8. Польская война

Фактически ничего не изменится в соотношении французских, английских, польских и немецких сил, поскольку, как мне сказал генерал Думенк, в наши расчеты никогда не входила позитивная военная помощь России Польше.

Таким образом, сделка 23 августа не окажется тем вероломным ударом по Польше и по нам, которого желала Германия.

Хотя военные приготовления продолжают идти ускоренным и даже демонстративно шумным порядком (чтобы оказать надлежащий психологический эффект на население), тем не менее со вчерашнего дня в воздухе определенно ощущаются мюнхенские настроения. Британское правительство, Рузвельт, папа римский, бельгийский король и другие лихорадочно пытаются нащупать какую-либо почву для «компромисса» в польском вопросе. Британский посол в Берлине Гендерсон прилетел сегодня в Лондон на самолете и передал кабинету какое-то сообщение от Гитлера, содержание которого пока хранится в тайне. Только что закончилось заседание британского правительства, обсуждавшего сообщение, но ни к какому решению кабинет пока не пришел.

Как обязательное условие при переговорах с Англией об улучшении отношений Гитлер поставил два пункта:

1. Договор между СССР и Германией безусловно не подлежит пересмотру, остается в силе и является поворотом в политике Гитлера на долгие годы. СССР и Германия никогда и ни в коем случае не будут применять друг против друга оружия…

2. Вчера Гендерсон привез ответ англ [ийского] правительства]: англичане желают улучшить отношения, польский вопрос они желают окончить мирным путем. Они надеются, что возможны непосредственные переговоры Польши с Германией. Гитлер этот ответ сейчас изучает, и Риббентроп обещает держать нас в курсе. Сейчас же он, Риббентроп, просит передать Сов [етскому] пра [вительству], что изменение политики Гитлера по отношению к СССР абсолютно радикально и неизменно. Германия не будет участвовать ни в одной международной конференции без участия СССР. В вопросе о Востоке все свои решения она будет выносить вместе с СССР.

Британский посол заметил, что слово «мобилизация» могло бы произвести в мире впечатление, что мы начинаем войну. В настоящее время еще идут англо-германские переговоры и в Лондоне ожидают германского ответа. Было бы чрезвычайно желательным отложить публичное объявление о мобилизации до момента получения этого ответа. Французский посол поддержал точку зрения британского коллеги, добавив со своей стороны, что относительно самого распоряжения нет никаких возражений.

Шуленбург сообщил… в последнее время в нескольких газетах появились слухи о том, что якобы Советское правительство отводит свои войска с западной границы. Такого рода слухи, служащие агитационным целям, неприятны германскому правительству. Поэтому Риббентроп по поручению Гитлера просит Советское правительство опровергнуть эти слухи в форме, которую оно сочтет удобной. Лучше, если бы это опровержение было сделано в положительной форме, т. е. что Советское правительство не отводит своих войск с границы, а, наоборот, усиливает военные силы на границе. Или желательна такая форма опровержения, в которой было бы указано, что об отводе войск с границы не может быть и речи, так как в такое тревожное время всякое правительство не уменьшает войска на границе, а усиливает их.

Молотов спрашивает, верит ли этим сообщениям германское правительство.

Шуленбург отвечает отрицательно.

1. Немедленный и решительный отпор каждой форме агрессии, как косвенной, так и прямой.

2. Доведение до немедленного и автоматического выступления западных государств с момента начала военных действий и, таким образом, с самого начала превращение польско-германской войны в войну Германии с коалицией западных государств и Польши. Только при этих условиях можно ожидать полной и окончательной победы.

Польша могла… с самого начала вести бои только за выигрыш времени. Противостоять немецкому наступлению… пока наступление на западе не вынудит немцев вывести свои войска из Польши, – вот единственная цель, которую необходимо было преследовать.

В связи со сложившейся обстановкой и комплексом проблем, которые поставил ход событий в порядок дня следует ориентировать ось отхода наших вооруженный сия не просто на восток, в сторону России, связанной пактом с немцам, а на юго-восток, в сторону союзной Румынии и благоприятно относящейся к Польше Венгрии.

12 сентября германские войска продолжали наступление на юге и севере Польши. Войска, продвигающиеся со стороны Перемышля, заняли Самбор и Яворув. Передовые отряды германских войск достигли Львова.

Окруженные в районе Радома польские войска уничтожены. Германскими войсками захвачено большое число пленных и военные трофеи. Попытки окруженных в районе Кутно пяти польских дивизий и двух польских кавалерийских бригад прорваться сквозь кольцо германских войск и выбраться на восток отбиты.

