Когда Илэйн с аккуратным узелком вышла на палубу, заходящее солнце уже касалось воды за горловиной гавани Танчико. Матросы крепили канаты, чтобы пришвартовать "Танцующий по волнам" к длинному причалу самого западного полуострова, где уже выстроилось множество судов. Часть команды сворачивала паруса. За линией причалов вздымались холмы, на склонах которых раскинулся белокаменный город с бесчисленными куполами, шпилями и сверкающими полированными флюгерами. Примерно в миле к северу отсюда – если она правильно помнила карту – должен находиться Великий Круг. Перекинув узел через плечо, на котором уже висела кожаная сума, Илэйн направилась к сходням, чтобы присоединиться к Найнив, Койн и Джорин. Казалось непривычным вновь видеть обеих сестер полностью одетыми – в ярких, расшитых шелковых блузах, подобранных в тон широченным шароварам. К серьгам и даже кольцам в носу Илэйн уже успела привыкнуть, вид тоненькой золотой цепочки, тянувшейся поперек загорелой щеки, тоже больше не смущал ее.

Том и Джуилин, стоявшие поодаль, выглядели несколько подавленно. Найнив оказалась права: когда пару дней назад им открыли, хотя и не полностью, истинную цель этого путешествия, обоим стало не по себе. Они считали, что двум молодым женщинам – это им-то! – для такого дела недостает опыта и умения. Правда, стоило Найнив пригрозить, что их пересадят на судно Морского Народа, плывущее в обратном направлении, и оба приумолкли. По крайней мере, в ту минуту, когда Торам с дюжиной матросов готов был насильно запихать их в шлюпку и отправить к кораблю. Илэйн пригляделась к их угрюмым, недовольным физиономиям и решила, что они еще будут своевольничать.

– Куда ты отправишься теперь, Койн? – спросила Найнив, когда Илэйн подошла поближе.

– В Дантору и Айл Джафар, – ответила Госпожа Парусов, – а после в Канторин и Айл Сомера. Если будет угодно Свету, я повсюду разнесу весть о явлении Корамура. Но здесь придется немного задержаться: если я и сейчас не позволю Тораму торговать, он взбунтуется.

Муж ее, обнаженный по пояс, но снявший на сей раз свои странные стеклышки в проволочной оправе, непринуждено беседовал на причале с мужчинами в мешковатых белых штанах и кафтанах с вышитыми на плечах завитушками. Все тарабонцы носили темные цилиндрические шляпы с прозрачными вуалями. На лицах усатых мужчин эти вуали выглядели препотешно.

– Да ниспошлет вам Свет удачное плавание, – произнесла Найнив, закидывая узел за спину. – Если до вашего отплытия мы узнаем, что вам грозит опасность, то непременно предупредим.

Койн и ее сестра были на удивление спокойны; похоже, Черные Айя их не слишком тревожили. Весть о Корамуре – вот что было для них по-настоящему важно.

Джорин поцеловала кончики своих пальцев и коснулась ими губ Илэйн:

– Мы еще встретимся, если то будет угодно Свету.

– Непременно, если будет на то Его воля, – ответила Илэйн, повторяя жест Ищущей Ветер. Выглядел он странно, но девушка знала, что такое прощание принято у Морского Народа лишь между близкими родственниками и любовниками, а в иных случаях это – знак большого уважения. Ей будет недоставать Джорин. За время плавания они сблизились; она многому научилась у Джорин и сама кое-чему ее научила. Теперь Джорин сплетает потоки Огня намного лучше.

Сойдя со сходен, Найнив облегченно вздохнула. Маслянистый напиток, которым пичкала ее Джорин, на второй день помог утихомирить желудок, но, пока на горизонте не появился Танчико, Найнив все равно было не по себе. Едва ступив на берег, мужчины, хоть никто их об этом не просил, приняли меры предосторожности. Джуилин, с узлом на спине, шел впереди. Он держался настороже и обеими руками сжимал свой посох. Замыкал шествие Том Меррилин. Несмотря на хромоту, седину и плащ менестреля, он каким-то образом ухитрился придать себе внушительный и грозный вид.

Найнив поджала губы, но возражать не стала, что Илэйн сочла вполне оправданным и разумным. Толпившиеся на причале узкоглазые люди с голодными лицами слишком уж внимательно приглядывались к сошедшим на берег женщинам. Илэйн полагала, что любой из этих молодчиков готов перерезать ей горло в надежде обнаружить под платьем припрятанные деньжата – платье-то на ней как-никак шелковое.

Не то чтобы Илэйн боялась нападения, – она не сомневалась, что без труда одолеет двоих-троих грабителей. Пугала ее возможная огласка. Что толку прикидываться, будто не имеешь отношения к Белой Башне, если придется использовать Силу на глазах у доброй сотни людей? Зачем тогда было снимать и прятать кольцо Великого Змея? Пусть уж Том и Джуилин напускают на себя свирепый вид. Жаль, что их только двое – тут бы и десяток сопровождающих не повредил.

Неожиданно с палубы небольшого суденышка раздался громкий крик:

– Вы?! Да никак это вы! Вот так встреча! Здоровенный круглолицый детина в зеленом шелковом кафтане спрыгнул на причал и, не обращая внимания на посох Сандара, уставился на Илэйн и Найнив. Судя по выговору, бороде и отсутствию усов, он был иллианцем. Илэйн показалось, что где-то она его уже видела.

– Мастер Домон? – после некоторого замешательства промолвила Найнив, дергая себя за кончик косы. – Байл Домон?

Он кивнул:

– Я самый и есть. Вот уж не чаял увидеть вас снова. Там, в Фалме, я ждал вас, пока не пришло время уносить ноги, ну а потом отчалил, не то от моего корабля остались бы одни головешки.

И тут Илэйн узнала его. Этот человек подрядился вывезти их из Фалме, но хаос охватил город прежде, чем они успели добраться до корабля. Судя по щегольскому наряду, дела у него с тех пор шли совсем неплохо.

