Глава 15

Слабость накатилась мгновенно, лишая даже возможности двигаться. Ноги подкосились, и я бы упал на месте, если бы не подскочившая дриада. А где она, интересно, все это время была? А? не могла хоть камнями в дракона кинуть издали? Впрочем, чего я могу требовать от девчушки, которая мне по грудь ростом? Хотя прямо скажем фигурка у нее не детская.

— Мертв? – удивленно спросила Арата, я узнал девушку по голосу, но увидеть ее не смог. Даже повернуть голову было тяжело.

– Хочешь проверить? Головы у нас есть, как доказательство. Будем считать, что задание выполнено, — устало произнес Трорин, выходя из укрытия, — помоги лучше тела осмотреть и раненых перевязать.

– Эй, а что с этим делать? – спросила мулатка, подходя ближе, — он так и будет в одном ошейнике тут валяться?

Ответить ей я ничего не успел, сознание начало меркнуть, и последнее, что было перед глазами – дриада, острой палкой отгоняющая от меня надсмотрщика. Тьма поглотила меня с головой, гася все чувства и ощущения. Она обволакивала, словно теплая болотная вода, затягивала в глубину, не давая возможности выбраться.

Страха не было. Я не тонул, не проваливался в бездну. Темнота была моим домом, моей стихией. Ведь даже в самом светлом дне есть место тьме, и в самой темной ночи найдется место свету. В полной черноте необъятного ничто горят ослепительные солнца. И одно из них пришло в наш мир, чтобы спасти его от демонов. И зависло прямо надо мной.

У меня не было глаз, но я видел. У меня не было ушей, но я слышал. Не было тела, но я ощущал. Далекий жар Святогора. Возродившегося бога света. Он говорил со мной точно так же, как и с тысячами других последователей, молящихся ему в чащах, в подвалах и на чердаках. Спрятавшись от вездесущего взгляда проклятой Длани демонов.

Те, кто считают, что они делают все верно — получают покровительство. Император не узнает о них. Те же, кто боится, страшится своей веры. Те, кто готовы в душе предать — погибнут. Истинно стойкие — выживут и продолжат наше дело. Я чувствовал пристальный взгляд проснувшегося, еще не окрепшего божества, но мне нечего ему было сказать, кроме жалких оправданий.

Вверенный мне храм разрушен. Сотни последователей погибли. Длань торжествует, уничтожив центр в подгороде северной столицы. Но пока демоны охотятся за моими войсками, настоящий предводитель нашей веры набирает силы. Дома добра организуются по всем землям. Пока их мало, они горят, как маленькие звездочки, на темной карте империи. Но счетчик верующих медленно ползет вверх. Впервые за три месяца.

Мне нечего тебе сказать, Святогор. Мой бывший учитель. Я сделаю все, что смогу и вновь предстану под твои очи. Ну а пока я должен идти дальше. Должен жить!

— Спокойно! – Трорин удержал меня ладонью, когда я постарался вскочить, еще не очнувшись до конца, — что ты дергаешься, будто тебя не мазями целебными мажут, а режут? Эй! И хватит меч свой зажигать!

– Что? — я не сразу понял, о чем он, но жар, начавший исходить из клинка, лежащего у ноги, заставил отдернуть руку от рукояти, – удивительно, – не сдержавшись, усмехнулся я, – меня не только не попытались убить во сне, но даже не обокрали.

– Ты думаешь мы что, полные отморозки? – презрительно проговорила Арата, – да и кому к черту, нужна железяка, которая отзывается только на твои прикосновения? – фыркнув, мулатка подошла ближе и, закусив губу, добавила, – все выжившие тебе благодарны. Жаль только…

– Слишком ты привязалась к орку, – заметил Трорин, поднимаясь, – хотя без него перемещаться будет куда сложнее. Да и доспех спустить вниз не получится, слишком его эта тварь разодрала, а вчетвером мы его не утащим.

– Значит, еще двое живы?

– Один, – кивнул дварф, – вон там паренек сидит, вроде за кражу в особо крупном размере его приговорили к искуплению. Уж слишком много своровал пока чиновником работал в Уратакоте. Но дворянский статус получил, а значит, убить его просто так уже нельзя. Жаль только магией совсем не владеет.

– Значит, мы все здесь же, – пробормотал я, оглядывая выжженную лощину. Лежать среди голых камней было не слишком удобно, но частично этот недостаток компенсировали колени дриады, на которых была моя голова. Теперь девушка с опаской поглядывала на остывающий клинок. Надо придумать ему ножны, а то так и самому сгореть не долго.

