Глава 40
Созидание
Перрин сидел один на пне. глаза закрыты и обращены к темному небу. Лагерь обосновался, врата закрыты, и все отчеты приняты. Перрин наконец таки мог отдохнуть.
Это было опасно. Отдых давал возможность думать. Мысли приводили его к воспоминаниям. Воспоминания причиняли боль.
Он мог унюхать мир в порыве ветра. Слои ароматов, перемешанные вместе. Лагерь вокруг него: потные люди, специи для пищи, мыло для уборки, лошадиный навоз, эмоции. Холмы вокруг них: сухие сосновые иглы, ил в русле реки, туши мертвых животных. Мир вокруг: намеки пыли от отдаленной дороги, запах лаванды, которая так или иначе выжила в умирающем мире.
Не было пыльцы. Не было волков. Вместе это казалось ужасными знаками для него.
Он чувствовал себя больным. Физически больным, так будто его желудок был наполнен грязной болотной водой, гниющим мохом и лапками мертвых жуков. Ему хотелось кричать. ему хотелось найти Губителя и убить его, избивать его до тех пор, пока он не покроется кровью.
Звук от шагов стал ближе. Фейли. "Перрин? Ты не хочешь поговорить?"
Он открыл глаза. Он должен был рыдать и кричать. Но он чувствовал лишь холод. Холод и ярость. Эти чувства никогда не приходили к нему вместе.
Его палатка была разбита поблизости; ее откидные створки трепетало на ветру. Поблизости, Гаул раскидывал листву молодого дерева.В далеке один из кузнецов работал поздно. Мягкие перезвоны ночи. "Я потерпел неудачу, Фейли," Перрин шептал. "Ты получили терангриал", она сказала, становясь на колени около него. "Ты спас людей."
"И Губитель все так же побеждает " сказал он горько. "Даже стаи из пятерых, недостаточно было бы, чтобы победить его".
Перрин чувствовал этот путь, когда нашел свою семью мертвой, убитой троллоками. Сколько еще Тень собирается отнять у него прежде, чем дело будет завершено? Прыгун должен был быть в безопасности в волчьем сне.
Глупый щенок, глупый щенок.
Была ли это действительно ловушка для армии Перрина? Шип Снов Губителя, возможно, предназначался для совершенно другой цели. Всего лишь совпадение.
Нет никаких совпадений для таверена...
Он должен найти выход для своей злости и боли.Он встал, оборачиваясь, и был удивлен, увидев сколько огней все еще горело в лагере.Группа людей ждала поблизости, достаточно далеко от него, чтобы он не разобрал их ароматы определенно.Аллиандре в золотом платье. Берелейн в синем. Обе сидели на стульях около маленького деревянного переносного столика,с фонарем на нем. Илайас сидел на скале около них, точа нож. Дюжина Двуреченцев — Вил АлСин, Джон Айеллин и Грайор Френн среди них — толпилась вокруг кострища, глядя на него. Даже Арганда и Галлене были там, разговаривая тихо.
" Они должны уже спать" сказал Перрин.
" Они беспокоятся о тебе" сказала Фейли. Она сама пахла беспокойством." И они беспокоятся, что ты отошлешь их прочь теперь, когда переходные врата снова работают"
"Дураки" прошептал Перрин. "Дураки, что следуют за мной.Дураки, что не прячутся"
"Ты действительно заставишь их сделать это" зло сказала Фейли. "Скрыться где-то пока идет Последняя Битва? Разве не ты говорил что каждый человек будет нужен?"
Она была права. Каждый человек был бы необходим. Он понял, что часть его расстройства была в том, что он не знал, чего он избегал. Он ушел, но от чего? Зачем умер Прыгун? Незнание плана врага заставляло чувствовать себя слепым.
Он пошел прочь от пня, туда где Арганда и Галлене разговаривали. "Принесите мне наши карты" сказал он"Джеханнахского Тракта"
Арганда позвал Хиршанин и сказал ему, где найти карту. Хиршанин убежал, и Перрин пошел через лагерь. К звуку металла бьющего по металлу, к работающему кузнецу. Перрина казалось притягивало туда. Ароматы лагеря кружащие вокруг, небо, грохочущее над ним.
Другие последовали за ним. Фейли. Берелейн и алиандре. Двуреченцы, Илайас, Гаул. Группа росла, еще больше двуреченцев присоединялось к ним. Никто не говорил, и Перрин не обращал на них внимания, пока он не пришел к Аемину, работающему на наковальне, одна из переносных горнов стояла перед ним и горел красным пламенем.
Хиршэнин, неся карту, поймал Перрина, когда он уже прибыл. Перрин развернул ее, держа перед собой, поскольку Аемин остановил работу, и пах любопытством. "Арганда, Галленне" сказал Перрин. "Скажите мне. Если Вы собирались устроить лучшую засаду для многочисленной группы, проходящей по этой дороге к Лугарду, какое место вы бы выбрали?"
"Здесь", Аррганда сказал без колебаний, указывая на место всего в нескольких часах пути от их прошлого лагеря. "Видишь здесь? Дорога поворачивает следуя за старым, иссякшим руслом реки. Проходящая армия там была бы полностью предоставлена засаде;ты мог бы напасть на них с высот здесь и здесь."
Галленне кивнул. "Да. Место отмечено как превосходное для многочисленной группы, чтобы расположиться лагерем. В основании того холма, где дорога сгибается. Но если кто-то на вершине замыслил причинить тебе вред, ты мог бы и не проснуться утром."