– Рада видеть вас снова, – суховато промолвила Найнив, – но, вы уж простите, мы торопимся. Нам надо найти пристанище в городе.

– Это не так-то просто. Танчико переполнен народом, того и гляди лопнет. Но я знаю одно местечко, где мое слово кое-что значит. Я и правда не мог дольше задерживаться в Фалме, но все равно чувствую себя так, словно подвел вас, вот и хочу помочь чем могу. – Неожиданно Домон взглянул на них с беспокойством. – А сюда вы зачем пожаловали? Неужто и здесь случится то же, что в Фалме?

– Нет, мастер Домон, – произнесла Илэйн, пока Найнив колебалась, – разумеется, нет. И мы будем рады воспользоваться вашей помощью.

Вопреки ее ожиданиям Найнив не стала протестовать. Она лишь задумчиво кивнула и представила друг другу мужчин. Бросив взгляд на плащ Тома, Домон приподнял бровь, а тайренский наряд Сандара заставил его нахмуриться. Ловец воров тоже смотрел на иллианца исподлобья. Ни тот ни другой не промолвили ни слова, однако было ясно, что старая вражда между Тиром и Иллианом дает о себе знать даже в Танчико. Ну что ж, если они вздумают дать ей волю, придется поговорить с ними построже.

По пути с причала Домон рассказывал о том, что приключилось с ним после бегства из Фалме. Выяснилось, что он и впрямь изрядно преуспел в делах.

– О дюжине хороших судов для прибрежного плавания панаршие сборщики налогов, конечно, знают, – посмеивался Байл, – но им и невдомек, что у меня есть еще четыре судна с большой осадкой.

Трудно было поверить, что такое богатство за столь короткое время заработано честным путем. Илэйн дивилась тому, что он, не таясь, говорит об этом на причале, где полно народу.

– Именно, – хмыкнул он, будто прочитав ее мысли, – понятное дело, я промышляю контрабандой. Барыши, скажу я вам, такие, о каких раньше и не мечтал. Ну а поскольку я не скуплюсь и добрая десятина моих доходов оседает в карманах здешних таможенников, они закрывают на все глаза и предпочитают помалкивать.

Два тарабонца в шляпах с вуалями, держа сцепленные руки за спиной, чинно проследовали мимо. На шее у каждого висел массивный медный ключ – по-видимому, отличительный знак должностного лица. Оба поприветствовали Домона кивком, как старого знакомого. Тома это, казалось, потешало, а вот Сандар посматривал и на контрабандиста, и на чиновников с равным неодобрением. Будучи ловцом воров, он, естественно, испытывал неприязнь ко всем, кто попирает закон.

– Сдается мне, однако, – сказал Домон, когда таможенники прошли мимо, – все это долго не продлится. Дела в Арад Домане обстоят еще хуже, чем здесь, хотя хуже, кажется, уже некуда. Может, Лорд Дракон пока и не довел мир до нового Разлома, но Арад Доман с Тарабоном уже покорежил изрядно.

Илэйн хотела было сказать ему какую-нибудь колкость, но они тем временем дошли до края пристани, и Домон нанял носильщиков и портшезы. Не забыл он подрядить и дюжину крепких, свирепых на вид молодцев. Проход на пристань охраняли вооруженные мечами и копьями стражники, выглядели они очень усталыми. Со стороны города толпились изможденные, отчаявшиеся люди, которых стража не допускала на причал. Илэйн вспомнила рассказ Джорин о том, как сотни людей умоляли ее увезти их куда угодно, лишь бы подальше от Танчико, и поежилась. Когда эти люди смотрели на суда, в их глазах горел голодный огонь. Илэйн напряженно выпрямилась в покачивающемся портшезе и старалась не смотреть на расталкиваемых телохранителями людей. Она не могла видеть их лица. Чем занят здешний король? Почему он не заботится о своих подданных?

Над воротами оштукатуренного белого дома у подножия Великого Круга, куда привел их Домон, висела табличка с надписью "Двор трех слив". Двор при этой гостинице действительно имелся – простой, вымощенный плитами дворик между наружной стеной и фасадом трехэтажного здания. На первом этаже окон не было, а окна верхних этажей прятались за фигурными металлическими решетками.

Общий зал был полон посетителей, большей частью в тарабонской одежде. Гул голосов почти заглушали звуки цимбал.

Найнив опешила при виде хозяйки гостиницы – хорошенькой женщины чуть старше ее самой, с карими глазами и косами цвета светлого меда. Вуаль не скрывала пухлых и сочных, как свежий бутон розы, губ. Илэйн тоже насторожилась, но нет, это была не Лиандрин. А как похожа! Судя по всему, хозяйка была хорошо знакома с Домоном. Она приветливо улыбнулась Илэйн и Найнив, выразила восторг по поводу того, что в ее заведении остановится менестрель, и отвела новым постояльцам последние две комнаты, причем, как показалось Илэйн, плату назначила ниже обычной. Илэйн позаботилась о том, чтобы в отведенной ей и Найнив комнате была достаточно широкая кровать, поскольку знала, что ее спутница во сне ворочается и толкается локтями.

Рендра – так звали хозяйку – по просьбе новых гостей подала ужин в комнату. Илэйн подозрительно разглядывала диковинное на ее взгляд блюдо – жареного барашка в яблочном желе с пряностями, с гарниром из чего-то вроде длинных желтоватых бобов, приготовленных с кедровыми орехами. Она не могла заставить себя притронуться к еде, вспоминая толпы голодных людей. Домон ел с удовольствием – добытое контрабандой золото не умеряло его аппетита. Том и Джуилин тоже не выказывали сдержанности.

– Рендра, – тихонько спросила Найнив, – скажи, в этом городе кто-нибудь заботится о бедных? Я могла бы пожертвовать несколько золотых, лишь бы это пошло им на пользу.

