ГЛАВА 7

Первое, что я почувствовала, — это боль. Болело все, и снаружи, и внутри. Меня что, били? И тут же память вернула все воспоминания, что так укромно пыталась сохранить женская интуиция. Гром и Крагар планомерно тренировали меня методом банального избиения. Попробовала пошевелить рукой и почувствовала лишь зверский приступ боли в груди. К своему ужасу, ног я не чувствовала. Слезы покатились по щекам, и я всхлипнула.

— Рита? — раздался голос над головой.

Чья-то рука легла на лоб. Боль притупилась, но от этого стало только хуже. Я продолжала беззвучно рыдать.

— Ну-ну…

Меня гладили и что-то шептали, но в голове стоял гул. Господи, лучше бы я умерла.

— Ритулечка, девочка моя, ты можешь открыть глаза?

Я честно попыталась, но яркий свет мгновенно ослеплял, и я со стоном зажмуривалась обратно. Кто-то встал с кровати и куда-то ушел, а потом в помещении резко потемнело.

— А теперь?

Я открыла глаза и смогла различить силуэт мужчины, но он слегка расплывался.

— Я…

— Тихо. Я буду говорить, а ты просто слушай.

Наконец-то мозг уловил знакомые интонации и идентифицировал мужчину как Алекса, директора Академии. Что, я все еще здесь? Это еще не кончилось? Они что, и дальше будут издеваться надо мной? Не хочу! И я зарыдала, громко, навзрыд. Дернув руку, я, кажется, что-то порвала и стала растирать злые слезы по щекам. Конечность перехватили и к чему-то привязали, рот разжали и влили нечто вязкое, продолжая что-то говорить. Слов различить не могла, а потом странный серый туман окончательно укрыл мой ослабевший разум.

Солнечный зайчик назойливо прыгал то по одному, то по другому веку. Вскинув руку, попыталась прикрыться, но мелкая пакость, умными людьми называемая «преломлением света», продолжала издеваться над спящей девушкой, то бишь надо мной.

Солнце?! Черт! Опять проспала, Алекс меня убьет! Я резко вскочила с кровати и чуть не столкнулась с кем-то лбом.

— Тихо ты! — прошипел этот кто-то, отпрыгивая от меня.

Распахнув глаза, уставилась на Грома.

— Ты чего тут делаешь? Совращать пришел? — с удивлением спросила я.

— Нет. Дежурю, — произнес мужчина, протягивая ладонь к моему лбу.

— Э-э-э, куда ручонки тянешь, а ну кыш от приличной девушки! — возмутилась, опуская взгляд вниз, проверяя, в чем я, собственно, встречаю гостя.

— Марго, ты как себя чувствуешь?

— Хорошо, только есть очень хочу. А сколько времени? Мы на завтрак успеем или до обеда мучиться?

— На, поешь. — Отвернувшись от меня, Гром взял поднос со стола и протянул мне.

Я, пожав плечами, взобралась на кровать и, поместив поднос с завтраком себе на колени, потерла ручки в предвкушении. М-м-м, булочки с джемом, терпкий отвар, сок из странных ярко-красных фруктов и кусок жареного мяса. А пофиг, вкусно!

— А ты? — спросила я, дожевывая третью булочку и радуясь тяжести желудка.

— Не хочу, — ответил Гром.

Присмотревшись к мужчине, я вдруг поняла, что что-то не так.

— Гром, с тобой все в порядке?

— Да.

— А что ты делаешь в моей комнате? — спохватилась, обводя помещение изучающим взглядом.

— Дежурю, — тихо ответил асур.

— Дежуришь? — удивилась я. — Гром, а что происходит?

— Марго, ты только не злись, — начал мужчина, и я тут же напряглась.

Когда моя мама начинала речь с такой фразы, дальше был локальный армагеддон.

— Продолжай, — сказала я, снимая поднос и вопросительно смотря на асура.

— Что ты последнее помнишь?

Я нахмурилась.

— То есть?

— Ну что было вчера? — уточнил Гром.

— Вчера? Издеваешься?

Вот правда, ощущение, как будто с сумасшедшей разговаривал.

— Нет. Просто скажи.

— Хм, вчера… — Я задумалась и вдруг с ужасом поняла, что последнее, что я помню, это как мы с Громом направились на тренировку. — Мы вошли в тренировочный зал, — произнесла я вслух, смотря на свои ноги. — Там, кажется, был Крагар. Он еще надо мной смеялся. А потом… Вы взяли какие-то длинные палки…

И тут будто яркая вспышка. Я вижу, как в последний момент уворачиваюсь от такой палки, которой замахнулся в мою сторону Гром.