Арганда кивнул
Высоты поднимались к плоским вершинам к северу от дороги; в старом русло река разливалось широко, находящаяся на его уровне дорога была размыта к югу и западу. Ты мог бы разместить целую армию на тех высотах.
"Что это?" Перрин спросил, указывая на некоторые пометки к югу от дороги.
"Старые руины," сказал Арганда. "Ничего полезного; они слишком сильно разрушились, чтобы обеспечить укрытие. Они - в действительности всего несколько мшистых валунов."
Перрин кивнул. Кое-что начало складываться вместе. " Грэйди и Неадл спят?" спросил он.
"Нет" сказала Берелейн "Они сказали что хотят бодорствовать. так на всякий случай. Я думаю твое настроение тревожит их"
"Пошлите за ними" сказал Перрин, не обращаясь ни к кому конкретно. "Один из них должен проверить армию Белоплащников. Помниться, кто-то говорил мне что они сняли лагерь" Он не ждал, чтобы увидеть последовали ли они совету.Он подошел к кузне, положив руку на плече Аемина. "Немного поспи, Аемин. Мне нужно что-то, над чем поработать. Подковы, не так ли?"
Мужчина кивнул, выглядя озадаченным. Перрин взял его передник и перчатки, и Аемин ушел. Перрин вынул свой собственный молот. Молот, который ему дали в Тире, молот, который использовался, чтобы убивать, но не использовался, чтобы созидать так долго.
Молот мог быть или оружием или инструментом. У Перрина был выбор, так же, как все, кто следовал за ним, имел выбор. У Прыгуна был выбор. Волк сделал этот выбор, рискуя больше в защиту Света, чем любой человек — спасая Перрина — когда-либо сможет понять.
Перрин использовал щипцы, чтобы снять небольшой кусок металла с углей, затем поместил его на наковальню. Он покрепче ухватился за рукоять и начал ковать.
Прошло много времени с тех пор как он нашел свой способ ковки. Фактически, последняя существенная работа, которую он помнил, была в Тире в тот мирный день, когда он оставил свои обязанности ненадолго и работал в той кузнице.
Ты как волк, муж. Фейли сказала ему это, намекая на то каким сосредоточенным он стал. Это было от волков; они могли знать прошлое и будущее, и все же быть сосредоточенными на охоте. Он мог сделать то же самое? Позвольте себе быть поглощенным при необходимости, все же сохранять равновесие в других частях его жизни?
Работа начала поглощать его. Ритмичное удары молота по металлу. Он обрабатывал брусок железа, иногда возвращая его на угли и вынимая другой, работая над несколькими заготовками сразу. У него были шаблоны поблизости для размеров того, что было необходимо. Он медленно сгибал металл по стороне наковальни, формируя его. Его руки начали потеть, его лицо нагрелось от огня и работы.
Неалд и Грэйди прибыли, вместе с Хранительницами мудрости и Масури. Поскольку Перрин работал, он не заметил, что они, посыли Сулин через Переходные врата проверить Белоплащников. Она возвратилась немного позже, но задержала свой отчет, до тех пор пока Перрин занят работой.
Перрин поддержал подкову, затем нахмурился. Это не было достаточно трудной работой. Это было успокоительным, да, но сегодня он хотел что-то более стимулирующее. Он чувствовал потребность созидать, как будто уравновешивая разрушение, которое он видел в мире, разрушение, которое он помог создать. Было несколько брусков необработанной стали, сложенной около кузни, материал лучше, чем тот, что использовался для подков. Они, вероятно, ждали, когда превратятся в мечи для прежних беженцев.
Перрин взял несколько из тех брусков стали и положил их в угли. Этот горн был не так хорош как тот, к которой он работал раньше; хотя у него были мехи и три бочки для того, чтобы поддавать жар, ветер охлаждал металл, и угли не разгорались, как он хотел бы. Он смотрел с неудовлетворенностью.
"Я могу помочь с этим, Лорд Перрин" сказал Неадл со стороны.
"Разогрей металл, если хочешь"
Перрин встретил его взгляд, затем кивнул. Он взял кусок стали, держа его щипцами. "Я хочу его хорошего желто-красного цвета. Заметь, не настолько горячим, когда он белеет."
Неадл кивнул. Перрин установил брусок на наковальне, взял свой молот и начал ковать снова. Неадл стоял в стороне, концентрируясь.
Перрин потерял себя в работе. Ковка стали. Все остальное исчезло. Ритмичные удары молота по металлу, как биение его сердца, Такого мерцающего металлического, теплого и опасного. В сосредоточении, он нашел ясность. Мир раскалывался, ломаясь все больше каждый день. Тут нужна помощь прямо сейчас. Однажды сломанную вещь,ты не сможешь сложить обратно вместе.
"Неадл", послышался голос Грэйди. Это было срочно, но так далеко от Перрина. "Неадл, что Вы делаете?"
"Я не знаю" ответил Неадл "Это кажется правильным"
Перрин продолжал ковать, все упорней. Он сворачивал металл, сглаживая части между собой. Это был замечательный способ, которым Ашаман держал температуру на точно нужном уровне. Это освободило Перрина от необходимости полагаться только на несколько моментов прекрасной температуры между нагревами.
