Глава 32
Перед финалом

Мне до сих пор не верилось, что кто-то снова пытался убить Риона. И не только его, но и королеву, и моего отца. А если бы я не заметила зеленоватый дымок над бокалами? Что бы тогда было? И как я вообще могла его заметить, если не обладала сколько-нибудь сильной магией? Благодаря браслету? Но он оставался холодным и безжизненным, а когда я раньше его использовала, слегка нагревался. Что происходит? Когда все изменилось? Неужели после того, как я неведомым образом выжгла комнату с горными тварями? И что теперь с моей магией? Неужели она… есть? Я думала только об этом. Даже когда вечером пришел Рион, не могла заставить себя хоть немного отвлечься. Сидела рядом с любимым и молча слушала, как он пытается меня утешить. Глупо. Затем позволила увлечь себя в цветочный лабиринт. Там было так тихо, будто целый мир затаил дыхание и наблюдал, как мы с Рионом бредем рука об руку. Я молчала, король тоже оставил попытки меня разговорить.

– Знаешь, Диана, – вдруг сказал он, – матушка торопит отбор. Завтра будет испытание, которое решит, кто выйдет в финал. Осталось продержаться совсем немного. Потерпи, хорошо?

Я задумчиво кивнула. Одно испытание, значит? Что же это будет? И как можно его пройти? Потому что мне очень, очень нужно быть в финале. Взглянула на Риона – он казался усталым.

– Прости, – обняла его. – Это тебя пытались убить, а успокаивать приходится меня.

– Ничего. – Он коснулся губами моих волос. – Все пройдет, Диана. Все закончится. Главное – найти способ, чтобы ты победила. Потому что если победительницей станет другая девушка, я… Не знаю, что тогда делать. Я не смогу жениться на другой.

– Если такое решение примет ее величество, тебе придется подчиниться.

Рион отстранился. В его взгляде застыла обида. Что я сказала? Вмиг вспыхнули щеки.

– Прости, – кинулась к нему. – Я сегодня не думаю, что говорю.

– Неужели тебе все равно?

– Что? – Я не понимала, что он хочет услышать.

– Неужели тебе все равно, Диана? Будем мы вместе или нет? Я готов бороться за наше счастье. А ты готова?

– Да, – ответила без запинки. – Да, Рион, я готова. И буду бороться. Но сейчас мне трудно. Этот день высушил меня до капли, понимаешь?

– Конечно. – Риональд опустил голову. – Извини, если чем-то обидел, но… Впрочем, пустое.

Он развернулся и зашагал к дворцу. Я догнала его и пошла рядом. Больше всего на свете хотелось растопить лед, возникший вдруг между нами. Лед, который заставлял сердце сжиматься от боли.

– Я люблю тебя, – поймала руку Риона и сжала в своих ладонях.

– Я тоже тебя люблю, Диана, – остановился он. – Но скажу честно – я в ужасе. Потому что вас пятеро. Как сделать, чтобы осталась только ты?

Я вздохнула. Хотелось потянуться к нему, поцеловать, но заметила шевеление в ближайших кустах. Стража? Уверена, покушение не останется безнаказанным. И папа́ примет все меры, чтобы и волос не упал с головы Риональда.

– Давай вернемся, – сказала ему. – Опасно бродить вот так, без охраны. Я не хочу, чтобы ты пострадал.

– Хорошо, как скажешь.

Видимо, Риональд так меня и не простил. Мы быстро дошли до дворца и, как всегда, расстались у парадной лестницы. Я поднялась в свою комнату. Слезы душили, потому что понятия не имела, как быть дальше. Как защитить то, что мне дорого. Тех, кто был дороже жизни.

Всю ночь металась по кровати, то просыпаясь, то засыпая вновь. Во сне видела какой-то подземный лабиринт, каменные стены, знаки, нарисованные на них. Что это за место? Почему я здесь? Не понимала. Вырывалась из сна – и проваливалась в него. И так до бесконечности. А окончательно проснулась оттого, что меня будто подбросило с кровати. Взглянула на руки – они светились от магии. Но теперь на мне точно не было браслета! Что это? Что со мной? Оделась и попыталась отыскать отца, но мне сказали, что он допрашивает какого-то человека. Пришлось вернуться к себе, но сама мысль остаться наедине с неведомой силой пугала, поэтому я пошла к Аннете. Мы сидели почти до самого вечера, пили чай из белых фарфоровых чашек с бутонами розы на боках и ели маленькие воздушные пирожные. А внутри все горело и обрывалось, я сходила с ума от страха – и не могла объяснить, откуда он взялся.