— Ты меня хотел ударить! — пораженно выпалила я, смотря на мужчину.

Он помрачнел и опустил взгляд.

— Ты меня ударил? Вы что, оба били меня этими палками?!

И тут следующая вспышка. Я вижу смеющиеся глаза Крагара, его палка летит в мою сторону, а дальше боль. Дикая боль.

— За что?! — ошеломленно прошептала, кладя руки себе на живот.

— Мы не рассчитали, — глухо проговорил он.

— Не добили? — саркастически уточнила.

— Нет! — Асур поднял на меня взгляд, полный раскаяния. — Мы не учли твоих человеческих возможностей, тренировка была рассчитана на детский возраст асура. Нам показалось, что взрослый человек справится с этим легко.

— Справится? Это какой у асуров детский возраст?

— Ну, где-то в пятьдесят лет каждый ребенок может пройти эту тренировку без проблем.

— Прекрасно, через двадцать семь лет не забудь мне об этом сказать, и я, возможно, оправдаю твои надежды, — съехидничала я, закрывая глаза и откидываясь на подушку.

— Не понял, — рассеянно проговорил Гром.

— Мне всего двадцать три.

— Что?!

— А что тебя удивляет? В пятьдесят человек уже стареет, а до ста лет доживают единицы. Гром, я же из техногенного мира, нам от палок прыгать не надо. Взял огнестрельное оружие, пальнул пару раз — и твой оппонент труп.

— Прости… — прошептал мужчина.

— За что? За урок? Знаешь, я его усвоила. Только лучше бы вы меня добили, тогда бы весь этот кошмар в моей жизни кончился.

— Не говори так, — глухо попросил Гром.

— Не буду. — Я пожала плечами и попыталась отвернуться.

Асур подсел ближе и, протянув руку, попытался привлечь меня к себе. Я, почувствовав приближение его ладони, отскочила так, что даже сама испугалась.

— Боишься? — не скрывая огорчения, спросил мужчина.

— Походу, боюсь, — созналась я, переводя дыхание, и тут меня осенило: — Гром, а сколько времени прошло после тренировки? Ведь вы же в конце концов в меня попали и все-таки что-то мне сломали…

— Да. У тебя были ушибы внутренних органов, сломаны рука, нога и два ребра.

— Ого!

— Это было три дня назад.

— Э-э-э… — пораженно выдохнула я.

— Сутки с тобой был Алекс, он сращивал кости и восстанавливал функции организма. А потом заступил я. Если бы ты не очнулась сегодня, завтра бы пришел Крагар.

— Не надо Крагара. — Я замахала руками.

— Марго, ты даже не представляешь, как он переживает. Ты бы видела его, когда он нес тебя, окровавленную, в лечебницу. Да что там он, половина Академии была в ужасе. Алекс нас чуть не убил.

— Жаль, — прошептала я.

— Жаль?

— Да! Жаль! — крикнула я. — Гром, вы напугали меня, по-настоящему напугали. Я не хочу и не могу вам доверять!

— Марго, не говори так. Поверь, такого больше никогда не повторится, я клянусь тебе.

— Не надо. В вашем мире клятвы давать очень опасно, — вспомнив историю с кулоном, произнесла я.

— Марго?

— Дай мне время, а сейчас, очень прошу, оставь меня.

— Уверена?

— Более чем.

Гром кинул на меня затравленный взгляд, встал и вышел из моей комнаты. Я же схватила бусину, которая все еще висела у меня на шее, сжала ее между ладонями, представив лицо Алекса, и прошептала:

Алекс, появившийся будто из пустоты, в два шага оказался у моей кровати, сграбастал меня и прижал к себе.

— Больше никогда, — выдохнул он мне в волосы.

— Угу, — счастливо промычала я, так как утыкалась в его рубашку.

— Вот скажи мне, чем ты думала, когда отправилась с ними на тренировку? А если бы я не смог тебя собрать?

— Ну, наверно, я бы умерла, — сообщила, грустно усмехаясь.

— Умерла бы она… Запомни! Если тебе суждено умереть в этом мире, я сам тебя в нем убью. Понятно? — Я кивнула со счастливой улыбкой, так как знала, Алекс меня не убьет, по его словам, я очень полезная. — Что ты помнишь?