– Можешь пожертвовать на кухню, которую содержит Байл, – ответила хозяйка, улыбаясь Домону. – Вот уж кто благодетель всех наших нищих. От уплаты любых податей он увиливает, зато сам себя обложил налогами в пользу бедных. Ежели потратит крону на подкуп чиновников, тут же пожертвует две на неимущих. Он и меня подбил заняться благотворительностью, хотя, в отличие от него, я плачу налоги исправно.

– Ну, это всяко меньше, чем здешние подати, – пробормотал, будто оправдываясь, Домон. – Прибыль у меня хоть куда, оставь меня удача, коли это не так.

– Это хорошо, мастер Домон, что вы помогаете нищим, – промолвила Найнив, когда Рендра и двое молодых слуг в вуалях с легким поклоном удалились, а Джуилин с Томом встали из-за стола проверить, нет ли кого за дверью, – нам тоже может потребоваться ваша помощь.

Иллианец замер над блюдом с вилкой и ножом в руках.

– Какого рода помощь? – обеспокоенно спросил он.

– Пока точно не знаю, мастер Домон. Но у вас есть суда, а стало быть, и люди. Нам могут понадобиться глаза и уши. Не исключено, что здесь, в Танчико, находятся некоторые из Черных Айя, и нам необходимо их найти. – Найнив поднесла ко рту вилку с бобами с таким видом, будто не сказала ничего особенного. Словно последнее время она только и говорила, что о Черных Айя.

Зато у Домона челюсть отвисла. Он ошарашенно уставился на Найнив, потом перевел взгляд на Тома и Джуилина. Те, усевшись на свои стулья, кивнули, и он отодвинул в сторону тарелку и уронил голову на руки.

Этот малый имеет шанс получить от Найнив хорошую затрещину, вон как она губы поджала, подумала Илэйн, с какой стати он обратился за подтверждением к ним?

– Выходит, опять все повторяется, – промямлил Домон. – Что в Фалме, то и здесь. Видно, пора мне сниматься с якоря. Вернусь в Иллиан, там-то я небось не останусь внакладе, стану степенным зажиточным обывателем.

– Сомневаюсь, что Иллиан нынче такое уж безопасное место, – сурово возразила Найнив. – Как я понимаю, теперь там правит Саммаэль, хотя и не в открытую. Не думаю, что под властью Отрекшегося вы долго будете радоваться своему богатству.

У Домона глаза полезли на лоб, но Найнив не унималась:

– Безопасных мест теперь не осталось. Можете бежать, как заяц, куда угодно, но спрятаться вам не удастся. Так что подумайте, не лучше ли встретить опасность по-мужски, лицом к лицу?

Вечно Найнив перегибает палку, ей бы только запугать человека до смерти, подумала Илэйн и, улыбнувшись Домону, положила ладонь на руку капитана.

– Не подумайте, что мы хотим вас застращать, мастер Домон, но помощь ваша нам и вправду может понадобиться. Я ведь знаю, вы не робкого десятка, иначе не стали бы так долго дожидаться нас в Фалме. Мы вам очень благодарны.

– Ловко это у вас выходит, – пробурчал Домон, – одна кнутом огреет, другая пряником поманит. Ловко, ничего не скажешь. Ну да ладно, чем смогу – помогу. Но второго Фалме дожидаться не стану, так и знайте.

Том и Джуилин, не забывая о еде, принялись подробно расспрашивать Домона о Танчико. При этом Сандар не задавал вопросов напрямую, а обращался будто бы к Тому. Он говорил, что не худо бы узнать, где собираются воры, грабители, мошенники и скупщики краденого. Ловец воров считал, что всякого рода проходимцы знают обо всем происходящем в городе куда больше, чем власти. Он, похоже, не желал общаться с иллианцем и говорил с ним исключительно через Тома, а Домон, в свою очередь, морщился всякий раз, когда отвечал на заданный тайренцем вопрос. Вопросы самого Тома казались совсем уж чудными – во всяком случае для менестреля. Невесть с чего он принялся расспрашивать о лордах и леди, придворных кликах, заговорах и их заявленных целях и результатах. Такого даже Илэйн не ожидала, хотя на судне не раз беседовала со старым менестрелем. Всякий раз ей казалось, что вот-вот она вызнает тайну его прошлого, но Том неизменно увиливал, хотя на разговоры откликался с готовностью и вроде находил в них удовольствие. Менестрелю Домон отвечал охотнее, чем ловцу воров, но, так или иначе, Танчико контрабандист знал превосходно, причем, кажется, не видел особой разницы между обитателями дворцов и притонов. Когда мужчины вытянули из Домона решительно все, что могли, Найнив попросила Рендру принести перо, чернила и бумагу и составила подробное описание всех Черных сестер. Взяв листы бумаги в руку, Домон хмуро уставился на них, будто видел перед собой самих Приспешниц Темного.

– Мои люди в порту будут начеку, – пообещал он, а когда Найнив посоветовала соблюдать осторожность, рассмеялся, будто ему предложили смотреть под ноги, чтобы не упасть.

Джуилин ушел следом за Домоном. Помахивая посохом, он заявил, что ночь – самое подходящее время, чтобы пройтись по притонам, где собирается всяческое отребье. Найнив объявила, что идет в свою – свою! – комнату отдохнуть с дороги. Выглядела она и впрямь неважно, и Илэйн неожиданно поняла почему. Найнив успела привыкнуть к качке, и теперь ее мутило на твердой почве. Вот уж и впрямь на всякий желудок не угодишь.

Том обещал Рендре выступить и развлечь гостей в общем зале, и Илэйн спустилась следом за ним. Усевшись за пустовавший стол, она напустила на себя холодный и неприступный вид, чтобы отвадить всякого, кто захотел бы к ней присоединиться. Рендра принесла серебряную чашу с вином, и Илэйн потягивала его, слушая, как Том, аккомпанируя себе на арфе, пел любовные песенки – "Первая роза лета" и "Ветер, который качает иву", потешные распевки – "Только один сапог" и "Старый серый гусь". Благодарные слушатели хлопали в ладоши – похлопала и Илэйн. Она выпила более половины своего вина, но миловидный молодой прислужник с улыбкой вновь наполнил чашу до краев. Все вокруг казалось ей странным и волнующим. Илэйн нечасто случалось бывать в тавернах, а пить и развлекаться, как простои люд, и вовсе не доводилось.

