Глава 22. Дракон тьмы
В глубине нижних уровней горного города, в огромной пещере, стены которой скрывала вечная тень, а потолок был так высок, что его не могло осветить даже пламя самого яркого костра, лежа на огромном пьедестале из чистого мифрила, отдыхал правитель Мифрил Халла. Перед ним россыпью лежали несметные богатства – горы монет и драгоценных камней, необычайной красоты кубки, оружие и множество других вещей, выкованных из мифрила умелыми руками искусных мастеров-дворфов.
Вокруг бродили темные тени, чудовища его мира, огромные псы, способные жить очень долго, его верные спутники, всегда готовые отведать человечины, мяса эльфов или кого-нибудь еще, кого можно было настичь и загрызть в результате бешеной погони.
Мерцающий Мрак предвкушал очередное развлечение. Судя по шуму наверху, в пещеры проникли непрошеные гости, а чуть позже к нему явились серые дворфы и сообщили о воинах, убитых в одном из тоннелей верхнего уровня, и о том, что один из чужаков – темный эльф.
Дракон не принадлежал этому миру. Он явился сюда с уровня теней, известного обитателям материального мира разве что по кошмарным снам. Там Мерцающий Мрак был одним из старейших и наиболее уважаемых драконов. Но когда глупые и жадные дворфы, некогда населявшие этот город, дерзнули проникнуть на его уровень, дракон вырвался наружу и теперь по праву обладал сокровищами, в десятки раз превышавшими то, что удавалось скопить даже самым удачливым из его сородичей. И он не имел ни малейшего желания возвращаться назад.
Поразмыслив, Мерцающий Мрак решил, что лично встретит непрошеных гостей.
И вот, впервые со времен битвы с кланом Боевого Топора, тоннели города наполнились свирепым лаем псов-призраков, который вселял ужас даже в сердца ухаживавших за ними дворфов. Дракон послал их в западную часть города, ко входу, вырубленному в стене Долины Хранителя, туда, где незнакомцы вступили в Мифрил Халл. Обладая мощнейшими челюстями, проворные псы были страшной силой, однако сейчас их задача состояла вовсе не в том, чтобы затравить и уничтожить врага, – им предстояло лишь гнать незнакомцев к своему повелителю.
В первом сражении за Мифрил Халл Мерцающий Мрак лично уничтожил множество дворфов на нижних уровнях и в восточной части верхнего уровня города. Однако ему не удалось испытать сладкого чувства победы над врагом, он не смог преследовать противника до конца – коридоры оказались слишком узкими для его огромной туши.
Но на этот раз монстр не собирался лишать себя наслаждения, и его слуги со всех ног бросились выполнять приказание – гнать тех, кто дерзнул проникнуть в Мифрил Халл, на восток, туда, где он мог встретить их, к Ущелью Гарумна.
Мерцающий Мрак встал, впервые за последние двести лет, широко расправил обтянутые грубой кожей крылья, и на лежащие у его ног сокровища легла черная тень. Дворфы, остававшиеся в тронном зале, при виде взлетающего повелителя мгновенно попадали на колени – отчасти из почтения, но, главным образом, из страха перед драконом.
И вот, проскользнув в потайной тоннель, располагавшийся в дальнем конце зала, дракон исчез, устремившись туда, где он некогда покрыл себя неувядаемой славой, в ущелье, которое его рабы именовали не иначе как Проход Мерцающего Мрака – в честь своего повелителя.
Он летел навстречу врагу бесшумно, как и подобает сгустку тьмы.
* * *
К тому времени когда они добрались до Ущелья Гарумна, Вульфгар уже в который раз задумался – сможет ли он согнуться еще больше. По мере их приближения к восточной части верхнего уровня высота тоннелей все уменьшалась и сейчас соответствовала среднему росту дворфа. Впрочем, Бренор считал это хорошей приметой – единственные во всем городе тоннели, потолки которых не достигали даже шести футов, были предназначены для обороны ущелья и находились как раз на востоке.
К потайной двери, за которой располагался уходивший влево короткий коридор, они подошли даже раньше, чем предполагал Бренор. Это место было хорошо знакомо ему, и дворф, несмотря на двухсотлетний перерыв, отлично знал, что делать. Бренор осторожно провел рукой по стене, чуть ниже укрепленного на ней факела, стараясь нащупать одному ему известные символы. Вот он нашел треугольник, затем еще один и опустил палец в точку их соприкосновения, которая означала дно расположенной меж двух горных вершин долины – символ Думатойна, Хранящего Тайны в Недрах Горы. Затем он легонько надавил на эту точку, и стена отошла в сторону, открывая проход под низкие своды очередного коридора. Тут было темно. Их встретили лишь жалобные завывания ветра.
Бренор хитро подмигнул друзьям и, размахивая факелом, двинулся вперед, но, увидев вырубленные в стенах руны и барельефы, несколько замедлил шаг. На протяжении всего коридора стены были покрыты затейливой резьбой. Заметив восхищенные взгляды друзей, Бренор на мгновение забыл о печали, которая не покидала его с момента гибели Дзирта, и гордо расправил плечи.
Несколько поворотов, и они вышли на небольшую зарешеченную площадку, за которой простиралась огромная пещера.
– Ущелье Гарумна! – провозгласил Бренор, подходя к решетке. – Говорят, если бросить вниз факел, он потухнет, не успев долететь до дна.
Четыре пары глаз восхищенно смотрели вниз. Хотя путешествие по Мифрил Халлу в полной мере не оправдало их ожиданий – ведь им так и не удалось увидеть сказочные богатства, о которых рассказывал Бренор, – весь этот путь вполне стоило проделать только ради открывшегося перед ними зрелища. Они все-таки дошли до Ущелья Гарумна. Это был скорее каньон шириной в несколько сотен футов и такой длинный, что невозможно было разглядеть, где он заканчивается. Сейчас друзья находились у самого потолка пещеры – с правого края площадки уходила вниз широкая лестница. Перегнувшись через перила, они увидели прямо под собой тонкую полоску света, пробивавшуюся из дверей еще одной пещеры, и услышали скрипучий говор нескольких дергаров.
Слева стена пещеры подходила к самому краю ущелья. Внизу виднелся перекинутый над бездной каменный мост, сложенный настолько безупречно, что его изящная арка, казалось, могла выдержать целую армию горных великанов.
Бренор внимательно осмотрел мост и нашел, что он мало изменился, хотя в его облике и появилось нечто новое. Он увидел висящую над мостом веревку и понял, что она скорее всего тянется к противоположному краю ущелья, где прикреплена к большому рычагу, торчавшему из массивного основания свежей кладки. Облокотившись на рычаг, стояли, непринужденно болтая, двое часовых. Судя по их расслабленным позам, это было единственное занятие, позволявшее им не умереть от скуки.
– Они подпилили мост и теперь в любой момент могут обвалить его! – догадался Бренор.
– А есть другой путь на ту сторону? – спросила Кэтти-бри.
– Да, – ответил Бренор. – По карнизу, вдоль южного склона ущелья. Но идти придется много часов, и добраться до него можно только через ту пещеру, где сейчас сидят серые!
Вульфгар схватился за прутья решетки и напрягся, испытывая ее на прочность. Как он и ожидал, решетка не поддалась.
– В любом случае, сломать ее нам не под силу, – сказал он. – Если, конечно, ты не припомнишь, где тут можно раздобыть рычаг.
– Для этого придется шагать полдня, – ответил Бренор таким тоном, словно ответ был очевиден, хотя, на самом деле, об этом знал только он. – И шагать надо назад, туда, откуда мы пришли.
– Ничего не скажешь, запасливый вы, дворфы, народец, – пробормотал Реджис.
Услышав эти слова, Бренор прорычал нечто нечленораздельное, схватил Реджиса за шиворот и, подняв, развернул его так, что они оказались лицом к лицу.
