Привязанность определяется как глубокая и длительная эмоциональная связь, которая соединяет одного человека с другим через время и пространство. (Эйнсфорт, 1973; Боулби, 1969). Это определение демонстрирует важность связи родитель – ребенок. Позитивная привязанность необходима, чтобы позволить генетически запрограммированным социальным, эмоциональным и когнитивным навыкам ребенка развиваться. Процесс привязанности также обеспечивает первую систему подражания. Он создает психическое представление об опекуне, которое служит успокаивающим духовным присутствием в трудные моменты. Поскольку это представление позволяет младенцам без стресса разлучаться со своими опекунами и начинать исследовать окружающий мир, привязанность обеспечивает платформу для самостоятельного выживания ребенка.

Боулби (1969) выдвигает предположение, что качество младенческой связи или привязанности к опекуну коррелируется, если не предвосхищает их, с привязанностями во взрослых отношениях. Он показывает, как позитивный опыт привязанности внушает людям базовые убеждения и мыслительные паттерны, которые позволяют им чувствовать себя ценными и защищенными в этом мире, часто непредсказуемом и пугающем. Дети, позитивно связанные со своими родителями, стремятся исследовать мир, чувствуя себя защищенными, и в конечном счете добиваются успеха в попытках отделиться от родителей. Опыт позитивной привязанности дополнительно закладывает фундаментальные блоки для строительства стабильного будущего и удовлетворительных отношений. Боулби (1969) также установил, что отсутствие или негативная привязанность приводят к хроническому чувству предательства и убеждению ребенка, что он одинок и уязвим в мире, полном опасностей. Этот несчастный ребенок разовьется во взрослого, чья эмоциональная незащищенность и страхи воспрепятствуют развитию здоровых отношений.

Исследование Харлоу (1963) по разделению матери и детеныша макак-резусов и их изоляции подкрепляет теорию привязанности Боулби. Харлоу продемонстрировал, что обезьяны имитировали и передавали свой собственный примитивный и врожденный опыт воспитания и создания связи с младенцами. Он заметил, что потребность малышей в эмоциональном комфорте была важнее, чем что-либо другое, включая еду и воду. Те, кого нянчили, повторяли этот опыт со своими собственными малышами. У обезьян, не имевших связи с опекуном и даже лишенных заботы, отмечался низкий уровень мотивации создавать связи или заботиться о своих детях. Высказывание «что посеешь, то и пожнешь» подчеркивает исследование привязанности Боулби.

Ранний опыт привязанности стимулирует рост мозга и формирует в мозгу младенца нейронные связи, которые, в свою очередь, строят то, что, скорее всего, станет пожизненными паттернами, отвечающими за многие вещи. Нейробиологи считают привязанность безусловно первостепенной потребностью, поскольку в мозгу существует сеть нейронов, предназначенных для приведения ее в действие, а также гормон, способствующий этому процессу, – окситоцин (Psychologytoday.com, 2017). Исследователи Хазан и Шэвер (1987) расширили гипотезы Боулби (1969), продемонстрировав, как младенческий опыт привязанности со взрослым опекуном в дальнейшем повторяется во взрослых романтических отношениях. Эти взрослые отношения неизменно связаны с ранним детским опытом привязанности. Теория привязанности Боулби дала практикующим специалистам в области психического здоровья возможность выявлять причины ненормального и патологического психологического поведения и разработать жизнеспособные методы лечения. Она стала глобальным сигналом тревоги, который заставил общество оценить значение заботы о детях.