На отбор нас пригласили ближе к вечеру. На этот раз я выбрала скромное синее платье. Хотелось стать для всех маленькой и незаметной. Браслет на запястье оставался холодным, но и свечение окончательно исчезло. Я пыталась призвать магию – и не могла. Что это? Откуда? Единственный человек, который мог дать ответ, был занят своими делами, и я не знала, к кому бежать за помощью.

На этот раз нас провели не в большой зал, а в маленькую комнатушку. Десятерым в ней было тесно. Рион и ее величество Регина сидели в уютных креслах. Папа́, как всегда, находился за спиной королевы. Были здесь граф Вирмунт и магистр Астронг. Это ведь предфинальное испытание. Значит, сегодня решится моя судьба.

– Добрый вечер, леди, – по традиции заговорила королева. – Простите, что не даем отдохнуть после вчерашних волнений, но ввиду того, что враги короны не дремлют, приходится принимать сложные решения. И одно из них – ускорить отбор. Сегодня вы пройдете последнее предфинальное испытание, а финал состоится уже послезавтра в храме богини. Поэтому советую вам сосредоточиться на победе и сделать все, чтобы ее достичь. Испытание будет непростым. И в то же время – понятным. Вам нужно как можно дольше продержаться в соседней комнате. Граф Вирмунт будет засекать время, а магистр Астронг – следить за вашей безопасностью. Что бы вы там ни почувствовали, помните – как только вы выйдете, шанса вернуться назад больше не будет. Как всегда, мы начнем с жеребьевки.

Я взяла из рук графа Вирмунта записку с цифрой три. Вот и хорошо, не придется долго трястись, как накануне. Можно будет пройти испытание почти сразу. А первой в таинственную комнату отправилась Анжела. На этот раз нам даже разрешили наблюдать за иллюзией, отображающей то, что происходило внутри. Очень не хватало укускуса – фамильяр меня успокаивал, но сегодня приказали явиться без него.

Комната была абсолютно пустой. Ни чудовищ, ни страшного морока, ничего, что могло бы озадачить или напугать. Но Анжела вдруг сжалась в комок, а затем села на пол и обхватила голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Впрочем, долго она не выдержала – подскочила на ноги и кинулась к двери. Анжела затарабанила в нее, затем вдруг поняла, что никто не собирается открывать, и дернула дверь на себя. Та распахнулась, и бледная, взмокшая ведьмочка почти вывалилась в комнату.

– Время, граф Вирмунт, – сказала королева.

– Пять минут, – ответил тот. – Присядьте, леди Каймер. Выпейте воды.

Магистр Астронг поспешил подать Анжеле стакан, наложив на него какие-то чары.

– Так страшно, – пробормотала она, трясясь, будто от холода.

Страшно? Там тоже какая-то иллюзия? Что именно видела Анжела в комнате? При королеве никто не рискнул спросить. А внутрь уже входила принцесса Карина, провалившая вчерашнее испытание. Она выглядела решительно. Еще бы! Один шаг отделял ее или от финала или от поражения. Дверь закрылась. Мы уставились на Карину, а она вдруг закричала, сняла с ноги туфлю и кинула изо всех сил в стену. Злость? Что же ее так разозлило? Карина продолжала кричать, бить кулаками по стенам, метаться по комнате, будто зверь, запертый в клетку.

– Видно, основной негативной эмоцией, свойственной ее высочеству, является гнев, – заметила королева.

Значит, там, за дверью, нас ждет комната, полная негативных эмоций? Что же буду испытывать я? Скорее всего, страх, как и Анжела. Но уж точно не злость. А Карина уже вылетела за дверь и накинулась с кулаками на магистра Астронга. Тот мигом спеленал буянящую принцессу, и она затихла.

– Четыре минуты, – произнес невозмутимый Вирмунт. – Леди Алейнор, прошу вас.

Значит, результат Карины хуже, чем у Анжелы. Как же мне продержаться? Но выбора не было. Я постаралась успокоиться – и переступила порог комнаты.