Восточнее и юго-восточнее Варшавы крупные части германских войск пересекли шоссейные дороги и железнодорожную линию Варшава—Седлец. Германские моторизованные части находятся в 40 километрах севернее Брест-Литовска. Севернее реки Буг задержана отступающая из Ломжи 18-я польская дивизия.

Германская авиация в течение всего дня 12 сентября подвергла неоднократной бомбардировке железные дороги Самбор-Львов, Стрый-Львов, Красник-Люблин, Варшава-Луков, Бельск-Черемха. Бомбардировке подверглись также пути отступления польских войск на востоке и юго-востоке от Варшавы.

Западный фронт Польской войны

Сейчас уже не время говорить о конференции. Теперь Польша нуждается в помощи для отражения агрессии. Каждый спрашивает, почему до сих пор Англия и Франция не объявили войну Германии. Каждый хочет знать не о конференции, а о том, как скоро и как эффективно будут выполняться обязательства, вытекающие из альянса.

Наблюдается попытка переманить на свою сторону Италию. Зондаж одновременно ведется как из Лондона, так и Парижа. Здесь этим занят де Монзи, связанный с деловыми кругами Италии (называют группу Вольпи). Итальянцам сулят большие блага, в частности колониальные.

На западе никакой войны фактически нет. Ни французы, ни немцы друг в друга не стреляют. Точно также нет до сих пор никаких действий авиации. Моя оценка: французы не проводят ни дальнейшей мобилизации, ни дальнейших действий и ожидают результатов битвы в Польше.

Более половины наших кадровых дивизий на северо-востоке принимают участие в боях. С момента перехода границы немцы оказывают нам упорное сопротивление. Тем не менее, мы продвинулись вперед. Однако мы ведем позиционную войну с противником, подготовившимся к обороне, а я не имею еще всей необходимой артиллерии… С начала кампании начались действия авиации во взаимодействии с операциями наземных сил. У нас сложилось впечатление, что против нас действует значительная часть немецкой авиации.

Поэтому я считаю, что выполнил досрочно мое обещание начать главными силами наступление на 15 день после первого дня объявления мобилизации во Франции. Я не мог сделать большего.

Судя по планам, французский генеральный штаб не предвидел такого быстрого развития германских успехов в Польше. Французские военные операции (о них ниже) не только не отвлекли германские силы с польского фронта, но сейчас грозит уже перспектива скорого исчезновения всего польского фронта.

Необходимо, однако, принять во внимание, что немецкое командование должно было считаться с французской армией, насчитывавшей около 90 дивизий. И действительно, Франция осенью 1939 г. (по фон Типпельскирху) в течение трех недель отмобилизовала 108 дивизий. В их числе было 57 пехотных, 5 кавалерийских, 1 танковая и 45 резервных и территориальных дивизий и, кроме того, крупные части РГК, в том числе танки и артиллерия. Последние имели преимущество перед аналогичными немецкими формированиями, заключавшееся в том, что они состояли из солдат, прошедших действительную службу, в то время как вновь сформированные немецкие части в значительной степени состояли из солдат, прошедших неполный курс обучения, и резервистов – ветеранов первой мировой войны.

Таким образом, не подлежит сомнению, что французская армия с первого же дня войны во много раз превосходила немецкие силы, действовавшие на Западном фронте.

Как я вам уже сообщал, ожидается форсирование наступления на западном фронте, но все же военные операции здесь, по-видимому, будут вестись, как выразился якобы сам Даладье, не в «штурмовом порядке, а длительными и упорными продвижениями». Весь расчет, по-видимому, строится на то, чтобы взять Германию измором, и поэтому главные надежды возлагаются, наряду с внутренним разложением Германии, на блокаду.

Часть бывших мюнхенцев переключилась сейчас на сближение с Италией. За Италией сейчас признается заслуга, что она строго выдерживает свой нейтралитет и «не осложнила французской мобилизации». Закопошился и Лаваль, ратующий за «второе римское соглашение». В кабинете это поддерживается де Мензи, Помарэ и Шотаном. За это Петэн. Крайние италофилы, понимающие, что Муссолини не удовлетворится журавлями в небе (вроде германских колоний), готовы, по-видимому, поступиться и территорией…

Характер ведения войны на французском фронте создает также впечатление, что силы уже слишком приберегаются. Для чего? Не для будущих ли разговоров? В одном я, во всяком случае, не сомневаюсь, что эти силы сейчас охотно были бы поставлены в распоряжение любой антисоветской коалиции.

Единственная опасность, которой нам на самом деле надо бояться, – это большевизм. Германская опасность по сравнению с ней – ничто. Мы могли бы договориться с Германией.