Метал казалось тек, заранее зная какую форму он примет. Что он делал? Он взял из огня еще два куска металла и начал поочереди работать уже с тремя заготовками. Первую и самую большую он сложил, сплавляя её, используя прием известный как усадка, увеличивая её обхват. Он собрал его в большой шар, затем добавил ещё стали пока он не стал большим, размером с голову человека. Второй он вытянул, сделав его длинным и тонким, после чего сложил его в узкий стержень. В заключении, наименьший кусок он сплющил.
Он сделал вдох и выдох, его легкие работали как мехи. Его пот походил на воду для закалки. Его руки походили на наковальню. Он был кузнечным горном.
" Хранительницы мудрости. мне нужен круг" сказал Неадл быстро. "Сейчас же. Не спорьте! Мне это нужно!"
Начали лететь искры, когда Перрин бил. Большие снопы с каждым ударом. Он чувствовал, что что-то истекало из него, как будто каждый удар давал металлу его собственную силу, а также его чувства. И заботы и надежды. Они вытекали из него в три невыделанные части.
Мир умирал. Он не мог спасти его. Это была работа Ранда. Перрин хотел только вернуться к его простой жизни, не так ли?
Нет. Нет, он хотел Фэйли, он хотел сложность. Он хотел жизнь. Он не мог бы спрятаться, не больше чем люди, что следовали за ним, могли скрыться.
Он не хотел их преданность. Но он имел. Что бы он почувствовал, если б кто-то другой принял командование, а затем повел их на убийство?
Удар за ударом. Снопы искр. Слишком много, как будто он колотил по ведру с жидкостью. Брызги взлетали в воздух, долетая до верхушек деревьев и рассыпаясь на десятки шагов. Наблюдающие люди отошли назад, все за исключением Ашамана и Хранительниц, собравшихся вокруг Неалда.
Я не хочу вести их, Перрин думал. Но если я не хочу, кто захочет? Если я оставлю их, и они проиграют, то это будет моя ошибка.
Теперь Перрин видел, что он делал, что пытался сделать все это время. Он придал самой большой части кирпичную форму. Длинная часть стала прутом толщиной в три пальца. Плоская часть стала насадочной скобой, кусок металла, чтобы обернуть вокруг головы и присоединить ее к рукояти.
Молот. Он делал молот. Это были части.
Теперь он понял.
Он дорос до своей задачи. Удар за ударом. Удары были настолько громкие. Каждый удар, казалось, сотрясал землю вокруг него, палатки грохотали. Перрин ликовал. Он знал, что он делает. Он наконец знал, что он делает.
Он не просил о звании лидера, но разве это освобождало его от ответственности? Люди нуждались в нем. Мир нуждался в нем. И вместе с этим знанием, что застывало в нем как расплавленная порода, приобретая форму, он ощутил, что хочет быть лидером.
Если у этих людей и должен был быть лорд, он хотел стать им сам. Поскольку единственный способ сделать все правильно, это сделать все самому.
Он использовал долото и прут, формируя отверстие в центре головки молота, потом схватил рукоятку замахнувшись высоко над головой, посадил ее на место. Потом взял клин и расклинил им рукоять. Еще пару мгновений назад этот процесс подпитывал его гнев. Но теперь казалось, это извлекало его решимость.
Металл был чем-то живым. Каждый кузнец знает это. Когда ты нагрел его, пока ты обрабатывал его, он жил. Перрин взял свой молот и резец и начал делать и дорабатывать узоры, чеканку. Волны искр летели во все стороны, звон его молота становился все сильнее, все громче, как перезвон колокольчиков. С помощью резца он предал форму небольшому куску металла, после чего поместил резец на вершину молота.
С ревом, он поднял свой старый молот в последний раз над головой и ударил по новому, отпечатывая орнамент на плоской стороне молота. Прыгающий волк.
Перрин опустил свои инструменты. На наковальне, все еще пылающей внутренним жаром, лежал прекрасный молот. Он было превыше всего, что он когда либо делал, или думал, что может сделать. У молота была большое, мощное начало , как у кувалды или кузнечного молота, но хвостовая часть была в форме пересекающихся крестом граней и сплющена. Как у иструмента кузнеца. Он был четыре фута в длинну, может быть длинее, огромного размера для такого молота.
Ручка была вся из стали, чего он прежде никогда не видел на молотах. Перрин поднял его; он смог поднять молот одной рукой, но он был тяжелый. Внушающий.
Украшение имело гравированное изображение с прыгающим волком, отпечатанным на одной стороне. Оно было похоже на Прыгуна. Перрин дотронулся до звенящего молота большим пальцем, и металл затих. Молот все еще был теплым на ощупь, но не обжигал его.
Обернулся и был поражен размером толпы, наблюдавшей за ним. Впереди стояли Двуреченцы, Джори Конгар, Ази Ал'Тон, Вил ал'Син и сотни других. Гаэлданцы, Кайриэнцы, Андорцы, Майенцы. Наблюдающие в тишине. Земля вокруг Перрина почернела от падающих искр, капли серебристого металла разлетелись вокруг него как лучи солнца.
Неалд упал на колени, тяжело дыша, его лицо покрылось потом. Грейди и женщины круга сидели и выглядели уставшими. Все шесть мудрых присоединились. Что они сделали?
Перрин чувствовал себя обессиленным, как если бы все свои силы и эмоции переплавил в металл. Но он не мог позволить себе отдых. "Вил. Неделю назад, я дал вам задание. Сжечь флаги с волчьей головой. Вы подчинились? Вы все сожгли?"