– Мой народ привык к осторожности, – взревел дворф, вновь дав выход кипевшим внутри него злобе и ярости. – И мы привыкли бережно хранить то, что нам принадлежит! Хранить и охранять – в особенности от маленьких воришек с коротенькими ручками и длинными языками. Понял?
– Не сомневаюсь, что должен быть другой выход в пещеру, – рассудила Кэтти-бри, желая отвлечь Бренора.
Дворф опустил хафлинга на пол.
– Туда-то добраться несложно, – сказал он, указывая на освещенную площадку почти у самого основания лестницы.
– Тогда давайте поспешим, – сказала Кэтти-бри. – Если, заслышав шум от обвала ловушки, они подняли тревогу, нам остается надеяться лишь на то, что этих часовых еще никто не предупредил.
Бренор повел их назад по коридору, и вскоре они вышли из потайной двери.
Оказавшись в главном коридоре, стены которого также были покрыты рунами и скульптурными изображениями дворфов за работой, Бренор снова погрузился в воспоминания и быстро забыл о своей злости на Реджиса. Он вновь услышал торжественный звон молотов в честь Гарумна и песнопения на общем собрании клана. И если новые обитатели города и гибель Дзирта несколько умерили желание Бренора отвоевать Мифрил Халл, то возникшие перед его мысленным взором картины прошлого вновь разожгли жажду мщения.
Возможно, он еще и вернется сюда, собрав армию. И, глядишь, мифрил вновь зазвенит под ударами мастеров в кузницах клана Боевого Топора.
Внезапно он очнулся и, осмотревшись, увидел своих друзей – усталых, голодных, погруженных в мысли о погибшем эльфе. И Бренор сразу напомнил себе, что сейчас прежде всего необходимо покинуть город и вывести друзей в безопасное место.
Замаячившее впереди пятно света означало конец тоннеля. Бренор замедлил шаг и осторожно подкрался к выходу. Друзья вновь оказались на каменной площадке. Под ними находился еще один коридор с необычайно высоким потолком и богато разукрашенными стенами. Вдоль стен ярко пылали факелы, расположенные примерно в футе один от другого.
Комок подкатил к горлу Бренора, когда он увидел на противоположной стене огромные барельефы, изображавшие Гарумна, Бангора и всех остальных патриархов клана Боевого Топора. И он в который раз уже задумался, суждено ли его изображению когда-нибудь занять почетное место среди них.
– Судя по голосам, их от полудюжины до десятка, – прошептала Кэтти-бри, которую сейчас больше интересовал шум, доносившийся из приоткрытой двери в левую пещеру. Это была та самая дверь, которую они недавно видели с нависавшей над ущельем площадки. Лестница уходила вниз и направо, а у ее основания виднелся проход в коридор, по которому можно было выйти в Залы Собрания.
– Есть тут боковые пещеры, где могут скрываться другие дергары? – спросил Вульфгар у Бренора.
Дворф покачал головой.
– Есть только одна боковая комнатушка, – ответил он. – А вот в пещеру у Ущелья Гарумна выходит несколько залов. И нам сейчас никак не узнать, есть ли там серые. Но не думай об этом. Для того чтобы выйти к ущелью, нам надо пройти через этот зал и выйти вон в ту дверь, на противоположном его конце.
Вульфгар взмахнул молотом.
– Тогда идем, – решительно сказал он и двинулся к лестнице.
– А что насчет тех часовых, которые стоят на той стороне ущелья? – спросил Реджис, схватив горячего воина за рукав. – Ведь они обвалят мост еще до того, как мы успеем добраться до него.
Бренор глянул на Кэтти-бри и в задумчивости почесал подбородок.
– Ты хорошо стреляешь, милая? – спросил он ее.
Девушка тряхнула волшебным луком.
– Достаточно хорошо, чтобы снять этих двоих!
– Тогда иди наверх, на ту площадку, где мы только что были, – сказал Бренор. – И при первых же звуках боя уложи их. И не медли, девочка. Эти трусливые псы запросто обвалят мост, почуяв малейшую опасность!
Кивнув, Кэтти-бри исчезла, и Вульфгар сразу приуныл. Теперь, зная, что ее нет рядом и что он не сможет в случае чего защитить ее, варвар, казалось, потерял всякий интерес к предстоящей схватке.
– А что, если у серых есть поблизости подкрепление? – спросил он у Бренора. – Что будет с Кэтти-бри? Вдруг она не успеет вернуться к нам?
– Не ной, малыш! – рявкнул Бренор, которому самому не хотелось даже ненадолго расставаться с Кэтти-бри. – Слишком уж много ты о ней думаешь, хотя и не хочешь себе в этом признаться. Но не забывай, что я сам учил ее владеть оружием. Этот коридор достаточно безопасен – насколько я успел заметить, серые так и не смогли туда пробраться. Она сумеет позаботиться о себе! Так что, сынок, думай-ка лучше о том, что предстоит нам. Все, что ты сейчас можешь сделать для нее, – это поскорее разделаться с серыми тварями до того, как сюда подоспеют их сородичи!
Собравшись с духом, Вульфгар оторвал взгляд от коридора, в котором исчезла Кэтти-бри, и повернулся в сторону приоткрытой двери, прикидывая, как бы им половчее управиться с врагом.
Покинув друзей, Кэтти-бри бесшумно пробежала по короткому коридору и исчезла за потайной дверью.
– Стой! – скомандовала Сидния Боку и, почувствовав, что впереди кто-то есть, сама застыла на месте. Голем, крадучись, следовал за ней по пятам. Волшебница выглянула из-за угла, ожидая увидеть друзей, но перед ней был пустой коридор.
Потайная дверь уже закрылась.
Вульфгар глубоко вздохнул и прикинул, как вести бой. Если Кэтти-бри не ошиблась, врагов в пещере было в несколько раз больше, чем их. Но выбирать не приходилось. Еще раз вздохнув, он двинулся вниз. За ним пошел Бренор, а следом – Реджис.
Вульфгар первым подошел к двери, но все-таки серые дворфы сначала услышали не удары Клыка Защитника и не боевой клич варваров, а старинную воинскую песнь клана Боевого Топора.
Это была родина Бренора и его битва. Поэтому дворф не раздумывая оттолкнул Вульфгара, рывком распахнул дверь и ворвался в пещеру, высоко подняв над головой мифриловый топор своего героического тезки.
– Это за моего отца! – закричал он, одним ударом расколов сверкающий шлем ближайшего к нему дергара. – А это за отца моего отца! – И на пол рухнул еще один серый дворф. – А это за отца отца моего отца!
Родословная у Бренора оказалась на редкость длинной – серые сразу поняли, что его предков с лихвой хватит на всех.
Вульфгар бросился в дверной проем сразу же за дворфом, но, когда вбежал в пещеру, три серых дворфа уже лежали на полу, а неистовый Бренор был близок к тому, чтобы свалить четвертого. Шестеро остальных метались из стороны в сторону и никак не могли оправиться от столь внезапного нападения. Поняв, что бой проигран, они собрались выскочить в выходящую к ущелью пещеру, чтобы там перестроиться в боевой порядок. Метнув Клык Защитника, Вульфгар сумел остановить одного из них, а Бренор, подскочив к двери, обрушился на свою пятую жертву до того, как несчастный успел улизнуть.
На противоположной стороне ущелья двое часовых услышали шум боя одновременно с Кэтти-бри. Не сразу поняв, что происходит, они чуть замешкались.
Но Кэтти-бри не дремала.
Серебристая дуга повисла над пропастью, и спустя мгновение, ярко вспыхнув, стрела прожгла мифриловую броню на груди одного из воинов, и его безжизненное тело рухнуло на каменный пол.
Второй бросился было к рычагу, но рука Кэтти-бри не дрогнула, и серебряная стрела ударила его точно в глаз.
