Кладбище находилось в Монтерее. Я припарковала мотоцикл у ворот, рядом с небольшой служебной постройкой. Внутри я нашла кладбищенского смотрителя в джинсах и рабочих ботинках, читавшего газету, на которой стояло сегодняшнее число – 2 ноября. Когда он положил ее на стол и встал, я увидела на первой полосе набранные крупным жирным шрифтом заголовки: глава ИТ-компании погиб, полночный рейд ФБР на ее офисы, хаос. Другой заголовок, набранный более мелким шрифтом, гласил, что в этом деле была также замешана юридическая фирма, базирующаяся в Сан-Франциско. Здесь же была помещена фотография Сайласа Джонсона. Он выглядел уже далеко не таким самоуверенным, как тогда, когда я видела его у стойки бара в отеле – наручникам свойственно оказывать на людей подобный эффект.

Выйдя из своего маленького кабинета, смотритель показал мне, в какую сторону идти, и вернулся к своей газете. Я медленно шла по мощеной дорожке, ощущая то странное соседство безмятежности и отчаяния, которое чувствуется в атмосфере любого кладбища. Утро выдалось прохладное, но погода была приятной. Кладбище располагалось на склоне, спускающемся к темно-зеленому пруду с водяными лилиями, и между надгробиями из полированного мрамора и гранита с самодовольным и целеустремленным видом расхаживали крупные белые гуси. Неподалеку, на противоположной стороне улицы, находилась детская площадка, с дорожки был виден только самый верх тамошней желтой горки, и до меня приглушенно доносились веселые детские голоса.

Я нашла ее могилу, поискав всего несколько минут. Могила была еще слишком свежей, чтобы на ней можно было установить надгробный камень. Здесь было множество букетов, и кто-то поставил на могилу ее фотографию, прислонив к маленькой кучке крупной океанской гальки. Я тоже принесла букет и бережно положила его на траву. Несколько минут я молча постояла под лучами солнца и, наконец, села по-турецки на траву лицом к фотографии, не обращая внимания на впитывающуюся в мои джинсы росу.

– Мы спасли их, Карен, – сказала я вслух. – Мне жаль, что ты не можешь быть здесь. Мне жаль, что у меня не было возможности узнать тебя лучше, но больше всего я сожалею о том, что позволила убийцам добраться до тебя, – и все-таки мы их спасли.

Неподалеку стояла простая каменная скамья, с которой была видна ее могила.

Я долго сидела там, прежде чем уйти.