Вил Ал'Син посмотрел и стыдливо опустил взгляд. "Милорд Перрин, я пытался. Но... Свет! Я не мог этого сделать. Я сохранил один. Который сам помогал шить."
"Неси его, Вил," сказал Перрин. Его голос звучал как сталь.
Вил побежал, он пах испугом. Когда он вернулся, в его руках была сложенная ткань, белая с красной каймой. Перрен взял ее, затем взял другой рукой молот. Он посмотрел на толпу. Фейли стояла там, сложив руки перед собой. От нее пахло надеждой. Она могла видеть его. Она знала.
"Я попытался отослать Вас," объявил Перрин толпе. "Но Вы, все равно остались. У меня есть недостатки. Вы должны знать это. Если мы идем на битву, то я не в состоянии защитить Вас всех. И у меня бывают ошибки."
Он смотрел на толпу, встречая глаза тех, кто стоял там. Каждый, на кого падал его взгляд, молча кивал ему в ответ. Никаких сомнений, никаких колебаний. Они кивали.
Перрин глубоко вздохнул. "Если Вы хотите этого, то я клянусь. Я поведу Вас."
Они приветствовали его. Толпа возбужденно ревела. "Златоокий. Златоокий волк! На последнюю битву! Тай'шар Манетерен!"
"Вил!" проревел Перрин, держа знамя. "Подними знамя. Не спускайте его вновь, пока Последнее Битва не будет выиграна. Я пройду маршем под знаком волка. Все вы, будите лагерь. Мне нужен каждый солдат, способный сражаться. У нас есть дело на сегодня!"
Молодой человек взял знамя и развернул его. Йори и Ази, присоединились к нему, и держали его так что бы оно не касалось земли. Они побежали по полю, высоко подняв знамя. Толпа рассыпалась, люди поднимали на ноги весь лагерь.
Перрин взял Фейли за руку, когда она приблизилась к нему. Она пахла удовлетворением. "Все готово, что дальше?"
" Никаких больше сожалений" пообещал он "Я не люблю этого. Но я также не люблю убийства. Я сделаю то, что должно быть сделано"Он посмотрел вниз на наковальню, почерневшую от его работы. Его старый молот, теперь изрядно потрепанный, лежал на ней. Ему было грустно, оставлять его, но он принял свое решение.
"Что ты делал Неалд? " он спросил Ашамана так как тот все еще лежал бледный у его ног. Перрин поднял новый молот, показывая великолепную работу.
"Я не знаю, милорд, " сказал Неалд "Это просто… Ну это было как я уже сказал. Оно чувствовало себя хорошо. Я видел, что делать, как непосредственно размещать плетения в металле. Это казалось, привлекало их притягивало, как океан пьет воду реки. " Он покраснел, наверно думая, что это глупая фигура речи.
"Хорошо звучит" сказал Перрин " Ему нужно имя, этому молоту. Ты знаешь что-нибудь на Древнем наречии?"
"Нет , Господин"
Перрин посмотрел на волка отчеканенного на боку. "Кто-нибудь знает, как произнести: " Тот, кто парит"?
"Я ... я не знаю..."
"Мах'аллейнир" сказала Берелейн, делая шаг вперед от места, с которого наблюдала.
"Мах'аллейнир" повторил Перрин. "Кажется то что надо. Сулин? Что насчет Белоплащников?"
"Они ставят лагерь, Перрин Айбара" отчиталась Дева.
"Покажи мне" сказал Перрин, указывая на карту Арганды.
Она указала расположение - участок земли на склоне холма, к северу от него идут возвышенности, с северо-востока тянется тракт, поворачивая вокруг южных возвышенностей - следуя старому руслу реки - после чего заворачивает к югу, когда достигает лагерной стоянки у холма. Оттуда тракт ведет к Лугарду, но место разбивки лагеря прикрыто от ветра с двух сторон. Прекрасное место для засады. На него же и указали Арганда и Галенне.
Он смотрел на проход и на место для лагеря, обдумывая все то что произошло за последнии несколько недель.Мы встречали путников...они сказали, что дороги на севере развезло так, что они стали непроходимы для фургонов или телег...
Стадо овец, бегущее вперед прямо в пасть чудовища. Фейли и другие шли к утесу. Свет!
"Грейди, Неадл" сказал Перрин. " Кажется, мне понадобятся еще переходные врата, вы справитесь?"
"Думаю да" ответил Неадл " Только дайте нам пару минут перевести дух"
"Очень хорошо. Размести их здесь." Перрин указал на возвышенности над лагерем Белоплащников. "Гаул!", как обычно, айилец ожидал неподалеку. Тот подбежал. "Я хочу, чтобы ты поговорил с Даннилом, Аргандой и Галенне. Мне нужно, чтобы вся армия прошла настолько быстро, насколько это возможно, но они должны сохранять тишину.Мы двинемся так скрытно, насколько вообще сможет армия такого размера."
Гаул кивнул, убегая. Галленне все еще был рядом; Гаул начал с разговора с ним.
Фейли смотрела на Перрина, пахнув любопытством и немного волнением. "Что ты задумал, муж?"
"Пришло время для меня, стать лидером," сказал Перрин. Он посмотрел в последний раз на свой старый молот и погладил его рукоятку. Потом он закинул Мах'аллейнир на плечо и зашагал прочь, капли закаленной стали затрещали у него под ногами.