Я пересказала наш разговор с Громом. Алекс подтвердил, что Крагар очень раскаивается и что теперь я могу вить из них веревки. Я заверила, что обязательно с особо извращенной фантазией воспользуюсь провинившимися мужчинами, чем вызвала легкую ухмылку.

— Это правда, что когда Крагар нес меня в лечебницу, то мою кровавую тушку лицезрела вся Академия? — набравшись смелости, спросила я.

— Да, — улыбнулся директор.

— Это сильно меня дискредитировало? — озаботилась, понимая, что мне еще тут жить.

— Скорее нет, чем да. Мне удалось донести до сознания молодых асуров, что человек, не обладающий никакими магическими и боевыми способностями, до конца будет бороться за свою жизнь даже без оружия. Все прониклись и стали тренироваться в два раза больше.

— Я надеюсь, что выставлять меня в качестве наглядного пособия ты не будешь?

— В боевых конфликтах — нет. Но психология за тобой, — усмехнулся директор. — Сегодня отдыхай. Завтра у тебя один урок у старших и один у фурий. Остальное расписание тебе принесут вечером.

— Кто?

— Ну, знаешь, я подумаю, кого из асуров первого отправить на растерзание к «злобной человечке», — оповестил этот интриган.

В ответ я рыкнула, чем вызвала бурное веселье. На том и распрощались.

Алекс покинул мою комнату. Просто эффектно сделал шаг назад и исчез в телепорте, а на меня навалилось осознание действительности. Мир, который хоть и не казался враждебным, был населен монстрами. Попытка Крагара и Грома оценить мои физические возможности привела меня на грань. Еще шаг — и, возможно, я бы умерла от кровопотери или травм, не совместимых с жизнью. Умирала бы… Мысль, словно птица, попавшая в силки, монотонно билась в голове, заставляя нервно дышать. По их меркам, мой возраст сродни грудному ребенку. Мне двадцать с лишним лет, и для Земли это уже не юношеский возраст. Я могла голосовать, могла сама определять свое будущее, да чего уж там, я могла свободно покупать и потреблять алкоголь, а тут… Тут я была ребенком, неразумным существом. Даже самый юный асур этой Академии на десятки лет старше меня! Но не это самое важное.

Асуры зародили во мне страх! Я боялась и осознавала это. И в то же время любопытство накатывало волнами, заставляя задаваться вопросом, а что же дальше?

В этом мире я лишь на год. Это безумно много по человеческим меркам и миг по меркам асуров. Год или триста шестьдесят пять дней. Три из которых я провалялась в кровати! Увы, мне никто не поверит, если я попытаюсь поведать о том, где и при каких обстоятельствах проходила практику. Но! Опыт, который я приобрету тут, будет бесценным.

Пока мысли выстраивались в логическую цепочку, рука на автомате шарила внутри выдвинутого из тумбочки ящика. Спрятанная пачка персена сейчас оказалась как никогда кстати. Щелчок, и белоснежная таблетка у меня на ладони. Я проглотила ее не запивая, а затем еще минут десять ждала результата. Каких-то особых ощущений не почувствовала.

Сидеть в комнате было глупо, а потому, одевшись и приведя себя в порядок, отправилась в народ. Ну, скажем так, пошла проверять, насколько низко пал мой рейтинг.

— Гера Маргарита! — раздался знакомый голос, как только я покинула корпус, в котором проживали преподаватели.

Повернувшись, увидела Кзарана, это он давал исчерпывающую характеристику Аркена во время первого занятия со старшей группой.

— Добрый день, Кзаран, — улыбнулась я.

Молодой человек подошел и, замерев в метре от меня, долго и пристально вглядывался в мое лицо.

— Вы что-то хотели? — поинтересовалась, решив прервать созерцание меня, любимой.

— Вы правы, гера. Я хотел бы с вами поговорить. Если можно, без свидетелей.

— Тогда, я думаю, стоит прогуляться. Где в это время меньше всего асуров?

— В зверинце, — усмехнулся он.

— Прекрасно. Значит, вы покажете мне местный зверинец.

— Вы не боитесь? — выпалил он, удивившись, но тут же, сам себя одернув, проговорил: — Простите, я не имел в виду, что вы трусиха. Просто…

— Вы тоже видели мою избитую тушку? — Парень кивнул, боясь смотреть мне в глаза. — Кзаран, вот вы молодой асур, через год закончите Академию, станете специалистом, дипломатом. Скажите мне, как, по-вашему, я должна поступать после всего, что со мной произошло?