Дворфы, ошеломленные внезапным натиском, выскочили в пещеру, где находилась Кэтти-бри, а их товарищи, находившиеся в соседних залах, устремились к ним на помощь. Вот-вот должны были показаться Бренор с Вульфгаром, и девушка поняла, что они выбегут навстречу толпе разъяренных врагов.
Бренор не ошибся в ней. Кэтти-бри была настоящим бойцом и потому решила остаться на своем посту, чтобы помочь друзьям. Забыв о страхе, она расположилась так, чтобы лучше видеть пещеру, изготовилась к бою и, подняв волшебный лук Тулмарил, обрушила на врага град смертоносных стрел. Боевой порядок серых дворфов смешался, а некоторые из них даже бросились наутек.
И тут в пещеру с диким воплем, неистово размахивая алым от крови мифриловым топором, ворвался Бренор Боевой Топор. Добрая сотня его праотцов еще жаждала отмщения, и он был полон решимости успокоить их. Следом за ним, во весь голос распевая песнь Темпоса, появился Вульфгар. Размахивая молотом, он принялся крушить своих низкорослых противников, да так лихо, словно расчищал себе дорогу по молодому лесу.
Кэтти-бри снова и снова спускала тетиву. В ней проснулся бесстрашный воин, и она действовала решительно и хладнокровно. Девушка вновь и вновь протягивала руку к колчану Анариель, и он с готовностью выдавал ей новые стрелы. Тулмарил пел свою песнь, и, словно в такт волшебной мелодии, на пол пещеры падали обожженные пламенем стрел тела дергаров.
Реджис почел за лучшее не лезть в самое пекло схватки и держался позади всех. Хафлинг знал, что в бою он мало чем может быть полезен друзьям – скорее наоборот, ведь у них появится еще одно тело, которое надо защищать, а дел у них и так хватало. Он видел, что Бренор и Вульфгар отлично использовали внезапность нападения и смогут успешно завершить бой, даже со столь многочисленными силами врага. Поэтому, вернувшись в предыдущий зал, Реджис принялся обходить поверженных серых дворфов, с тем чтобы убедиться в их смерти.
И заодно проверить, не осталось ли на бездыханных телах каких-нибудь ценных вещей – не пропадать же добру.
Внезапно прямо у себя за спиной он услышал тяжелый топот. Отскочив в сторону, хафлинг метнулся в угол пещеры и успел увидеть, как Бок, не обратив на него никакого внимания, устремился к двери, где бились его друзья. Пытаясь предупредить Бренора и Вульфгара, Реджис издал жуткий вопль.
И тут в пещеру ворвалась Сидния.
Очередным ударом молота Вульфгар навеки успокоил еще двоих врагов. Воодушевленный воплями разъяренного дворфа «…за отца, отца, отца… моего отца…», варвар со зловещей улыбкой метался между окончательно сбитыми с толку дергарами. Серебряные стрелы одного за другим поражали наседавших на него врагов, но он был уверен, что Кэтти-бри не промахнется и случайный выстрел не заденет его. Могучие мышцы варвара снова и снова напрягались, и даже мифриловая броня не могла защитить врагов от сокрушительных ударов Клыка Защитника.
И тут руки, во сто крат более могучие, чем его собственные, схватили варвара сзади.
Стоявшие вокруг него уцелевшие дергары, не признав в големе союзника, в ужасе устремились к выходу в надежде, оказавшись на другой стороне ущелья, уничтожить мост.
Но Кэтти-бри остановила их несколькими точными выстрелами.
Памятуя о колдовских способностях Сиднии, Реджис решил не делать лишних движений. Там, в овальном зале, ее молния одним ударом легко расшвыряла Вульфгара и Бренора, и хафлинг даже думать боялся о том, что может произойти с ним.
Он решил, что единственная надежда – это волшебный рубин. Если ему удастся привлечь внимание Сиднии, возможно, он сумеет удержать ее в этой пещере до возвращения друзей. Реджис, внимательно наблюдая за каждым движением волшебницы – смертоносный удар молнии мог последовать в любой момент, – запустил руку под куртку.
Но для маленького хафлинга у Сиднии было припасено совсем другое оружие. Она быстро произнесла заклинание, после чего, раскрыв ладонь, слегка дунула, и к Реджису тут же устремилась гибкая полупрозрачная сеть.
Реджис понял, в чем суть заклинания, сразу же, как только над ним закружилась легкая, словно невесомая, липкая паутина. Волшебная паутина мигом облепила его тело, лишив хафлинга возможности передвигаться. Он успел схватиться за свой рубин, но о том, чтобы вырваться из объятий сети, нечего было и мечтать.
Довольная тем, что заклинание сделало свое дело, Сидния направилась к двери, за которой кипела жестокая схватка. Она с большим удовольствием и тут обошлась бы собственными силами, но, понимая, что противник необычайно силен, решила действовать наверняка и выхватила из-за пояса колдовской жезл.
Бренор быстро разделался с последними серыми дворфами, еще державшимися на ногах.
Он получил несколько ран, некоторые из которых были весьма серьезными, его доспехи были обагрены и собственной кровью, и кровью врага, однако ярость, копившаяся в нем на протяжении двух столетий, сделала его безразличным к боли. Сейчас жажда крови была удовлетворена, но, обернувшись, он увидел, что Бок, стиснув Вульфгара, выдавливает из варвара последние жизненные силы, и его сердце вновь запылало яростью.
Кэтти-бри тоже увидела Бока и хотела выстрелить в него, но голем то и дело раскачивался из стороны в сторону – стрелять было нельзя.
– Помоги ему! – прошептала девушка, обращаясь к Бренору. Сейчас она могла лишь беспомощно наблюдать за развитием событий.
Тело Вульфгара онемело в могучих руках Бока. Сделав нечеловеческое усилие, варвар сумел развернуться лицом к врагу и, улучив момент, ударил голема кулаком в глаз. Этим он понадеялся хотя бы ненадолго отвлечь монстра.
Но голем словно не заметил его усилий.
Вульфгар изловчился и с размаху опустил на голову чудовища Клык Защитника. Это оказалось непросто, и тем не менее удар удался на славу – в обычной обстановке удар такой силы запросто свалил бы даже ледяного исполина.
И вновь голем не обратил на это никакого внимания.
Монстр продолжал сдавливать тело Вульфгара, и в какой-то момент варвар понял, что силы оставляют его. В глазах у него потемнело, и Клык Защитника упал на пол пещеры.
Тут к ним, держа наготове топор, подскочил дворф. Он уже собирался начать рубить голема, однако в этот момент из соседней комнаты прямо в него ударила ослепительная молния. К счастью, смертоносный луч угодил в щит и, отразившись, вонзился в потолок пещеры. Но удар был настолько силен, что дворф не смог устоять на ногах и кубарем покатился по полу. Придя в себя, он помотал головой и попытался сесть.
Увидев вспышку, Кэтти-бри сразу припомнила волшебную молнию, расшвырявшую Вульфгара и Бренора во время боя в овальной комнате. Забыв о собственной безопасности, девушка побежала назад по коридору – она поняла, что, если ей не удастся остановить волшебницу, ее друзья обречены.
Бренор успел подготовиться ко второму удару молнии. Увидев, как стоящая в соседней пещере Сидния снова подняла и направила на него свой жезл, дворф упал на живот и прикрыл голову щитом. Щит выдержал удар и отразил волшебную энергию. Но по тому, как он при этом зазвенел, Бренор понял, что повторить маневр ему уже не удастся.
Упрямый инстинкт самосохранения вновь пробудил сознание варвара, и он сосредоточился на поединке. Вульфгар не стал протягивать руки к молоту – судя по всему, оружие было бесполезно против монстра, да он и не был уверен, что его онемевшие ладони смогут удержать рукоять. Поэтому он напряг свои литые мышцы и начал извиваться всем телом. Дышать становилось все труднее, и Вульфгар понял, что Бренор вряд ли успеет помочь ему. Но варвар, дико зарычав, отогнал боль и страх и сумел преодолеть оцепенение.