Инструмент, который он оставил позади, был молотком простого кузнеца. Тот человек всегда был бы частью Перрина, но он больше не мог позволить ему верховодить.
С этого момента у него будет молот короля.
Фейли провела пальцами по наковальне, пока Перрин шагал дальше, раздавая дальнейшие указания для подготовки армии.
Она вспомнила, как он выглядел, стоя на фоне этих искр, когда каждый удар молота заставлял сталь пульсировать и вдыхал в нее жизнь. Его золотые глаза сверкали так же ярко, как сталь, каждый удар молота оглушал.
"Прошло много веков, с тех пор как эта земля видела создание оружия выкованного Единой Силой", промолвила Берелейн. Большинство людей ушли выполнять приказы Перрина, и они остались вдвоем, за исключением Галлене, он расположился невдалеке и изучал карты, потирая подбородок. "Молодой человек продемонстрировал нам только что - сильный Талант. Это очень полезно. Армию Перрена укрепит оружие выкованное Единой Силой."
"Процесс кажется очень тяжелым," сказала Фэйли. "Даже если Неалд сможет повторить то, что он сделал, я сомневаюсь, что мы будем иметь время, чтобы сделать много оружия."
"Каждое небольшое преимущество - благо," сказал Берелен. "Армия, что собрал твой муж, это что-то невероятное. Это работа Ta'верена. Он собирает мужчин, и они учатся с удивительной скоростью и умением."
"Возможно " сказала Фэйли, идя медленно вокруг наковальни и не спуская глаз с Берелейн, которая двигалась напротив нее в обратную сторону. Какова здесь была игра Берелейн?
"Мы должны поговорить с ним," произнесла Берелейн. "Отговорить его от этого плана."
"Этого плана?" удивилась Фейли.
Берелейн остановилась, ее глаза чем-то светились. Она чем-то была встревожена. Она волнуется, подумала Фейли. Глубоко чем-то взволнована.
"Лорд Перрин не должен нападать на Белоплащников," сказала Берелэйн. "Пожалуйста, ты должна помочь мне переубедить его."
"Он не собирается нападать на них," сказала Фэйли. Она была абсолютно уверена относительно этого.
"Он устанавливает совершенную засаду," сказал Берелейн. "Аша'маны, чтобы атаковать Единой Силой, лучников Двуречья, чтобы расстрелять Детей с высоты. Конница, чтобы спустившись добить остатки." Она колебалась, будто то, что она говорит причиняет ей боль. "Он отлично их обыграл. Он сказал им, что, если он и Дамодред, оба, переживут Последнюю Битву, он подчинится наказанию. Но Перрин хочет удостовериться, что Белоплащники не доживут до Последней Битвы. Этим, он сохранит свою клятву и избежит наказания."
Фейли встряхнула головой. "Он никогда не сделал бы этого, Берелейн."
"Ты уверена в этом?" спросила Берелэйн. "Абсолютно уверена?"
Фэйли задумалась. Перрин изменился в последнее время. Большинство изменений было хорошими, например его решение наконец принять лидерство. И засада, о которой говорила Берелейн, будет иметь тогда совершенно, безжалостный смысл.
Но это будет неправильно. Ужасно неправильно. Перрин не сделал бы этого, независимо от того, насколько он изменился. В этом Фейли могла быть уверена.
"Да," ответила она. "Дать обещание Галаду, а затем устроить резню Белоплащникам. Это порвало бы Перрина на кусочки. Это не его путь. Это не случится".
"Я надеюсь, что ты права," сказала Берелейн. "Я надеюсь, определенного рода соглашение было достигнуто с их командующим прежде, чем мы уехали..."
Белоплащник. Свет! Разве не могла она выбрать объектом своего внимания одного из дворян в лагере? Кого-нибудь неженатого?
- Тебе не очень-то хорошо удается выбирать мужчин, да, Берелейн? - Слова просто вырвались.
Берелейн обернулась к Фэйли, ее глаза распахнулись от шока и гнева.
- А как насчет Перрина?
- Ужасная пара для тебя, - сказала Фэйли, фыркнув. - Ты показала это сегодня вечером, предположив на что он способен пойти.
- Насколько хорошей партией он был не имеет значения. Я была обещана ему.
- Кем?
- Лордом Драконом, - ответила Берелейн.
"Что?"
- Я пришла к Дракону Возрожденному в Тирской Твердыне, - сказала она. - Но он не захотел меня, даже разозлился из-за моих заигрываний. Я поняла, что он, Дракон Возрожденный, намеревался жениться на куда более высокородной леди, может быть, Илэйн Траканд. В этом есть смысл, он не может завоевать все королевства только мечом; некоторые должны будут присоединиться к нему благодаря союзам. Андор - могущественная держава, в которой правит женщина, и было бы очень выгодно завладеть им посредством брака.
- Перрин говорит, что Ранд думает совсем иначе, Берелейн, - произнесла Фэйли. - Не так расчетливо. Таково и мое мнение, исходя из того, что я знаю о нем.
- И ты говоришь то же самое о Перрине. Тебе бы хотелось, чтобы я думала, что они такие наивные. Бесхитростные.
- Я этого не говорила.