Картинно взмахивая полами цветастого плаща, Том нараспев рассказал историю "Мара и три глупых короля", продекламировал несколько сказаний о Мудрой Советнице Анле, исполнил длинный отрывок из "Великой Охоты за Рогом". Читал он с воодушевлением. Казалось, что прямо здесь, в таверне, храпели, вставая на дыбы, скакуны, гудели боевые трубы, а мужчины и женщины сражались, любили и погибали. Давно настала ночь, но он все пел и декламировал, изредка прерываясь лишь для того, чтобы промочить горло вином, а посетители настойчиво просили исполнить что-нибудь еще. Цимбалистка с довольно кислой физиономией сидела в углу, держа свой инструмент на коленях, и смотрела, как гости осыпают менестреля монетами, – подбирать их Том поручил какому-то мальчонке. Ей за ее музыку отродясь столько не платили.

Том, кажется, был доволен собою, да и не диво – как-никак он менестрель. Однако Илэйн не могла отделаться от ощущения, что она уже слышала "Великую Охоту" в его исполнении, причем тогда он излагал предание Возвышенным Слогом. Возвышенным, а не Простым. Такого просто-напросто не могло быть, ведь Том всего лишь старый менестрель.

Наконец, уже поздней ночью, Том раскланялся последний раз и, сопровождаемый аплодисментами, направился к лестнице. Илэйн, как и все остальные, с жаром хлопала в ладоши.

Поднявшись, чтобы отправиться в комнату, она неожиданно оступилась, шлепнулась обратно на стул и недоуменно уставилась на свою чашу с вином. Она была полна. Странно, Илэйн точно помнила, что пила из нее, немного, конечно, но… У нее слегка кружилась голова.

Ах да, спохватилась девушка, этот юноша с томным взглядом подливал вино в чашу! Сколько раз? Впрочем, это неважно. Все равно она никогда не пила больше одной чаши. Никогда. А голова кружится потому, что после качки непривычно ступать по твердой земле. Найнив непривычно, и ей тоже. Вот и все.

Поднявшись на ноги, на сей раз осторожно, она отказалась от услуг сладкоречивого молодого человека, любезно предлагавшего ей свою помощь, и ухитрилась подняться по лестнице, несмотря на то что эта самая лестница невесть почему ходила ходуном. Не задерживаясь на втором этаже, где находилась отведенная ей и Найнив комната, девушка поднялась выше и постучалась к Тому. Менестрель медленно приоткрыл дверь и осторожно выглянул наружу. В руке у него вроде бы был нож, но потом он куда-то делся. Странно все это.

– А я помню, – заявила Илэйн, ухватив менестреля за длинный ус. Язык у нее ворочался с трудом, слова звучали невнятно. – Помню, как я сидела у тебя на коленях и таскала тебя за усы – вот так. – Она показала как, и менестрель скривился. – Да-да, а матушка смотрела на меня из-за твоего плеча и смеялась.

– Шла бы ты лучше в свою комнату, – сказал Том, – тебе не мешает поспать.

Но Илэйн уходить не хотела. Так и не отпустив ус, она втолкнула Тома в комнату:

– Матушка и сама сидела у тебя на коленях. Точно сидела, я видела!

Том ухитрился высвободиться и попытался подтолкнуть Илэйн к двери, но девушка вывернулась и проскользнула мимо него. Жаль, что кровать у Тома без балдахина, – подумала она. Если бы можно было держаться за подпорки, пол, наверное, не так качался бы.

– Я хочу знать, почему матушка сидела у тебя на коленях.

Том подался назад, и Илэйн поняла, что он боится, как бы она вновь не ухватила его за ус.

– Ты – менестрель. Не могла моя матушка сидеть на коленях у менестреля. А она сидела. Почему?

– Ложись спать, дитя.

– Никакое я не дитя! – Она сердито топнула ногой и чуть не упала. – Вовсе не дитя! А ну давай рассказывай! Ну же!

Том вздохнул, покачал головой и наконец неохотно заговорил:

– Я не всегда был менестрелем. Когда-то я был бардом. Придворным Бардом в Кэймлине, у Королевы Моргейз. Ты тогда была совсем маленькой, поэтому воспоминания у тебя путаные. Вот и все.

– Ты был ее любовником, верно? – По его глазам Илэйн поняла, что не ошиблась. – Был, вижу, что был. О Гарете Брине я всегда знала, вернее, догадывалась, но надеялась, что она выйдет за него замуж. Гарет Брин, и ты, и этот лорд Гейбрил. Мэт говорил, что она смотрела на этого Гэйбрила влюбленными глазами. На Гэйбрила и… На кого еще? На скольких? Чем, спрашивается, она отличается от Берелейн, которая готова затащить к себе в постель каждого приглянувшегося мужчину? Она точно такая же… – И тут в глазах у нее все запрыгало, а в ушах зазвенело. Лишь секунду спустя Илэйн поняла, что Том залепил ей оплеуху. Ей! – Как ты смеешь?! Я – Дочь-Наследница Андора и не позволю…

– Ты глупая маленькая девчонка, которой вино ударило в голову, – оборвал ее Том, – и если я еще хоть раз услышу дурное слово о Моргейз, то разложу тебя на коленях и отшлепаю, хотя ты и умеешь направлять Силу. Твоя мать – прекрасная, достойная женщина!

– Правда? – Голос Илэйн дрожал, неожиданно она поняла, что плачет. – Но почему же тогда она… Почему? – И вдруг оказалось, что она всхлипывает, зарывшись лицом ему в куртку, а он нежно гладит ее по голове.

– Потому что королева всегда одинока, – тихо ответил Том, – потому что многих мужчин влечет к ней власть, а она – женщина. Я видел в Моргейз женщину, и она это чувствовала. Возможно, то же самое было с Брином и с Гэйбрилом. Ты должна понять, девочка, в жизни каждому кто-то нужен. Любовь и участие нужны всем, даже королеве.

