29. Как поссорились Злата Дмитриевна и Ульяна Батьковна

– Я с Ульяной больше не дружу, – поделилась Злата, вернувшись из детского сада.

– Что? Почему?

– Она сказала, что это ее туалет. А туалет общий!

Вообще-то, «Ульяночка» и «Сонечка» – лучшие и стародавние Златины подружки. А тут целую половину потеряли. Конечно, я удивлен.

– Так, – говорю. – А теперь подробней.

– Я захотела писать. Побежала в туалет, а там Ульяна. Она говорит: не ходи сюда писать, это мой унитаз. А он общий! Я говорю: это общий унитаз. А Ульяна говорит: нет, это мой. А я же хочу писать!

– Больше мы с Ульяной не дружим, – заключает Злата. – И никогда-никогда не помиримся!

– Из-за туалета? Правда?

– Да!

И заканчивает грустно:

– Вот так мы с Ульяной поссорились.

Территориальные претензии сопредельных государств. Отдайте наши Фолкленды, сволочи.

– Теперь я дружу только с Вероникой, – говорит Злата мстительно.

– А как же Сонечка?

«Куда это делась наша вторая дружеская половинка?»

– А Соня болеет.

Правда, сегодня с утра, собираясь в садик, Злата сменила гнев на милость.

– Помиришься с Ульяной? – спрашиваю.

– Нет! Никогда-преникогда не помирюсь! – заявляет дочь гордо, потом вдруг смеется: – Ладно-ладно. Я помирюсь с Ульяной. Скажу ей: давай играть. И с Вероникой буду играть… и даже… – понижает голос, многозначительно: – И даже с Ромой буду.

Занавес. Всеобщий мир и жевачка. Даже мужскую половину человечества за что-то простили. Наверняка этот Рома даже не знал, что в чем-то виноват. Лопух. Ну, тем лучше. Меньше знаешь – лучше спишь. Я вообще за мир.