И принялся изгибаться из стороны в сторону.
Реджис в конце концов сумел высвободить руку с рубином из-под куртки.
– Постой, волшебница! – завопил он, обращаясь к Сиднии, не столько рассчитывая на то, что она услышит его слова, сколько желая, чтобы она хотя бы раз взглянула на рубин. Оставалось надеяться лишь на то, что Энтрери не рассказывал ей о волшебных свойствах камня.
И вновь недоверие и скрытность, царившие среди преследователей, сыграли свою роль. Догадываясь об опасности, которую может таить в себе рубин хафлинга, Сидния краем глаза взглянула в его сторону – только для того, чтобы убедиться, что сеть надежно удерживает Реджиса. Она вовсе не собиралась вслушиваться в его речи.
Но алое сияние камня привлекло ее внимание гораздо сильнее, чем она того ожидала, и прошло несколько долгих мгновений, прежде чем Сидния нашла в себе силы отвернуться.
А в главном коридоре Кэтти-бри мчалась на помощь своим друзьям. И тут она услышала лай псов-призраков.
Жуткий звук наполнил коридоры верхнего уровня, и, хотя псы были еще далеко, в сердце Кэтти-бри проник ужас. Ее ноги сами собой подкосились, и она на несколько мгновений забыла о том, где находится и куда бежит. Но девушка стиснула зубы и сумела взять себя в руки: она нужна Бренору и Вульфгару. И она не подведет их.
Выскочив на площадку, Кэтти-бри устремилась вниз по лестнице и обнаружила, что дверь в соседнюю пещеру закрыта. Проклиная судьбу – ведь она собиралась выстрелить в волшебницу издалека, – Кэтти-бри забросила Тулмарил за спину, выхватила меч и, распахнув дверь, ворвалась в пещеру.
Вцепившиеся друг в друга мертвой хваткой, Вульфгар и Бок топтались по пещере, порой оказываясь в опасной близости от края обрыва. Варвар едва находил в себе силы противостоять волшебному творению Дендибара – ему никогда еще не приходилось драться с таким могучим противником. Обхватив руками огромную голову Бока, он сильнейшими рывками дергал ее из стороны в сторону, стараясь таким образом сбить противника с толку. И в какой-то момент, собрав остатки сил, начал поворачивать голову голема в одном направлении. Варвар уже не помнил, когда ему в последний раз удалось вдохнуть свежего воздуха, он не помнил даже, кто он и где он.
Но его упрямство не позволяло ему признать себя побежденным.
В какой-то момент Вульфгар услышал хруст позвонков, но так и не сумел сообразить, откуда исходит этот звук – от шеи голема или от его собственной. Бок даже не дрогнул и нисколько не ослабил хватку, но теперь его голова вращалась легко, и Вульфгар, понимая, что мрак смерти близок, продолжал упрямо крутить голову врага.
Кожа голема с треском лопнула, и на руки и грудь Вульфгара полилась кровь монстра. Варвар решил, что он наконец победил голема.
Но Бок этого, похоже, не заметил.
Дверь в пещеру широко распахнулась, и магическое воздействие рубина мгновенно растаяло. Но Реджис сделал свое дело. Когда Сидния осознала грозящую ей опасность, Кэтти-бри была уже так близко, что любые заклинания стали бесполезны.
В широко раскрытых глазах Сиднии ясно читалось, что она не согласна закончить свой жизненный путь таким образом. Все ее планы и мечты рухнули. Она попыталась было выкрикнуть защитное заклинание, уверенная, что боги предназначили ей более важную роль, не сомневаясь, что они не позволят угаснуть яркой звезде ее дарования до того, как она разгорится в полную силу, но…
Но тонкий деревянный жезл – неважная защита против стального клинка.
Кэтти-бри не видела перед собой ничего, кроме своей жертвы, не чувствовала ничего, кроме желания поскорее покончить с ней. Ее меч, отбросив в сторону легкий жезл, глубоко вошел в тело чародейки.
И тут она впервые прямо взглянула Сиднии в лицо. Время, казалось, остановилось.
Выражение лица волшебницы не изменилось. Ее глаза и рот по-прежнему были широко раскрыты – так, словно она никак не могла смириться с неотвратимостью смерти.
Кэтти-бри с ужасом смотрела, как из глаз Сиднии исчезли последние проблески надежды. Горячая кровь волшебницы хлынула на ее руку, и Сидния издала душераздирающий предсмертный хрип.
Затем она медленно, словно нехотя, соскользнула с клинка и рухнула на пол, навсегда провалившись в царство смерти.
Сильнейший удар мифрилового топора отсек одну из рук Бока. Вульфгар упал на пол и, жадно хватая ртом воздух, из последних сил встал на ноги.
Ощущая присутствие дворфа, обезглавленный голем бросился на Бренора и… промахнулся.
Бренор никак не мог сообразить, что за волшебные силы движут загадочным монстром и каким образом он, лишившись головы, все еще стоит на ногах, и потому дворф не имел ни малейшего желания драться с мерзкой тварью. Но у него уже родился новый план боя.
– Иди сюда, ты, вонючее дерьмо орков, – завопил он, обращаясь к Боку, и двинулся в сторону обрыва. И уже более спокойным тоном сказал Вульфгару: – Приготовь-ка свой молот, малыш.
Последние слова ему пришлось повторить несколько раз, и к моменту, когда Вульфгар наконец сообразил, что от него требуется, Бренор уже подманил Бока к самой кромке обрыва.
Не вполне понимая, что он делает, Вульфгар вытянул руки, и Клык Защитника немедленно вернулся к нему.
Бренор стоял уже на самом краю и, судя по улыбке, игравшей у него на губах, был готов принять смерть. Голем замер, словно понимая, что дворфу бежать уже некуда.
Бок двинулся вперед, и Бренор тут же шлепнулся на каменный пол. В этот момент Клык Защитника, с силой ударив голема в спину, перебросил его через дворфа… Монстр рухнул в пропасть – не имея ушей, он не мог слышать свирепый свист ветра.
Вбежав в соседнюю пещеру, Вульфгар и Бренор увидели, что Кэтти-бри все еще стоит над трупом Сиднии. Глаза и рот волшебницы были широко раскрыты. Казалось, она, не вполне понимая, что произошло, удивленно взирает на расползающуюся под ней лужу крови.
Слезы ручьями текли по щекам Кэтти-бри. Ей уже приходилось убивать орков, гоблинов и серых дворфов. Однажды она даже победила огра, а как-то раз справилась с йети… но людей она еще никогда не убивала. Ей не доводилось смотреть в такие же, как у нее самой, глаза и наблюдать, как в них гаснет свет жизни.
Вульфгар подошел к Кэтти-бри и нежно обнял ее, а Бренор принялся освобождать хафлинга от остатков липкой паутины.
Дворф сам учил Кэтти-бри владеть оружием, и ее победы над орками и прочими дикарями всегда вызывали у него искренний восторг – эти твари, по его мнению, вполне заслуживали смерти. Однако суровый дворф всей душой надеялся, что его любимице никогда не придется убить человека.
И дворф в который уже раз почувствовал, что поход через Мифрил Халл стал слишком серьезным испытанием для его друзей.
Из открытой двери в коридор донесся далекий лай псов-призраков. Кэтти-бри решительно вернула меч в ножны, даже не подумав стереть с него кровь.
– Они по-прежнему гонятся за нами, – расправив плечи, сказала она. – Еще немного, и бежать будет некуда.
Затем Кэтти-бри, не оборачиваясь, покинула пещеру, оставив там, впрочем, частичку своей души, – после того, как она убила Сиднию, внутри нее что-то словно умерло.