- Опять ты используешь все те же старые возражения. Утомительно. Ну, я догадалась, что подразумевал Лорд Дракон, поэтому я обратила свое внимание на одного из его ближайшего окружения. Может, он не "обещал" их мне. Это был неудачный оборот. Но я знала, что он будет рад, если я создам союз с одним из его близких соратников или друзей. Я подозреваю, на самом деле он желал, чтобы я так сделала - в конце концов, Лорд Дракон отправил нас обоих - меня и Перрина, - с этим поручением. Несмотря на это, он не мог быть откровенен в своих планах, чтобы не оскорбить Перрина.
Фейли засомневалась. С одной стороны, то что говорила Берелейн было абсолютно абсурдно... но с другой она могла видеть то, что дано только женщине. Или, возможно, что она хотела видеть. Для неё, разрушение брака между мужем и женой не было чем-то безнравственным. Это всё политика. И, если подумать логически, Ранд вероятно хотел, чтобы народы были связаны с ним, посредством браков, с его ближайшим окружением.
Это не меняет того факта, что ни он, ни Перрин, не рассматривают сердечные вопросы, таким образом..."
"Я отказалась от Перрина," сказала Берелейн. "Я держу свое обещание. Но он оставляет меня в трудной ситуации. Я на протяжении долгого времени считала, что соединение с Возрожденным Драконом является единственной надеждой Майен на то, чтобы оставаться независимой в ближайшие годы".
"Брак - не только для того, чтобы утвердить политически преимущества", сказала Фэйли.
"И все же преимущества настолько очевидны, что они не могут быть проигнорированы."
"И этот белоплащник?" спросила Фэйли.
"Сводный брат королевы Андора," сказала Берелейн, слегка покраснев. "Если милорд Дракон намерен вступить в брак с Илэйн Траканд, это даст мне его покровительство."
За этим стояло нечто намного большее; Фейли могла видеть это по способу действий Берелейн, по тому, как она выглядела, когда она говорила о Галаде Дамодреде. Но если она хочет объяснить это политическими мотивами, то у Фейли не было причин отговаривать ее, до тех пор, пока это помогает отвлечь ее от Перрина. "Я сделала, как ты просила," сказала Берелейн. "И вот теперь, я прошу твоей помощи. Если окажется, что он собирается напасть на них, пожалуйста, присоединись к моей попытке отговорить его. Вместе, возможно, мы сможем уладить это." "Очень хорошо", сказала Фейли.
Перрин поскакал во главу армии, которая впервые почувствовала себя единой. Флаг Майена, флаг Гэалдана, знамена благородных домов из числа беженцев. Было даже несколько знамен, которые парни сделали, чтобы представить области Двуречья. Над всеми ними колыхалась волчья голова.
Лорд Перрин. Он никогда не привыкнет к этому, но, может, это было и неплохо.
Он пустил Ходока рысью в сторону открытых переходных врат, пока войска шли мимо, приветствуя его. Сейчас их освещал свет факелов. Будем надеяться, что направляющие позднее смогут осветить поле битвы.
Мужчина подошел к Ходоку, и Перрин учуял запах шкур животных, глины и кроличьей крови. Илайас отправился на охоту, пока он ожидал, когда соберется армия. Надо быть особо увлеченным охотником, чтобы ловить кроликов ночью. Илайас говорил, что это - отличный вызов.
- Однажды, ты сказал мне кое-что, - обратился к нему Перрин. - Ты сказал, что если я когда-нибудь полюблю топор, то должен буду выбросить его.
- Да, так и было.
"Я думаю, это применимо и к лидерству тоже. Люди, которые не желают званий, должны быть теми, кто их получает, как мне кажется. Пока я не забываю об этом, я думаю, что мог бы сделать все правильно."
"Илайс усмехнулся. "Флаг выглядет хорошо, вися там."
"Он мне подходит. Всегда подходил. Я просто не всегда соответствовал ему."
"Глубокие мысли для кузнеца"
"Может быть". Перрин вытащил головоломку кузнеца из кармана, которую он нашел в Майдене. Он до сих пор не мог разделить части этой головоломки.
"Тебе не кажется странным, что кузнецы походят на такой простой народ, но все же они - те, кто делает все эти проклятые загадки, которые настолько трудно разгадать?"
"Никогда так не думал об этом. Значит, ты в конце концов один из нас?" "Нет", сказал Перрен, убирая головоломку. "Я тот кто я есть." Он не был уверен, что что то изменилось в нем. Но, возможно он подумает об этом, после того как разберется с первоочередными задачами.
Он знал, что нашел свое равновесие. Он никогда не станет как Ноам, человек, который уступил себя волку. И этого было достаточно.
Перрин и Илайс ждали, наблюдая за передвижением армии. С этими большими Переходными вратами стало гораздо легче преремещаться, Все воины мужчины и женщины менее чем за час прошли через них. Люди приветствовали Перрина поднятием руки, от них пахло гордостью. Его связь с волками не пугала их, на самом деле, они стали меньше беспокоиться сейчас, когда знали это о нем. Раньше это было источником слухов. Вопросов. Теперь они были спокойны. И гордились этим. Наш лорд не простой человек. Он особенный.
"Мне нужно уйти, Перрин," Сказал Илайс. " Сегодня, если я могу."
"Я знаю. Последняя охота началась. Беги с ними, Илайс. Мы встретимся на севере".
Стареющий Сраж положил руку на плечо Перрина. "Если мы не увидим друг друга там, то возможно мы встретимся в мире снов, мой друг."
"Это и есть сон", сказал Перрин, улыбаясь. "И мы обязательно встретимся снова. Я обязательно найду тебя, если ты будешь с волками. Хорошей охоты, Длинный Клык."