– А почему ты ушел? – пробормотала Илэйн. – Ты так меня смешил, я ведь помню. И матушка тоже смеялась. А еще ты катал меня на плече.

– Это долгая история, – промолвил Том, горестно вздыхая. – Я расскажу ее тебе как-нибудь в другой раз. Если попросишь. А если повезет, к утру ты обо всем позабудешь. А сейчас иди, Илэйн. Тебе пора в постель.

Том довел девушку до двери, и она, воспользовавшись случаем, снова дернула его за ус.

– Вот так, – удовлетворенно заявила она. – Вот так я тебя дергала.

– Верно, дитя. А ты сможешь сама спуститься по лестнице?

– Конечно, смогу! – Она смерила Тома возмущенным взглядом, но он, похоже, намеревался проводить ее вниз. Желая доказать, что в этом нет надобности, она – очень осторожно, держась за перила, – начала медленно спускаться по лестнице. Том стоял в дверях и озабоченно смотрел ей вслед.

К счастью, пока Илэйн оставалась у него на виду, ей удалось ни разу не споткнуться, зато она с трудом отыскала дверь своей комнаты.

Наверное, все дело в этом яблочном желе: чувствовала ведь, что не стоит на него налегать. Лини всегда говорила… Что там говорила Лини? Вроде бы что-то насчет того, что есть много сладкого вредно.

В комнате горели две лампы: одна на маленьком круглом столике рядом с кроватью, другая на полке над кирпичным камином. Найнив лежала на кровати поверх покрывала, полностью одетая. И локти выставила – приметила Илэйн и вдруг выпалила первое, что пришло ей в голову:

– Ранд, должно быть, считает, что я спятила. Том – бард, а Берелейн мне не мать.

Найнив посмотрела на нее как-то странно.

– У меня почему-то голова кружится. А один юноша, симпатичный такой, с красивыми карими глазами, хотел проводить меня наверх.

– В этом я не сомневаюсь, – произнесла Найнив, отчетливо выговаривая каждое слово. Она поднялась и, подойдя к Илэйн, обняла ее за плечи. – Идем-ка со мной на минуточку, я хочу кое-что тебе показать.

Выяснилось, что показать она хотела всего-навсего ведро с водой.

– Давай-ка встанем на колени, – предложила Найнив. – Вот так, иначе ничего не увидишь.

Илэйн опустилась на колени, но все равно увидела в воде лишь собственное отражение, причем с какой-то кривой ухмылкой. И почему она такая красивая?

Но тут Найнив ухватила ее за шиворот и окунула головой в воду. Размахивая руками, Илэйн попыталась выпрямиться, но не тут-то было. Оказалось, что у Найнив стальная хватка. Кажется, под водой надо задерживать дыхание. Только вот как это делается, хотелось бы знать? Оставалось лишь молотить руками, булькать и пускать пузыри.

Наконец Найнив вытащила ее из воды. Едва успев набрать в легкие воздуху, Илэйн возмущенно затараторила:

– Как ты смеешь… ты… – Воздуха не хватило, и пришлось снова перевести дух. – Я… я Дочь-Наследница!.. – На этом ее излияния прервались, поскольку Найнив вновь с плеском окунула ее головой в ведро.

Девушка вцепилась в ведро руками, застучала ногами по полу, но все без толку. Сейчас она утонет. Найнив ее утопит.

Прошла целая Эпоха, прежде чем Илэйн вновь удалось наполнить легкие воздухом. Мокрые пряди волос прилипли к лицу.

– По-моему, – пробормотала она, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже, – меня сейчас вырвет.

Найнив торопливо, со звоном поставила на пол большой глазурованный тазик с умывальника – и как раз вовремя. Она же держала голову Илэйн, пока та извергала все, что когда-либо в жизни ела. Час, а может, и год спустя Найнив принялась мыть ей лицо, а также растирать ладони и запястья. Особой теплоты в ее голосе при этом не слышалось:

– И как тебя угораздило? Что на тебя нашло? Слыханное ли дело – так нализаться! Когда мужчины напиваются до бесчувствия, это еще можно понять, но ты!.. В первый же вечер в чужом городе!..

– Я выпила всего одну чашу, – протестующе пролепетала Илэйн. Конечно же, так оно и было. Ну, в крайнем случае две, – учитывая, что тот юноша подливал и подливал. Никак не больше двух.

– Чашу, – хмыкнула Найнив, помогая ей подняться на ноги. – Не иначе как твоя чаша была с бочонок. Ну да ладно, скажи лучше, можешь ты некоторое время не спать? Я хочу поискать Эгвейн в Тел'аран'риоде, но побаиваюсь, что не смогу оттуда выбраться, если ты меня не разбудишь.

Илэйн растерянно уставилась да подругу. Они безуспешно искали Эгвейн каждую ночь с тех пор, как она так неожиданно исчезла во время встречи из Сердца Твердыни.

– Не спать? Найнив, но ведь теперь моя очередь отправляться на поиски. Ты же знаешь, что можешь направлять Силу, только когда рассердишься, и… – Но тут Илэйн увидела, что Найнив окружена свечением саидар. Кажется, уже некоторое время. Сама же Илэйн чувствовала себя так, будто ее голова набита шерстью, она почти не ощущала присутствия Истинного Источника. – Пожалуй, ты права, сегодня лучше идти тебе. Я не засну.

Найнив посмотрела на нее с сомнением, потом кивнула. Илэйн вознамерилась было помочь спутнице раздеться, но пальцы почему-то не слушались ее. Ворча что-то себе под нос, Найнив разделась сама. Оставшись в одной сорочке, она нацепила перекрученное каменное кольцо на кожаный шнурок, который носила на шее. На шнурке уже висело одно кольцо – тяжелое золотое кольцо Лана, с которым Найнив не расставалась никогда.

Илэйн поставила рядом с кроватью низенький деревянный табурет, а Найнив снова растянулась на постели. Илэйн неудержимо клонило ко сну, но она надеялась, что, сидя на табурете, все же не заснет. Главное – не свалиться на пол.