Глава 23. Помятый шлем
Дракон вылетел в Ущелье Гарумна из того же коридора, каким несколько мгновений назад прошли Дзирт и Энтрери. Он свирепо хлопал крыльями, издавая звуки, подобные далеким раскатам грома. Эльф и убийца, сидя на карнизе в нескольких десятках ярдов выше по стене, боялись даже дышать, а не то что пошевелиться. Оба прекрасно понимали, что перед ними ужасный владыка Мифрил Халла.
Черная туша Мерцающего Мрака, проскочив мимо них, понеслась над ущельем. Дзирт первым полез вверх, осторожно нащупывая, за что бы уцепиться, и всей душой надеясь, что каменные выступы его не подведут. Когда они с Энтрери еще только вышли к ущелью, он услышал высоко над головой шум боя и понял, что даже если его друзья пока что и одерживают верх, в самое ближайшее время им предстоит схватиться с противником, подобного которому им еще встречать не приходилось.
И он собирался драться рядом с ними.
Энтрери изо всех сил старался не отставать от эльфа, хотя он еще не решил, что делать дальше.
Вульфгар и Кэтти-бри шагали, поддерживая друг друга, а Реджис старался держаться рядом с Бренором. Хафлинг был крайне озабочен ранами дворфа.
– Думай о своих царапинах, Пузан, – то и дело огрызался Бренор, но Реджис отлично видел, что дворф утратил свою обычную суровость. Сейчас он даже был несколько озадачен своими последними действиями. – Раны прекрасно заживут, поэтому не надейся, что от меня можно так легко избавиться! Моими ранами мы займемся позже, когда наконец выберемся отсюда!
Вдруг Реджис остановился. На его лице ясно читалось замешательство. Бренор обернулся к нему. Он было решил, что вновь неожиданно обидел хафлинга. Вульфгар и Кэтти-бри подошли и встали рядом с Реджисом, ожидая, что он объяснит, в чем дело, – шагая позади, они не слышали, о чем говорили дворф и хафлинг.
– Что с тобой? – спросил Вульфгар. Реджис не обратил на его слова никакого внимания – сейчас ему все было безразлично. Он почувствовал присутствие Мерцающего Мрака. В пещеру медленно вползал могильный холод, и хафлинг мгновенно оцепенел, не в силах даже ответить друзьям.
Бренор хотел что-то сказать и в этот момент тоже почувствовал приближение дракона. Глянув в сторону ущелья, он увидел, как из-за края обрыва показалось черное облако. Дракон был еще довольно далеко, но стремительно приближался к ним.
Кэтти-бри толкнула Вульфгара к стене, и он, падая, увлек ее за собой. Реджис, забыв обо всем на свете, развернулся и понесся назад, ко входу в предыдущую пещеру.
Бренор узнал чудовище.
Это был тот самый монстр, что изгнал воинов его народа с нижних уровней горного города. Мифриловый топор дворфа поднялся сам собой, его крепкие ноги словно вросли в каменный пол. Бренор, ожидая приближения дракона, остался стоять на месте.
Вот черная туша проскользнула под каменным мостом и оказалась у края обрыва. Огромные когти, зацепившись за стену ущелья, вынесли тело чудовища наверх, и Мерцающий Мрак предстал перед Бренором во всем своем чудовищном великолепии. Дракон-захватчик и законный король Мифрил Халла встретились лицом к лицу.
– Бренор! – завопил Реджис, выхватывая из-за пояса свою маленькую булаву, и бросился назад, зная, что единственное, что он сейчас может сделать, это погибнуть рядом с обреченным на смерть другом.
Вульфгар оттолкнул Кэтти-бри и тоже бросился навстречу дракону.
Монстр, смотревший прямо в глаза Бренору, даже не заметил рывок отважного варвара и летящий к нему Клык Защитника.
Волшебный молот обрушился на иссиня-черную чешую, но, не причинив дракону никакого вреда, отскочил в сторону, и Мерцающий Мрак, в бешенстве от того, что кто-то дерзнул напасть на него, бросил на Вульфгара свирепый взгляд.
И выдохнул.
Кромешная тьма обрушилась на варвара, разом высосав из него все жизненные силы, и он почувствовал, что проваливается во мрак – туда, где ничто не сможет поддержать его мгновенно ставшее беспомощным тело.
Кэтти-бри с криком бросилась к нему, совершенно забыв о той опасности, которой она подвергается, врываясь в черное облако дыхания Мерцающего Мрака.
Бренор задрожал от ярости.
– Убирайся прочь из моего дома! – прорычал он, после чего, размахивая топором, бросился в бой, пытаясь сбросить чудовище с обрыва. Острое лезвие мифрилового топора оказалось более подходящим оружием против чешуи дракона. Но тот, не мешкая, нанес ответный удар.
Его тяжелая лапа сбила Бренора с ног, и не успел он подняться, как над ним склонилась гибкая шея чудовища и дворф оказался прочно зажатым меж могучих челюстей дракона.
Ноги Реджиса подкосились сами собой, и он шлепнулся на пол.
– Бренор! – закричал он, но на этот раз голос хафлинга прозвучал еле слышным шепотом.
Черное облако, окутывавшее Вульфгара и Кэтти-бри, рассеялось, но варвар принял на себя всю тяжесть удара ядовитого дыхания монстра и сейчас думал лишь о том, чтобы бежать прочь, прочь от чудовища, даже если для спасения придется прыгать с обрыва. У него в ушах стоял дикий лай псов-призраков, хотя он и знал, что они еще не скоро доберутся сюда. Ушибы от ударов голема и раны, которые нанесли ему серые дворфы, причиняли Вульфгару адскую боль, заставляя его стонать при каждом шаге, хотя в прошлом он никогда не позволял себе обращать внимание даже на более серьезные раны.
Но этот дракон казался во сто крат более могущественным, чем все чудовища, с которыми ему приходилось иметь дело. Сейчас Вульфгар не мог найти в себе сил даже на то, чтобы вновь поднять оружие на врага. Само сердце говорило ему, что Мерцающий Мрак непобедим.
Отчаяние остановило отважного воина, не знавшего страха в сражении с огнем и сталью, и Вульфгар, пошатываясь, последовал за Кэтти-бри, которая, не теряя времени даром, затащила его в соседнюю пещеру.
Бренор, стиснутый огромными челюстями, почувствовал, что едва может дышать, однако, перехватив рукоять топора, извернулся и сумел нанести врагу пару точных ударов.
Уложив Вульфгара на пол пещеры, Кэтти-бри вновь обратилась к кипевшей на краю обрыва схватке.
– Поганое отродье вонючей ящерицы! – выкрикнула она, натягивая тетиву Тулмарила. Сверкающие серебром стрелы, впиваясь в чешую дракона, прожигали в ней дыры, и, поняв, насколько мощным оружием является лук против чудовища, девушка тут же сообразила, что ей следует делать. Кэтти-бри начала стрелять по лапам чудовища, решив таким образом заставить гнусную тварь покинуть край ущелья.
Стрелы одна за другой начали жалить его, и Мерцающий Мрак запрыгал по кромке обрыва. Бросив на Кэтти-бри исполненный ненависти взгляд, он выплюнул уже переставшего шевелиться Бренора и прорычал:
– Познай же страх, глупая девчонка! Ощути на себе мое дыхание и пойми наконец, что вы обречены! – Огромные легкие монстра раздулись, со свистом втягивая воздух и превращая его в готовое вырваться наружу смертоносное облако.
И тут край ущелья, на котором сидело чудовище, обвалился под тяжестью его прыжков.
Падение дракона мало обрадовало Реджиса. Он ухитрился оттащить Бренора в боковую пещеру, совершенно не зная, что делать дальше. К ним стремительно приближались псы-призраки, Вульфгар и Кэтти-бри находились в пещере напротив, и хафлинг не собирался пересекать коридор, не зная, действительно ли дракон исчез. Реджис беспомощно взглянул на израненное, окровавленное тело своего старого друга. Он понятия не имел, как помочь дворфу, и даже не знал, жив тот или нет.