"Хорошей охоты, Юный Бык."
"Илайс скрылся в темноте, едва слышно.
Перрин протянул руку к теплому молоту на его боку. Он думал, что ответственность будет давить на него. И все же когда он принял это, он почувствовал себя легче.
Перрин Айбара был всего лишь человеком, но Перрин Златоокий был символом, созданным людьми, которые следовали за ним. У Перрина не было выбора; всё что он мог сделать - это быть лучшим лидером для них. Если он не будет таковым, то символ исчезнет. Люди просто потеряют веру в него. Как это случилось с бедным Айрамом.
Извините, мои друзья, - подумал Перрин. Большинство из вас пало. Но не было никакого смысла оглядываться в прошлое. Он всего лишь должен двигать вперёд и быть лучше чем прежде. "- Я Перрин Златоокий" - сказал он, "-Человек, который умеет говорить с волками. И я предполагаю использовать это во благо".
Он отправил Ходока в сторону врат. Нежелательно, но Перрину Златоокому предстоит убивать сегодняшней ночью.
Галад, проснулся, как только накидка на входе его палатки зашумела. Он прогнал остатки своих глупых мечтаний, о совместной трапезе с созданием с темными волосами, совершенной красоты и хитрыми глазами, и потянулся за мечом.
"Галад", прошептал голос. Это был Тром.
"Что случилось?" Спросил Галад, все еще держа руку на мече.
"Ты был прав," сказал Тром.
"О чем?"
"Армия Айбары вернулась обратно. Галад, они находятся на высоте, чуть выше нас! Мы только случайно их увидели, наши люди наблюдали за дорогой, как ты и сказал нам."
Галад выругался, сел и потянулся за одеждой. Как они попали на высоты, а мы их не ведили?
"Темные силы, Галад. Байяр был прав. Ты видел, как быстро их лагерь опустел."
«Разведчики вернулись час назад. Они обнаружили лагерь Айбары жутко пустым, как если бы он был населен призраками. Никто не видел, как они двигались по дороге.»
Теперь это. Галад быстро оделся. "Разбудите солдат. Только смотрите, чтобы они делали это тихо. Ты поступил мудро, что не принес лампу; это могло привести в готовность врага. Пусть солдаты одевают броню в палатках. "
"Да, милорд Капитан-Командор", сказал Тром. шорох сопроводил его уход.
Галад поспешно оделся. Что я сделал? Совершая каждый шаг он был уверен в своем выборе, но куда они привели его. Айбара имеет отличные условия для нападения, люди Галада спят. С тех пор, как вернулась Моргейз, Галад почувствовал, что его мир рушится. Что было правдой в его глазах, уже не так ясно, как было, путь вперед, казалось покрылся туманом.
Мы должны сдаться, думал он, накидывая плащ, поверх кольчуги. Но нет. Дети Света никогда не сдадутся друзьям Темного. Как я мог так подумать?
Они должны были умереть в бою. Но что это даст? Последние дети, умрут до начала Последней Битвы.
Клапаны его палатки, снова зашуршали, и он вынул свой меч, готовый нанести удар.
"Галад," проговорил Байяр. "Ты убил нас." Вся почтительность пропала из его голоса.
Обвинение остановило Галада в раздражении. " Те кто идет в Свете, не должны брать на себя ответственность за тех кто следует в Тени." Цытата из Lothair Mantelar " Я действовал с честью. ""
"Вы должны были напасть на него, вместо того, чтобы проводить это нелепое "судилище".
«Мы были бы убиты. У него есть Айз Седай, Айльцы, мужчины, которые могут направлять, больше солдат, чем у нас, и силы которых мы не понимаем". "Свет бы защищал нас!"
"И если это правда, она будет защищать нас сейчас ", сказал Галад, укрепляясь в уверенности.
«Нет,» сказал Байар шепотом, голос его был сердит. "Мы сами пришли к этому. Если мы проиграем, то это будет заслуженно." Клапаны зашелестели, возвещая о его уходе.
Галад стоял, потом застегнул на себе меч. Обвинения и покаяние будет ждать. Сегодня, он должен был найти способ выжить. Если такой способ был.
Предвосхитить их засаду своей собственной. Оставить людей в палатках, пока не начнётся атака, а затем удивить Айбару, выскочив из них...
Нет. Айбара начнёт со смертельного дождя из стрел на палатки. Использовать преимущество высоты и лучников с длинными луками - самый лучший вариант.
Лучшее, что можно было сделать - одеть людей в броню, а затем по сигналу заставить их всех одновременно выбежать из палаток и броситься к лошадям. Амадийцы могут создать стену из пик под холмом. Айбара может рискнуть бросить кавалерию вниз по крутому склону чтобы приобрести примущество, но пикинёры могут расстроить этот маневр.
Лучники, тем не мнее оставались проблемой. Щиты помогут. Немного. Он глубоко вздохнул и вышел в ночь, чтобы отдать приказы.
- Когда битва начнётся, произнёс Перрин, - Я хочу, чтобы вы, трое ушли в безопасное место. Я не буду пытаться отправить вас назад в Андор. Я знаю - вы не поедете. Но вы не будете принимать участия в битве. Оставайтесь позади поля битвы с тыловой охраной.
Фэйли взглянула на него. Он сидел верхом, глаза устремлены вдаль. Они стояли на вершине холма, последние из его армии, которая появлялась из врат позади. Джори Конгар держал потайной фонарь для Перрина. Он давал бледный свет.