– Я буду ждать ровно час, а потом разбужу тебя. Найнив кивнула, потом закрыла глаза и сложила руки на груди, прикрыв ладонями кольца. Дыхание ее стало ровным и глубоким. Она вскоре уснула.

В Сердце Твердыни было совершенно пусто. Всматриваясь в полумрак между массивными колоннами, Найнив обошла со всех сторон сияющий Калландор, ронявший отблески света на плиты пола, прежде чем сообразила, что она так и осталась в сорочке, а кожаный шнурок с висящими на нем кольцами болтается на шее. Она нахмурилась, и в следующий миг оказалась в добротном шерстяном платье двуреченского покроя и в крепких кожаных башмаках. Похоже, у Эгвейн и Илэйн подобные превращения не вызывали никаких затруднений, а вот ей это давалось нелегко. Во время прошлых посещений Тел'аран'риода она не раз обнаруживала себя в самом нелепом виде, главным образом из-за совершенно не относящихся к делу мыслей о Лане. Всякие глупости получались сами собой, а вот чтобы сознательно изменить наряд, требовалось изрядно сосредоточиться. Вот и сейчас, стоило ей отвлечься, как ее платье стало шелковым, да вдобавок еще и прозрачным, как вуаль Рендры. В таком наряде и Берелейн бы покраснела. Покраснела и Найнив, представив себе, что ее мог бы увидеть в подобном облачении Лан. Коричневое шерстяное платье удалось вернуть, но не без труда.

Впрочем, все это мелочи. Гораздо хуже было то, что она больше не сердилась на Илэйн. Вот глупая девчонка, как будто не знает, что бывает, если переберешь вина. В тавернах она никогда не бывала, что ли? Впрочем, может и так, она ведь во дворце выросла. Но гнев Найнив исчез, и теперь, сколько бы она ни сосредоточивалась, Истинного Источника для нее все равно что не существовало. Может, обращаться к нему и не понадобится. Найнив с беспокойством вглядывалась в лес гигантских каменных колонн. Главное – что заставило Эгвейн так неожиданно исчезнуть?

В огромной каверне Твердыни царила гробовая тишина. Найнив слышала, как кровь стучит у нее в висках. И не могла отделаться от ощущения, что кто-то буравит ей спину взглядом.

– Эгвейн! – позвала Найнив, и гулкое эхо прокатилось по Сердцу Твердыни. – Эгвейн! – Ответа не было.

Вытирая руки о юбку, она обнаружила, что держит узловатую палку с толстым набалдашником. Вот и хорошо, подумала Найнив, крепко сжимая дубинку в руке, такая штуковина может здорово пригодиться. Правда, от меча толку больше… Палка начала было превращаться в меч, но тут Найнив вспомнила, что не умеет толком обращаться с мечом, и с горечью рассмеялась. Да и вообще, здесь ни от меча, ни от дубинки никакого проку. Единственный способ самозащиты – направлять Силу или попросту бежать. Похоже, сейчас в случае чего ей оставалось только второе.

В ее положении разумнее всего было бы бежать, как только она почувствовала на себе сверлящий взгляд. Но Найнив не собиралась отступаться от задуманного из-за пустых страхов. Однако что же делать? Здесь Эгвейн нет. Наяву же, как говорила Илэйн, она находится в Пустыне, вроде бы в месте под названием Руидин. Ну и что это дает?

Сделав шаг и намереваясь сделать другой, Найнив вдруг оказалась на склоне холма. Раскаленное солнце поднималось над зубчатыми горными вершинами, окружавшими долину. Воздух был жарок и сух. Пустыня. Она в Пустыне. На мгновение высоко стоявшее солнце смутило Найнив, но потом она сообразила, что Айильская Пустыня далеко на востоке, – потому-то здесь утро, в то время как в Танчико – ночь. Впрочем, для Тел'аран'риода все это скорее всего не имело значения.

Насколько она могла судить, здесь свет и темнота не имели никакой явной связи со сменой дня и ночи в реальном мире. Длинные бледные тени все еще покрывали долину, но, странное дело, скопившаяся внизу плотная масса тумана не рассеивалась, несмотря на свирепо палящее солнце. А над клубами тумана вздымались высоченные, но с виду, кажется, недостроенные башни. Город. Город в Пустыне?

Найнив прищурилась и неожиданно углядела внизу какого-то человека. На расстоянии она могла заметить только, что одет он в ярко-голубой кафтан и штаны. Значит, не айилец. Он шел вдоль кромки тумана, то и дело останавливаясь и трогая завесу рукой. И всякий раз его что-то не пускало дальше, хотя с уверенностью судить она бы не взялась – слишком далеко. Может, на самом деле это вовсе не туман?

– Уходи отсюда, – послышался настойчивый женский голос. – Уходи немедленно. Если тот увидит тебя, ты погибнешь, даже хуже того.

Найнив вздрогнула. Разворачиваясь и поднимая дубинку, она потеряла равновесие и едва не упала.

Чуть выше по склону стояла женщина в короткой белой куртке и светло-желтых шароварах, присборенных над короткими сапожками. Плащ ее трепетал на сухом ветру. Найнив не верила своим глазам, но эти длинные золотые волосы, заплетенные в причудливые косы, и серебряный лук s руках… Имя сорвалось с губ само собой:

– Бергитте?! Бергитте, героиня бесчисленных преданий, со своим не знавшим промаха серебряным луком! Одна из тех, кто встанет на Последнюю Битву по зову Рога Валир.

– Нет, этого не может быть! Кто ты такая?

– Нет времени на разговоры, женщина. Уходи, пока он тебя не увидел. – Неуловимым движением она выдернула из висевшего на поясе колчана серебряную стрелу и натянула тетиву. Сверкающий наконечник был нацелен прямо в сердце Найнив. – Уходи!