Теперь, когда битва была давно позади, я смог рассмотреть свое приобретение при свете дня. И в остывшем виде лезвие не представляло из себя ничего особенного. Прямая классическая форма с каплевидным окончанием, и длина, которая была скорее присуща военному мечу. И если бы не широкая рукоять с рунами и узорами, я бы с уверенностью сказал, что его ковал неумелый и не слишком усердный подмастерье.

Эфес и рукоять переворачивали все с ног на голову. Слишком короткое перекрестие едва закрывало запястье. И для такого широкого клинка было губительно. Рукоять была шершавой и черной, если не считать погасших рун, и не состояла ни из одного известного мне материала. Да и навершия как такового у нее не было, хотя чувствовался противовес.

Для чего такое чудо могло создаваться, а главное, как его можно применять в нормальном бою. Не против чудищ, а гуманоидов. Это на сколько мощным должны быть наручи, чтобы работать с таким мечом и не бояться обрубленных рук? Хотя вспомнив медленно погружающееся в толстую костяную броню лезвие, могу с уверенностью сказать – это не средство защиты.

Да только как теперь его носить? Если любое мое прикосновение начинает разогрев клинка, то деревянные и даже металлические ножны мне не сгодятся. Нужна альтернатива. Ну или носить как весло, на плече, что тоже не особенно удобно. Или в руке за лезвие. В общем над этим придется еще потрудится.

– Не желаете ли помочь, ваше сиятельство, – с явной издевкой спросил Трорин, ковыряясь в собственном паровом доспехе, – пойди с остальными и обыщи пещеру на предмет ценного. За одно можешь одежку себе хоть какую-то подобрать, а то Арата, не выдержав, тебя, конечно, прикрыла, но не в набедренной же повязке тебе щеголять. Да и прохладно.

– Странно, я не чувствую холода.

– Может шок, – пожал плечами надсмотрщик, заинтересованно посмотрев на меня, – а может твои особенности морфизма так дают о себе знать. Проверь – второго хвоста нет? В волосах щупальца не появились? Чешуя?

– Да нет, все вроде в порядке, – я огляделся. В самом деле стоит одеться. Да и дриаде не плохо чего-нибудь выделить, а то получается, что она по сути голая ходит. В одних листиках. – Слушай, а как ты с ней разговаривал? Ну тогда на привале, когда вы отошли.

– Почти никак, – отмахнулся дварф, – я как понял, что у нее нет никаких способностей к магии крови – решил больше не приставать. Явно же там именно они были использованы при убийстве.

– Стоп, а вот тут поподробнее. Ты, получается, знаешь, что она может?

– Одна из особенностей надсмотрщика и Черного рыцаря, – хмыкнул Трорин, – мне казалось, ты тоже был в стражах и должен такие мелочи знать.

– Да, конечно, но только для своих, а не чужих. У меня даже на монстров эта система не работала. Давай так, ты мне рассказываешь, что со мной и что у меня сейчас есть – а я за это помогу тебе отремонтировать доспех. Не как новенький, конечно, будет – но сможешь своим ходом спуститься и дожить до кузни.

– И где ты спрашивается, возьмешь здесь наковальню и горн? – недоверчиво и даже презрительно посмотрел на меня надсмотрщик, – железо так просто не выправить и не расплавить. А еще говорил, что у кузнеца в подмастерьях ходил…

– Тут каждый камень наковальня, главное разогреть по жарче. И чем греть у меня тоже есть, – с этими словами я демонстративно покачал клинком.

– А что, это идея, – хмыкнул Трорин, – ладно, арестант. Ты мне, я тебе. Только оденься в начале.

Взяв дриаду за руку, девушка тут же смущенно опустила глаза, я направился в пещеру. Найти что-то ценное среди останков было почти нереально. Но нужно отдать должное Арате, которая притащила с собой паренька, они совместными усилиями сумели откопать небольшой кошель серебра и даже вшитую в лохмотья золотую монетку. Правда, больно мелкую по сравнению с имперским единым золотым. Наверное, местную.

А вот нормальная одежда нашлась совсем в другом месте. Когда я проговорил о своей проблеме с мулаткой она, вдоволь посмеявшись и вывалив на меня тонну сарказма, все же отдала небольшой тюк с вещами нашего павшего воина. Как бы она не скрывала под насмешками грусть – ей это не слишком удалось. Смерть одного из давних спутников задела ее куда больше, чем гибель аптекаря или новичков, павших сегодня.