— Мстить? — спросил асур.

— Мстить?! — искренне возмутилась я. — Да, возможно. Вот только у нас принято говорить, что месть — это то блюдо, которое подается холодным. Мои же эмоции пока далеки от хладнокровных, а потому пока я ничего не планирую делать. Я собираюсь наблюдать.

— Наблюдать? Но зачем? — удивился парень.

— Не зачем, а за кем, — улыбнулась я, поворачиваясь в сторону дорожки и приглашая Кзарана следовать со мной. — Я буду наблюдать за теми, кто учит вас не делать поспешных выводов, кто является вашими наставниками, а затем буду показывать вам же, в чем и почему они не правы. Смотрите, та тренировка, что они проводили со мной, была рассчитана на асуров-детей, вот только даже асур пятидесятилетнего возраста и по силе, и по выносливости превышает меня. Да, я слабый человек, но я могу быть мстительной. Я могу много времени потратить на то, чтобы найти слабое место у противника и одним-единственным ударом лишить его шанса на победу. Но, с другой стороны, я могу не делать ничего. Я могу ждать. И вот когда судьба сама накажет моего обидчика, появиться рядом и просто улыбнуться. Побежденный сам сделает те выводы, на которые решится его совесть, и уж поверьте, выводы эти будут однозначно в мою пользу.

— Это коварно, — проговорил ошарашенный Кзаран.

— Отнюдь, — усмехнулась я. — Куда интереснее держать противника в напряжении. Вот вы считаете, что я должна мстить. Они тоже ждут мести. Все ждут мести. И я буду мстить, вот только не собираюсь делать это в ближайшее время. Всегда можно дождаться, когда твой противник расслабится и решит, что все уже позади, что я простила… Да-да, простила и забыла… Именно в этот момент я могу осуществить свою месть, — не скрывая сарказма, произнесла я.

— Вы страшная женщина, — прошептал Кзаран и, запнувшись, уставился на меня. — Нет, я не это хотел сказать. Боги, отрежьте мне язык. Я хотел сказать, что те варианты, о которых вы сейчас рассказали, с одной стороны, подлые и коварные, с другой — они справедливы, ведь вы пользуетесь тем оружием, которое вам по руке. Так ведь?

— Ну вот, ты уже уловил главное правило психологической борьбы. Каждый использует то оружие, которое ему доступно.

— Гера Маргарита, а это может делать только человек? — вдруг спросил Кзаран.

— С чего ты взял? — Когда я перешла на «ты», даже не заметила. — Психология — это наука, доступная любой расе. Достаточно изучить особенности поведения и характера расы, чтобы при общении с ее представителем знать, как правильно вести себя с ним, чтобы заставить его нервничать.

— Нервничать?

— Именно! Ведь если он будет нервничать, значит, будет допускать ошибки. А во время переговоров ошибки оппонента — фактически твоя победа.

Зачем все это ему рассказывала, я не знала. Мне было приятно брести вдоль необычных деревьев и проговаривать прописные истины, которые наши преподаватели вдалбливали нам в течение пяти лет.

— И всему этому вы будете нас учить?

— Нет. Это дипломатия, точнее, часть ее. Думаю, у вас и так есть этот предмет.

— Да, есть, — кивнул асур. — Но там говорится о другом. Там рассказывается, как и где мы можем применять свои магические способности для получения информации или нужных нам в переговорах результатов.

— Магические? Ну, Кзаран, дело в том, что вы всегда можете попасть в немагический мир или оказаться в таком помещении, где магия будет заблокирована. Как тогда вы планируете поступить?

— Драться. Если мы попали в заблокированное помещение, значит, нам не доверяют, значит, надо драться.

— Удивительная логика, — усмехнулась я. — Думаю, мы уделим несколько занятий тому, как выходить из таких ситуаций без драк.

— А зачем?

— А затем, что сила и ловкость — это еще не все.

Мы подошли к длинному одноэтажному зданию.

— Это зверинец, точнее, большая его часть, — произнес мой попутчик.