Я лично считаю, что единственное, чего мы добились, – это обеспечили потребности Европейского континента в туалетной бумаге на пять долгих лет войны. Многие из этих листовок были столь глупо и по-ребячески написаны, что, пожалуй, хорошо, что их скрывали от английской общественности, даже если нам приходилось рисковать и терять напрасно экипажи и самолеты, сбрасывая эти листовки на врага.

В последние дни множатся сведения, что за кулисами действительно делаются попытки нащупать почву для какой-либо сделки с Германией после окончательного разгрома Польши, который считается здесь почти несомненным. Зондаж идет через Муссолини и американского посла в Лондоне Кеннеди. Чемберленовские круги полагают, что в самом ближайшем будущем нынешнее польское правительство перестанет существовать, что вместо него Германия создаст какое-либо другое «кукольное» польское правительство, которое заключит мир и, освободив таким образом Англию и Францию от обязательств войны, откроет путь для какого-либо «урегулирования» не только польского, но и других европейских вопросов.

Чтобы сделать подобную комбинацию более приемлемой для демократического общественного мнения, чемберленовцы носятся сейчас с фантастической идеей так или иначе «устранить» Гитлера и других «экстремистов», заменив Гитлера Герингом плюс генеральный штаб рейхсвера и крупные промышленники. Это, по мнению чемберленовцев, должна быть цена, которую Германия должна заплатить за право спокойно переваривать Польшу и вообще за свою доминирующую позицию на континенте. Исходя именно из таких соображений, вся правительственная пресса, радио, официальная и полуофициальная пропаганда в последние дни ведут атаки не против «нацизма», не против «нацистской Германии» и пр., как они это делали в самом начале войны, а лично против Гитлера и «гитлеризма», желая подчеркнуть, что с Гитлером мир невозможен, но что с Германией без Гитлера, хотя бы и «нацистской Германией», можно жить в добрососедских отношениях.

Вывод Ллойд Джорджа сводится к тому, что если только Гитлер не проявит совершенно исключительную умеренность в своих требованиях после разгрома Польши (а Ллойд Джордж считает, что Польше не избежать разгрома), то Англия будет продолжать войну против Германии всерьез, быть может, два-три года. Однако эта война, по мнению Ллойд Джорджа, по крайней мере в первый период, в основном сведется к строжайшей блокаде на море и на суше, к воздушным налетам и к ограниченным военным операциям на западном фронте. Серьезных усилий прорвать линию Зигфрида англо-французы делать не будут, ибо такой прорыв обошелся бы в один-два миллиона жертв, на что союзники по собственной воле не пойдут. Их стратегия будет состоять в том, чтобы путем блокады задушить Германию экономически и вместе с тем лишить ее военного сырья, без которого она не сможет продолжать борьбу. Конечно, Германия решится на самые отчаянные меры для того, чтобы разорвать кольцо блокады, постарается наложить свою руку на Балканы (особенно Румынию), Скандинавские страны, может сама пойти в наступление на запад, нарушая нейтралитет Голландии, Бельгии, Швейцарии и вынуждая англо-французов перейти к большим боям с германскими силами. Это, однако, ей не поможет. Ллойд Джордж уверен, что дело в Германии кончится революцией.

Всерьез англичане взялись лишь за блокаду, но тут сказывается то обстоятельство, что во главе морского министерства стоит Черчилль.

СССР и Польская война

Я бы хотел, чтобы Вы и Ваше правительство поняли, что целью Японии является мир на Востоке, и в этой связи Япония будет стремиться к поддержанию мирных и добрососедских отношений с Советским Союзом. В настоящее время между Японией и СССР имеется много неразрешенных вопросов, благополучное разрешение которых, как я вполне уверен, при наличии взаимного понимания между нашими странами и искреннем стремлении обеих стран к разрешению их будет вполне возможно.

На эти предложения японского посла я ответил, что создание комиссий по редемаркации границы между СССР и Маньчжоу-Го и между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го считаю целесообразным. Считаю также целесообразным создание комиссии по урегулированию конфликтов. Думаю, что Советское правительство отнесется положительно и к предложению о заключении торгового договора между Японией и СССР. Что же касается его предложения о демилитаризации но-монханского района, то оно представляется мне неприемлемым…

Так как Того неоднократно подчеркивал возможность и неизбежность возникновения больших военных столкновений, то я ему сказал, что если это угроза, то мы ее не боимся. Сообщение г-на посла о концентрации японских войск в этом районе мы принимаем к сведению.

Тогда Того вновь начал говорить о предстоящем грозном конфликте, раз у советской стороны нет других способов разрешения этого вопроса.