Поначалу будто ничего не изменилось. Серые, безликие стены, пустое пространство. Я села на пол и уставилась в пустоту. Шевелиться не хотелось. На плечи будто кто-то опустил каменную плиту. Я проиграю. Точно проиграю, потому что иначе не может быть. И уйду из дворца с позором. Захотелось плакать. Первые слезинки заскользили по щекам. Я всхлипнула, стараясь их вытереть. Стало жаль себя, больно и обидно, что ничего не могу сделать. Я бесполезна, бессмысленна. Пустое место. И зачем только папа́ меня спасал? Никому не приношу ничего хорошего. Только разочарование. Вчера обидела Риона. Зачем? Потому что самой было плохо. И не подумала, как же должно быть плохо ему. Отец тоже где-то пропадает, не хочет видеть. Одиночество. Черное и беспросветное. Никто не поможет. Никто не придет.

Опустила голову на руки. Плечи вздрагивали от рыданий, мир становился все более серым и безликим. Нужно что-то делать, иначе сойду с ума. Все, на что меня хватило, – подняться и вывалиться за дверь. Уткнулась в плечо магистру Астронгу, который сейчас казался ближе всех на свете, и разревелась.

– Ну-ну, девочка, чего ты, – потрепал он меня по голове. – Ты умница, слышишь? Умница, красавица, не плачь.

– Восемь минут, – раздался голос графа Вирмунта.

Восемь? Еще не так плохо. Я вытерла слезы и отошла в сторону. Взглянула на королевскую семью – и заметила сразу два встревоженных взгляда, отца и Риона. Тяжесть постепенно уходила, становилось легче дышать, а их забота грела.

– Две минуты.

Я пропустила! Пропустила участие Фионы Майбрихт, потому что никак не могла прийти в себя. Судя по судорожно сжатым кулакам и перекошенному лицу, леди Майбрихт испытывала самую настоящую ненависть. И эта ненависть привела ее к поражению.

Аннета была последней. Она улыбнулась мне. Я мысленно пожелала подруге удачи, хоть Аннета и не желала попасть в финал. В комнате леди Валейн, вместо того чтобы потешить остальных участниц какой-нибудь некрасивой сценой, села на пол, как и я. Вот только она не плакала. На лице читалось абсолютное безразличие. Пустота. Значит, милая хохотушка Аннета не умела злиться и не желала печалиться. Зато умела быть равнодушной. Не уверена, что это – эмоция, но иначе описать состояние Аннеты не могла. Когда прошло больше десяти минут, а подруга так и не пошевелилась, граф Вирмунт лично вывел ее из комнаты.

Аннета будто очнулась, ойкнула и смущенно уставилась на нас.

– Поздравляю с отличным результатом, леди Валейн, – сказал Вирмунт.

– Благодарю, – пролепетала она и шмыгнула мышкой ко мне.

– Что ж, вы действительно хорошо проявили себя, леди, – заговорила королева. – Кто-то лучше, кто-то хуже. Поэтому пусть решит судьба. Граф Вирмунт, попрошу вас принести песочные часы, чтобы мы могли узнать имена финалисток.

Граф поклонился и скрылся за дверью, чтобы через пару минут вернуться со знакомым подносом. Сердце забилось часто-часто, будто желало вырваться из груди. Я закусила губу. Богиня, пожалуйста!

– Итак, – королева взяла в руки часы, в которых осталось меньше всего сияющего песка, – это… На ее лицо вдруг будто набежала тень. Наверное, в эту минуту я все и поняла. Еще до того, как она произнесла: – Диана Алейнор.

Рион вцепился в ручки кресла так, что побелели костяшки пальцев. Отец едва сдерживался – уж я-то привыкла читать на его лице любые эмоции. А я стояла и не знала, что делать.

– Повинуюсь воле богини, – только и смогла сказать.

– Что ж, мне жаль, леди Алейнор, – сказала королева. – Вы были одной из самых достойных участниц этого отбора. Мне осталось произнести второе имя…

– Постойте, – вмешалась Аннета. – Я тоже хочу уйти. Во-первых, Диана – моя подруга. А во-вторых, в этом дворце я полюбила, ваше величество, и не имею права и дальше участвовать в отборе, потому что вчера приняла предложение руки и сердца другого мужчины.

Ох и Аннета! Я же весь день была с ней, а она и словом не обмолвилась. Сияющее лицо подруги немного развеяло мою грусть, но я до конца не понимала, что это – конец. Дальнейшего участия не будет. И нашей свадьбы с Рионом – тоже. Ничего не будет.

– Это ваше право, леди Валейн, – улыбнулась ей королева. – Искренне рада за вас. Диана, Аннета, примите на память об участии в отборе эти гарнитуры с сапфирами.