В это мгновение двери зверинца распахнулись, и нам навстречу выщел Крагар, держа что-то в руках. Я на мгновение застыла изваянием. Нет, это был не страх, по крайней мере, я на это очень надеялась. Мужчина поднял голову и, заметив меня, замер. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. В его взгляде было сожаление и раскаяние, в моем — ничего. Я просто смотрела и понимала, что ни доверия, ни ненависти к нему не испытываю.

— Кзаран? — позвала я. — Вы готовы провести экскурсию?

— Разумеется, гера, прошу.

Ученик подставил руку, на которую я оперлась.

— Я сам проведу для геры Маргариты экскурсию, — произнес Крагар.

— Не стоит, гер Крагар. Уверена, что Кзаран великолепный рассказчик и в состоянии защитить меня от любых неприятностей. Не так ли?

Я подняла на замершего асура вопросительно-молящий взгляд.

— Разумеется, гера Маргарита, ценой своей жизни, если потребуется, — отозвался ученик.

— Такие жертвы излишни. Прощайте, гер Крагар, — надменно произнесла я.

Еле сдержавшись, чтобы не присесть в глубоком реверансе, ибо этот рефлекс у меня странным образом сработал после всех этих расшаркиваний, я позволила Кзарану проводить меня в зверинец.

— Ух ты, — прошептал парень, как только за нами закрылась дверь.

— Да, тут великолепно.

— Я не об этом. То, как вы вели себя с ним. Вы же не грубили, не угрожали, но было такое ощущение, что осыпали его колотым льдом. Как это у вас получилось?

— Думаешь, стоит вас этому научить? — прищурилась я.

— Уверен.

Асур смотрел на меня восхищенным взглядом? И мне это не нравилось.

— Ну что же, я подумаю. — Мои губы сами собой расплылись в ехидной улыбочке.

Сам зверинец оставил очень своеобразное впечатление. Во-первых, кроме сусликов, больше ни одного знакомого животного я не увидела. Во-вторых, для большинства из находящихся там зверей я была всего лишь едой. Вот именно, не мы с асуром, а я — человек. То ли источала какие-то флюиды, то ли запах, но приближаясь к очередному вольеру, замирала, затаив дыхание. Животное тут же становилось в стойку и либо кидалось на ограду, либо просто стояло, смотрело на меня и облизывалось. «Подавитесь!» — думала я, переходя от вольера к вольеру. Кзаран следовал за мной, оттаскивая от открытых клеток. Его попытки привлечь мое внимание рассказом об очередном монстре-невегетарианце натыкались на мое нежелание вникать в название и детали.

— А если оно на меня нападет, как от него спасаться? — поинтересовалась я.

— Никак, оно вас съест, — обрадовал асур.

— Тогда мне все равно, как его зовут и где он водится. Все, что я успею, это пожелать ему приятного аппетита.

Именно этот момент выбрал мой организм, чтобы громко потребовать очередную порцию пищи.

— Ужинать? — усмехнулся ученик.

Я улыбнулась и кивнула. Кзаран, проводив меня до столовой, склонил голову в поклоне, который, как я уже знала, означал искреннюю благодарность, и удалился.

Войдя в помещение в гордом одиночестве, я сразу же попала под перекрестные гляделки. После полного игнора и постоянных шепотков в моем родном мире, тут это было даже забавным. Получив свою порцию ужина, я направилась за небольшой пустующий стол и, расположившись вполоборота к залу, приступила к трапезе.

— Марго, — раздался тихий голос Грома над головой.

Я подняла взгляд и кивком разрешила сесть.

— Как ты? — В голосе слышалась искренняя озабоченность.

— Прекрасно, посетила зверинец. Кстати, кротков там нет.

— С кем? — удивился он.

— С поклонником, — улыбнулась я.

— С кем?! — Гром подавился салатом и уставился на меня возмущенным взглядом.

— Что? Думаешь, я настолько ужасна, что не способна привлечь внимание местных мужчин? Или общение с человеческой женщиной настолько не комильфо?

— Я этого не говорил, — насупился Гром. — Ты очень красивая, нежная…

— Стоп! Льстить ты не умеешь, а от вранья меня тошнит.

— Это не лесть, — обиделся Гром.

Однако я молчала, время от времени бросая взгляд в окно, где уже сгущались сумерки.

— Ты уже определилась с наказанием? — поинтересовался асур.

— Каким?

Я приподняла бровь, мало понимая, что он имел в виду. Мыслями была далеко. Строила планы относительно завтрашних переговоров с Эльвирой.

— Ты должна придумать для меня и Крагара наказание.

— За что?