И лишь осторожность сдержала готовый вырваться из его груди радостный вопль, когда он увидел, что серые глаза Бренора приоткрылись и дворф несколько раз подряд моргнул.
Почувствовав, что прорезанный широкой трещиной край ущелья вот-вот обрушится, Дзирт и Энтрери прижались к стене. Когда это наконец произошло, Дзирт снова полез вверх – эльфу не терпелось поскорее добраться до друзей.
В следующее мгновение мимо них с шумом пролетела туша дракона, но Дзирт не остановился ни на мгновение.
– Как ты? – спросил Реджис у Бренора. Дворф застонал от боли, но тем не менее смог без помощи хафлинга встать на ноги. Его мифриловые доспехи помялись, но не поддались зубам дракона. Тело Бренора было покрыто множеством царапин и ссадин, он чувствовал, что у него сломано несколько ребер, однако суровый дворф был жив и, стараясь не обращать внимания на боль, думал сейчас о своих друзьях.
– Где малыш и Кэтти-бри? – спросил он, заслышав приближающийся лай псов-призраков.
– В соседней пещере, – ответил Реджис, ткнув пальцем вправо.
– Девочка моя! – закричал Бренор. – Как вы там?
Ответ последовал после некоторой паузы, Кэтти-бри, как и Реджис, уже не ожидала вновь услышать голос Бренора.
– Боюсь, что Вульфгар не сможет драться! – прокричала она. – На него так подействовала колдовская сила дракона! Надо уносить ноги! Псы приближаются!
– Да! – согласился Бренор, скривившись от боли. – А ты видишь дракона?
– Нет. И даже не слышу, – донесся неуверенный голос.
Бренор посмотрел на Реджиса.
Он упал с обрыва и с тех пор не показывался, – ответил хафлинг, также не очень уверенный в том, что им так легко удалось победить Мерцающего Мрака.
– У нас нет выбора! – закричал Бренор. – Придется идти через мост! Ты сможешь вести мальчишку?
– Вульфгар вполне может идти сам. Он только не может сражаться, – ответила Кэтти-бри. – Мы выйдем сразу после вас!
Бренор, желая ободрить Реджиса, стиснул его плечо.
– Пошли! – прорычал он знакомым, полным уверенности голосом.
Реджис, увидев, что дворф нисколько не утратил своего воинственного пыла, улыбнулся и, забыв о страхе, вышел вслед за ним из пещеры.
Но не успели они сделать и нескольких шагов к ущелью, как над краем обрыва вновь возникла гигантская туша дракона.
– Вот он! – закричала Кэтти-бри.
Бренор с Реджисом одним прыжком вернулись в комнату, из которой только что вышли. Сердце дворфа заныло от предчувствия близкой смерти. Его охватило отчаяние. Нет, он переживал не за себя, его путь в Мифрил Халл был предопределен самой судьбой, такой конец был предначертан ему в тот самый день, когда жуткие силы тьмы напали на его народ. Но его друзья – хафлинг, всегда ухитрявшийся найти выход из любой западни, и мальчишка-варвар, перед которым лежала широкая славная дорога… он не мог позволить им принять столь ужасную смерть.
И уж, конечно, такая судьба была не для Кэтти-бри – его любимой дочери. Ведь она была единственным лучом света в годы его безрадостной жизни в Долине Ледяного Ветра.
Смерть эльфа, верного спутника и доброго друга, уже была непомерно дорогой ценой за его дурацкий эгоизм. И эта потеря была мучительно невыносима.
Бренор обвел глазами маленькую пещеру, в которой они с Реджисом оказались. Должна была оставаться хоть какая-то возможность. Он всегда чтил богов своего народа, так неужели же они не помогут ему в столь тяжелый час?
Увидев в дальнем конце пещеры небольшой занавес, Бренор вопросительно взглянул на Реджиса.
Хафлинг пожал плечами.
– Там что-то вроде кладовки, – сказал он. – Но ничего ценного я там не обнаружил.
Бренор решил проверить. Отдернув занавес, он принялся рыться в ящиках и мешках, которыми была доверху набита небольшая ниша. Давным-давно высохшая еда… обломки досок… мусор… старый плащ… фляга с водой…
И… бочонок с маслом.
Широко расправив могучие крылья, Мерцающий Мрак парил над ущельем, решив схватиться с врагом на открытом пространстве площадки рядом с мостом. Он нисколько не сомневался в том, что его псы скоро выгонят противника ему навстречу.
Дзирт уже почти добрался до края обрыва. Он карабкался навстречу кошмарному монстру, думая лишь о своих друзьях.
– Постой! – обратился к нему Энтрери. – Неужели тебе действительно так хочется погибнуть?
– Мне наплевать на дракона! – ответил Дзирт. – Но я не собираюсь отсиживаться в тени и смотреть, как он расправляется с моими друзьями!
– Ты считаешь, что это будет очень почетно – умереть рядом с ними? – ехидно спросил Энтрери. – Дурак ты, эльф! Ведь твоя жизнь неизмеримо ценнее жизней всех твоих жалких друзей, вместе взятых!
– Жалких? – отозвался Дзирт. – Мне жаль тебя, убийца.
Презрение эльфа задело Энтрери.
– Нет уж, лучше пожалей себя! – злобно прошипел он. – Потому что мы похожи гораздо больше, чем тебе хотелось бы признать!
– Может быть, если я струшу и не приду им на помощь! – спокойно ответил Дзирт. – Потому что тогда моя жизнь лишится всякого смысла и станет еще презреннее твоей! – И эльф снова полез вверх, готовый, если понадобится, умереть. Однако он был спокоен – потому что понял: он отличается от карабкающегося следом убийцы.
Спокоен, потому что смог наконец перебороть врожденные инстинкты, которые он так презирал.
Бренор вышел навстречу Реджису, плотно закутавшись в пропитанный маслом плащ, с привязанным на спине бочонком масла. Поначалу хафлинг ничего не понял, но потом быстро догадался, что у дворфа на уме.
– Чему удивляешься? – подмигнул ему Бренор.
– Ты спятил, – пробормотал Реджис, с каждым мгновением все отчетливее понимая замысел дворфа.
– Точно. Мы ведь выяснили это еще до того, как отправились в путешествие, – хохотнул Бренор, но внезапно его веселость растаяла, уступив место беспокойству за судьбу своего маленького друга.
– Я часто бывал несправедлив к тебе, Пузан, – сказал он, неожиданно почувствовав огромное облегчение.
– Я не знал более верного и искреннего друга, чем ты, Бренор Боевой Топор, – ответил смущенный Реджис.
Бренор снял с головы усыпанный драгоценными камнями шлем-корону и бросил его Реджису, смутив хафлинга еще больше. Затем он протянул руку за спину и, отвязав ремешок, крепивший его заплечный мешок, взял в руки свой старый боевой шлем. Он нежно провел ладонью по сломанному рогу, припоминая те жестокие схватки, в которых побывал шлем, и даже улыбнулся, увидев вмятину в том месте, куда его в свое время ударил Вульфгар, когда они впервые встретились врагами на поле боя.
Затем он водрузил старый шлем на голову, и Реджис увидел, что перед ним стоит все тот же старый добрый друг.
– Береги корону повелителя Мифрил Халла, – сказал Бренор.
– Но он твой, – возразил Реджис, протягивая сияющий шлем дворфу.
– Нет, он не принадлежит мне ни по праву, ни по заслугам. Пойми, Пуз… пойми, Реджис, Мифрил Халла больше не существует. Я уже больше двухсот лет – Бренор из Долины Ледяного Ветра, а моя тупая башка додумалась до этого только сейчас! Да снизойдет прощение на мои старые кости. Просто так уж получилось, что мои мысли блуждали одновременно и в прошлом, и в будущем – и я не виноват в этом!