Я пока еще не восстановился полностью, и рубаха, и штаны орка висели на мне мешком, но выбирать не приходилось. К счастью, хоть ботинки мои сохранились под тем же камнем, где я их оставил. Остальную одежду просто сдуло ветром от крыльев. Дриаде Арата пожертвовала свою запасную кофту, в силу невысокого роста девушки оказавшуюся по колено и заменившую даже юбку. В ответ зеленокожая бросилась обниматься, видно, в порыве благодарности. Но мулатка лишь фыркнула и пошла дальше выгребать ценности.

– Готов? – уточнил Трорин, – котел, вроде, в порядке, но большая часть поршней пошла к чертям.

– Если перекрутить их с рук и спины – то может хватить на ноги, – предложил я, – а потом и дойти можно будет.

– Логично, – хмыкнув, кивнул дварф, – да только по размеру они несколько другие. Ладно, разбирай руки, а я с ногами поработаю. Потом вместе все соберем.

Несмотря на все мои надежды, поработать Кладенцом все же пришлось. Слишком много клепок было на броне, которые приходилось сбивать, чтобы добраться до внутренних механизмов. Потом нагревать шестерни и даже колена поршней. Но продуктов у нас было вдоволь, времени тоже, так что, не торопясь, за два дня мы отремонтировали все, что могли.

– В бой с таким не пойдешь, конечно. Но добраться до города он нам поможет, – удовлетворенно хмыкнул Трорин, – завтра с утра выдвигаемся в ставку виконта Хикента.

– Эй, а обещанное? – возмутился я, когда дварф отошел в сторону. Но зря сомневался. Надсмотрщик достал из рюкзака бумажку с заполненными на ней сведениями и еще одну пустую. Судя по гербу ока – обе они были из запасов магической гильдии.

– Что же ты так не доверяешь никому? На этом листе все сведения о нашей спутнице. Хоть их и не много. Дотронься до второго, и я запущу алхимическую реакцию.

Не мешкая, я выполнил указания дварфа. Тот зажмурился, проводя через бумагу заклинание приказа, и вскоре на коричневом фоне начали появляться черные буквы знакомого единого имперского языка.

«Майкл Рейнхард, преступник, отбывает наказание за убийство третей степени.

Сила: превосходная (+3).

Ловкость: отличная (+2).

Интеллект: превосходный (+3).

Выносливость: легендарная (+5).

Восприятие: превосходное (+3).

Демонический вызванный шершень: 3 шт.

Общий бонус: +1. Бонус опыта: +3 (элита).

Атака силой: 7. Атака ловкостью: 7. Защита ловкостью: 7. Защита выносливостью: 8. Защита отражением: 10.

Любимое оружие: длинный меч, клинковое оружие, башенный щит, атака лучом.

Любимый навык: Кровавая стрела (навык заблокирован).

Доступные навыки: Нет.

Магия: Заблокировано.

Расовая принадлежность: Признанный морф. Полукровка – 35%. Драконид – 15 %. Кракен – 10%. Крысотитан – 10%. Демон – 20%, Хамелеон – 10%.

Регенерация +3, пассивное умение. Позволяет восстанавливать здоровье как во время боя, так и отдыха. Может снять негативный эффект «при смерти». Сильно истощает организм. Источник: драконид/крысотитан. Морфизм – 37%. Внимание, при превышении 40% начнутся необратимые физиологические изменения, будьте осторожны.

Естественная броня +2. Ваш организм обзавелся прочной подкожной броней достаточной, чтобы остановить плохое (-1) и хуже оружие, не получив повреждений. Если у оружия есть атрибут острое или проникающее, оно действует независимо от качества. Источник: драконид/кракен. Морфизм -24%. Возможно появление внешних физиологических изменений.

Слепозрение. Даже в кромешной тьме вы видите окружающее на десяток метров, будто посреди солнечного дня. Не накладываются штрафы от плохого освещения, ослепления или тумана и дымовых завес. Фактическое ослепление продолжает действовать как обычно. Источник: кракен. Морфизм – 12%

Глаз Они. Артефакт, дающий усиление +5 на 10 секунд раз в сутки и позволяющий использовать заклинание «виденье уязвимостей». Может видеть прошедшее, чему стал свидетелем.

Хамелеон. Позволяет сливаться с окружающей средой. Противник может обнаружить вас слепозрением, нюхом или на слух.

– Ну что? Налюбовался? – ехидно спросил Трорин, – нечего рассиживаться. Все, подъем! Если сейчас выйдем, завтра к вечеру будем в городе.