– Благодарю, ваше величество, – Аннета присела в реверансе. Я последовала ее примеру, не зная, что делать.

– Нам будет вас не хватать, – сказала Регина.

– Не так долго, как вы рассчитываете, – поднялся вдруг отец. – Потому что леди Алейнор останется во дворце.

Папа́, что же ты делаешь? Перед глазами уже стояла дымка слез, но всесильная вера во всемогущество и защиту отца не давала окончательно пасть духом.

– Почему же? – удивленно спросила королева.

– Потому что она – моя приемная дочь. А значит, тоже часть нашей семьи, ваше величество.

– Что?

Регина не верила. Не верили остальные участницы. Я тоже не понимала, зачем папа́ пошел на этот шаг. Только чтобы оставить меня во дворце? На что он надеется? Что остальные участницы откажутся сами? Такого не случится. Они никуда не исчезнут. И Риону придется жениться на Карине, Фионе или Анжеле. Я не хочу этого видеть! Хочу находиться как можно дальше. Слезы все-таки покатились по щекам. Папа́, не обращая внимания на посторонних, подошел ко мне и опустил руки на плечи.

– Не расстраивайся, девочка моя. На все воля богини, – сказал он.

Да! Эта воля отправила его в изгнание на двадцать лет вместо того, чтобы соединить с любимой женщиной. А мне что теперь? Тоже ждать, пока Рион овдовеет? Или сойти с ума от боли? Но я взяла себя в руки. Надо быть сильной – ради отца.

– Что ж, счастливы приветствовать вас, дорогая племянница, – растерянно сказала Регина. И мне почему-то показалось, что отца ждет долгий допрос. Вряд ли королева на самом деле была счастлива после такого обмана.

Я пробормотала слова благодарности, а хотелось сбежать как можно дальше.

– На этом воссоединении нашего семейства, пожалуй, и закончим, – проговорила Регина, тоже едва сдерживая эмоции. – Поздравляю финалисток. Послезавтра вы пройдете последнее испытание отбора, и одна из вас станет королевой Бальвиля. Готовьтесь, леди.

И королева поспешила прочь. Рион направился за ней. По его лицу было понятно, что он не смирится, а я только на это и надеялась. Что мой любимый человек не даст свершиться подобной несправедливости. Не даст разлучить нас навсегда.

– Папа́? – взглянула на отца.

– Идем, Диана. – Он сжал мою руку.

Мы вышли в коридор, и за спиной тут же раздались голоса финалисток. А я вцепилась в ладонь отца и позволила увлечь как можно дальше от них. Туда, где никто не причинит боли. И где, может быть, появится хотя б призрачный шанс все изменить. Мы дошли до моей гостиной. Мика поднялась навстречу, но я отослала ее. Слезы иссякли, осталась пустота.

– Почему? – только и спросила у отца. – Почему все закончилось именно так?

– Я не знаю. Просил ведь тебя не влюбляться в Риона!

– А ты сумел не влюбиться в невесту брата?

Отец замер, отвел взгляд. Я знала, что не права, что нельзя так говорить, но ведь это была правда! Я не могла не любить Риональда – потому что уже любила. Уже не представляла, как без него жить.

– Что мне делать, папа́? Что, скажи? – спросила чуть слышно.

– Ждать, – ответил он. – Теперь пусть решение принимает Рион.

– Он не пойдет против воли матери.

– Посмотрим. Если ваши чувства взаимны, он это сделает. Но ты сама понимаешь, что тогда он может потерять право на трон либо наживет врагов в лице трех сильнейших родов. Что Фиона, что Анжела не лыком шиты. Не говоря уже о принцессе Карине. Сейчас тебе нужно успокоиться – и ждать.

– А что будешь делать ты? – Я утомленно опустилась в кресло.

– Поговорю с Региной. Уверен, она жаждет знать, откуда у меня взялась дочь. И пока ее величество не натворила глупостей, ей стоит объяснить. Пообещай, что постараешься успокоиться и дождешься моего возвращения.

– Я… постараюсь, – закрыла лицо руками.

– Диана…

– Папа, не волнуйся. Я в порядке. Я справлюсь. Иди, делай то, что нужно, а я побуду здесь.

Глаза снова защипало от слез. Я ощутила только, как отец провел рукой по моим волосам, и услышала хлопок двери. И хорошо, что он ушел. Мне хотелось побыть одной, выплакать свое горе и понять, как жить дальше.