в рекламных роликах», «он как две капли воды похож на своего придурка-отца и совсем не похож на меня», «она требует так много внимания, что я не могу выйти из комнаты, чтобы она не заплакала или не попросилась ко мне на ручки». Фантазии нарциссичного родителя могут быть разрушены только из-за того, что ребенок родился не того пола, у него не такой, как ему хотелось бы, цвет или оттенок кожи или из-за него родитель вынужден отказаться от своих честолюбивых планов в учебе или карьере.
Как объяснялось выше, патологический нарцисс подсознательно верит, что дети – это продолжение их самих.
В определенном смысле, нарцисс воспринимает других людей и мир вокруг как продолжение себя – возможно, как вы смотрели бы на свою руку или ногу. Подсознательно он ожидает от вас исполнения его воли, подобно тому как это делала бы рука или нога. Когда ваше поведение не соответствует его ожиданиям, он недоволен вами, как если бы его рука или нога перестала ему подчиняться (Пейсон, 2002, стp. 22).
Патологически нарциссичный родитель реагирует на своего «плохого» ребенка так, словно с ним сыграли злую шутку. Вместо того чтобы родить ребенка своей мечты, он, похоже, произвел на свет ущербное, неблагодарное и своенравное существо, которое, как ему кажется, готово сделать все, чтобы помешать ему реализовать давно сформированные фантазии относительно своего родительства. Надежды нарциссов на то, что радость жизни в красивой упаковке избавит их от недовольства собой и травмированного прошлого, наверняка не сбудутся. Неспособность ребенка обеспечить нужный им сценарий хорошего родителя становится для них поцелуем эмоциональной смерти: они остаются пленниками в тюрьме своей травмы привязанности без какой-либо надежды на помилование.