Реджис кивнул и озабоченно спросил:
– Что ты собираешься делать?
– Только не смей встревать на этот раз! – засопел Бренор, мгновенно превратившись в не признающего возражений предводителя. – У вас хватит своих забот, когда вы будете покидать эти проклятые коридоры после того, как я сделаю свое дело! – После этого, сняв со стены факел, дворф так стремительно вышел из пещеры, что Реджис не успел ничего придумать, чтобы помешать ему.
Из-за края ущелья виднелась огромная туша дракона, который сейчас пролетал под мостом, возвращаясь к тому месту, где ему предстояло встретить врага. Некоторое время Бренор молча наблюдал за монстром, прикидывая, когда тот подлетит к краю обрыва.
– Сейчас я разделаюсь с тобой, гнусная тварь! – зловеще прошептал он и, обернувшись к пещерке, в которой скрывался Реджис, прокричал: – Помнишь троллей, Пузан!
– Бренор! – только и успела воскликнуть Кэтти-бри, увидев стремительно бегущего к краю обрыва дворфа.
Но было уже слишком поздно. Ткнув факелом в свой пропитанный маслом плащ, Бренор воздел топор над головой. Услышав его крики, дракон подлетел ближе, чтобы посмотреть, в чем дело, и завис, не веря своим глазам. Он увидел, как охваченный пламенем дворф, оторвавшись от стены ущелья, прыгает ему на спину.
Сильнейшим ударом, так, словно тени всех воинов клана Боевого Топора взялись за рукоять его оружия, дворф в падении глубоко всадил мифриловый топор в спину Мерцающего Мрака. Не выпуская рукояти топора, он сумел удержаться на спине чудовища даже тогда, когда лопнул бочонок и масло, мгновенно воспламенившись, разлилось по туше дракона.
Мерцающий Мрак взревел от боли и, хлопая крыльями, заметался из стороны в сторону, то и дело ударяясь о стены ущелья.
Но сбросить Бренора оказалось непросто. Он крепко сжимал рукоять топора, терпеливо ожидая момента, когда можно будет, вырвав оружие, вновь всадить его в тело врага.
Кэтти-бри и Реджис подбежали к краю обрыва и остановились, беспомощно глядя на обреченного друга. Вульфгар, шатаясь от боли, преодолевая отчаянный страх, тоже вышел из пещеры.
Но когда варвар увидел охваченного пламенем, распростертого на спине дракона дворфа, он мигом забыл об окутавшей его сознание колдовской силе дракона и, не задумываясь, метнул Клык Защитника. Удар пришелся прямо в череп дракона, и Мерцающий Мрак, от неожиданности метнувшись в сторону, с силой ударился о противоположную стену ущелья.
– Ты сошел с ума! – закричала Кэтти-бри.
– Бери свой лук, – сказал ей Вульфгар. – Если ты считаешь себя другом Бренора, не дай ему погибнуть напрасно!
Клык Защитника вернулся в могучие руки варвара, и Вульфгар вновь метнул молот в дракона.
Кэтти-бри поняла, что варвар прав. Нечего было и мечтать спасти Бренора от участи, которую он сам выбрал. Но она должна была помочь дворфу успешно завершить дело всей его жизни. Взяв Тулмарил, девушка начала одну за другой посылать в чудовище серебряные молнии стрел.
И Дзирт, и Энтрери были одинаково ошеломлены прыжком Бренора. Проклиная свою беспомощность, Дзирт начал карабкаться вверх и, уже почти добравшись до края площадки, стал звать друзей, чтобы они помогли ему выбраться наверх, но его крики потонули в диком реве дракона.
Энтрери, в точности повторяя каждое движение эльфа, неотступно следовал за ним. Убийца знал, что сейчас у него остается последний шанс уцелеть, но при этом он мог проиграть единственный действительно серьезный спор. И, улучив момент, когда Дзирт потянулся вверх, чтобы уцепиться за край обрыва, Энтрери схватил эльфа за щиколотку и дернул.
Горящее масло, просочившись в щели между чешуйками Мерцающего Мрака, обожгло его кожу, и дракон содрогнулся от боли, какой ему еще никогда не приходилось испытывать.
Удары молота! Непрекращающиеся укусы серебристых молний! И дворф, неутомимый в своих атаках, словно не чувствующий адского жара пламени.
Мерцающий Мрак забился в судорогах, то и дело ударяясь о стены, но стрелы Кэтти-бри продолжали жалить его, и Вульфгар теперь действовал гораздо осмотрительнее. Выбирая моменты, когда дракон оказывался напротив зазубренных скал, варвар бросками своего молота раз за разом заставлял чудовище натыкаться на острия каменных копий.
Пламя, обломки камней и клубы пыли заполнили ущелье.
Бренор по-прежнему удерживался на спине дракона. Оглашая воздух древней песней, дворф с каждым мгновением все больше освобождался от чувства вины перед тенями своих предков. Он отлично понимал, что теперь у его друзей есть шанс спастись, и это придавало ему новые силы. Он уже не замечал ни жара пламени, ни ударов о камни. Бренор чувствовал лишь, как под его топором содрогается плоть Мерцающего Мрака, и слышал, как гуляет по ущелью эхо от диких воплей чудовища.
Дзирт, пытаясь уцепиться за мельчайшие трещины, сорвался в пропасть. Вот ему удалось замедлить падение, и он выбрался на небольшой каменный выступ в двадцати футах ниже убийцы.
Энтрери довольно усмехнулся. Эльф упал как раз туда, куда он хотел.
– Прощай, легковерный дурак! – крикнул он Дзирту.
Дзирт, никогда до конца не веривший в благородство убийцы, надеялся лишь на его здравый смысл. С этой точки зрения атака Энтрери была совершенно бессмысленной.
– Зачем? – крикнул он. – Ты мог бы заполучить камень и без этого!
– Считай, что камень уже мой, – ответил убийца.
– Но какой ценой! – крикнул Дзирт. – Ты же знаешь, что рано или поздно я настигну тебя!
Энтрери бросил на него торжествующий взгляд.
– Неужели ты не понимаешь, Дзирт До'Урден? Это единственное, о чем я мечтаю!
Быстро добравшись до края обрыва, убийца вылез на площадку. Слева от него Вульфгар и Кэтти-бри продолжали атаковать дракона. А справа, во все глаза наблюдая за битвой, стоял ничего не подозревающий Реджис.
Удивлению и ужасу хафлинга не было предела, когда перед ним, живой и невредимый, возник тот, кто вот уже много лет преследовал его в кошмарных снах. Реджис, не издав ни звука, уронил шлем и мгновенно лишился чувств, а Энтрери молча подхватил его на руки и бросился бежать к мосту.
Обессиленный дракон думал уже только о том, как спасти свою шкуру. Однако дикая боль не позволяла ему сосредоточиться. Слишком уж много ударов достигло цели… и серебристые стрелы продолжали вонзаться в его израненное тело.
А не знавший усталости дворф снова и снова упрямо кромсал его спину.
Дракон попытался взлететь повыше и при этом изогнул шею, мечтая лишь о том, чтобы разделаться с неистовым дворфом. Чудовище на мгновение зависло, и в этот момент Клык Защитника ударил его прямо в глаз.
Мерцающий Мрак заметался, с размаху ударяясь головой о выступы и карнизы.
Стены содрогнулись. Кэтти-бри едва устояла на ногах, а Дзирт чуть было не сорвался со своей ненадежной площадки.
Перед глазами Бренора возник последний образ – видение, заставившее его сердце радостно забиться: перед ним засияли посылавшие ему прощальный привет лавандовые глаза Дзирта До'Урдена.
Сломленный натиском врага, пожираемый безжалостным пламенем, извиваясь всем телом, дракон опускался в бездну тьмы, из которой ему никогда не суждено было вернуться. Мерцающий Мрак падал в Ущелье Гарумна.