Найнив пустилась наутек и, непонятно как, очутилась в Эмондовом Лугу, прямо перед постоялым двором "Винный Ручей", который тут же узнала по высоким трубам и красной черепичной крыше. Лужайку, где между камней бил "Винный Ручей", окружали соломенные крыши. Солнце здесь стояло высоко, хотя Двуречье лежало далеко к западу от Пустыни. И, несмотря на безоблачное небо, деревню покрывала глубокая тень.

Найнив успела подумать о том, как они здесь нынче без нее обходятся, но тут краешком глаза уловила блеск серебра. За угол аккуратного домика Эйлис Кэндвин, стоящего на том берегу ручья, нырнула женщина. Бергитте.

Найнив не колебалась. Она бросилась к перекинутому через узкий, но стремительный поток мостику. Башмаки стучали по деревянным планкам.

– Вернись, – закричала Найнив. – Вернись и ответь мне! Кто он такой? Кого я должна бояться? Отвечай, а то я тебе так задам, что все былые похождения покажутся тебе пустяком!

Сворачивая за угол дома Эйлис, Найнив не особенно рассчитывала увидеть там Бергитте, но чего она вовсе не ожидала, так это появления меньше чем в ста шагах впереди спешившего ей навстречу по утоптанной улице удивительно знакомого человека в темном кафтане. Неужто Лан? У нее перехватило дыхание. В следующий миг Найнив поняла, что ошиблась, но сходство было поразительным. И тут похожий на Лана незнакомец поднял свой лук и выпустил стрелу. В нее. Найнив с криком отскочила, пытаясь вырваться из сна.

Илэйн вскочила с места, опрокинув табурет. Найнив, громко вскрикнув, села в постели и застыла, широко раскрыв глаза.

– Что с тобой, Найнив? Что случилось? Найнив вся содрогнулась.

– Он был так похож на Лана, – пробормотала она. – Вылитый Лан. И он хотел меня убить. – Дрожащими пальцами она провела по левой руке, прикрыв небольшую кровоточащую ранку в трех-четырех дюймах ниже плеча. – Если бы я не отпрянула, мне конец. Он метил в самое сердце.

Присев на краешек постели, Илэйн осмотрела рану:

– Ничего страшного. Сейчас я промою ранку и забинтую.

Девушка жалела, что не успела научиться Исцелению, а пробовать, не умея, боялась: как бы хуже не стало. Но рана и впрямь была пустячной, всего лишь длинный порез. А вот голова Илэйн до сих пор была полна студня. Противного дрожащего студня.

– Это был не Лан. Успокойся! Кто угодно, но уж никак не Лан.

– А то я не знаю, – язвительно отозвалась Найнив, а потом тем же сердитым голосом рассказала обо всем, что с ней приключилось. Она не могла сказать, был ли человек, стрелявший в нее в Эмондовом Лугу, тем самым, кого она видела в Пустыне. Ну а в появление Бергитте вообще трудно было поверить.

– Ты уверена, что это и вправду была Бергитте? – с сомнением переспросила Илэйн. Найнив вздохнула:

– Единственное, в чем я сейчас уверена, так это в том, что Эгвейн я там не нашла. А еще, пожалуй, в том, что сегодня я туда больше не сунусь. – Она ударила кулаком по постели:

– Ну куда она запропастилась? Что с ней могло случиться? А вдруг она тоже напоролась на того малого с луком… О Свет!

Илэйн не сразу поняла, о чем речь: ее отчаянно клонило в сон, в голове все путалось.

– Эгвейн предупреждала, что может и не появиться в условленном месте вовремя, – сказала она, собравшись наконец с мыслями. – Может, потому она в тот раз и исчезла так неожиданно. Пусть даже она не может… я хочу сказать… она наверняка… – Илэйн так и не удалось вразумительно объяснить, что она имела в виду.

– Надеюсь, все будет хорошо, – устало пробормотала Найнив и, подняв глаза на Илэйн, добавила:

– Ложись спать, а то на тебя смотреть страшно, того и гляди, свалишься.

Илэйн была признательна Найнив за то, что та помогла ей раздеться. Она помнила, что обещала перебинтовать Найнив рану, но постель так манила к себе, что ни о чем другом девушка и думать не могла. Надо прилечь, да поскорее. Может, к утру комната перестанет вращаться вокруг кровати? Коснувшись головой подушки, Илэйн провалилась в сон.

Поутру ей хотелось умереть.

Когда солнечные лучи осветили небо, общий зал гостиницы был пуст. Там не было ни души, кроме Илэйн. Обхватив голову руками, девушка с подозрением посматривала на чашу с каким-то варевом. Найнив поставила это зелье перед ней на столик, а сама отправилась на поиски Рендры.

Ну и запах… У Илэйн даже ноздри непроизвольно сжимались. Но это было мелочью по сравнению с тем, что творилось у нее в голове. Невозможно и описать. Неужто не найдется благодетеля, который взял бы ,да и отрубил ей эту проклятую голову?

– С тобой все в порядке?

При звуке голоса Тома девушка дернулась и жалобно пролепетала:

– Спасибо, все хорошо.

Каждое сказанное слово отдавалось в голове болью.

Том задумчиво теребил ус.

– Вчера вечером ты рассказывал такие занимательные истории, Том. Правда, я не все помню. – Она ухитрилась выдавить из себя виноватый смешок. – Боюсь, я только помню, что сидела и слушала тебя. Похоже, яблочное желе оказалось несвежим.

Она не собиралась сознаваться, что перебрала, тем паче что и сама не представляла себе, сколько выпила. Не хватало еще, чтобы он счел ее глупой девчонкой, судя по тому, как она себя вела в его комнате. Но Том, кажется, поверил ей. Во всяком случае, он облегченно вздохнул и уселся на стул.

Появилась Найнив. Она вручила Илэйн смоченную водой тряпицу и тоже села за стол, пододвинув поближе к девушке чашку с ужасающим варевом. Илэйн с благодарностью прижала тряпицу ко лбу.

– Сегодня утром кто-нибудь видел мастера Сандара? – поинтересовалась Найнив. – Он не ночевал в нашей комнате, – ответил Том, – чему я только рад, учитывая размер кровати.