— За то, что мы с тобой сделали, — прохрипел асур.

Разговор давался ему с трудом, но в этом и была часть моей мести: «Я не я, и лошадь не моя…»

— Гром, вот скажи мне, ты — асур, я — человек, девушка, слабая. Что ты хочешь, чтобы я сделала? Привязала вас к позорному столбу и избивала бы плеткой? — От моего предложения он вздрогнул. — Или, может быть, я должна заставить вас прилюдно извиниться? — Он молча смотрел в свою тарелку. — Гром, ты взрослый асур, и Крагар, я надеюсь, тоже. Я не могу вас простить не потому, что не хочу. Просто я доверяла тебе. Понимаешь? Тупо по-женски доверяла. А теперь я не могу этого делать, но дело даже не в этом. Теперь я не могу никому из вас доверять. Понимаешь? Никому из асуров. Не делай такие глаза, — улыбнулась я. — Ну жили же вы как-то без меня раньше. Проживете и теперь. К сожалению, еще одиннадцать месяцев и три недели я буду мелькать перед твоими глазами, но поверь, специально делать этого не буду. Обещаю.

— Марго, — простонал Гром. — Ну зачем ты так?

— Как? — удивилась я.

— Ты рвешь душу, мне больно, внутри.

— Да? Знаешь, мне после ваших ударов тоже было больно внутри. Очень больно. И до сих пор у меня болит душа, а совесть каждый раз тыкает в то, что я по дурости доверилась тем, о ком ничего не знала. Гром, расслабься. Я не буду мстить, да и драться я не умею.

Мы надолго замолчали. Он пыхтел, я же лениво провожала взглядом последние солнечные лучи.

— Я верну твою дружбу! — уверенно отчеканил мужчина, резко встал и ушел.

— Ну-ну… — прошептала я, растягивая губы в предвкушающей улыбке.

Не то чтобы я в это не верила. Я вообще натура всепрощающая, об этом мне регулярно говорила мама. По ее профессиональному мнению, не все и не всем можно прощать. Нельзя заглушать свои эмоции. Если испытываешь гнев, то обязательно должен дать ему выход. Если счастье, то обязательно расплескать его вокруг. Ни в коем случае нельзя держать эмоции внутри себя, именно такая зажатость порождает страшные заболевания. Зависть и гнев — это прародители раковых клеток. Обида и унижение вытягивают наружу заболевания крови и сердца. Подавленность и состояние унижения повлекут заболевания щитовидки, а в более легком случае ларингиты, трахеиты и так далее. Один из мамулиных аспирантов на полном серьезе доказывал, что если вас обидели, а вы смолчали, то не пройдет и сорока восьми часов, как вы приобретете насморк или кашель, а если и после этого продолжите молчать, то в итоге обзаведетесь бронхитом с последующей пневмонией. Да-да, все это называли красивым термином «психосоматика». Именно о ней я думала, провожая взглядом Грома.

После трапезы я прогулялась по Академии, наслаждаясь закатом и прохладным ветром, разметавшим мои волосы. Хотелось найти скамейку, вытянуть ноги и, зажмурившись, пустить сознание по реке мыслей. Однако таких укромных уголков на территории Академии не наблюдалось, а идти в сторону холма с захороненной нечистью я не торопилась. Туда-то я всегда успею.

Вечером в дверь моих апартаментов раздался осторожный стук. Открыв ее, я обнаружила молоденького паренька с кипой листов и плоской коробкой.

— Гера Маргарита, гер директор просил передать вам это.

Он протянул листы и коробку.

— Спасибо, а что это?

— Я не знаю, гера.

Асур, который был почти на две головы выше меня, поклонился и поспешил прочь.

Расположившись на кровати и отложив исписанные листки в сторону, я уставилась на коробку. Уже протянув руку, я в последний момент ее отдернула и, зажмурившись, схватилась за бусину.

«Алекс, что в коробке?» — не скрывая настороженности, отпустила я мысль.

«Девочка, ты слишком подозрительна. — Я просто чувствовала его злорадную усмешку. — Открой».

Последовав совету, я раскрыла коробку. На губах застыла глупая и счастливая улыбка. Я подпрыгивала от счастья, разглядывая шоколад. Заметьте, мой любимый, с орехами.

«Я рад, что тебе понравилось». — Как воочию, увидела ехидную улыбку на губах Алекса.

«Ты лучший», — искренне подумала я.