И уносил с собой законного короля Мифрил Халла.
Глава 24. Хвала мифрил халлу
Пылающий дракон опускался все ниже и ниже, и вскоре его горящая туша превратилась в мерцающий на дне Ущелья Гарумна маленький огонек.
Дзирт, вскарабкавшись по стене, вылез на площадку и встал рядом с Вульфгаром и Кэтти-бри. Девушка держала в руках усыпанный драгоценными камнями шлем Бренора, и оба они беспомощно смотрели на противоположную стену ущелья. Увидев восставшего из могилы Дзирта, они не поверили своим глазам. Даже появление Артемиса Энтрери не произвело на них такого впечатления, как возникший над краем обрыва эльф.
– Как? – выдохнул Вульфгар, но Дзирт взмахом руки оборвал его. Он успеет все объяснить им позже, сейчас было не до разговоров.
У рычага, предназначенного для разрушения моста, стиснув горло Реджиса, стоял Артемис Энтрери. На шее убийцы болтался волшебный рубин.
– Отпусти его. Мы же договорились! – крикнул Дзирт. – Ты же заполучил камень.
Энтрери расхохотался и дернул рычаг. Каменный мост содрогнулся и, развалившись на части, исчез во мраке ущелья.
Дзирт сразу понял, что толкнуло убийцу на столь коварный шаг. Энтрери захватил Реджиса, зная, что эльф бросится в погоню за ним. Убийца решил продолжить свой спор с Дзиртом. Но сейчас, когда моста уже не было и Дзирт с друзьями не могли спастись – дикий лай псов-призраков с каждым мгновением становился все громче, – что надо было Энтрери? Эльф действовал молниеносно. Вспомнив, что свой лук он потерял, когда обвалилась ниша, в которой они дрались с Энтрери, Дзирт вырвал Тулмарил из рук Кэтти-бри и, выхватив стрелу из колчана, натянул тетиву.
Но и Энтрери не дремал. Убийца в мгновение ока подскочил к обрыву и, держа Реджиса за щиколотку, поднял его над пропастью. Вульфгар и Кэтти-бри, догадавшись, что между эльфом и убийцей идет некий поединок, поняли, что Дзирт лучше знает, как вести себя в этой ситуации. Они отошли от обрыва и, обнявшись, продолжали наблюдать за происходящим.
Дзирт по-прежнему держал лук наготове.
Энтрери потряс Реджиса и вновь рассмеялся.
– Мне предстоит долгая дорога в Калимпорт, эльф. Ты наверняка успеешь догнать меня.
– Но ты же лишил нас возможности выбраться отсюда, – сказал Дзирт.
– Прости, это всего лишь из осторожности, – объяснил Энтрери. – Не сомневаюсь, что ты найдешь способ выбраться наружу, даже если это окажется не под силу твоим друзьям. А я буду ждать тебя!
– Я приду, – пообещал Дзирт. – Но для того чтобы я устремился по твоему следу, тебе вовсе не нужен хафлинг.
– Это точно, – согласился Энтрери и, сунув руку в висящий на поясе мешочек, извлек из него что-то и подбросил в воздух. Это «что-то» несколько раз перекувырнулось, убийца поймал загадочный предмет над самой бездной и снова подбросил вверх. Нечто маленькое, черное…
Энтрери, широко улыбаясь, в третий раз подбросил предмет. Дзирт опустил лук.
– Гвенвивар, – прошептал он.
– Ты прав, хафлинг мне не нужен, – сказал Энтрери и еще выше поднял Реджиса над бездной.
Бросив волшебный лук себе под ноги, Дзирт не мигая наблюдал за убийцей.
Энтрери вытащил Реджиса на выступ, на котором стоял сам.
– Но… мой хозяин хочет своими руками убить этого маленького воришку. Действуй, эльф. Псы уже близко. В одиночку у тебя больше шансов уцелеть. Оставь этих двоих, и ты будешь жить! А потом следуй за мной – и завершим наш спор. – С этими словами убийца исчез во мраке уходившего на поверхность коридора.
– Все. Он уже почти наверху, – сказала Кэтти-бри. – Бренор говорил, что этот коридор ведет наружу.
Дзирт уже осматривался по сторонам, пытаясь придумать, как перебраться на противоположную сторону ущелья.
– Бренор говорил, что есть еще один путь, – сказала Кэтти-бри, указывая рукой направо – на южную часть огромной пещеры. – Там есть переход, но туда надо идти несколько часов.
– Тогда бежим, – ответил Дзирт, все еще глядевший в сторону коридора, в котором исчез Энтрери.
Когда трое друзей добрались до спасительного карниза, по доносившемуся с севера лаю и видневшимся вдали огням факелов стало очевидно, что их преследователи – воины-дергары и псы-призраки – ворвались в пещеру. Прижимаясь спиной к стене, Дзирт повел друзей над пропастью. Прямо под ними простиралась пугающая чернота бездны, а далеко внизу все еще мерцало пламя, напоминая о той судьбе, что постигла их бородатого друга. «Может быть, так и надо, чтобы Бренор встретил свою смерть именно здесь, на родине своих предков, – подумал Дзирт. – Может быть, при этом сбылась давняя мечта дворфа, не дававшая ему покоя в течение многих лет».
Но эльф никак не мог смириться с потерей. За те годы, что он провел рядом с Бренором, он хорошо узнал дворфа – верного и терпеливого друга, на которого можно было положиться в любой ситуации. Сейчас он, конечно, мог убеждать себя, что дворф сам выбрал свою судьбу, поднялся на самую высокую в своей жизни вершину и, наконец, выиграл главную в своей жизни битву, но все эти мысли были бессильны уменьшить печаль Дзирта.
Кэтти-бри то и дело смахивала слезы, и даже Вульфгар время от времени тяжело вздыхал, пока они пробирались по узкому проходу над бездной, ставшей могилой Бренора. Для Кэтти-бри дворф был отцом и другом, передавшим ей твердость своего характера. Бренор всегда относился к девушке с необычайной нежностью. Сейчас далеко внизу, на спине поверженного дракона пылали ее дом и семья, рушились незыблемые устои привычного мира.
Вульфгар не находил в себе сил даже для того, чтобы сказать хотя бы слово, – он впервые в жизни со всей отчетливостью осознал свою смертность и понял, насколько хрупкой является жизнь. Дзирт воскрес из мертвых, но они потеряли Бренора. И, перекрывая чувства радости и печали, на него нахлынули раздумья об удивительной непрочности бытия. Бренор погиб, оставшись отважным, неустрашимым бойцом, и история его славной гибели будет рассказана и вновь пересказана многие тысячи раз. Но Вульфгар знал, что это нисколько не уменьшит охватившую его печаль.
Вскоре, пройдя по противоположной стене ущелья, они добрались до уходившего на поверхность коридора. Стоило им появиться напротив пещеры, у входа в которую они приняли бой с драконом, как дергары принялись осыпать их проклятьями, а огромные псы-призраки угрожающе зарычали… Но враги не могли настичь их, и друзья спокойно исчезли в тоннеле, в котором несколько часов назад скрылся Энтрери.
Вульфгар пошел вслед за Дзиртом, но Кэтти-бри на мгновение остановилась у входа, чтобы еще раз взглянуть на беснующихся на другой стороне ущелья серых дворфов.
– Идем, – сказал ей Дзирт. – Тут мы уже ничего не сможем сделать, а Реджису нужна наша помощь.
Кэтти-бри прищурилась, вынула из колчана стрелу, положила ее на лук и натянула тетиву. Раздался легкий свист, и серебряная стрела свалила одного из дергаров. Его товарищи в ужасе разбежались в разные стороны.
– Ты прав, сейчас мы ничего не можем сделать, – ответила Кэтти-бри. – Но я вернусь! И пусть серые псы знают это! Я вернусь! – повторила она.