И тут, легок на помине, появился Джуилин – усталый, помятый, взъерошенный, с синяком под левым глазом. Но он улыбался.

– Воры в этом городе кишмя кишат, ровно гольяны в камышах, – сообщил он, – и они не прочь поболтать, ежели есть возможность на дармовщинку промочить глотку. Двое уверяли меня, что видели женщину с седой прядью над левым ухом, и, как мне кажется, рассказ одного из них заслуживает внимания.

– Стало быть, они здесь, – сказала Илэйн. Найнив покачала головой:

– Может, и так, но мало ли женщин с седыми прядями?

– Это верно. – Джуилин зевнул, прикрывая ладонью рот. – Но тот малый сказал, что она как будто без возраста. Даже пошутил: мол, не иначе как Айз Седай.

– Не слишком ли ты торопишься? – строго спросила Найнив. – Если наведешь их на наш след, это будет дурной услугой.

Джуилин густо покраснел:

– Я осторожен, можете не сомневаться. Неужто мне самому охота снова угодить в лапы Лиандрин? Я не задаю вопросов, просто завожу беседу. Например, о женщинах, которых знавал прежде. Мужчины за выпивкой частенько говорят о женщинах, что тут подозрительного? Двое клюнули, и никто не заподозрил, что белая прядь – больше чем пустая болтовня под кружку дешевого эля. Глядишь, сегодня в мои сети заплывет другая рыбка, и мне расскажут побольше и о хрупкой голубоглазой женщине из Кайриэна. – Это могла быть Тимэйл Киндероде.

– Мало-помалу я сужаю круг поисков и в конце концов дознаюсь, где они сейчас. Я обязательно найду их для вас.

– Или я, – вставил Том тоном, наводившим на мысль, что такой вариант представляется ему более вероятным. – Эти женщины не станут якшаться с ворами. Они, как мне кажется, будут иметь дело с важными и влиятельными лицами. Как только какой-нибудь лорд начнет вести себя не совсем обычно, он выведет меня на них.

Джуилин и Том с вызовом уставились друг на друга. Того и гляди подерутся, подумала Илэйн. Одно слово – мужчины. Сначала Джуилин и Домон, теперь Джуилин и Том. В довершение всего не хватает, чтобы Том с Домоном затеяли кулачный бой. Ох уж эти мужчины! Ничего больше в голову Илэйн не пришло, когда она смотрела на своих спутников. – Возможно, нам с Илэйн повезет больше, чем вам обоим, – сухо заметила Найнив. – С сегодняшнего дня мы сами займемся поисками. – Она перевела взгляд на Илэйн и поправилась:

– Точнее сказать, я займусь. Илэйн, пожалуй, стоит отдохнуть. Она… притомилась с дороги.

Опустив на стол тряпицу, Илэйн обеими руками поднесла чашку ко рту. Густая, серо-зеленоватая жидкость на вкус оказалась еще хуже, чем на вид. Содрогаясь от отвращения, девушка заставила себя проглотить обжигающий отвар. Ощущение было такое, будто она превратилась в трепещущий на ветру плащ.

– Две пары глаз лучше, чем одна, – заявила Илэйн, со стуком поставив чашку на стол.

– Сотня пар еще лучше, – торопливо вставил Сан-дар. – А если этот увертливый, как угорь, иллианец выполнит свое обещание, то с его людьми и моими ворами-карманниками у нас будет не меньше сотни соглядатаев. – Я… мы найдем этих женщин во что бы то ни стало, – заверил Том. – Вам нет никакой надобности выходить из гостиницы. В этом городе повсюду угроза. Он полон зла, даже если Черных Айя здесь нет.

– А если они здесь, и того хуже, – добавил Джуилин. – Ведь они знают в лицо вас обеих. Так что лучше вам в город носа не казать.

Илэйн воззрилась на них с недоумением. Надо же, минуту назад готовы были в глотку друг другу вцепиться, а теперь заодно. Права была Найнив, хлопот с ними не оберешься. Уж не думают ли они, что Дочь-Наследница Андора станет прятаться за спиной менестреля и ловца воров? Она уже открыла рот, намереваясь гордо заявить об этом, но ее опередила Найнив. – Что верно, то верно, – спокойно сказала она. – Вы правы.

Илэйн ушам своим не верила. Том и Джуилин выглядели довольными, даже смотреть противно, но видно было, что и они удивлены.

– Они действительно знают нас в лицо, – продолжила Найнив, – и об этом я позаботилась. А вот, кстати, и госпожа Рендра с нашим завтраком.

Том и Джуилин озадаченно переглянулись, но в присутствии улыбчивой хозяйки в вуали говорить не решились.

– Как насчет моей просьбы? – спросила Найнив, когда Рендра поставила на стол миску с приправленной медом кашей.

– Все в порядке. Раздобыть для вас подходящую одежду не составит труда. Ну а на то, чтобы волосы наверх зачесать, – прекрасные у вас волосы, такие длинные, шелковистые – тем более времени много не потребуется. – Она потрогала собственные золотистые косы.

При виде физиономий Тома и Джуилина Илэйн не смогла сдержать улыбки. Бедняги явно не были готовы к такому повороту событий. Тем временем ей чуточку полегчало – зверское варево Найнив начало действовать.

Пока Рендра и Найнив обсуждали цены, покрой и ткани – Рендра настаивала, что платья должны быть такими же тонкими и облегающими, как у нее, а Найнив поначалу возражала, а потом вроде бы поддалась на уговоры, – Илэйн, чтобы перебить горечь во рту, попробовала ложечку каши и поняла, что проголодалась.

Но тут она вспомнила то, о чем ни Том, ни Джуилин не имели представления. Если Черные Айя действительно в Танчико, значит, здесь находится и нечто опасное для Ранда. Нечто способное обратить против него его же Силу. Мало найти Черных сестер, необходимо выяснить, что угрожает Ранду.

Появившийся было аппетит пропал без следа.