Я на это сказал японскому послу, что частое повторение г-ном послом вопроса о военном конфликте носит характер угрозы. Такого рода заявления являются неуместными, и я не намерен их обсуждать. Я выразил надежду, что японское правительство поймет наше предложение, которое послужит улучшению взаимоотношений между СССР и Японией.

Мы согласны, что в подходящий момент обязательно придется нам начать конкретные действия. Но мы считаем, что этот момент пока еще не назрел. Возможно, что мы ошибаемся, но нам кажется, что торопливостью можно испортить дело и облегчить сплочение противников. Мы понимаем, что в ходе операций одна из сторон или обе стороны могут оказаться вынужденными временно переступить линию соприкосновения интересов обеих сторон, но такие случаи не могут помешать точному выполнению принятого плана.

Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава, как столица Польши, не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, Советское правительство не может больше нейтрально относиться к этим фактам.

Ввиду такой обстановки Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.

Посол считает, что польско-германская война только начинается и что нельзя говорить о распаде польского государства. Основные силы польской армии целы и подготовляются к решительному отпору германским армиям. При этих условиях переход Красной Армией польской границы является ничем не вызванным нападением на республику…

Польша отнюдь не разбита Германией, тем более, что Англия и Франция уже оказывают ей действительную помощь.

Что он не имеет регулярной телеграфной связи с Польшей. Дня два тому назад ему было предложено сноситься с правительством через Бухарест. Сейчас посол не уверен, что и этот путь может быть им использован.

Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С Советами боевых действий не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей. Задача для Варшавы и Модлина, которые должны защищаться от немцев, без изменений. Части, к расположению которых подошли Советы, должны вести с ними переговоры с целью выхода гарнизонов в Румынию, или Венгрию.

Кьосеиванов в беседе со мной заявил, что Польша, пожелавшая быть великой державой, не имея для этого никакого основания, должна, несомненно, погибнуть. Болгарский народ только сожалеет, что в этой авантюристической борьбе польского правительства страдает главным образом польский народ.

Поражение Польши было неизбежным следствием иллюзий, которые питали в Варшаве относительно действий союзников, а также переоценки собственных сил с точки зрения возможности оказания длительного сопротивления.

Территориальные изменения

В Польше – за исключением маршала Пилсудского и еще немногих трезво мыслящих политических деятелей – очевидно, никто никогда ясно не представлял себе всю опасность положения, в котором оказалась страна в результате удовлетворения несправедливых территориальных претензий по отношению к своим соседям – России и Германии. Польша насчитывала только 35 миллионов жителей, из которых опять-таки было только 22 миллиона поляков, в то время как остальная часть принадлежала к немецкому, украинскому, белорусскому и еврейскому меньшинству, подвергавшемуся без всякого исключения в той или иной степени угнетению.

Наряду с этим Польша, полагавшаяся на союз с Францией в годы военной слабости Германии (и Советского Союза), видно, слишком долго предавалась мечтам о возможности наступления на Германию. Одни собирались внезапно напасть на изолированную Восточную Пруссию или – как это пропагандировал польский союз инсургентов – на немецкую Верхнюю Силезию, другие – даже предпринять марш на Берлин, будь то по кратчайшему пути через Познань и Франкфурт на Одере или, после захвата Верхней Силезии, путем нанесения удара западнее Одера на столицу империи.

Краткая справка

Это было невозможно. Советский Союз обязательно должен был ввести свою армию, пока еще не было поздно.

Русские армии заняли территории, которые не являются польскими и которые были силой захвачены Польшей после первой мировой войны. Жители польской Украины принадлежат к той же расе и пользуются тем же языком, что и их соседи, проживающие на территории Советской Украинской Республики. Я считаю делом первостепенного значения – немедленно обратить внимание на эти важные соображения. Я сделал это из опасения, как бы мы неосторожно не начали войны против России, поддавшись впечатлению, что ее вмешательство имеет тот же характер, что и германское… Было бы актом преступного безумия поставить русское продвижение на одну доску с продвижением немцев.

Россия проводит холодную политику собственных интересов. Мы бы предпочли, чтобы русские армии стояли на своих нынешних позициях как друзья и союзники Польши, а не как захватчики. Но для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии. Во всяком случае эта линия существует и, следовательно, создан Восточный фронт, на который нацистская Германия не посмеет напасть…

Я не могу вам предсказать, каковы будут действия России. Это такая загадка, которую чрезвычайно трудно разгадать, однако ключ к ней имеется. Этим ключом являются национальные интересы России. Учитывая соображения безопасности, Россия не может быть заинтересована в том, чтобы Германия обосновалась на берегах Черного моря или чтобы она оккупировала Балканские страны и покорила славянские народы Юго-Восточной Европы. Это противоречило бы исторически сложившимся жизненным интересам России.

Отправить