"Конечно, милорд", сказала Берелейн вежливо.
- Тогда я считаю, что вы поклялись. Сказал Перрин, всё ещё глядя вдаль. Ты и Аллиандре, Берелейн. Фэйли, я просто прошу и надеюсь.
- Клянусь, милорд. Ответила Аллиандре.
Голос Перрина был таким строгим, что Фэйли заволновалась. Может Берелейн права? Он действительно собирался атаковать Белоплащников? Они были непредсказуемым элементом, потому, из-за их фанатичного желания биться в Последней Битве. Они могли больше навредить, чем помочь. Кроме того, Аллиандре была вассалом Перрина, а земли Белоплащников находились в её землях. Кто знает, какой вред они могут причинить до того, как уедут? Ну и ко всему было ещё будущее наказание от Галада.
- Милорд, сказала Берелейн возволнованно, - Пожалуйста. не делайте этого.
- Я делаю только то, что должен, произнёс Перрин, глядя на дорогу, бежавшую к Джеханнаху. Белоплащники были не там. Они были к югу от позиции Перрина.
- Перрин, сказал Фэйли, глядя на Берелейн - Что ты... Внезапно из теней беззвучно, не глядя сухие кусты, появился человек. - Перрин Айбара, сказал Гаул - Белоплащники знают, что мы здесь.
"Ты уверен?" спросил Перрин. Он не выглядел встревоженным.
"Они пытаются не подавать вида," сказал Гаул, "но я могу видеть это. Девы согласны со мной. Они готовятся к сражению, конюхи седлают лошадей, охранники передвигаются от палатки к палатке."
Перрин кивнул. Он подтолкнул Ходока вперед через гребень, приближаясь к краю холма. Фейли направила Дневной Свет следом за ним, Берелэйн, не отставала от нее.
Склон шел круто вниз, к старому руслу реки, которое обрамляло дорогу. Дорога шла со стороны Джеханнаха, минуя подножье холмов и поворачивая по направлению к Лугарду. Справа от поворота была ложбина, укрытая от холма, где Белоплащники устроили круг палаток.
Облака были тонкими, позволяя бледному лунному свету, покрывать землю серебристо белым. Низкий туман стелился, оставаясь главным образом, в русле реки, глубоком и широком. Перрин осмотрел место действии; у него был хороший обзор дороги в обоих направлениях. Внезапно, крики прозвучали ниже, мужчины, выскакивали с палаток Белоплащников и бежали к коновязям. Вспыхивали огнем факелы.
"Лучники вперед!" Взревел Перрин.
Двуреченские лучники, подошли к краю, держа руки в поднятом положении.
«Пехота, вставайте за лучниками!» кричал Перин. «Арганда, на левый фланг. Галене, на правый! Я скажу, когда необходима будет ваша атака.» Он повернулся к пехотинцам, в основном бывшим беженцам. «Встаньте плотным строем, парни. Опустите ваши щиты, и положите на них копья, под углом. Лучники, стрелы на изготовку!»
Фэйли почувствовала, что начала потеть. Это было неправильно. Конечно, Перрин не собирался...
Он по прежнему не смотрел на белоплащников под ними. Он смотрел на русло реки, на другое стороне, может быть в сотне ярдов или около того, от высоты, которая заканчивалась крутым обрывом – из за-за обмыва древней рекой. Перин смотрел, как будто увидел что-то, что остальные не видели. И с этими золотыми глазами, возможно именно так и обстояло дело.
"Милорд," сказала Берелейн, направляя лошадь поближе к нему, с отчаянием в голосе. "Если ты все же должен атаковать, ты можешь захватить командира Белоплащников? Он мог бы быть полезным по политическим причинам."
"О чем ты говоришь?" воскликнул Перрин. " Единственная причина моего присутствия здесь - это спасение Дамодреда"
"Ты... Что?" Спросила Берелейн.
"Милорд!" внезапно воскликнул Грейди, находясь поблизости. "Я ощущаю плетения!"
"Что это, там!" Джори Конгар завопил, указывая пальцем. "Что-то в тумане. Это..."
Фэйли прищурилась. Там, под ногами армии, в высохшем русле реки, будто из-под земли начали появляться фигуры. Бесформенные существа, с головами и телами животных, половина ростом как Перрин, несущие страшное оружие. Между ними двигались блестящие безглазые фигуры в чёрном.
Туман вился вокруг них, когда они шли в перед, таща за собой клочья. Твари продолжали появляться. Десятки. Сотни. Тысячи.
Целая армия Троллоков и Мурдраалов.
"Гренди, Неалд! " Взревел Перрин. "Света !"
Шары яркого белого цвета появились и повисли в воздухе. Всё больше и больше Троллоков вырастало из-за тумана, будто он порождал их, но кажется, огни смущали их. Они смотрели вверх, щурясь и прикрывая глаза.
Перрин заворчал. - Как насчёт этого? Они не ожидали нас, ону думали, что легко перебьют Белоплащников. Он повернулся, глядя на шеренги удивлённых солдат. Ну что же, солдаты, вы хотели следовать за мной в Последнюю Битву? Мы попробуем, какова она на вкус прямо сейчас. Лучники, огонь! Отправим эти Отродия тени назад в преисподнюю, которая их породила.
Он поднял заново выкованый молот, и битва началась.
